Лаборатория N 2 АН СССР (ЛИПАН)

12 апреля 1943 г., выполняя решение Государственного комитета обороны - приступить к атомному проекту, Академия наук приняла секретное постановление о создании новой лаборатории для Курчатова. Была создана специальная лаборатория по исследованию атомного ядра, далее переименована в Лабораторию измерительных приборов АН СССР ( ЛИПАН ), далее преобразована в ИАЭ им И.В. Курчатова .

Первухин и Курчатов ходатайствовали об образовании нового института, но им было сказано, что более подходит лаборатория, поскольку Курчатов прежде не руководил институтом. Была образована Лаборатория N 2, поскольку руководство не хотело, чтобы название раскрывало ее функции [ 1 ]. Находясь формально в составе Академии наук, Лаборатория N 2 подчинялась на самом деле Первухину и Совету Народных Комиссаров. Первухин был тем представителем правительства, с которым Курчатову предстояло иметь дело. Кафтанов отошел на задний план. Курчатов написал для Первухина доклад, озаглавленный "Протон, электрон и нейтрон", из которого тот мог получить основные сведения о структуре атомов [ 2 ].

В следующем месяце он составил более обширный доклад "Урановая проблема", где описал путь, пройденный от открытия радиоактивности к пониманию атомной структуры, и рассказал о разработке ускорителей частиц и их роли в ядерной физике [ 3 ].

В этом докладе давался обзор представлений о цепной ядерной реакции по состоянию на июнь 1941 г., когда соответствующие исследования в СССР были прекращены. Курчатов лишь кратко остановился на атомной бомбе, упомянув, что цепная реакция на быстрых нейтронах в блоке урана-235 приведет к "взрыву исключительной силы". Но это будет зависеть, писал он, от "решения невероятно сложной технической задачи выделения большого количества этого изотопа из обычного урана [ 4 ].

Потребуется по меньшей мере несколько килограммов чистого урана-235 . Оценки критической массы лежат, отмечал Курчатов, в пределах от двух до сорока килограммов. В этом докладе Курчатов коротко коснулся и элемента 94 , но не упомянул, что его можно использовать вместо урана-235 в качестве активного материала для бомбы [ 5 ].

Курчатов писал свой доклад после того, как ознакомился с разведывательными материалами, полученными из Англии . То, что он узнал из них, сильно повлияло на содержание доклада, так как в этих материалах особое внимание уделялось различным возможным типам ядерной сборки [ 6 ], в которой мог быть получен элемент 94 [ 7 ].

Курчатов, однако, не заострил на этом внимания и не сослался прямо на информацию, полученную от разведки. Отсюда можно предположить, что данный доклад был рассчитан на то, чтобы просветить не только Первухина, но и других членов правительства.

Тех, кто имел доступ к разведывательным материалам или вообще знал о них, было очень мало. Написав доклад 7 марта, Курчатов передал его черновики помощнику Первухина А.И. Васину , чтобы тот их уничтожил [ 8 ].

В последующие годы Курчатов должен был получать специальное разрешение, чтобы показать какие-либо разведывательные данные , полученные из-за границы, своим коллегам-ученым. В те времена он должен был использовать подобную информацию, не ставя своих коллег в известность, откуда она была получена. И он делал это, указывая перспективные направления исследований и выдвигая новые идеи на совещаниях и семинарах. Так, в своей памятке от 22 марта он пишет, что никому не известно, кто автор доклада, но Алиханов и Кикоин ознакомлены с аргументами, содержащимися в нем [ 9 ].

Курчатов встретился со своими ближайшими коллегами - Харитоном , Флеровым , Зельдовичем , Кикоиным , Алихановым и Лейпунским в Москве в гостинице "Москва", чтобы принять решение о главных направлениях исследований [ 10 ].

На себя он взял проектирование и постройку экспериментального реактора, производящего образцы элемента 94 для химического и физического анализа [ 11 ].

Первое решение, которое ему предстояло принять, заключалось в выборе типа сборки. В своем апрельском докладе Первухину он оценил, что для тяжеловодного реактора потребуется 15 тонн тяжелой воды , две тонны природного урана , а для уран-графитовой системы - 500-1000 тонн графита и 50-100 тонн урана [ 12 ].

К началу июля Курчатов выбрал в качестве замедлителя графит, и это несмотря на то, что для тяжеловодного реактора потребовалось бы значительно меньше урана. Главная причина такого выбора заключалась в том, что получить графит было легче, чем тяжелую воду: в Советском Союзе имелись электродные заводы, где производился графит, в то время как строительство головного завода по производству тяжелой воды , которое перед войной планировалось осуществить при азотном заводе в Чирчике в Таджикистане, так и не было закончено. Производство тяжелой воды еще надо было организовывать, и она могла быть получена только "в весьма отдаленные времена [ 13 ].

Курчатов взял на себя прямое руководство работой по созданию уран-графитовой системы , выбрав одного из своих бывших учеников, И.С. Панасюка , в качестве главного помощника [ 14 ].

Задача строительства тяжеловодного реактора была возложена на Алиханова, который с неохотой соглашался работать под руководством Курчатова. Работа в этом направлении всерьез началась лишь после окончания войны [ 15 ].

Лаборатория №2 по исследованию атомного ядра была переименована в Лабораторию измерительных приборов АН СССР ( ЛИПАН ), далее преобразована в ИАЭ им И.В. Курчатова .

Ссылки: