Институт "Б" (санаторий МВД "Сунгуль")

Серединой февраля 1946 года датируется начало организации Института "Б": СНК СССР обязал Челябинский облисполком передать до 25 февраля Наркомату внутренних дел санаторий "Сунгуль" "со всеми постройками и прилегающей к нему территорией". В свою очередь НКВД (Завенягин) должен был разместить здесь Институт "Б" и в двухдекадный срок представить в Совнарком предложения о мероприятиях по переоборудованию и достройке санатория. Считается, что Завенягин был инициатором создания этой лаборатории. Он же предложил место ее "жительства" зауральский поселок Сунгуль, расположившийся на небольшом полуострове в окружении озер Сунгуль и Силач (довольно близко от Базы-10, где строился первый промышленный реактор), и длительное время курировал ее работу. Примечательно, что Лаборатория "Б" не была непосредственно связана с разработкой ядерного оружия. Тем не менее отведенная ей роль - изучение воздействия продуктов ядерной реакции на живую природу, поиск способов соответствующей защиты - была значима и перспективна. Ведь предполагалось, что в недалеком будущем могли появиться радиоизотопные технологии, другие направления, использующие атомную энергию, а это означало вовлеченность все большего числа людей, которые должны обладать качественно новым знанием в области производственной, экологической защиты.

В конце 1946 года министр МВД СССР С.Н. Круглов и его заместитель Завенягин "докладывали Сталину и Берии, что для форсирования работ по продуктам атомного распада дополнительно привлечены специалисты- заключенные " - С.А. Вознесенский , Н.В. Тимофеев-Ресовский , С.Р. Царапкин , Я.М. Фишман , Б.В. Кирьян , И.Ф. Попов , А.С. Ткачев , А.А. Горюнов , И.Я. Башилов и другие" (этот перечень приводит Д. Волкогонов в "Триумфе и трагедии").

Радиобиологический отдел возглавил Н.В. Тимофеев-Ресовский. Под его началом должны были работать и немецкие специалисты - Карл Гюнтер Циммер (биофизик, добился выдающихся результатов в области дозиметрии; по словам Д. Гранина, Н.В. Тимофеев-Ресовский называл его лучшим дозиметристом мира), Ганс Иоахим Борн , опытный радиохимик, и Александр Зигфрид Кач , генетик, радиобиолог. Намерение использовать их в радиобиологии зародилось, по- видимому, когда Завенягин знакомился (май 1945 года) с деятельностью института биофизики и генетики в Берлин-Бухе . Окончательное решение созрело, когда удалось вытащить из лагеря Н.В. Тимофеева-Ресовского. А до того они работали на урановом заводе * 12 (г. Электросталь) - в группе Н.В. Риля . Словом, на исходе 1947 года Циммер, Борн и Кач были в Сунгуле. Всего же Сунгуль "приютил" около 30 немецких специалистов; свыше десяти из них имели статус военнопленных, но довольно скоро они были исключены из списков. Для работы учёных создали комфортабельные условия. Н.В. Тимофеев-Ресовский вспоминал: "Жили мы, как у Христа за пазухой. Прекрасная лаборатория. Прекрасный санаторий". По карточкам учёные ежедневно получали 1 кг мяса, полкило рыбы, 125 граммов сливочного масла, пол-литра сметаны, сливки, шоколад, крупы" (Заметим, в расположенном поблизости г. Касли на "рабочую" карточку выдавали только хлеб - 450 г.)

Наиболее обеспеченными были 15 ведущих научных сотрудников. Жили они в особом корпусе, а семьям предоставили отдельные коттеджи. Дети учились в школе. Зарплата, по сравнению с другими специалистами, " намного выше, от 4 до 6,5 тыс. рублей. А у Николауса Риля - 14 тыс., больше, чем получал начальник ПГУ. По воспоминаниям А.Н. Тимофеева, инициатива строительства коттеджей для ведущих специалистов Лаборатории "Б" принадлежала Завенягину . Они были возведены в 1950 году. Но Завенягин не сторонился и более прозаических проблем, полагая, что жизнь людей должна соответствовать хотя бы минимальным требованиям.

Особенно в незавидном положении оказались работники подсобного хозяйства лаборатории. Жильё - в основном деревянные бараки. Кое-кому, правда, повезло разместиться в небольших домиках. Но как! По две семьи в 12-метровой комнате. Впрочем, для 40-х годов это не редкость. Чтобы помочь людям, Завенягин разрешил израсходовать 150 тыс. рублей из доходов подсобного хозяйства, и на эти деньги удалось построить дополнительное жильё. А потом ещё и ещё" Плюс детский сад, ясли, школа, баня. 11 апреля 1947 года Спецкомитет при СМ СССР изменил статус объекта ("признать необходимым организовать на базе санатория "Сунгуль" - не институт, а Лабораторию "Б" с объёмом капитальных затрат на её организацию не более 10 млн руб."). Отсюда и поручение, в т. ч. Завенягину, переработать проект и согласовать его с заинтересованными министерствами и ведомствами.

После запуска (1950 год) на заводе * 12 уранового производства в Лаборатории "Б" появился и сам Н.В.(Николаус) Риль. Правда, не без "подсказки" Завенягина, который сделал всё, чтобы учёный не уехал, как хотел было, в Германию. Н.В. Риль : "В 1950 году наша работа в Электростали была завершена. Производство урановых тепловыделяющих элементов шло гладко, и участия нас, немцев, больше не требовалось. "Встал вопрос о дальнейшем использовании немецкой группы. Министр по атомной энергетике Завенягин предложил мне взять на себя научное руководство в крупном новом институте в Сунгуле на Урале, это было связано с обработкой, влиянием и использованием получаемых в реакторах радиоактивных изотопов (продуктов деления). То есть имелась в виду большая рабочая программа. Так как я был более или менее связан со всеми этими областями ещё во время работы в "Ауэргезельшафт" (фирма, входившая в состав концерна Дегусса, Франкфурт.), то предложение Завенягина показалось мне достаточно обоснованным и заманчивым"

Настолько, что задержался (точнее, не отпускали) и смог уехать только осенью 1952 года.

Хотя Лаборатория "Б" находилась в тени главных программ "атомного проекта", Завенягин, можно сказать, лелеял её вплоть до ликвидации (апрель 1955-го).

Лаборатория "Б" была организована на базе бывшего санатория "Сунгуль" для изучения радиоактивных излучений и разработки методов защиты от этих излучений;

Источник:

См. Объект "Б" МВД

Ссылки: