Электростанция Шатурская, им. В.И. Ленина, 1920 г

В июле 1920-го была пущена в эксплуатацию временная Шатурская электростанция, на которой предусматривалось смонтировать три котла, снятые с военных кораблей (затопленных по Брестскому договору?). Она должна была питать строительство большой станции мощностью 40 тысяч киловатт и торфоразработки. В связи с этим Р.Э. Классон опубликовал в Торгово-промышленной газете статью "Значение Шатурской торфяной станции". И обозначил роль будущего важного объекта ГОЭЛРО:

Шатурская государственная электрическая станция строится в центре больших торфяных массивов общей площадью 10-15 тысяч десятин. Станция расположена приблизительно в 120 верстах от Москвы, на берегу озера, находящегося в связи с целым рядом других больших озер. В непосредственной близости проходит Люберцы-Арзамасская жел. дор., от которой отведена ветка как к торфяным разработкам, так и к самой станции, так что машины и все оборудование будет непосредственно подвозиться к зданию станции и здесь подниматься из вагонов и устанавливаться мощными электрическими кранами. <...> Торфяное топливо при рациональной постановке дела является наиболее дешевым топливом для центрального района, и широкое применение его предохранило бы леса центрального района от дальнейшего хищнического истребления, которое, к сожалению, в настоящее время происходит. Торфяные болота сами по себе бесплодны, и утилизация их в виде топлива в высшей степени желательна, так как выработанные торфяные площади могут быть пущены под земледелие и представлять при надлежащей мелиорации чрезвычайно плодородную землю, увеличив таким образом площадь удобных для земледелия земель в центральном районе. С торфяными работами связан целый ряд мелиоративных работ, которые уже проведены на Шатурском болоте и которые имеют целью понижение уровня грунтовых вод и общее осушение местности. Подача большого количества электрической энергии в московский район будет иметь огромное значение для поднятия промышленности в этом районе, так как сейчас московская промышленность бездействует в значительной степени за недостатком топлива, и население Москвы чрезвычайно страдает от того же недостатка. Рассчитывать на подачу большого количества топлива по железным дорогам в ближайшие годы не приходится за недостатком подвижного состава, и поэтому подача электрической энергии, несущей свет и тепло в Москву по проводам, не обременяя совершенно железных дорог, явится истинным благодеянием для населения.

Что касается слов нашего героя о том, что выработанные торфяные площади при надлежащей мелиорации могут представлять чрезвычайно плодородную землю , то они не были просто красивой фразой. Приведем по этому поводу воспоминания рабочего Мудрова:

"В 1915 г. я работал на "Белом Мху", пахарем на волах. В августе меня послали на "Скворцы". Там был мелкий карьер, и этот карьер мне велели засеять рожью и часть - клевером. Отправившись на паре волов с одним рабочим, захватив с собой борону и полольник, очистив карьер от пней, начали боронить, потом рыхлить землю плугополольником, затем опять пробороновали и засеяли семенами. Все это мы проделали по распоряжению и инструкции Р.Э. Классона . Спустя месяца полтора мне пришлось работать на "Старых Скворцах", и я первым делом пошел посмотреть на ту заимку. И что же - озимое взошло сверх ожидания и взошло неизмеримо лучше чем на крестьянских наделах. Очень жаль, что это был только опыт. Весной все это пропало из-за полой воды. Все это Р.Э. Классон предвидел, но ему вероятно хотелось узнать, как богата земля после торфа теми веществами, которыми питаются растения" (Памяти Р.Э. Классона. МОГЭС, 1926).

В этой же статье в Торгово-промышленной газете было обозначено и важное место маленькой Шатурской станции мощностью 5 тысяч киловатт: "Значение опытной Шатурской станции велико еще потому, что здесь впервые производится опыт применения для электрических станций котлов, снятых с миноносцев, которые при наступлении мирного строительства гораздо целесообразнее могут быть применены на электрических станциях для мирных целей, чем как орудие истребления на военных кораблях. Таких котлов имеется большое количество, и чрезвычайно желательно утилизировать их как можно быстрее в настоящее время, когда нет возможности ни получать из-за границы котлы обычного типа, ни построить таковые на русских заводах. Удачное решение этого вопроса на Шатурской станции могло бы оказать большое влияние на постройку котельных зданий для центральных станций вообще, так как применение котлов морского типа означает чрезвычайную экономию места. И при известных условиях скорость постройки такой котельной может быть чрезвычайно велика, что так же очень важно для быстрого сооружения районных электрических станций.

В ближайшем будущем предполагается построить целый ряд районных электрических станций на торфе, а именно: станции предположены в Иванове-Вознесенске, Нижнем Новгороде, Ярославле, Костроме и др. местах. Эти станции частью будут работать для местных районов и только частью будут направлять энергию в московский район. Тогда как Шатурская станция всецело предназначена для наиболее важного района - московского, восстановление промышленности которого представляется наиболее спешным государственным делом. При усиленном направлении на шатурское строительство строительных материалов, рабочей силы и продовольствия, главная Шатурская станция могла бы через 2 года работать полным ходом. И тогда московская промышленность была бы в значительной степени независимой как от иностранного капитала, так и от привозного топлива из донецкого и Бакинского районов. И в этом условии заключается огромное значение мощной районной станции, работающей на местном топливе".

Первые опыты с морскими котлами на временной Шатурской станции (которые были спроектированы на сжигание высококалорийного кардиффского угля) оказались не совсем удачными - через несколько часов решетки и стены топки забивало шлаком от высокозольного и влажного торфа. Тем не менее, станцию большевики торжественно запустили (хотя из трех запроектированных последовательно котлов было установлено только два, и в отсутствие третьего, который должен был выполнять функцию экономайзера, дымовые газы уходили в трубу горячими). Кочегары ценой больших усилий приспособились сжигать несколько менее влажный торф.

На второй очереди опытной Шатурской станции, на уже проектных котлах Бабкок и Вилькокс, были поставлены и испытаны шахтноцепные топки для торфа конструкции Т.Ф. Макарьева . Генеральные испытания этих котлов прошли осенью 1922-го. По просьбе Р.Э. Классона в их наладке участвовали Борис Аркадьевич Телешев от МОГЭС и уже известный нам Б.В. Мокршанский от Гидроторфа. Сам Роберт Эдуардович тоже неделями пропадал на Шатуре. По его настоянию с болот "Электропередачи" доставили несколько вагонов гидроторфа, чтобы убедиться - гореть в макарьевских топках кусковой торф может хорошо. В октябре 1922 г. в адрес В.И. Ульянова-Ленина ушел победный рапорт от имени Технического персонала, Заводского комитета и Коммунистической ячейки РКП:

"Шатурская электростанция поставила в широком промышленном масштабе опыты по рациональному сжиганию торфа. Сегодня, после шестимесячной пробы торфяных топок системы инженера Макарьева, произведены официальные испытания под руководством авторитетных теплотехников, причем эти испытания дали блестящие результаты, выражающиеся в экономии не менее 40% топлива при совершенной механизации всех работ в котельной. Вопрос о превосходном и технически совершенном сжигании торфа в топке Макарьева можно считать решенным<...>" (Г.В. Липенский. Московская энергетическая. ?Московский рабочий?, 1976). Понятно, что именно беспартийные Р.Э. Классон, Б.А. Телешев и Б.В. Мокршанский были упрятаны в безликое "авторитетные теплотехники". Зато к успешным испытаниям примазалась Коммунистическая ячейка РКП.

К сожалению, прогноз нашего героя не подтвердился: "главная" Шатурская станция заработала на полную мощность (48 тысяч киловатт) лишь в 1927-м. Большевики решили больше не ставить морские котлы, а заказали в Чехословакии новые, самые крупные в мире (правда, с собственными макарьевскими топками). Заказали за границей и самые мощные турбины и генераторы по 16000 киловатт. И в итоге потеряли пять лет и массу возможных доходов - при более раннем пуске Шатуры. Кстати, в 1925-м, в год пуска первых двух агрегатов случилось ЧП: "Грозой был выведен из строя генератор. Вся трудовая жизнь на стройке замерла <...>.

На ремонт генератора требовалось не менее двух недель. Такой срок срывал график всех строительных работ станции. Молодой электромонтер коммунист Н.Н. Макалкин , беспартийные рабочие Глебов , Каменский , Ефремов под руководством [беспартийного] инженера Классона , работая день и ночь, отремонтировали генератор в четверо суток". (Из книги "Свет над Россией", Госполитиздат, 1960.)

Ссылки: