Савинков: воссоздание боевой организации в Финляндии

Базой для нашей террористической деятельности мы избрали Финляндию . Как я уже говорил, в Финляндии тогда не могло быть и речи о выдаче кого-либо из нас русскому правительству, а если бы такой вопрос и возник, то мы немедленно были бы извещены и, значит, имели бы время скрыться. Во всех финских правительственных учреждениях и даже в полиции были члены финской Партии "активного сопротивления" или люди, сочувствующие ей. Финны эти оказали нам много ценных услуг. Мы находили у них приют, они покупали для нас динамит и оружие, перевозили его в Россию, доставляли нам финские паспорта и проч. Особенно близко сошлись мы с четырьмя "активистами", людьми, горячо преданными русской революции, смелыми и энергичными. Хотя они и не вступили в боевую организацию, но каждый из нас всегда мог рассчитывать на их помощь, даже если бы эта помощь была связана с большим риском. Эти четверо были: учительница лицея Айно Мальмберг , служащая в торговой конторе Евва Прокопе , архитектор Карл Франкенгейзер и студент гельсингфорсского университета Вальтер Стенбек , принимавший в 1905 г. непосредственное участие в освобождении из тюрьмы убийцы прокурора Ионсона , Леннарта Гогенталя .

Можно без преувеличения сказать, что только свободным условиям Финляндии и помощи названных лиц мы были обязаны быстрым и не сопряженным с жертвами восстановлением боевой организации. Как только стало известным, что партия решила возобновить террор, старые члены боевой организации стали съезжаться в Финляндию. Некоторые из них успели за это короткое время принять участие в отдельных боевых актах в провинции; так, Борис Вноровский участвовал в освобождении Екатерины Измайлович из минской тюрьмы . Кроме него, Азефа и меня, в Гельсингфорс приехали еще: Моисеенко , Шиллеров , Рашель Лурье и Зильберберг . В Петербурге остался только Петр Иванов , извозчик.

Центральный комитет решил, что боевая организация предпримет одновременно два крупных покушения: на министра внутренних дел Дурново и на московского генерал-губернатора Дубасова , только что "усмирившего" Москву. Из соображений политических нам, однако, было поставлено условие, чтобы оба эти покушения были закончены до созыва первой Государственной думы . Это условие сильно стесняло нас: оба дела были трудные и требовали долгого времени для своей подготовки. Кроме того, наличный состав боевой организации был слишком малочислен, чтобы в такой короткий срок совершить хотя бы одно из этих покушений. Поэтому первой нашей заботой было пополнить наш состав новыми членами. К весне 1906 г. в боевую организацию входили кроме перечисленных выше еще следующие лица: Владимир Азеф (брат Евгения Азефа ), Мария Беневская , Владимир Вноровский (брат Бориса Вноровского ), Борис Горинсон , Абрам Рафаилович Гоц 12 (брат Михаила Гоца ), Двойников , Александра Севастьянова , Владимир Михайлович Зензинов , Ксения Зильберберг , Кудрявцев (Адмирал) , Калашников , Валентина Колосова (урожденная Попова) , Самойлов , Назаров , Павлов , Пискарев , Всеволод Смирнов , Зот Сазонов (брат Егора Сазонова ), Павла Левинсон , Трегубов , Яковлев 13 и некий рабочий Семен Семенович , фамилия которого мне неизвестна. Всего в боевой организации было тогда около 30 человек. Я считал, что такое переполнение организации только вредит делу, и не раз указывал на это Азефу . Азеф не соглашался со мной: по его инициативе и только с его одобрения были приняты некоторые из перечисленных мною лиц. Лица эти, достойные всякого уважения и готовые на всякое боевое дело, были, однако, лишними в наших планах и оставались в бездействии. Из новых товарищей мое внимание в особенности обратили на себя четыре лица: Абрам Гоц , Адмирал , Федор Назаров и Мария Беневская .

Каждый из них представлял собою не только крупную боевую силу, но и оригинальную, не похожую на других, индивидуальность, и каждый из них сыграл по-своему заметную роль в боевой организации.

Военная организация еще не сорганизовалась, и еще не все товарищи приехали в Гельсингфорс, когда Азеф неожиданно отказался от участия в терроре . Мы обсуждали втроем - он, Моисеенко и я - план нашей будущей кампании. В середине разговора Азеф вдруг умолк. Что с тобой? Он заговорил, не подымая глаз от стола: Я устал. Я боюсь, что не могу больше работать. Подумай сам: со времени Гершуни я все в терроре. Я имею право на отдых. Он продолжал, все еще не подымая глаз: Я убежден, что ничего на этот раз у нас не выйдет. Опять извозчики, папиросники, наружное наблюдение... Все это вздор... Я решил: я уйду от работы. Опанас (Моисеенко) и ты справитесь без меня. Мы были удивлены его словами: мы не видели тогда причин сомневаться в успехе задуманных предприятий. Я сказал:

- Если ты устал, то, конечно, уйди от работы. Но ты знаешь,- мы без тебя работать не будем.

- Почему? Тогда Моисеенко и я одинаково решительно заявили ему, что мы не чувствуем себя в силах взять без него ответственность за центральный террор, что он - глава боевой организации, назначенный центральным комитетом, и еще неизвестно, согласятся ли остальные товарищи работать под нашим руководством, даже если бы мы приняли его предложение. Азеф задумался. Вдруг он поднял голову:

- Хорошо, будь по-вашему. Но мое мнение,- ничего из нашей работы не выйдет.

Тогда же был намечен следующий план. Было решено сосредоточить главные силы в Петербурге: дело Дурново нам казалось труднее дела Дубасова. В обоих случаях был принят метод наружного наблюдения. Из соображений конспиративных, петербургская наблюдающая организация разделилась на две самостоятельные и связанные только в лице Азефа группы: на группу извозчиков ( Трегубов , Павлов , Гоц ), с которой непосредственно должен был сноситься Зот Сазонов , и на смешанную группу из пяти человек, куда входили Извозчики - Адмирал и Петр Иванов , газетчик Смирнов и уличные торговцы Пискарев и Горинсон , С этой последней группой должен был все сношения вести я. Параллельно с этим учреждалось, под моим руководством, наружное наблюдение в Москве за адмиралом Дубасовым ( Борис Вноровский и Владимир Вноровский , Шиллеров ). Кроме того, Зензинов уехал в Севастополь, чтобы на месте выяснить возможность покушения на адмирала Чухнина , усмирившего восстание на крейсере "Очаков" ; Самойлов и Яковлев предназначались для покушения на генерала Мина и полковника Римана , офицеров лейб-гвардии Семеновского полка; Зильберберг стал во главе химической группы, куда вошли кроме него его жена Ксения Зильберберг , Беневская , Лeвинсон , Колосова , Лурье , Севастьянова , Семен Семенович . Группа эта наняла для лаборатории дачу в Териоках .

Наконец, Моисеенко , Калашников , Двойников и Назаров оставались пока в резерве и жили в Финляндии. Прошел весь январь, пока организация приступила к работе. Азеф и я жили в Гельсингфорсе : Азеф на квартире у Мальмберг, я снимал комнату в незнакомом финском семействе по паспорту Леона Роде. Мне приходилось бывать в этой комнате очень редко: я был в постоянных разъездах между Москвой и Петербургом. Я приезжал в Гельсингфорс только для совещания с Азефом.

Ссылки: