В ОКБ Владимира Кондратьева, провал с двигателем Бориса Шпитального

Это ОКБ было образовано для воссоздания и реконструкции трофейного американского истребителя F-86 Сейбр и дальнейшего развития этого направления в отечественной авиации. Тогда этот самолет широко рекламировался в англоязычной прессе как "убийца МиГов" . Начав работу, новоиспеченное ОКБ Кондратьева столкнулось с рядом трудностей, главной из которых оказалась необходимость замены американского реактивного двигателя на отечественный. Ко времени моего появления уже было решено вместо американского ТРД фирмы Дженерал Электрик, полностью пришедшего в негодность, установить на самолет двигатель ВК-1 - советскую версию устаревшего английского двигателя с центробежным компрессором. Это решение было неудачным, так как ВК-1 отличался большими габаритами, что съедало все пространство фюзеляжа, предназначенное для размещения топливных баков. Нами было предложено установить на "Сейбре" новый советский двигатель АМ-5 , созданный, так же, как и американский, с прогрессивным осевым компрессором. Он был намного легче американского и меньше его. Имея такую же тягу, как "Дженерал Электрик", АМ-5 давал выигрыш в весе и пространстве, что позволяло существенно увеличить емкость топливных баков, а следовательно, и дальность полета самолета. Это предложение прошло, и дальнейшая работа велась уже в этом направлении. Однако работа по воссозданию "Сейбра" шла со скрипом, чему способствовали неопытность главного конструктора, разношерстность коллектива, некомпетентность некоторых сотрудников.

Однажды Кондратьев предложил мне заняться аванпроектом нового истребителя. С чего начать? Вспомнив слова Поликарпова, что успех истребителя на 60 процентов зависит от выбора двигателя, я посоветовал:

- Давайте посмотрим, что предлагают мотористы. Вскоре Кондратьев раздобыл в МАПе характеристики перспективных авиадвигателей. Мы остановились на проекте Александра Микулина ТРД АМ-11 с предполагаемой тягой 5000 кгс при весе всего 650кг. Над крылом пришлось призадуматься. Как я уже писал, в ЦАГИ тогда сосуществовали два направления: стреловидные и ромбовидные крылья в плане. Сам собой напрашивался вопрос: если можно делать крылья сверхзвукового летательного аппарата с обычной и обратной стреловидностями задней кромки, то почему бы не сделать ее перпендикулярной оси самолета, попросту прямой? Так и порешили. Мы разместили два АМ-11 один над другим так, что один несколько выдвигался вперед, приткнули к плоским бокам фюзеляжа треугольное крыло и стреловидное горизонтальное оперение, по концам которого установили разнесенное вертикальное оперение, тоже треугольной формы, и схема нового истребителя, в основном, была готова.

рис_адлер Проект истребителя ОКБ В.В. Кондратьева По традиции ОКБ Яковлева, я заказал деревянную модель с приятной раскраской и представил ее Кондратьеву. По-видимому, он даже не ожидал увидеть так скоро такой гармоничный и простой проект, к которому был приложен краткий аэродинамический расчет, выполненный еще одним выходцем из ОКБ Яковлева Алексеем Дружининым . Он уже успел проконсультироваться в ЦАГИ и смело заявил скорость 1700км/ч на высоте более 7км. С этим проектом Кондратьев поспешил в МАП, где нас принял заместитель министра по опытному самолетостроению и начальник ЦАГИ Сергей Шишкин . При этом присутствовал начальник второй лаборатории ЦАГИ Владимир Струминский . К его чести, он мгновенно сориентировался, взял нашу модель в руки, повертел ее так и эдак, говоря:

- Посмотри, Сергей Николаевич, прямо летит! На это суховатый и осторожный Шишкин ответил:

- Хорошо летит, где - то сядет. Так или иначе, даже с перестраховочной "поправкой Струминского", введенной ЦАГИ в обиход для снижения слишком высоких скоростей, получающихся из расчета, окончательной расчетной скоростью была принята величина, согласованная с ЦАГИ - 1500км/ч. С этим проектом в руках Владимир Кондратьев заметался по замкнутому кругу, давно изобретенному хитроумными чиновниками от авиации:

- задание Кондратьеву на постройку такого самолета можно было бы дать, но у него нет производственной базы;

- производственную базу, конечно, можно было бы и выделить, да ведь подо что ее выделять, если у него нет конкретного задания? Отчаявшийся Кондратьев, мало задумывавшийся над тем, что рано или поздно с него спросят, где воссозданный им "Сейбр", стал искать и, конечно, нашел сочувствующего своему несчастью. Им оказался известный конструктор авиационного оружия Борис Шпитальный . Этот пожилой конструктор авиационных пулеметов и пушек внезапно загорелся идеей "изобретенного" им молекулярного двигателя (МД) . Принцип его работы он нам с Кондратьевым описал так:

"Если сжигать горючее под давлением 70-150 атмосфер, то и получишь МД". Что же происходит в камере сгорания МД? При увеличении давления растет и температура, но когда она достигает 6000 градусов, ее рост останавливается. Почему? Куда девается энергия? Она больше не тратиться на возрастание скоростей колеблющихся молекул газов, т.е. на рост температуры, а расходуется на диссоциацию молекул, на разрушение, разрыв молекулярных связей. Такой газ, состоящий из одиночных атомов, при понижении давления вновь ассоциируются в молекулярный, выделяя при этом то тепло, которое было затрачено ранее на диссоциацию. Его расширение идет теперь при постоянной температуре до тех пор, пока ассоциация молекул не завершится, и только после этого дальнейшее расширение происходит с падением как давления, так и температуры.

Шпитальный разрабатывал молекулярный двигатель с массивным поршнем, свободно перемещающимся в цилиндре с двумя тупиковыми камерами сгорания по торцам. Термический процесс был полностью заимствован у двухтактного двигателя Дизеля: впрыск топлива в момент сжатия воздуха в каждую камеру сгорания и сбрасывание выхлопных газов через соответствующие окна. Но, в отличие от Дизеля, не движение поршня использовалось в качестве источника энергии, а выхлопные газы являлись целью этого двигателя, были основой реактивной струи, генерируемой молекулярным двигателем. На мой взгляд, в подобном двигателе все было бы реалистично, если бы удалось найти способ охлаждения бешено мечущегося между двумя камерами сгорания и подталкиваемого взрывами свободного поршня, да еще изыскать жаростойкие материалы для окон, которые смогли бы пропускать через свои отверстия раскаленные газы, не оплавляясь при этом. Напустив тумана секретности, Борис Шпитальный, коренастый, седой, как лунь, с коротко остриженными волосами, среди которых на макушке красовался украинский чубчик, на пушечный выстрел не подпускал никого к стенду, на котором скрывался его МД. На вопрос, с чего это он, оружейник, взялся разрабатывать авиадвигатель, он ответил:

- Там и тут действуют одни и те же физические процессы: взрывы, высокие давления и температуры, скорострельность или частота циклов, автоматичность работы. Шпитальный настраивал Кондратьева на то, чтобы мы спроектировали самолет под его двигатель. Не имея возможности убедиться в существовании этого двигателя, я нехотя принялся за дело.

- Нужны габариты двигателя и его характеристики. Габариты Кондратьев вскоре привез, а характеристик ему Шпитальный не дал, видимо, не представляя формы, в которой они обычно выдаются.

- Дайте мне свои, а я дам свои,- заявил он. Я сочинил характеристики несуществующего двигателя, сохранив подобие реальным ТРД, и отправил их Борису Гавриловичу . Это были кривые тяги в зависимости от скорости и высоты полета. Вскоре получаю МД с фантастически высокими тягами, которые слабо зависели от скорости и, что выглядело особенно неправдоподобно, они почти не изменялись от высоты полета. Заподозрив неладное, я решил не проектировать особый самолет, а заменить одним двигателем МД оба двигателя АМ-11 в проекте самолета, уже апробированного ЦАГИ. Чтобы ничего не менять, пришлось выхлопную трубу будущего МД разделить на два рукава и просунуть их в отверстия, предназначенные для сопел АМ-11.

- Спросите у Бориса Гавриловича, не будет ли он против разделения выхлопной трубы МД.

- Разделяйте ее хоть на сто рукавов, ответил Шпитальный. Попробовав произвести аэродинамический расчет полученного самолета, Леша Дружинин получил фантастическую скорость - 5000км/ч на высоте 30км! После очередного визита к Шпитальному Владимир Викторович попросил меня сделать аванпроект истребителя с МД, заложив в одну папку вместе с расчетными характеристиками самолета данные двигателя.

- Это, конечно, можно сделать, только ради Бога, вы эту папку никуда не отправляйте пока своими глазами не увидите этот двигатель в работе.

- Нет, нет. Это нужно только для того, чтобы показать Шпитальному, что мы работаем. Через несколько дней смущенный Кондратьев говорит:

- Понимаете, я всю ночь не спал, а к утру все - таки решил окончательно - пошлю в правительство. И послал!

Ну, думаю, все. Нужно искать другую работу. Но, немного поостыв, решил не торопить события, а набраться терпения и подождать. Долго ждать не пришлось. Сначала 5 марта 1953 года умер Сталин . После траурного митинга, в курилке, слышу разговоры:

- Как же теперь дальше жить-то будем?

- Как? А может быть еще лучше заживем. Вскоре проект Кондратьева - Шпитального из правительства перекочевал в МАП , где было организовано слушание, напоминающее суд. Обсуждался, естественно, не столько самолет, сколько молекулярный двигатель. Выступал оппонентом главный конструктор авиадвигателей Александр Микулин при поддержке своего помощника по научной части Бориса Стечкина . Были развешаны чертежи, представленные Шпитальным, и чертежи аналогичного двигателя, который, как оказалось, безуспешно и довольно давно разрабатывал Микулин. Обращаясь к Шпитальному, Микулин начал так:

- Ты только посмотри: у меня цилиндр, у тебя цилиндр, у меня поршень, у тебя поршень, у меня окна, у тебя окна, у меня двигатель не работает, а у тебя почему-то работает?

- Мало ли что,- отвечает Шпитальный. Мы с Нудельманом делали похожие авиапушки. У него ствол, у меня ствол, у него затвор, у меня затвор, у него пружина, у меня пружина, у него пушка не действовала, а у меня хорошо заработала!

- Ладно, какая у тебя площадь окон? В такие окна газ не пойдет!

- А у меня пошел.

- Тогда покажи двигатель в работе.

- Сейчас не могу, он разобран для профилактики.

- А когда сможешь?

- Когда он заработает.

- Я официально заявляю: такой двигатель никогда работать не будет, и этот факт всесторонне и тщательно, теоретически и практически проверен в моторостроительном ОКБ, в котором я имею честь быть главным конструктором!

- Это голословное заявление,- не сдавался Шпитальный. Решение было принято такое: Б.Г. Шпитальному продемонстрировать Комиссии МАП работающий двигатель МД не позже, чем через десять дней. Ни через десять, ни через тридцать дней двигатель предъявлен не был. Тогда последовало новое решение: "Рекомендовать министру авиапромышленности и министру оборонной промышленности лишить звания главных конструкторов и освободить от занимаемых должностей Кондратьева В.В. и Шпитального Б.Г. за технический авантюризм". Как реагировал Шпитальный на это решение, мне точно не известно. Ходили слухи, будто опытный завод Шпитального хотели передать радиолокаторщикам. Когда же они попытались вступить в свои права, Шпитальный, усилив охрану, два дня держал круговую оборону. Кондратьев избрал другую тактику. Сначала он опротестовал в своих письмах, адресуемых министру авиапромышленности, слова "технический авантюризм", доказывая, что претензий к нему как авиаконструктору, никаких нет, а за двигатель он прямой ответственности нести не может.

Добившись от сжалившегося над ним министра изменения формулировки на другую, где его освобождают от должности "в связи с изменением тематики", он тотчас перенес огонь жалоб на самого министра, утверждая, не без основания, что тематика ОКБ, к этому времени уже переданного Павлу Сухому , ничуть не изменилась.

Рассвирепевший министр созвал свою коллегию для того, чтобы положить конец кляузам Кондратьева. Был приглашен и я.

- Почему вы не работаете? - спросил Петр Дементьев у Кондратьева.

- Вы же сами отстранили меня от работы.

- На этой работе свет клином не сошелся. Поработайте в другом месте.

- Нигде не берут.

- Как так? Вот Цыбину нужен заместитель. Цыбин здесь?

- Здесь, Петр Васильевич.

- Возьмешь к себе Кондратьева?

- С удовольствием.

- Вопрос исчерпан, иди работать и прекращай кляузничать. Больше я никогда Кондратьева не видел, лишь много позже до меня дошел слух, что при очередной кампании аттестации в КБ Цыбина его сочли не соответствующим занимаемой должности и понизили по службе.

Ссылки: