 |
БИ-1: истреБИ-1тель-перехватчик с ЖРД: постройка за месяц 1941
Источник: Книги Черток Б.Е.- Ракеты и люди
Когда я добрался до завода, у проходной уже стояла толпа знакомых. Собравшиеся обсуждали, где начальство и что теперь надо делать. Каждому было ясно, что работы над "С", "И" и тем более "Д" сейчас смысла не имеют. К вечеру дождались прибытия патрона. К воротам с треском подкатил мотоцикл. За рулем сидел Исаев , а сзади, обхватив его, сам патрон в расстегнутой гимнастерке. Не спрашивая разрешения, все зашли в просторный кабинет.
Болховитинов очень спокойно, своим обычным тихим голосом, сказал, что надо немедленно пересмотреть планы. Сейчас самой главной будет работа над перехватчиком с ЖРД.
Самолет БИ по проекту имел размах крыльев всего 6,5 метра, длину 6,4 метра, шасси полностью убиралось пневматическим приводом, взлетный вес составил 1650 кг, из них 710 кг - азотная кислота и керосин.
С завтрашнего дня все, кто не будет призван в армию, должны перейти на казарменное положение. Он обратился к своим замам: нужно организовать койки в цехах и КБ, позаботиться о трехразовом питании, оборудовать надежное бомбоубежище, усилить охрану. На следующий день Исаев поведал близким товарищам о своем воскресном путешествии за патроном.
Почти всю ночь Исаев трудился над новой компоновкой самолета. Он решил выбросить ТНА и ввести подачу компонентов в двигатель сжатым воздухом. Требовалось определить общий объем сжатого воздуха, число баллонов, найти им место, просчитать заново центровку, заменить баки на более прочные, снова проверить веса и... К утру, когда казалось, что все получится, он заснул. Его разбудило выступление Молотова. Услышав страшную новость, Исаев заправил стоявший у дома мотоцикл и помчался на дачу к Болховитинову. Дача находилась на берегу канала Москва-Волга. Когда приехал, узнал от домашних, что Виктор Федорович утром на своей яхте ушел на Пестовское, Яхромское или Клязьминское водохранилище. Никакого радиоприемника на яхте нет. Что было делать? Исаев расположился на берегу и в ожидании патрона продолжал улучшать ночной проект.
Дождавшись загорелого яхтсмена, Исаев выплеснул на него последнюю новость и предложение ехать с ним в наркомат к Шахурину с предложением немедленно делать ракетные перехватчики. Болховитинов переоделся, чтобы явиться к наркому по всей форме, пристроился на заднем сидении мотоцикла, и они помчались в Москву в Уланский переулок. Наркомат гудел, как растревоженный улей. Шахурин нашел пять минут, чтобы принять Болховитинова. Нарком предложил за неделю закончить эскизный проект и представить его для рассмотрения. Только на пути из наркомата в Химки Исаев объяснил патрону, что эскизный проект надо начинать с нуля. Однако при отказе от турбонасосной подачи машина получается более легкой, топлива требуется меньше, все проще, сроки резко сокращаются. От Костикова и Душкина требуется только "бутылка".
Со вторника все, не живущие в Химках, вблизи завода, действительно перешли на казарменный режим. Эскизное проектирование закончили за 12 дней. Самолет БИ по проекту имел размах крыльев всего 6,5 метра, длину 6,4 метра, шасси полностью убиралось пневматическим приводом, взлетный вес составил 1650 кг, из них 710 кг - азотная кислота и керосин. Отказ от ТНА и переход на вытеснителъную подачу Костиков и Душкин встретили без всякого энтузиазма, но в конце концов согласились. Двое суток ушло на сочинение письма наркому с перечислением всех преимуществ и минимума мероприятий для постройки самолета за три-четыре месяца. Месяц отводился на государственные испытания и в ноябре было намечено принятие решения о запуске в серию.
При согласовании сроков возникали споры, нужны ли будут такие самолеты через полгода. К тому времени война кончится -"победа будет за нами". Письмо подписали Болховитинов , Костиков , Душкин , Исаев , Березняк , военпреды РНИИ и завода N 293 . 9 июля письмо было у Шахурина . Шахурин лично доложил предложение Сталину , и на следующий день Болховитинов, Костиков, Исаев и Березняк были вызваны в Кремль, где они формулировали проект постановления недавно созданного Государственного комитета обороны ( ГКО ). Еще через день постановление было подписано Сталиным.
Шахурин подготовил подробный приказ, в котором на постройку первого самолета для летных испытаний отводился один месяц. Это вызвало у нас на заводе шок. В производстве не было еще ни единого чертежа. В РНИИ экспериментальный двигатель пока развивал тягу не более 600 кг вместо требуемых по эскизному проекту 1100.
"Идет война. Должно быть другое отношение к срокам", - так Болховитинов передал слова Шахурина, который в окончательной редакции приказа все же прибавил пять дней.
Хорошо, что конструкция самолета была цельнодеревянная. Строительство началось без детальных чертежей. Основные элементы вычерчивали в натуральную величину на фанере. Это была так называемая плазово- шаблонная технология. Столяры с ближайшей мебельной фабрики работали так, словно всю жизнь строили самолеты. Им требовались пожелания конструктора, а вовсе не чертежи. Но стальные баллоны для сжатого воздуха, прочные сварные баки для азотки и керосина, редукторы, трубопроводы, клапаны, рулевое управление, шасси, приборы, элементарное электрооборудование - все это требовало других сроков конструирования и изготовления.
Война разгоралась по совершенно непредвиденному сценарию. Уже никто не заикался о нашей победе до конца года. На химкинском аэродроме в конце июня появились боевые истребители, а в июле он стал одним из аэродромов ПВО, прикрывавшим Москву с северо-запада.
22 июля я получил отпуск на сутки, чтобы проведать семью. Именно в этот вечер был совершен первый крупный воздушный налет на Москву немецкой авиации.
Воздушная тревога застала меня в Петровском парке у метро "Динамо". Я спешил пешком на Хорошевское шоссе и не укрылся в метро. Десятки прожекторов скрещивали свои лучи на светящихся точках. В вечернем небе вспыхивали сотни разрывов зенитных снарядов. Вокруг стоял грохот канонады, на землю сыпались осколки, но ни одного разрыва бомбы поблизости не было. Когда я уже в полной темноте добрался до родительского дома, налет еще продолжался.
Родителей я нашел вместе с рабочими фабрики в "щели" - укрытии, отрытом на берегу пруда. Невидимые зенитки продолжали грохотать, прожектора шарили по небу, где-то над Ходынкой разгоралось зарево, но бомбардировка, как я себе ее представлял, у немцев не получилась. Служба ПВО Москвы справилась с отражением первого воздушного налета.
1 сентября с опозданием на пять дней относительно сроков приказа Шахурина первый самолет БИ был отправлен в ЛИИ для начала летных испытаний. Собственно, это был не самолет, а планер. Двигателя не было.
Костиков и Душкин не рискнули поставить нам недоработанный и часто взрывающийся агрегат.
Испытания самолета-планера БИ были поручены летчику-испытателю Борису Кудрину . До этого он проводил испытания спарки и в коллективе Болховитинова был своим летчиком. Испытания начались с пробежки по аэродрому за самолетом-буксировщиком. В эти первые сентябрьские дни весь коллектив завода, кроме людей, непосредственно связанных с началом летных испытаний, был мобилизован на сооружение противотанковых рвов у деревни Черная Грязь по Ленинградскому шоссе. По обе стороны нашего участка, насколько хватал глаз, рыли землю тысячи женщин и подростков. Немногие мужчины, получившие бронь от мобилизации, чувствовали себя неудобно. Работали мы там "от зари до зари", с двумя короткими перерывами для еды. В это время парторг завода сообщал последние новости о ходе Смоленского сражения .
Первые успехи Красной Армии, освободившей 6 сентября Ельню, вызвали взрыв энтузиазма - зачем возводить укрепления у самой Москвы, если враг уже остановлен. Мы верили, что вот-вот фашистов погонят на запад. Но радость была недолгой. Вернувшись с земляных работ на завод, я узнал о происшествии на аэродроме в ЛИИ.
Наша бригада, готовившая самолет, явившись утром, не обнаружила его в ангаре. Оказалось, что накануне приезжал заместитель наркома по опытному самолетостроению Александр Сергеевич Яковлев . За глаза другие главные конструкторы звали его АСЯ. Увидев самолет Болховитинова, он поинтересовался результатами аэродинамических продувок. Оказалось, что в "трубе ЦАГИ" самолет не был. Яковлев распорядился немедленно отбуксировать единственный пока планер на территорию ЦАГИ для продувки в новой трубе, благо она находилась совсем недалеко от аэродрома. Березняк и Исаев были возмущены, усмотрев в этом антиболховитиновские происки АСИ. Справедливости ради надо сказать, что яковлевское распоряжение пошло на пользу. Продувки проводились под руководством 25-летнего ведущего инженера Бюшгенса . Это было его первое приобщение к ракетной технике. Продувки БИ показали недостаточную путевую устойчивость. В полете самолет мог "рыскать" по курсу. Патрон, несмотря на нетерпение Исаева и Березняка, дал указание нарастить руль поворота по задней кромке, поставить две шайбы на горизонтальное оперение и увеличить обтекатель костыля. На всех исторических фотографиях БИ 1942 года хорошо видны две вертикальные шайбы, появившиеся после продувок.
Наконец, Кудрин взлетел на планере без двигателя и пушек на буксире бомбардировщика Пе-2. На высоте 3000 метров Кудрин отцепился и перешел в режим планирования. Он был опытным планеристом, безмоторный полет был ему не в новинку. Всего было сделано 15 полетов с помощью буксировщика. Кудрин и другие летчики, управлявшие планером БИ, подтвердили, что после выключения ракетного двигателя перехватчик с высоты 3000-5000 метров, как это и было задумано, может вернуться на свой или другой ближайший аэродром в режиме планирования. Самолет БИ по проекту имел размах крыльев всего 6,5 метра, длину 6,4 метра, шасси полностью убиралось пневматическим приводом, взлетный вес составил 1650 кг, из них 710 кг - азотная кислота и керосин. См. Взлет и гибель первого ракетного самолета
Ссылки: