 |
Конфликт на КВЖД, 1929 г
См. в Википедии Конфликт
на Китайско-Восточной железной дороге (КВЖД) (Дальневосточный
конфликт)
Источник - Википедия
Cоветско-китайский вооружённый конфликт,
произошедший в 1929 году после захвата Чжан Сюэляном контроля над
Китайско-Восточной железной дорогой,
являвшейся совместным советско-китайским предприятием. В ходе последующих
боевых действий Красная армия разгромила противника. Подписанный 22 декабря
Хабаровский протокол положил конец конфликту и восстановил существовавший
до столкновений статус дороги.
После Октябрьской революции 1917 года Китайско-Восточная железная дорога
стала объектом спора крупнейших мировых держав.
В 1918—1920 Япония пыталась овладеть дорогой, на Вашингтонской конференции
только протест Китая и не приглашенной к обсуждению РСФСР, а также
разногласия среди стран-участниц конференции не позволили достигнуть
соглашения об установлении интернационального контроля над ней.
31 мая 1924 года были установлены дипломатические отношения между СССР и
Китаем, при этом КВЖД признавалась совместным советско-китайским
коммерческим предприятием.
В Китае в это время продолжалась гражданская война. На юге страны с центром
в Кантоне существовало правительство
Гоминьдана, возглавляемое
Сунь Ятсеном, на севере — в Пекине —
другое правительство, бывшее, однако, игрушкой в руках десятка военных
губернаторов, которые вели борьбу за контроль над ним на территории от
Янцзы до границ СССР.
В марте 1925 года умер Сунь Ятсен, его преемник
Чан Кайши начал поход на север с
целью объединить Китай.
В середине 1925 года активизируются антисоветские провокации в Китае,
начинает ухудшаться обстановка на КВЖД. Белоэмигранты, осевшие в
Харбине (немалое число которых находилось на
военной службе китайских милитаристов, служило в местной полиции или
работало на КВЖД) активно участвовали в провокациях на КВЖД:
11 ноября 1925 года советский дипломатический курьер Коротков, следовавший
из Москвы в Пекин, был остановлен на станции Мукден и подвергся личному
досмотру, запечатанная дипломатическая почта была вскрыта. Советское
полпредство заявило протест в связи с нарушением иммунитета
дипломатического курьера и неприкосновенности дипломатической почты.
в 1926 году на станции Цзинань Китайско-Восточной железной дороги отрядом
белогвардейцев под командованием Нечаева (находившихся на службе у Чжан
Цзунчана) были сняты с поезда и арестованы советские граждане Позднеев и
Маракуев, которым белогвардейцы угрожали расстрелом. Только после протеста
Г. В. Чичерина Позднеев и Маракуев
были освобождены. Позднее, вооружённым отрядом белогвардейцев был
остановлен ещё один следовавший по КВЖД поезд, из вагона был выведен
сотрудник советского торгпредства в Китае Новиков, следовавший в служебную
командировку в Цицикар.
в феврале 1927 года на реке Янцзы по приказу Чжан Цзолина был захвачен
советский торговый пароход «Память Ленина», команда парохода и два
находившихся на борту дипломатических курьера были арестованы и брошены в
тюрьму.
6 апреля 1927 года около 100 вооружённых винтовками китайских полицейских и
солдат Чжан Цзолина ворвались в советское полпредство в Пекине, были заняты
здания дипломатической миссии (за исключением главного здания) и дома, в
которых проживали сотрудники полпредства, в которых провели обыск,
разгромлены библиотека и клуб, подожжены помещения военного атташе,
арестованы сотрудники. Солдаты и полицейские находились на территории
дипломатической миссии несколько дней, занимаясь уничтожением и
разграблением имущества посольства. Вслед за этим последовал налёт на
советское консульство и учреждения в Тяньцзине, после которого СССР отозвал
дипломатический персонал.
Летом 1928 Чан Кайши завершил объединение Китая под своим началом и перевел
столицу в
Нанкин. Нанкинское правительство было
признано великими державами, в том числе СССР, как центральное
правительство Китая. В то же время
Маньчжурия фактически оставалась под
контролем сына
Чжан Цзолиня —
Чжан Сюэляна.
Чжан Цзолинь одно время получал от японцев товары и оружие, но в 1928 решил
порвать с ними и был убит. Чжан Сюэлян присоединился к Чан Кайши, чтобы
пользоваться его покровительством в отношениях с японцами (он отказался
платить Японии по займам отца). Именно силы Чжан Сюэляна были
непосредственными участниками боевых действий против СССР.
Советская сторона считала, что к агрессии его подтолкнул Чан Кайши,
которого, в свою очередь, вынуждали на это русские эмигранты-белогвардейцы
и правительства западных держав, желающие испытать боевые качества Красной
армии и ослабить позиции СССР в регионе. Незадолго до этого в 1927 году был
проведён ряд враждебных акций против советских посольств и торговых
представительств в Великобритании, Германии, Польше и Китае. Таким образом
конфликт на КВЖД рассматривался советской стороной как часть большого
заговора империалистов против СССР.
На Западе утверждали, что истинная причина захвата дороги китайцами
заключалась в том, что КВЖД под управлением Советов начала приносить
намного меньше прибыли, что опустошало китайскую казну. Так, в 1924 году
доход КВЖД составлял 11 миллионов рублей, в 1926 г. — почти 20 млн руб., а
начиная с 1927 года прибыли дороги начали неудержимо падать. В 1927 г. —
меньше 10 млн рублей, в 1928 году — менее 5 млн руб., хотя канадские и
американские эксперты утверждали, что КВЖД способна приносить до 50 млн
золотых рублей ежегодно.
Находящаяся под командованием Чжан Сюэляна
Мукденская армия насчитывала 300 000
человек, кроме того, в приграничном районе находились до 70 тыс.
белогвардейцев и 11 кораблей Сунгарийской речной флотилии. Основные силы
были сосредоточены следующим образом:
на Забайкальском направлении (в районе станция Маньчжурия — Хайлар —
Цицикар) — 54 тыс. человек, 107 пулемётов, 70 орудий, 100 бомбомётов, 2
бронепоезда, 3 самолёта.
на Благовещенском направлении — до 5 тыс. человек
на Сунгарийском направлении — свыше 5,5 тыс. человек, 26 пулемётов, 20
орудий и 16 бомбомётов
на Приморском направлении — 63 тыс. человек, 200 пулемётов, 120 орудий и
110 бомбомётов
Советские войска насчитывали лишь 16 481 человек и 9 танков, однако были
лучше вооружены и подготовлены.
На стороне китайских войск белогвардейцы, как следует из отчета
РОВС, не воевали, хотя отдельные
белые отряды совершали безуспешные рейды на советскую территорию.
Начиная с декабря 1928 года маньчжурские власти начали предпринимать
попытки по захвату КВЖД.
После пропагандистской кампании в прессе 22 декабря 1928 года китайская
полиция Харбина захватила телефонную станцию КВЖД.
29 декабря был спущен флаг КВЖД, состоящий из китайского, пятицветного
наверху и советского красного внизу. Вместо него был вывешен флаг
Гоминьдана.
В начале 1929 года китайские власти потребовали, чтобы распоряжения
советского генерального управляющего дорогой согласовывались с китайскими
советниками. 2 февраля 1929
года советская сторона предложила правительству в Мукдене обсудить
наметившиеся разногласия. Но встреча советского генерального консула в
Харбине Бориса Мельникова с Чжан Сюэляном окончилась взаимными обвинениями
и ссорой.
27 мая 1929 года китайская полиция ворвалась в помещение советского
генерального консульства в Харбине и захватила часть документов. Некоторые
из них были наполовину сожжены. Среди захваченного имущества были найдены
две искусно сделанные печати, которые использовались для того, чтобы
запечатывать письма и посылки с пропагандистскими материалами и отсылать их
под видом американских и японских почтовых отправлений. Под предлогом того,
что в консульстве проходила встреча работников
Коминтерна, были арестованы 80
человек, в том числе 42 сотрудника консульства.
В общей сложности, весной 1929 года китайскими властями были арестованы
свыше 2000 советских граждан — рабочие и служащие КВЖД, сотрудники
консульства в Харбине и др. Несмотря на направленные СССР ноты протеста с
призывом к гуманному отношению к незаконно арестованным советским
гражданам, арестованные граждане СССР содержались в невыносимых условиях,
свыше десяти человек были обезглавлены.
31 мая заместитель Наркоминдела Карахан
передал китайскому поверенному в делах в Москве Ся Вей-суну ноту
протеста и потребовал немедленного освобождения арестованных и возвращения
захваченного имущества.
1 июня часть китайских дипломатов покинула Москву.
9 июля президент совета директоров КВЖД Люй Чжунхуан назначил члена совета
директоров Фаня Чикуаня заместителем генерального управляющего КВЖД. Люй
потребовал, чтобы начальниками всех ключевых отделов на дороге стали
китайцы, и чтобы все распоряжения советского управляющего заверялись
подписью Фэна.
10 июля, когда генеральный управляющий КВЖД А. И. Емшанов отказался
выполнять распоряжение Люя, китайские власти захватили телеграф, через
который советские работники направляли сообщения в Москву, закрыли конторы
торгпредства, Далгосторга, Совторгфлота, нефтяного и текстильного синдиката
и штаб-квартиру железнодорожного профсоюза. Начались аресты советских
работников КВЖД под предлогом того, что они занимались коммунистической
пропагандой.
11 июля Люй уволил Емшанова и всех начальников отделов и немедленно заменил
их китайцами или принявшими китайское подданство белоэмигрантами. Это было
сделано под предлогом нарушения Емшановым и другими советскими служащими
статьи 6 Советско-китайского соглашения от 1924 года (пропаганда,
направленная против политической и социальной системы Китая, планы по
свержению китайского правительства, уничтожение КВЖД и пр.).
13 июля Л. М. Карахан выслал правительствам в Мукдене и Нанкине ноту
протеста. В ней указывалось на незаконность действий китайских властей. Там
же отмечалось, что маньчжурские войска придвинулись к советской границе, и
есть основания предполагать, что Мукден планирует заслать на территорию
СССР отряды белогвардейцев. В связи с этим СССР заявлял решительный протест
и обращал внимание китайской стороны на исключительную серьёзность
положения. Там же выражалась готовность советской стороны решить конфликт
мирным путём, если граждане СССР будут освобождены, а противоправные
действия прекращены. В противном случае Китаю будут грозить серьёзные
последствия.
Нота протеста осталась без последствий. По словам американского консула в
Харбине китайские власти «заставили себя поверить в то, что Советы никогда
не перейдут от слов к делу».
15 июля генерал Чан Чин-хой, гражданский администратор особой зоны,
приказал передать все библиотеки КВЖД с сотнями тысяч ценных книг в
распоряжение Китайской администрации по просвещению. По его распоряжению
подразделение КВЖД, отвечающее за вопросы земельной собственности,
присоединялось к Китайской земельной администрации, а 12 скотобоен и 2
санитарные станции национализировались. Между тем заместитель управляющего
Фань закрыл отделы по делам пароходств и рационализации труда, что вызвало
массовые увольнения советских служащих.
16 июля китайская сторона прислала ответ на ноту Карахана, в котором
говорилось о том, что Китай вынужден пойти на меры по поддержанию
общественного порядка, и действия властей северных провинций являются
ответными мерами на противоправные действия советской стороны. Там же
указывалось, что в СССР были арестованы без предъявления обвинений тысячи
китайских эмигрантов и торговцев, а тысячи оставшихся на свободе китайцев
поставлены в условия, в которых они не имеют возможности зарабатывать себе
на жизнь. Китай согласен отпустить советских служащих КВЖД, если СССР
отпустит всех китайских граждан, арестованных по политическим мотивам, и
если всем китайским гражданам, торговцам и организациям будет гарантирована
должная защита.
17 июля советская сторона направила ответ, в котором нота нанкинского
правительства признавалась неудовлетворительной. В виду невозможности
решить конфликт СССР отозвал своих дипломатических, консульских и торговых
представителей и выслал из страны китайских официальных лиц.
Ответственность за случившееся была возложена на нанкинское
правительство.
19 июля китайское правительство опубликовало манифест, в котором объясняло
другим державам свою позицию в конфликте.
Движение на железной дороге в районе станции Пограничная было остановлено
14 июля, а 17 июля на границе был остановлен транссибирский экспресс,
следовавший из Харбина.
20 июля нанкинское правительство объявило о разрыве дипломатических
отношений с СССР.
В течение следующих недель на границе велись активные манёвры советских
войск. В район советско-китайской границы были направлены дополнительные
части РККА.
Барражировали аэропланы, в районе станции
Пограничной были установлены мощные прожекторы. Под Благовещенском были
проведены артиллерийские учения. Приграничные районы в Китае охватила
паника — жители были уверены в скором советском вторжении.
Количество китайских войск в районе советско-китайской границы также
увеличилось. Китайские и белогвардейские отряды неоднократно обстреливали
территорию СССР.
22 июля Цай Юньшэн, поверенный мукденского правительства по иностранным
делам в Харбине, обратился к советскому консулу Мельникову и предложил
соглашение: советские служащие КВЖД будут освобождены, а конфликтная
ситуация решена в порядке переговоров. В течение нескольких недель
советская и китайская сторона обменивались депешами, что не дало результата
(нанкинское правительство послушало немецких военных советников, которые
утверждали, что СССР не в состоянии начать войну). Дальнейшие переговоры
велись при посредничестве немецкого министерства иностранных дел.
6 августа 1929 года была образована
Особая Дальневосточная Армия (ОДВА).
В новой ноте от 28 августа СССР заявил, что действия китайской стороны
провоцируют войну. Она, как и ноты от 9 сентября и 25 сентября, оставалась
без ответа в течение длительного времени.
С обеих сторон велась активная пропаганда: китайцы обвиняли красноармейцев
в зверствах, а СССР китайцев — в субсидировании отрядов белогвардейцев. В
обоих случаях имело место преувеличение. Независимое следствие не
подтвердило фактов военных преступлений со стороны Красной армии, в то же
время обвинения мукденского правительства в науськивании белогвардейцев на
советские приграничные поселки были несостоятельны: Чжан Сюэлян фактически
не контролировал партизанское движение на своей территории. Многие жители
приграничной полосы организовали отряды самообороны, чтобы давать отпор как
китайским, так и советским войскам.
С целью дезинформации противника, командование Забайкальской группы ОДВА
провела переименование 62-го и 63-го стрелковых полков 21-й стрелковой
дивизии (так, 63-й стрелковый полк временно получил наименование «36-го
стрелкового полка 12-й стрелковой дивизии имени Сибревкома»), а за день до
начала операции на станцию Маньчжурия по общему телеграфу был передан
оперативный приказ «Подготовиться к движению на Хайлар». Этот приказ стал
известен китайцам и непосредственно перед началом операции они
передислоцировали одну дивизию из Маньчжурии в Хайлар, что облегчило
продвижение 21-й стрелковой дивизии.
Перед началом боевых действий, под руководством
Григория Салнина была подготовлена и
направлена на китайскую территорию разведывательная группа
Разведывательного управления Генерального штаба РККА из четырёх человек,
которая при содействии со стороны китайских коммунистов из военной
организации города Цицикара в течение 9 дней действовала на китайской
территории и вернулась, успешно выполнив поставленные перед ней
задания.
В полосе отчуждения КВЖД проживало большое число советских граждан, которые
обслуживали дорогу. С началом конфликта часть из них перешла на сторону
китайцев. Но многие начали вести борьбу с китайскими властями. Мирными
формами борьбы были самоувольнение по призыву советского профсоюза КВЖД и
распространение пропагандистских листовок. За период с 10 июля по 31
декабря 1929 года с КВЖД уволились 1689 человек. Китайские власти
арестовывали советских агитаторов. Например, была арестована 20-летняя
студентка Н. А. Алещенко, которая в ночь с 6 на 7 августа 1929 года
расклеивала листовки с призывами к рабочим и служащим КВЖД к забастовкам.
Советскими молодыми активистами применялись также насильственные методы
борьбы — диверсии, убийства полицейских и лиц, которые были лояльны
китайской власти. Китайские власти самовольно уволившихся рабочих и
служащих дороги, а также обвиненных во вредительстве и распространении
советских агитматериалов, отправляли в
концлагерь Сумбэй около Харбина. Многие
служащие дороги пережидали конфликт, уволившись по болезни, причем наиболее
осторожные даже временно уехали из Маньчжурии.
12 октября началась Сунгарийская наступательная операция. Под Лахасусу
огнём артиллерии Дальневосточной военной флотилии (командующий — Я. И.
Озолин) были подавлены китайские береговые батареи, а советская авиация
нанесла удар по кораблям Сунгарийской речной флотилии. В результате
авианалёта, 5 из 11 китайских кораблей были уничтожены, а остальные
отступили вверх по течению. После этого с кораблей Дальневосточной военной
флотилии был высажен десант. При поддержке артиллерии, красноармейцы 2-й
стрелковой дивизии овладели городом, а затем возвратились на советскую
территорию.
Китайские солдаты, добравшись до Фугдина, принялись за грабежи магазинов и
убийства гражданских лиц. В то же время Красная армия захватила крупные
военные склады, в том числе большое количество продовольствия, но жалоб на
её действия от гражданских лиц не поступало.
Существовала опасность, что китайские войска могут превзойти советские по
численности в соотношении три к одному, поэтому командование Красной армии
приняло решение начать наступательную операцию, чтобы разгромить противника
до того, как он соберется с силами. Была выпущена директива, согласно
которой советская сторона отказывалась от каких-либо территориальных
притязаний и намеревалась только разгромить армии милитаристов и освободить
заключенных. Был сделан особый упор на то, что гражданские строения и
организации не будут подвергаться нападению.
Вопреки ожиданиям мукденских властей и их западных союзников моральный дух
красноармейцев был весьма высок. Политработники разучивали с солдатами
специально сочиненные песни:
Вьются рельсы вдалеке
И колечком вьется дым.
Мы свою КВЖД
Никому не отдадим.
Мы дрались и будем драться,
Хоть не хочем воевать,
Мы заставим Чжана сдаться
И права наши признать.
Также в ходу были частушки:
Чан Кайши всегда воюет,
Но напрасно ждет побед:
Он воюет как торгует -
С перерывом на обед.
Показала свою прыть
Наша кавалерия.
Чан Кайши ночей не спит -
Стала дизентерия.
Метко бьют винтовки наши,
Хорошо свистят клинки,
Эх, и всыпали мы каши
Вам, буржуйские сынки.
30 октября—3 ноября в 60 км выше по течению Сунгари проведён второй этап
Сунгарийской операции — Фугдинская операция.
30 октября 1929 года в устье реки Сунгари вошли 8 кораблей Дальневосточной
военной флотилии с десантом, которые уничтожили находившиеся здесь корабли
китайской Сунгарийской флотилии, затем два полка 2-й стрелковой дивизии
заняли город Фуцзинь (Фугдин), который удерживали до 2 ноября 1929 года, а
затем возвратились на советскую территорию.
Советское наступление было направлено на два укрепленных региона с центрами
в Маньчжоули (Manzhouli) и Чжалайноре (Zhalainuoer). В этих районах китайцы
прорыли многие километры противотанковых рвов и построили укрепления.
Наступление в ходе Мишаньфусской операции началось в ночь на 17 ноября.
Мороз стоял около −20 °C. Чтобы обеспечить эффект внезапности, были
предприняты все меры к должной маскировке. Оперативная группа под
командованием Д. С. Фролова перешла государственную границу, преодолела вал
Чингисхана и, пройдя незамеченной свыше 30 километров, захватила рудник
Беляно в 8 км южнее города Маньчжурия, а затем перекрыла дороги и заняла
господствующие высоты южнее и западнее города; одновременно с севера к
городу подошла группа Стрельцова. Кольцо окружения замкнули подошедший с
востока 106-й стрелковый полк и Бурятский кавалерийский дивизион. Вслед за
этим шесть советских самолётов нанесли удар по военным объектам в городе
(были разбиты казармы и выведена из строя радиостанция), а три самолёта
сбросили бомбы на крепость Любенсянь, вызвав здесь пожары. Воспользовавшись
замешательством противника, одна из стрелковых рот группы Стрельцова под
прикрытием огня артиллерии и пулемётов ворвалась в китайские окопы на
северной окраине города.
Поскольку советская кавалерия перерезала железную дорогу у Чжалайнора,
китайские войска не могли ни отступить по ней, ни получить
подкрепления.
В ночь с 17 на 18 ноября 1929 года противник предпринял попытку прорыва из
города на юг, в результате Бурятский кавалерийский дивизион оставил высоту
444.88 и отступил к разъезду Абагайтуй. С целью исправить положение,
командир 21-й стрелковой дивизии П. И. Ашахманов на 4 грузовиках спешно
перебросил в район Беляно прибывшие из Читы подкрепления: одну роту 61-го
Осинского стрелкового полка и команду пеших разведчиков, которые
контратаковали и отбросили противника.
18 ноября, перейдя замерзшую реку Аргунь, наступление на Чжалайнор начала
5-я Кубанская кавалерийская бригада (командир —
К. К. Рокоссовский), которая совместно с
подразделениями 36-й Забайкальской стрелковой дивизии предотвратила вторую
попытку прорыва гарнизона из окружения.
В этот же день, бойцы 35-й и 36-й стрелковых дивизий РККА при поддержке
танков МС-1 сумели сломить сопротивление противника прежде, чем замеченные
с воздуха подкрепления успели подойти. Город Чжалайнор был взят, несмотря
на инженерные укрепления и ожесточённое сопротивление китайских войск.
Когда советские части вошли в Чжалайнор, город находился в состоянии хаоса.
Все окна выбиты, на улицах — брошенное военное имущество.
19 ноября Красная армия повернула на Маньчжоули; китайские укрепления южнее
и юго-западнее Чжалайнора были взяты через полтора часа.
Утром 20 ноября силы С. С. Вострецова окружили Маньчжоули и предъявили
китайским властям ультиматум. В этот же день город был занят.
В боях за Чжалайнор и Маньчжоули РККА потеряла 123 военнослужащих убитыми и
605 ранеными. Китайские войска понесли значительные потери — около 1500
убитыми и свыше 8000 пленными, были разгромлены 15-я и 17-я смешанные
бригады, трофеями советской армии стали артиллерийские орудия, два
бронепоезда, большое количество военного имущества, вместе со штабом в плен
сдались командующий Северо-Западным фронтом генерал Лян Чжу-цзян и около
250 офицеров Мукденской армии.
19 ноября поверенный по иностранным делам Цай Юньшэн направил телеграмму
представителю Наркоминдела в Хабаровске А. Симановскому о том, что два
бывших сотрудника советского консульства в Харбине отправляются в сторону
фронта Пограничная-Гродеково и просят, чтобы их встретили. 21 ноября двое
русских — Кокорин, прикомандированный к немецкому консульству в Харбине с
тем, чтобы помогать советским гражданам после разрыва дипломатических
отношений с Китаем, и Нечаев, бывший переводчик КВЖД, — перешли на
советскую сторону в районе станции Пограничная вместе с китайским
полковником. Кокорин передал советским властям послание Цай Юньшэна, что
тот уполномочен мукденским и нанкинским правительством приступить к
немедленным мирным переговорам и просит СССР назначить официальное лицо для
встречи с ним.
22 ноября Симановский передал им ответ советского правительства, и три
посланника направились назад в Харбин. В ответной телеграмме было сказано,
что СССР готов пойти на мирное урегулирование конфликта, но считает
невозможным вступать в переговоры на прежних условиях, которые были
оглашены через МИД Германии 29 августа, пока Китай не признает статус кво
на КВЖД на основе Пекинского и Мукденского соглашений 1924 года, не
восстановит в должности советского управляющего дорогой и не отпустит всех
арестованных. Как только СССР получит подтверждение выполнения данных
условий, все китайские заключенные, попавшие под арест в связи с конфликтом
на КВЖД, также будут отпущены, а советская сторона примет участие в мирной
конференции. Чжан Сюэлян выразил согласие — его ответ пришел в Наркоминдел
27 ноября. М. М. Литвинов ответил в тот же день и попросил Чжан Сюэляна
направить своего представителя в Хабаровск.
3 декабря 1929 года Цай Юньшэн и Симановский подписали предварительное
соглашение. 5 декабря Чжан Сюэлян телеграммой подтвердил согласие с его
условиями. 13 декабря Цай Юньшэн прибыл в Хабаровск. Было объявлено, что
полномочия Люй Чжунхуа как президента КВЖД прекращаются с 7 декабря.
Симановский объявил, что советское правительство назначает генеральным
управляющим дороги
Ю. В. Рудого.
22 декабря был подписан Хабаровский протокол по которому КВЖД вновь
признавалась совместным советско-китайским предприятием. 30 декабря Рудый
приступил к выполнению своих обязанностей.
После подписания Хабаровского протокола все военнопленные и арестованные в
связи с конфликтом на КВЖД были отпущены на свободу, а советские войска
выведены с территории Китая. Последний отряд вернулся в СССР 25 декабря
1929 года. Вскоре нормальная работа КВЖД была восстановлена.
Советским командованием была проведена значительная работа по нормализации
отношений с китайским населением, убеждение китайцев в том, что СССР — друг
китайцев. С жителями проводили собрания, беседы и открытые киносеансы,
распространялись листовки на китайском языке и советские газеты; крестьянам
и горожанам было бесплатно передано свыше 2 тыс. пудов муки, хлеб, сахар,
мясо и другие продукты питания; кроме того, населению были возвращены
лошади и упряжь, реквизированные китайским командованием и оказавшиеся в
числе трофеев РККА. В результате отношение китайского населения к СССР и
советским военнослужащим улучшилось, а городская управа города Маньчжурия
приняла два постановления, выражавшие благодарность красноармейцам.
С китайскими военнопленными хорошо обращались и хорошо кормили, с ними
проводилась агитационно-разъяснительная работа. Раненым и больным
военнопленным оказывали медицинскую помощь. На бараках были вывешены
лозунги на китайском языке «Мы и Красная армия — братья!» В лагере выходила
стенгазета под названием «Красный китайский солдат». Уже через два дня 27
китайских военнопленных подали заявления о вступлении в комсомол, а 1240
человек подали заявление с просьбой оставить их в СССР.
Конфликт на КВЖД резко ослабил белую
эмиграцию в Маньчжурии. Советские войска в ходе операции арестовали и
вывезли в СССР много активных белоэмигрантов. Согласно справке ОГПУ от 31
июля 1930 года из Маньчжурии в СССР было увезено 244 белых: 96 подданных
Китая, 129 апатридов и 19 советских граждан. Большинство их было казнено
несмотря на гражданство. В той же справке ОГПУ сообщено, что из этих 244
белых были расстреляны 153 человека (59 китайских подданных, 90 апатридов и
4 советских гражданина), 74 осуждены на различные лагерные сроки, 16
находились под следствием и только один человек освобождён.
После завершения конфликта советская сторона провела масштабную чистку
персонала КВЖД. Лица, уволившиеся с дороги в период конфликта, были
восстановлены в должности, им было возвращено казённое жилье и выплачено
жалованье за период с момента увольнения до момента восстановления в
должности. Если они отказывались от восстановления в должности, то получали
выходное пособие. Согласно Хабаровскому протоколу были уволены без выплаты
«заштатного» пособия все лица, принятые на КВЖД в период конфликта.
Согласно распоряжению от 29 сентября 1930 года были уволены за двойное
гражданство советские граждане, которые в период конфликта приняли
китайское подданство.
В 1931 Маньчжурия была окончательно
оккупирована Японией. В 1935 году после многочисленных провокаций в районе
дороги
СССР продал КВЖД Маньчжоу-Го.
Ссылки: