 |
Горький, Ленин, интеллигенция и голод 1921 г
Когда заболел Блок, Горький делал все, чтобы помочь ему, но в случае с Гумилевым он остался пассивным. Не потому что поверил в справедливость обвинений, а потому что долгая и безрезультатная борьба за Блока наглядно продемонстрировала: Ленин и его товарищи по партии презирают те гуманистические идеалы, которые отстаивал Горький, и сам он в любой момент может оказаться в опале. В первые годы после Октябрьской революции Горький резко критиковал политику большевиков, а когда осенью 1918 года он решил поддержать их в борьбе с белой армией, награды последовали незамедлительно: Горького сделали руководителем издательства "Всемирная литература" , куда он смог приглашать на работу писателей, страдавших от голода и лишений, в том числе Гумилева и Блока.
Ему также поручили председательство в Комиссии по улучшению быта ученых , в задачи которой входило распределение продуктов питания и одежды среди нуждающихся. В последующие годы он играл роль посредника между интеллигенцией и властью и был своего рода альтернативным министром культуры - этого положения он достиг благодаря многолетнему знакомству с Лениным .
Летом 1918 года у Горького отняли газету "Новая жизнь" , а вместе с ней и возможность публично нападать на большевиков, но он с прежней силой продолжал критиковать их политику, особенно в отношении интеллигенции, - теперь в форме писем. В 1919-1921 годах Горький направил Ленину и другим партийным работникам бесчисленное множество обращений с просьбой выпустить на свободу арестованных писателей и ученых. В его большой петроградской квартире находили убежище многие из тех, кого преследовала власть, - от писателей и деятелей науки до великих князей. Когда в сентябре 1919 года были арестованы десять видных ученых, Горький тотчас обратился с протестом к Ленину: Что значит этот прием самозащиты, кроме выражения отчаяния, сознания слабости или - наконец - желания мести за нашу собственную бездарность?
Я решительно протестую против этой тактики, которая поражает мозг народа, и без того достаточно нищего духовно. Знаю, что Вы скажете обычные слова: "политическая борьба", "кто не с нами - против нас", "нейтральные люди - опасны" и прочее. <... >
Я становлюсь на их сторону и предпочитаю арест и тюремное заключение участию - хотя бы молчаливому - в истреблении лучших, ценнейших сил русского народа. Для меня стало ясно, что "красные" такие же враги народа, как и "белые"".
Устный комментарий Ленина гласил, что Горький "как был ребенком в политике, так и остался".
Ленин утверждал, что аресты правильны и необходимы. И далее:
"Интеллектуальные силы рабочих и крестьян растут и крепнут в борьбе за свержение буржуазии и ее пособников, интеллигентиков, лакеев капитала, мнящих себя мозгом нации. На деле это не мозг, а говно".
Несмотря на непримиримость Ленина, обращения Горького и других не были тщетными - многих ученых выпустили на свободу. Долог список тех, кого Горький спас от ареста, тюрьмы и смерти в эти годы. По словам Федора Шаляпина , труд во спасение преследуемых соотечественников "был главным смыслом его жизни в первый период большевизма".
В борьбе, которая тогда шла между Горьким и Лениным, обе стороны опробовали границы возможного. Скольких еще можно арестовать и казнить? Скольких можно спасти?
После Кронштадтского восстания и последовавшего за ним усиления политического террора положение Горького стало наконец невозможным. Писатель с международной славой, сравнимой лишь с известностью Толстого, постоянно критикующий власть, неугоден любому политику, и в наименьшей степени - самодержцу. К тому же Горький не скрывал своих взглядов и действии, напротив, - поскольку многие интеллектуалы скептически относились к его контактам с властями, он делал все, чтобы о его доброй воле узнали; процитированное выше письмо, например, распространялось в списках и было опубликовано в пражской эмигрантской газете. Такое внимание, разумеется, подрывало престиж Ленина, чего он не мог дозволить. Если постоянные протесты Горького угрожали авторитету Ленина, то Ленин в свою очередь делал все, чтобы уменьшить влияние Горького.
Вопиющий пример тому - цинизм, с которым вождь использовал репутацию Горького летом 1921 года в связи с постигшим страну голодом 1921 г.
13 июля Горький (с одобрения Ленина) опубликовал призыв о помощи жертвам голода, а спустя неделю правительство разрешило учредить добровольную негосударственную организацию - Помгол (Всероссийский общественный комитет помощи голодающим) .
В состав комитета вошли Горький и два других писателя - Алексей Толстой и Борис Зайцев , а также несколько ученых, в том числе профессор Сергей Ольденбург , один из тех, кого арестовали в 1919 году и кому Горький помог выйти на свободу. Сенсацией стало участие в работе комитета министра Временного правительства Сергея Прокоповича и его жены Екатерины Кусковой , а также лидера кадетской партии Николая Кишкина . Эти люди содействовали легитимизации комитета и сбору помощи за границей.
(Чтобы убедиться, что первая российская добровольная организация не позволит себе политических вольностей, ее на всякий случай доукомплектовали "ячейкой" из двенадцати высокопоставленных коммунистов, в том числе Львом Каменевым .)
Горький и комитет обратились с призывом о помощи ко всему миру. Анатоль Франс , Герберт Уэллс , Джон Голсуорси , Эптон Синклер и другие писатели с мировой известностью отозвались на призыв Горького. На обращение Горького откликнулся Международный Красный Крест , которым руководил Фритьоф Нансен , а также министр торговли США Герберт Гувер , руководитель ARA (American Relief Administration - Американская администрация помощи), организации, созданной для распределения продуктов питания и лекарств в послевоенной Европе.
Гувер, однако, поставил два условия: предоставить организации самостоятельность и выпустить из советских тюрем всех американских граждан. В письме политбюро Ленин писал, что "надо наказать Гувера, публично дать ему пощечины, чтобы весь мир видел", но выбора у него не было, и требования выполнили. 21 августа в Риге между советским правительством и ARA был подписан договор. Американский конгресс дал стартовый капитал в размере 18,6 миллиона долларов, кроме этого, были сделаны личные пожертвования и внесены 11,3 миллиона долларов из советского золотого резерва. Как только подписали договор, членов комитета арестовали , а Ленин обратился к газетам с призывом "изо всех сил их высмеивать и травить не реже одного раза в неделю в течение двух месяцев".
"Аресты здесь ужасающие. Сотнями арестуют, - писал Горький жене 24 августа, - весь город гудел от автомобилей ЧК".
Самого Горького также подвергли обыску и допросу. До этих событий тяжело больной Горький не прислушивался к товарищеской рекомендации Ленина уехать за границу и позаботиться о собственном здоровье. "Вы меня не торопите с отъездом, - писал он Ленину в июле, - да и вообще предоставьте мне побольше свободы действий".
Но потом умер Блок, казнили Гумилева и предали Помгол. Натолкнувшись в Кремле на Каменева, Горький сказал ему со слезами на глазах: "Вы сделали меня провокатором".
16 октября 1921 года Горький покинул Россию. Ленин не хотел оставлять его в стране, но враг и потенциальный лидер крупной эмигрантской колонии ему тоже нужен не был. Поэтому официально Горький уехал как представитель Советской России: ему поручили сбор продовольствия, медикаментов и средств для голодавшей родины. Это был, по словам Аркадия Ваксберга , "и удобный предлог, и реальное, притом очень нужное дело".
Как на это ни посмотри, это еще одно проявление двойственности характера Горького - того, что Владислав Ходасевич называл его "крайне запутанным отношением к правде и лжи".
Смерть Блока, расстрел Гумилева, роспуск Помгола...
"Тот август - рубеж, - вспоминала Нина Берберова, - все, что было после <... > было только продолжением этого августа".
Ссылки: