Камай Вера Ивановна (ур. Мотовилова) и ее потомки

Дочь Ивана Егоровича и Луизы Францевны . Проследим судьбу потомков Веры Ивановны Мотовиловой в пересказе нашей "семейной связи" Мотовиловой С.Н. : "Тетя Вера сошлась с каким-то евреем (С Соломоном Львовичем Камаем (1886-1910) , моложе ее на одиннадцать лет, МК ). Пожениться они не могли. Он вскоре умер. У нее от него дочка Нина Соломоновна . При царской власти она не могла называться Мотовиловой, так как была незаконной, а при советской власти она стала Мотовиловой. Она тоже с кем-то сошлась (С Николаем Ивановичем Гоголевым (1905-1941) , сын Николай Николаевич Мотовилов родился в 1937 г.,. Они живут в Ленинграде. Муж Нины нелегальный, кажется, был сослан, затем убит немцами. И она, и сын - оба преподаватели средней школы. Она - русской литературы, а он - немецкого языка. В университете учился лучше всех<...> Тетя Вера умерла в эвакуации в Ульяновске в конце войны, кажется в 1945 году. Во время войны они жили у Пятницких в Симбирске . Ну, те-то вполне обеспечены. <...> В 1924 году (у нас это были голодные годы, и жилось очень тяжело) тетя Вера написала маме, что они с Ниной в Крыму умирают с голода. Мама сейчас же ей выслала денег, посылку с одеждой и пригласила их приехать к нам. Вещи они, кажется, сразу же продали. <...> Я сейчас же отвезла их на дачу к маме, и за месяц Нина прибавила на пуд. После голодания человек быстро толстеет. Мы делали для них все что могли, отдали им наши вещи. И затем мама написала [Р.Э.] Классону, что тетя Вера с дочкой живет у нас, прокормить мы их можем, но на одежду их у нас не хватает. И Ваша сестра, Таня, сейчас же выслала тете Вере посылку с очень хорошими вещами: платьями, башмаками и т.д. Прожила тетя Вера с Ниной у нас полгода, и так же как Лена [Игнатович] возненавидела нас и больше всех меня, хотя я ей устроила на железной дороге очень хорошую службу и отдавала все свои вещи для переделки Нине. Но тетя Вера обижалась, что Нине не покупают новое и (в годы голода!) что у Нины плохое питание. Она должна "пить сливки". <...> Тетя Вера - такая же и моя тяжесть, как и Ваша. Закончу о ней. Когда они в 1923 году приехали к нам, мы сейчас же отвезли их к маме на дачу. Они были истощены голодом, а тогда люди скоро поправляются при полноценном питании. За один месяц Нина прибавила на пуд. Тетя Вера вскоре приехала в город, мы считали, что ей надо поскорее достать себе службу. Все нормальные люди так бы считали, но она, кажется, обижалась. Сперва Зина ей нашла временную службу, потом я - на железной дороге. Тетя Вера не получила медицинского образования, кончила Рождественские курсы и была фельдшерицей. Многие фельдшерицы зарабатывали тогда больше врачей. Зимой 1924-го Нина заболела коклюшем. Зина говорила, что она не должна ходить в школу, чтоб не заражать других детей. Тетя Вера, сама фельдшерица, говорит: "Я знаю мою девочку. У нее не может быть коклюша". Воскресенье. Я убираю кухню. Тетя Вера с Ниной, обнявшись, возлежат на диване в столовой и очевидно, чтоб уязвить меня, тетя Вера говорит Нине: "Бедная, бедная моя девочка! У тебя от плохого питания развивается туберкулез". Я не выдержала, вылетела в столовую: "Но какое же у Нины плохое питание? Кроме всей нашей еды и она, и [мой племянник] Вика ежедневно ходили в столовые АРА , где им давали какао, белую булку и т.п. Нинина столовая была в двух шагах от нас, а Викина чуть ли не в противоположном конце города. <...> Тетя Вера достойно ответила мне: "Количественно питание достаточное, но Нина должна каждый день пить сливки". Вы поймите: голод, сыпной тиф, хлеба людям не хватает (нам-то хватало, я получала ежемесячно, кроме наших пайков, 3,5 пуда, 0,5 пуда давали рабочему за приход на работу). Когда-то после Зина видела тетю Веру в Ленинграде, и та Зине сказала, что она отлично знала, что у Нины коклюш, но Нине хотелось ходить в школу. <...> Я посоветовала маме, когда умирала с голода в Крыму тетя Вера, вызвать ее к нам. Мы послали ей вещи, деньги, она приехала в голодный 1923 год. <...> Прожила она у нас полгода и все ненавидела нас, особенно меня. Мама тогда написала Роберту Эдуардовичу [Классону] , что кормить мы тетю Веру и ее дочь Нину можем, но одеть - нет, и тогда Ваша сестра Таня прислала ей великолепную посылку. Видите, Р.Э. сейчас же откликнулся. Но Ваши сестры были маленького роста, и вещи их не приходились на тетю Веру и Нину. Мама предложила купить эти вещи для Зины, конечно за цену дороже, чем кто-либо дал. Тетя Вера отказалась, пошла на базар, толкучку и продала за гроши. Пришла и злобно сказала: "Продала гораздо дешевле, чем вы давали, но бедной женщине" (т.е. спекулянтке). Одно платье, присланное Таней, тетя Вера сдала в комиссионный магазин за 100000 и только через два месяца, когда его не удалось реализовать, она согласилась продать маме за те же 100000! И это, живя у нас с дочерью на всем готовом. Мы таскали плахи дров в квартиру (сараев не было, центральное отопление не работало), мама их укладывала. Тетя Вера лежала на диване в столовой и говорила: "Ну и сердца у вас, я бы не могла". Однажды мама и я стояли долго в очереди за мукой, главным образом для тети Веры и Нины. Мы хлеба почти не ели. Мама сказала: "Пойди, попроси тетю Веру на несколько минут заменить меня, я пойду обогреюсь". Я помню, тетя Вера отказалась, у нее - плохая обувь. <...> И вот во время войны, когда был такой страшный голод в Ленинграде, тетя Вера с Ниной и ее сыном ([до этого] Нининого мужа и его мать убили немцы, она не хотела немцам отдавать свой рояль, ну, они ее ударили по голове, и она умерла) поехали в Симбирск и поселились у Петиной жены . <...> Прожили тетя Вера и Нина тут два года, а когда можно было вернуться в Ленинград, Нина с сыном получила пропуск и уехала, бросив свою мать (тетю Веру) в Симбирске. Т. Вера тут умерла одна в больнице. Правда, Нина говорит, что ей прислали один только пропуск, а в Ленинграде она хлопотала и ничего добиться не могла.

Ссылки: