Совместные испытания Р-7, принятие на вооружение

Реальная обстановка, сложившаяся в конце 1958 года - к началу совместных испытаний, была исключительно тяжелой. Между летно-конструкторскими и совместными, или их еще именовали зачетными, испытаниями боевой ракеты Р-7 вклинились три пуска ракеты 8К72 . Это была трехступенчатая ракета Р- 7, доработанная для стрельбы с прямым попаданием по Луне . "Беглый ракетный огонь по Луне" в 1958 году не принес нам успеха. Об этом я пишу ниже более подробно. Аварийный пуск последней ракеты серии ЛКИ вместе с этими тремя лунными составили уже четыре аварии подряд. Не имея времени на реабилитацию, по настоятельному требованию Министерства обороны, мы должны были без передышки перейти к совместным испытаниям. Чтобы несколько улучшить совершенно неудовлетворительные показатели надежности, по взаимному согласию с военными три первых пуска по Луне 1958 года исключили из числа принимаемых в расчет для характеристики надежности. При этом, однако, договорились, что результаты последующих пусков по Луне для первых двух ступеней будут засчитываться при подведении итогов совместных испытаний и принятии решений о судьбе Р-7.

Это было справедливо. Ракете Р-7 предстояла работа на два фронта: боевой двухступенчатый вариант должен в дежурном режиме ждать команды о начале ракетно-ядерной войны, а космический, имеющий третью и четвертую ступень, будет удовлетворять стремление человечества к познанию Вселенной и поддерживать престиж великой державы.

На конец года планировалось также начало летных испытаний Р-7А - ракеты под индексом 8К74 , имевшей дальность не менее 12 000 км. Таким образом, с учетом запланированного штурма Луны, на весь предстоящий год приходилось никак не менее 22 - 24 пусков.

Общий цикл подготовки ракеты Р-7 на полигоне, считая от начала испытаний на ТП в МИКе и до получения первых результатов пуска, занимал в среднем 15 суток. В 1957 и 1958 годах главные конструкторы и вся "королевская рать" проводили на полигоне большую часть времени. Работы по новым многочисленным космическим направлениям, новым межконтинентальным ракетам требовали присутствия руководителей в своих ОКБ, на заводах, участия в деятельности научно-технических советов и сотнях совещаний на всех уровнях. Глушко был первым из главных, восставшим против требования присутствовать на каждом пуске. Его поддержал Кузнецов , а затем и Пилюгин . Они доказали, что даже если бросить всякие прочие дела, то все равно невозможно присутствовать на всех пусках. Понимая, что они не могут объять необъятное во всем пространстве и времени, главные договорились в максимальной степени переложить ответственность и текущее руководство летными испытаниями на военный контингент полигона и своих наиболее надежных заместителей по испытаниям. Каждый из этих заместителей получил все полномочия для решения вопросов по тематике своей организации и представлял главного конструктора на Государственной комиссии. Так был сформирован межведомственный "теневой испытательный кабинет" Совета главных, члены которого провели на полигоне в течение 1959 года в среднем по семь- восемь месяцев, участвуя в каждом пуске боевой Р-7. Королев доверил эту деятельность сразу двум своим заместителям: Воскресенскому - штатному заместителю по испытаниям и Козлову , который представлял и Главного конструктора, и куйбышевский филиал ОКБ-1 . Пилюгин передал свои полномочия Владилену Финогееву . За всеми системами опорожнения и синхронизации следил Глеб Маслов . Богомолов доверил работы по телеметрии "Трала" Михаилу Новикову . Интересы Глушко представлял его первый заместитель Владимир Курбатов . По наземному комплексу Бармин назначил Бориса Хлебникова . По радиосистемам за Рязанского был Вячеслав Лаппо .

В целом мы оценивали этот состав испытателей, как "вполне интеллигентный" и полностью компетентный. Постепенно все мелкие бытовые проблемы отошли на второй план. Люди вошли в напряженный ритм испытательной работы. Надо сказать, что у вышеописанной компании сложились очень деловые и добрые отношения с военным командованием полигона - его начальником генералом Константином Герчиком и непосредственными руководителями работ полковником Александром Носовым , подполковником Евгением Осташевым , майором Анатолием Кирилловым и всем офицерским составом военных испытателей.

В начале 1959 года на "двойке" уже была построена трехэтажная "гостиница * 1". Ее вестибюли и номера "люкс" были устланы паласами и коврами. В каждом номере был санузел, телефон, душ и даже холодильник.

Водоснабжение предусматривало подачу не только насыщенной солями холодной, но и сравнительно чистой горячей воды. По всем другим показателям, включая меню в столовых и ассортимент в магазинах военторга, бытовые условия на полигоне уже достигали среднесоюзных показателей, а по обеспечению бесплатным спиртом намного их превосходили.

К прилету более-менее высокого начальства иногда в столовые и магазин доставлялись самолетом из Ташкента виноград и другие деликатесы. Жители бараков на "двойке" имели в своем распоряжении хорошо оборудованную кухню и, пользуясь доступными ценами на мясо и прочие продукты в магазинах, артельным способом организовали самообслуживание. В бараках устоялся аппетитный запах жаренного мяса и картофеля с луком и чесноком. Переносить подобную кулинарную самодеятельность в устланные паласами строгие номера новой гостиницы было недопустимо. Это служило одной из причин, по которой новая гостиница длительное время пустовала.

В течение года было пущено шестнадцать ракет в счет совместных испытаний, четыре - по лунной программе , две - по программе 8К74 , одна ракета была снята после неудачной попытки старта.

Первый пуск по программе совместных испытаний состоялся 24 декабря 1958 года и прошел по правилу "первый блин комом". Боковой блок "В" из- за неправильной настройки редуктора перекиси водорода израсходовал топливо раньше времени и отделился от ракеты за три секунды до положенного времени. Ракета начала крутиться, и все двигатели были выключены по команде АВД .

Председатель Государственной комиссии Руднев и его заместитель по военной линии Мрыкин справедливо квалифицировали эту аварию как проявление разгильдяйства при подготовке со стороны военного расчета и отсутствие квалифицированного контроля представителей Глушко . Все шестнадцать ракет, представленные на испытания, были пущены. Четыре ракеты достигли района Камчатки с большими отклонениями по вине ошибок в настройке наземных РУПов или неисправностей бортовых систем. Восемь ракет прошли нормально. Их головные части, богато оснащенные измерительной техникой, достигли цели с круговой ошибкой, не превосходящей 6 км. Последний пуск 27 ноября 1959 года достойно завершил всю серию совместных испытаний. Ракета прошла без замечаний все участки. Головная часть достигла Камчатки с отклонением от "колышка" - расчетной точки прицеливания - по дальности на 1,75 км и в боковом направлении 0,77 км. Для Р-7 это были блестящие результаты. Аварийными оказались четыре ракеты. Из них две - по вине двигателя, одна - по вине радиоуправления и одна - из-за ошибки в конструкции ракеты. Таким образом, надежность составила 75%. По сравнению с 45% на ЛКИ это уже был существенный прогресс. Ракета была принята на вооружение 20 января 1960 года специальным постановлением Совета Министров СССР.

Ссылки: