Вспоминает Эза Санджиевна Каляева: знакомство и первые впечатления

Интересно вспоминает о стиле жизни АП и его семьи Эза Санджиевна Каляева , первая жена сына АП - Александра .

В семье Александровых домочадцев и близких друзей звали обычно просто по имени, часто сокращенному, или детскому прозвищу. К менее знакомым обращались по имени-отчеству. Хозяина дома - Анатолия Петровича, домашние называли "То", сокращенно от "Толя", а хозяйку Марианну Александровну , "Мара" или "Мака". Начало моих воспоминаний относится к 1954 году , когда я впервые появилась в доме моего однокурсника, а в последствии мужа, среднего сына А.П.Александрова - Ивана. Иван это было не настоящее имя, так условно назвал его отец, который вынужден был сам принимать преждевременно появившегося младенца . Потом его назвали Александром в честь деда, но первое имя закрепилось на долгие годы, потому что все знакомые и сослуживцы отца продолжали так звать его. Всем хорошо запомнился рассказ о том, что наибольший страх в своей жизни Анатолий Петрович испытал вовсе не на войне, а в тот самый момент, когда Иван родился, не дождавшись приезда скорой помощи, (отцу пришлось самому перевязывать пуповину и делать все остальное под руководством рожавшей жены). Иваном его звали и в Университете, и потом на работе, так как там оказались люди, знавшие его с детства. Только когда он стал заведовать лабораторией - стали называть Александром Анатольевичем. Старший сын Юрий (Юраб - Юра большой), тогда учился на физфаке МГУ и был активнейшим туристом. Он постоянно пропадал где-то, а дома оставались ночевать его знакомые, которых не всегда знали родители. Помню, как Мака спрашивала о ком-то за столом, не знаем ли мы кто это, а Иван отвечал, что это, наверное, кто-то из юрабовских студентов. Кроме Анатолия Петровича, Марьяны Александровны и их четырех детей (были еще младшие: Петр и Маша ) в доме жила старшая сестра Анатолия Петровича - Валерия Петровна (Тетушка). Дома о работе То вообще говорить было не принято. Высокие звания и многочисленные награды, которых он был удостоен, ответственные посты и поездки на заседания в высшие руководящие инстанции страны, и при этом почти полное отсутствие информации о том, в чем состоят его личные заслуги и над чем непосредственно он работает. Конечно, это вызывало любопытство домашних, но этим не разрешалось интересоваться. Однако общеизвестные действия То и на посту директора Курчатовского института, и в должности Президента Академии наук с разных сторон обсуждались как в кругу семьи, так и вокруг нас. Суждения выносились самые строгие, и домашние, естественно, пытались разобраться, делает ли он то, что нужно или совсем не то. Всяк судил его по-своему. Многая информация, необходимая для оценки его жизни и деятельности, до сих пор недоступна и, не знаю, будет ли доступна когда-нибудь. Я же попытаюсь собрать воспоминания о разных событиях из жизни семьи, которые происходили или обсуждались при мне и, по возможности, их осмыслить.

Осенью 1954 года мы поступили на биолого-почвенный факультет Московского Государственного Университета и оказались в одной студенческой группе. Мы - это моя подруга Ольга ( Ольга Юрьевна Иванова , впоследствии жена старшего сына А.П. Александрова Юрия, я и Иван Александров). Я остановлюсь на некоторых деталях подробнее, потому, что это имеет непосредственное отношение к стилю жизни и характеристике семьи Александровых. Тот факт, что мы смогли оказаться в одной студенческой группе свидетельствовал о том, что к тому времени (после смерти Сталина) в стране произошли уже большие изменения. Мы с Ольгой пришли на биофак из школьного зоологического кружка при МГУ , который вел студент Кафедры зоологии позвоночных Н.Н. Воронцов . См. Каляева Э.С. и Иванова О.Ю. поступление в Университет

Иван Александров мог поступать и без экзаменов, так как в то время было специальное постановление правительства, что дети лауреатов Сталинской премии первой степени могут учиться в любом ВУЗе страны и ездить бесплатно на всех видах междугородного транспорта. Пользуясь своими "вездеходами", они однажды объездили Черноморское побережье в каютах и купе первого класса, однако в МГУ поступали на общих основаниях, не предъявляя никаких льготных бумаг. У нас на курсе никто долго и не знал о семье Ивана. Помню, даже спрашивали о нем, когда собирали сведения о нуждающихся в материальной помощи, так как одет он был хуже других. Это не было специальной скрытностью - просто, в их семье не обращали внимания на одежду. Семья А.П. Александрова принадлежала к тому слою интеллигенции, который сосредоточен, в основном, на профессиональных занятиях и где к карьере и быту относились как явлениям преходящим. И хотя сам Анатолий Петрович в то время уже достиг максимально возможных для беспартийного высот признания (он тогда был академиком и директором Института физических проблем АН СССР ), круг его друзей не изменялся со времен молодости. Анкетное противопоставление, свойственное отделам кадров, было чуждо среде, в которой мы жили. Возможно, именно благодаря нашей анкетной непроходимости, вокруг отбирались люди с системой ценностей, отличной от официальных. Так много было написано о доносах, о предательстве коллег и друзей, об отречении жен и детей от осужденных, что может показаться - только так и было. В близких мне семьях, чаще рассказывали о взаимной поддержке. Окружение Александровых мало отличалось от нашего. В тот раз, когда нас с Ольгой впервые пригласили к Александровым, там устраивали домашний спектакль, что-то вроде сказки, под названием "Баклажан и Гюльсара", в которой играли дети знакомых семейств, а волшебные декорации были выполнены Марьяной Александровной. Одну из ведущих ролей в спектакле играл Борис Ардов , сын писателя Виктора Ардова , в семье которого долгое время жила А.А. Ахматова . На спектакле была и его мать Нина Ардова . В последующие годы я не видела ее у Александровых. Иван говорил мне, что в детстве бывал у Ардовых и видел там Анну Ахматову, но тогда он не интересовался поэзией и не мог осознать кого он видит. Знакомство с Ардовыми было через Галину Христофоровну Башинджагян , которая некоторое время была кем-то вроде репетитора у Ивана, а также у Алексея Баталова , старшего сына Нины Ардовой. Как я уже говорила, в то время А.П.Александров был директором Института физпроблем. Жили они на Воробьевых горах, на территории института - в " Капичнике " - бывшем доме академика П.Л. Капицы . Это был двухэтажный особняк, специально построенный для П.Л. Капицы на английский манер, с гостиной, кухней и холлом на первом этаже и спальнями на втором. Как мне тогда объяснили, это жилье было предоставлено А.П.Александрову не столько для удобства семьи сколько для удобства охраны и одновременной слежки за всем, что происходит в директорском доме. Институт был связан с работами, которые курировал непосредственно Л.П. Берия . Иван рассказывал, что когда Мака узнала от мужа, что им придется жить в условиях постоянной слежки и при них постоянно будут находиться двое охраняющих, то сначала восприняла это, как заключение в тюрьму. Ее первой реакцией было - "так жить нельзя, откроем газ и - кончено..." Однако То уговорил ее все-таки попробовать. Тогда она начала на свой лад устраивать новую жизнь. Для начала попросила убрать все деревянные панели, которыми были обиты стены в комнатах особняка. Стены оштукатурили, и Мака сама разрисовала их цветными бордюрами - вид жилья стал не таким казенным, да и под штукатуркой не спрячешь жучков для подслушивания. Техника в те годы была еще не очень совершенной. Иван рассказывал мне с юмором, какие испытания пришлось перенести охране. Директорский дом стал превращаться в проходной двор. В те годы Воробьевка еще не была расселена и Институт физпроблем был окружен старыми кварталами со сложившимся "уголовным" контингентом. Так вот, чтобы не охранять от воров яблоневый сад, окружавший директорский особняк, родители решили сразу отдать его в распоряжение соседских мальчишек. Был организован детский "кооператив", который объединял мальчишек из соседних домов, где жили сотрудники Физпроблем.

Они построили себе в саду дощатый барак в котором практически жили все летнее время. Директорские собаки спали вместе с мальчишками в глубине барака, и когда во дворе появлялся кто-то чужой, собаки с лаем пробегали по спящим, а вслед за собаками выбегали мальчишки. Особенно свирепо собаки реагировали на институтскую охрану в штатском, которая по обязанности должна была патрулировать неподалеку.

Ссылки: