Сеченов Иван Михайлович (1829 - 1905)

См. в Википедии Сеченов, Иван Михайлович

Источник - Википедия

Сеченов, Иван Михайлович (1 (13) августа 1829 — 2 (15) ноября 1905) — русский физиолог и просветитель, публицист, мыслитель-рационалист, создатель физиологической школы, учёный-энциклопедист, биолог-эволюционист, психолог, антрополог, анатом,
гистолог, патолог, психофизиолог, физико-химик, эндокринолог, офтальмолог, гематолог, нарколог, гигиенист, культуролог, приборостроитель, военный инженер. М. Е. Салтыков-Щедрин полагал, что русским, подобно тому, как французы считают Бюффона одним из основоположников своего литературного языка, следует также почитать и И. М. Сеченова как одного из основателей современного русского литературного языка.

Родился 13 августа 1829 года в помещичьей семье дворянина Михаила Алексеевича Сеченова и его бывшей крепостной Анисьи Георгиевны («Егоровны») в селе Теплый Стан Курмышского уезда Симбирской губернии (ныне село Сеченово Нижегородской области). «В детстве, — вспоминал он позднее, — больше отца и матери я любил мою милую няньку. Настасья Яковлевна меня ласкала, водила гулять, сберегала для меня от обеда лакомства, брала мою сторону в пререканиях с сестрами и пленяла меня больше всего сказками, на которые была большая мастерица». Из-за недостатка в семье средств получил только домашнее начальное образование. Оно проходило под руководством умной и деятельной матери. Анисья Георгиевна обучилась грамоте в монастыре перед самым замужеством, но считала знание математики, естественных наук, владение русским и другими языками необходимым. Ей, «одной из миллионов рабынь», хотелось, чтобы сын стал профессором.
Иван Сеченов окончил Главное инженерное училище в 1848 году. Его не зачислили в верхний офицерский класс, поэтому он не мог «пойти по учёной части». Из училища он был выпущен в чине прапорщика. Просьба И. М. Сеченова зачислить его в действующую армию на Кавказе не была удовлетворена, он был направлен во второй резервный сапёрный батальон.
Через два года подпоручик Сеченов вышел в отставку и поступил вольнослушателем на медицинский факультет Московского университета. В университете он, помимо изучения медицины, слушал лекции Т. Н. Грановского и П. Н. Кудрявцева. Это позволило ему стать экспертом в области культурологии, философии, теологии, деонтологии, древней и средневековой медицины, истории в целом. Любой научный прибор он всю жизнь называл «историей», считая его, в первую очередь, предметом материальной культуры. На 3-м курсе он увлекся психологией, считавшейся тогда разделом богословия (в православии), теологии (в иных конфессиях) и философии. Эта, по его словам, «московская страсть к философии» сыграла впоследствии важную роль в его деятельности. Курс физики читал Сеченову профессор Спасский М. Ф. Сам Иван Михайлович считал этот курс элементарным и по учебнику Ленца; любопытно, что в наше время Сеченова рассматривают как ученика и последователя М. Ф. Спасского, хотя и И. М. Сеченов, и М. Ф. Спасский были учениками М. В. Остроградского. Уже до учёбы в университете И. М. Сеченов получил солидное инженерное и физико-математическое образование. Он слушал лекции формально жёсткого противника клинических (то есть на пациентах) экспериментов заведующего кафедрой патологической анатомии и патологической физиологии А. И. Полунина. Во время обучения Сеченов решил посвятить себя частной и общей патологии (анатомии и физиологии). Интересом к топографической анатомии его заразил «самый симпатичный профессор» Ф. И. Иноземцев, под чьим руководством Сеченов ещё во время учёбы начал научную деятельность. Любовь к сравнительной анатомии и физиологии ему привил другой преподаватель – И. Т. Глебов. Сеченов стал мечтать о физиологии. На старших курсах он разочаровался в эмпирической, экспериментальной медицинской практике того времени, которая не имела ничего общего с научной общей патологией и называлась «учёбой у пациентов». Имея солидное инженерное и физико-математическое образование, Сеченов чувствовал, что сможет читать физиологию лучше И. Т. Глебова: тот тяготился как самим курсом, так и необходимостью согласовывать программу курса с Полуниным, считавшим «учёбу у пациентов» естественной. В связи с этим Сеченов даже думал не получать степень лекаря. По настоянию декана Н. Б. Анке Иван Михайлович окончил полный курс обучения с правом на получение степени доктора, а потом сдал вместо лекарских экзаменов докторские и получил степень лекаря с отличием. Когда он был на 4 м курсе, скоропостижно скончалась его мать, и он решил использовать полученное наследство, чтобы осуществить мечту матери. После успешной сдачи экзаменов в 1856 году Сеченов за свой счёт отправился за границу с целью заняться физиологией. В 1856—1859 годах работал в лабораториях Иоганна Мюллера, Э. Дюбуа-Реймона, Ф. Хоппе-Зейлера в Берлине, Эрнста Вебера, О. Функе в Лейпциге, К. Людвига, с которым его связала особо тесная дружба, в Вене, по рекомендации Людвига — в лаборатории Роберта Бунзена, Германа Гельмгольца в Гейдельберге. В Берлине прослушал курсы физики Магнуса и аналитической химии Розе. Для изучения влияния алкоголя на газы крови Сеченов сконструировал новый прибор — «кровяной насос», который высоко оценили Людвиг и другие учёные. Впоследствии этим прибором пользовались многие физиологи (оригинальный «кровяной насос» в рабочем состоянии хранится в музее кафедры общей физиологии Санкт-Петербургского университета). За границей дружил с А. Н. Бекетовым, С. П. Боткиным, Д. И. Менделеевым, А. П. Бородиным, художником А. Ивановым, которому оказал помощь в работе над картиной «Явление Христа народу». Возможно, именно под влиянием взглядов Иванова и его друга Н. В. Гоголя укрепилась решимость И. М. Сеченова подтвердить учение Русской Православной Церкви о телесном воскрешении при втором пришествии Христа. Для этого предполагалось использовать методы естествознания и опираться на доказанное Сеченовым единство души и тела.

За границей Сеченов не только развеял существовавшие даже среди лучших учёных Германии представления о «неспособности круглоголовой русской расы» понять современную физиологию, но и подготовил докторскую диссертацию «Материалы для будущей физиологии алкогольного опьянения», — одну из первых на русском языке, — которую успешно защитил в 1860 году в Медико-хирургической академии в Петербурге, куда к этому времени был переведён вице-президентом И. Т. Глебов. В том же году по приглашению И. Т. Глебова начал работать на кафедре физиологии этой академии, где вскоре организовал физиологическую лабораторию — одну из первых в России. За поразивший современников курс лекций «О животном электричестве» в Медико-хирургической академии — его посещали даже такие далёкие от медицины люди, как И. С. Тургенев и Н. Г. Чернышевский — удостоен Демидовской премии Петербургской АН. В начале 1862 участвовал в работе Вольного университета, затем трудился в Париже в лаборатории «отца эндокринологии» Клода Бернара, этот отпуск был, возможно, связан с арестами среди людей его круга по делам о прокламациях «Великорусс» и «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон». В своём классическом труде «Физиология нервной системы» 1866 года подробно сформулировал своё учение о саморегуляции и обратных связях, в дальнейшем развитые теорией автоматического управления и кибернетикой, эти же проблемы Сеченов исследовал и во время годичного отпуска в 1867 году — официально по поводу лечения кожной аллергии, возможно, связанной с обращением в Сенат академика Медико-Хирургической академии Исидора с просьбой сослать Сеченова «для смирения и исправления» в Соловецкий монастырь «за предерзостное душепагубное и вредоносное учение». Большую часть этого отпуска он провел в Граце, в лаборатории своего венского друга физиолога и гистолога профессора Александра Роллета (1834—1903). Работая в Академии, принимал участие в организации в Севастополе научно-исследовательской морской биологической станции (ныне Институт биологии южных морей имени А. О. Ковалевского).
Покинув в 1870 году академию в знак протеста против «дискриминации дам» и забаллотирования рекомендованных им И. И. Мечникова и А. Е. Голубева, работал в химической лаборатории Д. И. Менделеева в Петербургском университете и читал лекции в Клубе художников. В 1871—1876 годах заведовал кафедрой физиологии в Новороссийском университете в Одессе. В 1876—1888 годах был профессором отделения анатомии, гистологии и физиологии кафедры зоологии физико-математического факультета Петербургского университета, где в 1888 также организовал отдельную физиологическую лабораторию. Одновременно читал лекции на Бестужевских высших женских курсах, одним из основателей которых он был. Позднее он преподавал на женских курсах при обществе учительниц и воспитательниц в Москве. Вначале под влиянием идей Шарко ошибочно полагавший, что гениальные на столетия опережавшие уровень развития науки его времени предвидения И. М. Сеченова объяснялись состоянием аффекта, но затем сам возражавший против фальсификаций биографии И. М. Сеченова, лауреат Нобелевской премии И. П. Павлов считал невозможным правильно понять её без знания, что описываемые в «Что делать?» события предвосхитили роман И. М. Сеченова. Следует отметить, что хотя Н. Г. Чернышевский писал о восьми прототипах, в том числе, двух женщинах, основным прообразом «особенного человека» Рахметова действительно был шурин И. М. Сеченова, политкаторжанин, ссыльнопоселенец, в будущем — видный военный деятель царской России, генерал-лейтенант в отставке, Владимир Александрович Обручев. Но вопреки распространённому мнению, несмотря на поддержку женского движения, дружбу семей и сотрудничество просветителей Н. Г. Чернышевского и И. М. Сеченова и сходство биографий героя романа «Что делать?» доктора Кирсанова и И. М. Сеченова, Веры Павловны и супруги И. М. Сеченова, учившейся у него вместе с Н. П. Сусловой, впоследствии доктора медицины, хирургии и акушерства офтальмолога Марии Александровны Боковой (в девичестве Обручевой — дочери генерал-лейтенанта Александра Афанасьевича Обручева), роман не был основан на реальных событиях жизни И. М. Сеченова. Как тонкий эстет, театрал (близкий знакомый И. М. Сеченова драматург А. Н. Островский даже написал труд «Актёры по Сеченову», в котором предвосхитил некоторые открытия Станиславского), любитель итальянской оперы, меломан и музыкант, поддерживавший Иванова, Антонину Нежданову, М. Е. Пятницкого, он не мог разделять эстетическую теорию Чернышевского и не мог быть прототипом героя романа «Отцы и дети» Базарова . Скорее, Н. Г. Чернышевский мог считать его прообразом Павла Петровича Кирсанова, и тогда понятен выбор Н. Г. Чернышевским фамилии героя Александра Кирсанова в романе, который он считал ответом на «Отцы и дети» И. С. Тургенева. И. М. Сеченов как создатель собственной стройной философии не мог разделять и метафизику Чернышевского. Противник любых медицинских и социальных экспериментов на людях И. М. Сеченов «как любой большой учёный, был инакомыслящим» (цитата из письма его родственника академика П. Л. Капицы) с точки зрения и бюрократии, и либералов, и «нигилистов». В 1887 году постановлением Тверского епархиального суда брак Марии и Петра Боковых был расторгнут, после этого И. М. Сеченов и М. А. Бокова скрепили свой давний фактический союз таинством венчания. Они превратили фамильное имение Обручевых Клепенино в образцовое имение России. Сеченов — не только дедушка русской кибернетики, но и двоюродный дед знаменитого учёного в области кибернетики, вычислительной техники, математической лингвистики, продолжателя исследований и педагогической деятельности И. М. Сеченова в сфере теоретической, математической и кибернетической биологии, в том числе, эндокринной системы, члена-корреспондента Академии наук А. А. Ляпунова. А. А. Ляпунов активно участвовал в борьбе с, во многом основанными на не имеющих ничего общего с жизнью и трудами И. М. Сеченова, официальными биографиями Сеченова, «советским творческим дарвинизмом» (то есть, в сущности, антидарвинизмом, утверждающим, что на примере растений и животных можно доказать: все приобретённые качества как руководителей партии и государства, так и эксплуататоров и врагов народа наследуются всеми потомками независимо от воспитания и образа жизни, даже если «сын за отца не отвечает»), не имеющей никакого отношения к И. П. Павлову «павловской физиологией», «советским нервизмом», «созданием нового человека (в лагерях)», никак не связанной с И. В. Мичуриным «мичуринской биологией», оккультной телеологией и витализмом, названными в СССР «материализмом» и приписываемыми И. М. Сеченову и И. П. Павлову. Сформулированное задолго до «Протестантской этики и духа капитализма» Макса Вебера учение И. М. Сеченова о связи этики с развитием народного хозяйства и о том, что для достижения подлинной свободы воли миряне, подобно монахам, должны непрерывно работать над собой и стремиться к своему индивидуальному идеалу рыцаря или дамы, не имеет ничего общего с «Орденом меченосцев» и «созданием нового человека» в трактовке Сталина. Ещё при жизни И. М. Сеченова рассматривавший его труды как явление боготворимой им русской словесности, подобно тому как французы считают Бюффона одним из создателей литературного языка, М. Е. Салтыков-Щедрин считал наиболее ярким свидетельством падения умственного уровня попытки как-то иначе отражать чёткие филигранные формулировки такого непревзойдённого мастера слова, как И. М. Сеченов, даже средствами музыки. Но официальные биографы Сеченова в СССР переформулировали сущность трудов Сеченова в стандартном ключе пропагандистских газетных клише 50-х годов ХХ века и приписывали все его успехи «партийному руководству его научной работой», игнорируя его дружбу с А. А. Григорьевым, И. С. Тургеневым, В. О. Ключевским, Д. В. Григоровичем, Ф. М. Достоевским, семьёй Боткиных, в том числе, другом Карла Маркса В. П. Боткиным — и они, и И. М. Сеченов, никогда не были марксистами (то есть, сторонниками всеобъемлющего иррационального «диалектического материализма» И. Дицгена, кардинально отличающегося от рационалистической «материалистической диалектики» самого Маркса). Биографы И. М. Сеченова поэтому с целью организации репрессий против всегда сомневавшихся в достоверности «материалистических биографий» академика многочисленных родственников И. М. Сеченова и напечатали нашумевшие статьи «Семантический идеализм — философия империалистической реакции», «Кибернетика — наука мракобесов», «Кому служит кибернетика», объявившие кибернетику лженаукой, а научный метод И. М. Сеченова — «механицизмом, превращающимся в идеализм». 

И. М. Сеченов, получивший солидное инженерное и физико-математическое образование и эффективно применявший его в своей научной и педагогической деятельности, конечно, использовал и тот подход, который был назван позднее кибернетикой. Он сам подготовил, хотя и не издал, курс высшей математики. По мнению академика А. Н. Крылова, из всех биологов только Гельмгольц, известный и как крупный математик, мог знать математику не хуже Сеченова. Ученик Сеченова А. Ф. Самойлов вспоминал: «Мне представляется, что облик Гельмгольца — физиолога, физиолога-философа и облик И. М. Сеченова близки, родственны друг другу и по характеру круга мыслей, их привлекавших и захватывавших, и по умению утверждать свою позицию трезвого естествоиспытателя в областях, где царила дотоле спекуляция философов». И. М. Сеченов — президент I Международного психологического конгресса в Париже в 1889.
С 1889 года — приват-доцент, с 1891 — профессор физиологии Московского университета. В 1901 вышел в отставку, но продолжал экспериментальную работу, а также преподавательскую деятельность на Пречистенских курсах для рабочих в 1903—04 годах.
Его друг, коллега и историк науки К. А. Тимирязев резюмировал:

Едва ли какой из современных ему физиологов… обладал таким широким охватом в сфере своих собственных исследований, начиная с чисто физических исследований в области растворения газов и кончая исследованием в области нервной физиологии и строго научной психологии… Если прибавить к этому блестящую, замечательно простую, ясную форму, в которую он облекал свои мысли, то станет понятно то широкое влияние, которое он оказал на русскую науку, на русскую мысль даже далеко за пределами своей аудитории и своей специальности. 

К 1863—1868 годам относится окончательное формирование физиологической школы Сеченова. Ряд лет он со своими учениками занимался физиологией межцентральных отношений. Наиболее существенные результаты этих исследований опубликованы в его работе «Физиология нервной системы» (1866).
Сеченов много переводил, редактировал переводы книг зарубежных учёных в области физиологии, физики, медицинской химии, биологии, истории науки, патологии, причём труды по физиологии и патологии он кардинально перерабатывал и дополнял результатами собственных исследований. Например, в 1867 году вышло в свет руководство Ивана Михайловича «Физиология органов чувств». Переделка сочинения «Anatomie und Physiologie der Sinnesorgane» von A. Fick. 1862—1864. «Зрение», а в 1871—1872 годах под его редакцией в России был опубликован перевод труда Чарльза Дарвина «Происхождение человека». Заслугами И. М. Сеченова являются не только распространение дарвинизма в России, где, например, А. Н. Бекетов пришёл к эволюционным идеям независимо от Уоллеса и Дарвина, но и проведенные им впервые в мире синтез физико-химических и эволюционной теорий и приложение идей дарвинизма к проблемам физиологии и психологии. И. М. Сеченов по праву может считаться предшественником современного развития эволюционной физиологии и эволюционной биохимии в России.
С именем Сеченова связано создание первой всероссийской физиологической научной школы, которая формировалась и развивалась в Медико-хирургической академии, Новороссийском, Петербургском и Московском университетах. В Медико-хирургической Академии независимо от Казанской школы Иван Михайлович ввёл в лекционную практику метод демонстрации эксперимента. Это способствовало возникновению тесной связи педагогического процесса с исследовательской работой и в значительной степени предопределило успех Сеченова на пути создания собственной научной школы.
Организованная учёным в Медико-хирургической академии физиологическая лаборатория была центром исследований в области не только физиологии, но также фармакологии,токсикологии и клинической медицины.
Осенью 1889 года в Московском университете учёный прочёл курс лекций по физиологии, который стал основой обобщающего труда «Физиология нервных центров» (1891). В этой работе был осуществлён анализ различных нервных явлений — от бессознательных реакций у спинальных животных до высших форм восприятия у человека. Последняя часть этого труда посвящена вопросам экспериментальной психологии. В 1894 году он публикует «Физиологические критерии для установки длины рабочего дня», а в 1901 — «Очерк рабочих движений человека». Существенный интерес представляет также работа «Научная деятельность русских университетов по естествознанию за последнее двадцатипятилетие», написанная и опубликованная в 1883 году.
Ещё в «Тезисах» к докторской диссертации Сеченов выдвинул положение о своеобразии рефлексов, центры которых лежат в головном мозге, и ряд идей, способствовавших последующему изучению головного мозга.
В Париже в лаборатории Клода Бернара (1862) Иван Михайлович экспериментально проверил гипотезу о влиянии центров головного мозга на двигательную активность. Он обнаружил, что химическое раздражение продолговатого мозга и зрительных бугров кристалликами поваренной соли задерживало рефлекторную двигательную реакцию конечности лягушки.
Опыты были продемонстрированы Сеченовым Бернару, в Берлине и Вене Дюбуа-Реймону, Людвигу и Э. Брюкке. Таламический центр торможения рефлекторной реакции был назван «сеченовским центром», а феномен центрального торможения — сеченовским торможением. Статья, в которой Сеченов описал явление центрального торможения, появилась в печати в 1866 году. По свидетельству Чарльза Шеррингтона (1900), с этого момента было принято доктриной предположение о тормозящем влиянии одной части нервной системы на другую, высказанное ещё Гиппократом. Всеобщему признанию и научности этого предположения Гиппократа мешали представления о необходимости существования для этого всеобъемлющей системы тормозящих нервов, отсутствие которой доказал Сеченов открытием центрального торможения.
В том же году Сеченов опубликовал работу «Прибавления к учению о нервных центрах, задерживающих отражённые движения», в которой обсуждался вопрос, имеются ли в мозгу специфические задерживающие механизмы или действие тормозных центров распространяется на все мышечные системы и функции. Так была впервые выдвинута концепция о неспецифических системах мозга.
Позднее выступает с публичными лекциями «Об элементах зрительного мышления», которые в 1878 году были им переработаны и опубликованы под названием «Элементы мысли». В 1881—1882 годах Сеченов начал новый цикл работ по центральному торможению головного мозга.
Им были открыты самопроизвольные колебания биотоков в продолговатом мозге.

Иван Михайлович углублённо изучал различные направления философии и психологии, полемизировал с представителями разных философско-психологических направлений—П. Л. Лавровым, Константином Кавелиным, Г. Струве. В 1873 году были опубликованы «Психологические этюды», объединившие «Рефлексы головного мозга» (4-е издание), возражения Кавелину и статью «Кому и как разрабатывать психологию». Сеченов применял психологию в педагогической и общественной деятельности, участвовал в работе новых судов присяжных в качестве присяжного заседателя и дружил со многими известными судебными деятелями, был мировым посредником в спорах между крестьянами и помещиками.
Важнейшее значение вклада Сеченова в психологию состояло в «… радикальном перемещении отправного пункта психологического мышления с непосредственно данных феноменов сознания, веками считавшихся для познающего ума первой реальностью, к объективному поведению», писал Михаил Ярошевский. Это была, по выражению Ивана Павлова, «… поистине для того времени чрезвычайная попытка… представить себе наш субъективный мир чисто физиологически».
В 1890-х годах Сеченов выступает с циклом работ по проблемам психофизиологии и теории познания («Впечатления и действительность», 1890; «О предметном мышлении с физиологической точки зрения», 1894), существенно перерабатывает теоретико-познавательный трактат «Элементы мысли».
Опираясь на достижения физиологии органов чувств и исследования функций двигательного аппарата, Иван Михайлович развивает идеи о мышце как органе достоверного познания пространственно-временных отношений вещей, локализация которого волновала учёных со времён Канта. Согласно Сеченову, чувственные сигналы, посылаемые работающей мышцей, позволяют строить образы внешних предметов, а также соотносить предметы между собой и тем самым служить телесной основой координации движений и элементарных форм мышления. Эти идеи о мышечной чувствительности стимулировали разработку современного учения о механизме чувственного восприятия.
Впервые «мышечное чувство» (проприоцепция) было открыто И. М. Сеченовым задолго до президента Британского королевского общества (аналог Академии наук) Шеррингтона, признававшего приоритет «русского учёного», но в 1932 году единолично награждённого после смерти нашего гения присуждаемой только живым исследователям Нобелевской премией за полученные им и И. М. Сеченовым результаты.
Сеченов отстаивает рационалистическую трактовку всех нервно-психических проявлений (включая сознание и волю) и тот подход к организму как целому, который был воспринят современной физиологией и психологией.

Сеченов, по принятому в России мнению, превратил физиологию в точную науку и клиническую дисциплину, используемую для постановки диагноза, выбора терапии, прогноза, разработки любых новых методов диагностики, лечения и реабилитации, любых новых лекарств, для защиты человека от опасных и вредных факторов, исключения любых экспериментов на людях в медицине, общественной жизни, всех отраслях науки и народного хозяйства. Если эксперименты на людях были нужны, то Сеченов всё проверял только на самом себе. Любитель исключительно самых лучших вин, он не только с отвращением глотал неразбавленный спирт, но однажды выпил даже колбу с туберкулёзными палочками, чтобы доказать, что только ослабленный организм подвержен этой инфекции — направление, которое потом развивал его друг и ученик лауреат Нобелевской премии И. И. Мечников. Сеченов считал крепостное право самым вредным экспериментом, и перед смертью отправил крестьянам своего села Тёплый Стан 6000 рублей — деньги, которые за счёт крепостных своей матери потратил на своё образование. В своём написанном для журнала «Современник» Н. А. Некрасова классическом труде «Рефлексы головного мозга» (1866 г.) обосновал рефлекторную природу бессознательной деятельности и привёл аргументы в пользу аналогичной природы сознательной, предположив, что в основе всех психических явлений лежат физиологические процессы, которые могут быть изучены объективными методами, и которые определяются взаимодействием клеток, организмов и популяций с внешней (основной биологический закон Рулье-Сеченова) и внутренней средой. Цензура в течение всей жизни учёного запрещала публиковать основной вывод этой работы: «только при развитом мной воззрении на действия человека в последнем возможна высочайшая из добродетелей человеческих — всепрощающая любовь, то есть, полное нисхождение к своему ближнему». Свобода воли проявляется целенаправленным изменением каждым отдельным человеком своей внешней и внутренней среды. Задача общества — не мешать человеку становиться таким образом рыцарем. Если современные физика, химия, математика не могут в этом помочь человечеству и/или объяснить явления, изучаемые психологией, физиологией и биологией, то физиологи должны сами создавать необходимые физические и химические теории или ставить соответствующие задачи перед химиками и физиками. 

Выступив как защитник традиций классического медицинского образования «на стороне „древних“ (врачей-философов древности) против „новых“» («Битва книг», Джонатан Свифт) оппонентом Р. Вирхова и сторонников его концепции «целлюлярной патологии», впервые в мире сформулировал учение об анатомическом и молекулярном принципах физиологии, в изложении которого, признавая решающее значение в нормальной физиологии являющегося высшим этапом развития анатомического принципа клеточного принципа Р. Вирхова, подчеркнул значение молекулярного принципа как единственно возможного общего принципа (клинической) патофизиологии, так как, в частности, дифференцировка клеток, формирование органов и тканей, обмен сигналами между органами, тканями, отдельными клетками осуществляются в среде биологических жидкостей, и обычно патологические процессы взаимосвязаны с изменением химического состава этих биологических жидкостей. Отвергнув ранее господствовавшее учение о всеобъемлющей системе тормозящих нервов, доказал её отсутствие и обосновал теорию передачи сигналов торможения изменением химического состава биологических жидкостей, особенно плазмы крови. Исследовал почечное кровообращение, пищеварение, газообмен в лёгких, дыхательную функцию крови, открыл роль карбоксигемоглобина в дыхании и в венозной системе. Открыл явления флуоресценции хрусталика, центрального торможения, суммации в нервной системе, «рефлекс Сеченова», установил наличие ритмических биоэлектрических процессов в центральной нервной системе, обосновал значение процессов обмена веществ в осуществлении возбуждения. Впервые в мире локализовал центр торможения в головном мозге (таламический центр торможения, центр Сеченова), обнаружил влияние ретикулярной формации головного мозга на спинномозговые рефлексы. Вместе с женой впервые перевёл на русский язык сочинение Чарльза Дарвина «Происхождение человека и половой отбор» и был крупнейшим популяризатором эволюционного учения в России.
Создатель объективной теории поведения, основоположник современных молекулярной физиологии, клинической патофизиологии, клинической лабораторной диагностики, психофизиологии, наркологии, гематологии, нейроэндокринологии, нейроиммунологии, молекулярной медицины и биологии, протеомики, биоэлементологии, медицинской биофизики, медицинской кибернетики, авиационно-космической медицины, физиологии труда, возрастной, сравнительной и эволюционной физиологии и биохимии. 

Провозвестник («дядюшка», как он себя называл) русского космизма, синтетической теории эволюции и создания современных клеточных технологий формирования искусственных органов и восстановления органов. Научно обосновал необходимость активного отдыха («эффект Сеченова») и продолжительность рабочего дня не более шести, максимум восьми часов . Кроме того, он установил закон растворимости газов в водных растворах электролитов. «…Физиология должна признать своего неоспоримого отца в высокоталантливой и столь же оригинальной и светлой личности Ивана Михайловича Сеченова, — писал физиолог и историк науки К. А. Тимирязев. — …ни один русский учёный не имел такого широкого и благотворного влияния на русскую науку и развитие научного духа в нашем обществе…» Павлов также считал Сеченова «отцом русской физиологии».

Иосиф Сталин в ноябре 1941 года назвал Сеченова среди тех, кто олицетворяет дух народа, и за кого «братьям и сестрам» надо сражаться. Труды Сеченова и его пример оказали влияние и до сих пор продолжают оказывать влияние на развитие психологии, медицины, биологии, естествознания, нефтегазодобычи, газотранспортной отрасли, теории познания, правозащитного, женского, рабочего и профсоюзного движения.

Отношения с церковью
«Память — сила, сплачивающая всякое предыдущее со всяким последующим. С ней только человек делается личностью, народ — нацией, страна — государством» (И. М. Сеченов). И. М. Сеченов и как учёный, и как глубоко верующий православный человек, и как потомок, по выражению Е. Ф. Грекулова, «православного инквизитора» Д. А. Сеченова, в соответствии со Священным Преданием придерживался преобладающих среди Святых Отцов рационалистических и материалистических воззрений (как тогда называли, «механицизма»). Но он жил в Синодальный период, когда семинарское православное богословское образование находилось «в плену» у протестантского идеализма и даже спиритуализма, а в результате воссоединения с униатами Белоруссии и Украины в Церкви появились и сторонники совместного с римскими папами «крестового похода на материализм» — идеи, за которую император Николай I, хорошо знавший о материализме Святых Отцов, ранее объявил Чаадаева сумасшедшим. Поэтому после выхода из печати за два часа до выстрела Каракозова работы «Рефлексы головного мозга» в 1866 году в ходе срочного поиска книг, повлиявших на формирование морального облика Каракозова, цензурой, ранее запретившей выход работы в журнале «Современник», читатели которого, могли, по её мнению, неправильно понять научную работу, был наложен арест и на журнал «Медицинский вестник» с работой «Рефлексы головного мозга» «за изложение самых крайних материалистических взглядов». В работе убедительно разоблачались противоречащие православному вероучению идеалистические представления о человеке и его душе. Арест был наложен несмотря на то, что в научном журнале ранее цензура работу, за исключением основного вывода о физиологической природе христианской любви, печатать разрешила. Первенствующий в Синоде находившийся под сильным влиянием униатов петербургский митрополит Исидор попросил Сенат сослать Сеченова «для смирения и исправления» в Соловецкий монастырь «за предерзостное душепагубное и вредоносное учение». 31 августа 1867 г. номер журнала, в том числе с помощью опытного адвоката В. Д. Спасовича, был освобождён из-под ареста и поступил в продажу, оказал большое влияние на молодёжь. Например, прочитавший эту работу будущий лауреат Нобелевской премии и академик И. П. Павлов оставил под её влиянием семинарию, так как окончивших семинарию в университет на физико-математический факультет не брали, и поступил в университет изучать психофизиологию как науку о душе и физиологию в целом. Хотя до 1894 года работа Сеченова числилась в списках книг, запрещённых для хранения в библиотеках, но Церковь к этому никакого отношения не имела. Император как глава церкви, министр юстиции, обер-прокурор Синода и подавляющее большинство членов Синода или были на стороне И. М. Сеченова, или, по крайней мере, опасались демонстрации разрыва российской Церкви с православным вероучением, отстаивавшимся Сеченовым, не хотели участвовать в гонениях на науку, подтверждающую Всемогущество Божие — основной догмат Православия, ибо Бог создал природу, в том числе природу человека, и создал хорошо. Православное богословие, в отличие от теологии, не является метафизикой, наукой наук, не предписывает учёным защищать противоречащие Священному Преданию идеалистические теории. Соответственно, никаких решений, осуждающих Сеченова, Церковью принято не было. Министр юстиции вынес выговор министру внутренних дел, которому подчинялась цензура, признал полную правоту Сеченова в его защите православного вероучения и связанного с ним научного взгляда на мир. «Спор о душе» закончился полной победой И. М. Сеченова. Впоследствии последователь И. М. Сеченова, ученик его любимого ученика, С. М. Лукьянов сам стал обер-прокурором Священного Синода.

Святитель Лука (Войно-Ясенецкий) в своей книге подчёркивает, что теория последователя И. М. Сеченова И. П. Павлова о центральной нервной системе полностью соответствует православному вероучению.
Среди противников православного учения, оказался, между прочим, однокашник Сеченова по корпусу военных инженеров, потомок перешедших в православие униатских священнослужителей, болезненно переживавший их поведение в семье и не любивший православных богословов Ф. М. Достоевский, отзывавшийся об учёном довольно пренебрежительно: 

«Сеченов например, в сущности человек необразованный и вне своего предмета мало знающий. О противниках своих (философах) не имеет понятия, а потому научными выводами своими скорее вреден, чем приносит пользу». 

Но И. М. Сеченов как врач и психолог, знавший о душевной болезни писателя, несмотря на его нападки не прервал с ним дружеских и деловых отношений, всячески старался ему помочь. Они вместе организовывали встречи выпускников. К тому же И. М. Сеченов и Ф. М. Достоевский были согласны в главном: человек — его тело, душа и дух, — это чудо не в обыденном, а в христианском смысле. Впоследствии родственник Ф. М. Достоевского Ф. Г. Добржанский очень много сделал для обоснования соответствия теории эволюции не только православному вероучению, но и христианству в целом, так как большинство христиан США, где он жил, были католиками или протестантами, для которых Священное Предание Святых Отцов, высказывавших эволюционные идеи, не являлось основным источником веры, в отличие от И. М. Сеченова и других православных. Верующие И. М. Сеченов и С. П. Боткин поддерживали эволюционное учение, в первую очередь, для борьбы с теми, кто его отрицанием пытался обосновать дешёвые медицинские и иные эксперименты над русскими и украинцами как предками людей вместо дорогостоящих экспериментов на животных.

Признание заслуг 
заслуженный ординарный профессор
член-корреспондент по биологическому разряду (1869—1904), почётный член (1904) Императорской Академии наук
кавалер орденов Святого Станислава I степени, Святой Анны III степени, Святого равноапостольного Владимира III степени

Важнейшие публикации Сеченова
«Рефлексы головного мозга» — 1863
«Физиология нервной системы» — 1866
«Элементы мысли» — 1879
«О поглощении СО2 растворами солей и сильными кислотами» — 1888
«Физиология нервных центров» — 1891
«О щелочах крови и лимфы» — 1893
«Физиологические критерии для установки длительности рабочего дня» — 1895
«Прибор для быстрого и точного анализа газов» — 1896
«Портативный дыхательный аппарат» — 1900, совместно с М. Н. Шатерниковым.
«Очерк рабочих движений человека» 1901
«Предметная мысль и действительность» — 1902
«Автобиографические записки» — 1904

Ссылки: