Атомный проект - ускорение и перегрузки

Примерно в конце 1947 года стало ясно, что сроки создания атомной бомбы, обозначенные в постановлении Совета Министров СССР от 21 июня 1946 года, не будут выдержаны. Вряд ли есть основания обвинять авторов постановления в недальновидности. Мировая ситуация была такой, что стремление сделать бомбу как можно быстрее понятно и объяснимо. Нельзя не учитывать и того, что руководство проекта располагало данными разведки и верно расценивало их как весомую прибавку к собственным всесторонним усилиям. Эта "прибавка" дала понимание того, что надо сделать. Однако на вопрос, как это сделать, ответы пришлось искать самостоятельно. И это "как" было связано с решением принципиально новых задач. Нельзя не принимать в расчет и еще два серьезных обстоятельства.

Одно из них - объективные финансово-экономические и материально- технические трудности, естественные для послевоенной страны. Именно из- за них в значительной мере первый год строительства ядерного центра не был успешным с точки зрения выполнения намеченного плана работ. В течение следующего года многое удалось наверстать, однако общий ход реализации атомной программы уже претерпел сбой.

Второе обстоятельство было связано с тем, что для всех без исключения участников программы, на уровне как руководства, так и исполнительского звена, еще не стал очевидным тот объем работ, который необходимо было выполнить. И осознание этого объема работ, надо отдать должное, было воспринято в высших эшелонах власти спокойно. В январе 1948 года руководители ПГУ и КБ-11 ( Курчатов , Первухин , Завенягин , Харитон , Александров , Зернов ) обратились в Совет Министров с предложением уточнить сроки завершения различных этапов разработки первого атомного заряда. Объяснение необходимости их пересмотра было простым и убедительным - масштабы деятельности оказались намного значительнее тех, которые представлялись в момент принятия постановления в июне 46-го года. За этим последовала подготовка проекта постановления Совета Министров СССР, которое вышло в окончательном варианте 8 февраля 1948 года за номером 234-98. В соответствии с этим постановлением КБ-11 (Харитон и Зернов) предписывалось изготовить и представить на государственные испытания к 1 марта 1949 года один комплект РДС-1 с полным снаряжением, а также изготовить и предъявить на госиспытания к 1 декабря 1949 года один комплект РДС-2 с полным снаряжением. ПГУ при Совете Министров СССР ( Ванников ) и комбинат N 817 (научный руководитель Курчатов ) отвечали за изготовление по техническим условиям КБ-11 деталей из плутония к 1 января 1949 года, а также деталей из урана-235 и поставку их в КБ-11 к 1 апреля 1949 года.

Ядерный центр должен был провести необходимые научно-исследовательские работы с непосредственным участием теоретиков из Института химической физики АН СССР, изготовить РДС-1, а затем и РДС-2. В дальнейшем данное постановление было уточнено, а работы четко регламентированы, в частности, письмом за подписью Зернова, Харитона, Щелкина и Духова главе Спецкомитета Берии в апреле 1949 года.

Несмотря на все сложности хода осуществления проекта, уже в конце 1947 года началось обсуждение вопроса о выборе места для строительства серийного завода по производству атомного оружия . Вначале П. М. Зернов сообщает Л. П. Берии о варианте создать атомно-оружейное производство на базе завода N 253 ПГУ . Этот завод подчинялся ПГУ и находился в городе Муроме , то есть территориально не очень далеко от ядерного центра. Но возобладала иная точка зрения. 26 октября 1948 года Б. Л. Ванников направляет П. М. Зернову письмо под грифом чрезвычайной секретности, в котором обосновывает целесообразность развертывания серийного производства ядерного оружия на территории КБ-11. Вопрос о строительстве серийного завода был обсужден руководителями Атомного проекта в Москве в декабре 1948 года. Были одобрены соответствующие мероприятия и направлены на утверждение в Спецкомитет и правительство. 3 марта 1949 года вышло постановление Совета Министров СССР, наметившее конкретный план работ по строительству завода. Интересно, что условно он именовался "ремонтным цехом" объекта N 550 .

Примерно тогда же само Первое Главное управление обрело свое первое открытое название - Главгорстрой СССР . КБ-11, соответственно, было названо Приволжской конторой Главгорстроя СССР . Ну а первый серийный завод стал просто "ремонтным цехом" в этой "конторе". Таким образом, факты свидетельствуют, что решение текущих сложных задач не заслоняло перспективу в деле создания ядерного оружейного комплекса страны. В течение двух последних из сороковых годов в этом направлении были сделаны существенные шаги. Но главное достижение этого периода - практическая реализация первоочередной цели атомного проекта - создание РДС-1...

Ссылки: