Совнарком устраивает разнос Вавилову 1938

В мае 1938 года Лысенко еще раз показал, как хорошо он понимает чаяния вождей, как умеет разгадывать направление партийной борьбы и благодаря этому отлично решать свои личные задачи. Его, в числе крайне немногочисленной группы ученых, приглашают 8 мая на заседание Правительства СССР, которое решило рассмотреть план научно- исследовательских работ Академии наук СССР на следующий год.

Формально - все правильно: правительство хочет знать, как будет развиваться наука Страны Советов, быть в курсе того, что ученые считают важнейшим в таком развитии, а, может быть, подсказать те задачи, которые само правительство считает первоочередными. Как говорилось, в информационном сообщении об этом заседании: "в развернувшихся оживленных прениях приняли участие тт. Кафтанов , Л.М.Каганович , Президент Сельскохозяйственной Академии им. Ленина Т.Д. Лысенко , акад. Кржижановский , Вознесенский , Молотов " ( 7_125 ).

Как видим, среди выступавших было только двое ученых - Г.М.Кржижановский, соратник Ленина, старый большевик и одновременно инженер-электротехник, а также Т.Д. Лысенко. Их речи опубликованы не были, но результат заседания был важным. Совнарком отклонил предложенную программу исследований, так как, по мнению руководителей страны: "в некоторых институтах находит пристанище лже-наука, а представители этой лженауки не встречают должного отпора" ( 7_126 ).

Это уникальное решение закрепило диктат в науке окончательно: от проводившегося в течение полутора десятилетий диктата в области гуманитарных наук руководители страны перешли к диктату в области наук естественных: план вернули в Академию для доработки, а чтобы улучшить научную работу, "Совнарком признал, необходимым пополнение новыми, в том числе молодыми научными силами состав Академии" ( 7_127 ).

Пока еще не сообщалось, в каких институтах и какие ученые персонально занимаются лже-наукой, хотя можно было догадываться, кого выставил на эти роли выступавший на заседании правительства Лысенко. Но то, чего не знала широкая публика, было известно руководству Академии наук СССР, и оно постаралось принять меры оперативно. Была создана комиссия по проверке работы Института генетики. Руководить сю было поручено академику Б.А.Келлеру . За два года до этого он ушел с поста директора Ботанического института АН СССР, около полутора лет был директором Почвенного института АН СССР, но не удержался и там и теперь стал директором маленького Московского Ботанического сада АН СССР (нынешний огромный Ботсад АН СССР еще не был заложен). Месяцем раньше Келлер опубликовал в "Правде" статью, в которой обвинил своих коллег из Ботанического и Зоологического институтов в Москве в оторванности от практики социалистического строительства ( 7_128 ). Келлер знал основные принципы генетики и вплоть до конца 1936 года позволял себе писать такие фразы: "Благодаря новым исследованиям в генетике отвлеченное понятие гена получило полную материальность ... Отдельные гены в хромосомах уже почти стали доступны для глаза при помощи микрофотографии в ультрафиолетовых лучах" ( 7_129 ). Позже Б.А.Келлер на такие вольности не решался, а из бесед с оставшимися в живых сотрудниками вавиловского института мне стало известно, что Келлер в те дни постоянно советовался с Лысенко по всем вопросам.

Дальше события развивались быстро. В том, что решение Совнаркома вникнуть в деятельность советских ученых не было случайностью, открывшей неожиданно провал на этом фронте, все смогли скоро убедиться. На правительственном уровне 15-16 мая было проведено "Первое Всесоюзное совещание работников высшей школы". На нем с большой речью выступил председатель совнаркома В.М.Молотов, а 17 мая в Кремле Сталин дал банкет для ученых и преподавателей высшей школы, на котором призвал к борьбе со старыми авторитетами,

"замкнувшимися в скорлупу ... жрецами науки к ломке ... старых традиций, норм, установок", якобы превратившихся в "тормоз для движения вперед" ( 7_130 ). А еще через несколько дней стало ясно, кого подразумевал Сталин под этими "жрецами науки", становящимися "тормозом".

25 мая на специальное заседание собрался Президиум Академии наук СССР, чтобы детально разобрать критику в адрес институтов, упоминавшихся на заседании Совнаркома. Этому обсуждению было придано исключительное значение. Утром следующего дня в "Правде" появилось соответствующее сообщение ( 7_131 ), из которого следовало, что самое неблагополучное положение сложилось в двух академических институтах: генетики и геологии. Резюмируя итоги обсуждения Президиумом Академии наук, редакция газеты "Правда" от своего имени указывала:

"На примере вчерашнего заседания Президиума Академии наук видно, что перестройка работы ее учреждений еще по-настоящему не началась. Руководители академии рискуют выйти неподготовленными на общее собрание, до которого осталось всего два дня" ( 7_132 ).

Можно представить, какое впечатление на руководителей АН СССР производили эти следующие крещендо нападки. С 1936 года Президентом АН СССР стал В.Л. Комаров , ботаник, родившийся и выросший в Петербурге, много лет преподававший там в университете и вроде бы неплохо относившийся к Н.И.Вавилову. Будучи человеком немолодым (к моменту вступления в должность Президента ему исполнилось 67 лет), опытным, а, следовательно, достаточно осторожным, Комаров, конечно, хорошо понимал, что скрывается за бюрократическими оборотами сообщений в "Правде", и стремился снять корабль с мели. Поэтому на следующий же день - 27 мая 1938 года было назначено новое заседание президиума АН СССР. И теперь уже вместо общих разговоров о недостатках работы научных учреждений внимание было сосредоточено на деятельности Н.И. Вавилова как директора Института генетики. И снова партийные круги вмешались в это, в общем, узконаучное обсуждение, стремясь придать более зловещий и масштабный оттенок обсуждению промахов академика Н.И.Вавилова. На следующий день в "Правде" опять появилась, примерно на том же месте, статья по этому поводу. Статью следует привести более подробно, так как она позволяет осветить два существенных момента: личное участие Т.Д.Лысенко в деле ошельмовывания Вавилова и умелое нагнетание страстей в это время. День за днем миллионы людей в стране, разворачивая "Правду", узнавали все новые подробности грехопадения недавнего лидера биологической и агробиологической науки. Итак, на этот раз, 28 мая, в "Правде" сообщалось:

В Академии наук СССР

На заседании Президиума Академии наук СССР вчера обсуждался вопрос о работе института генетики . После отчетного доклада академика Н.И.Вавилова академик Б.А. Келлер выступил от имени комиссии, обследовавшей институт. - Институт генетики, - сказал Б.А. Келлер, - не только не ведет борьбу с классово-враждебными установками на биологическом фронте, но своими ошибками даст пищу для антинаучных "теорий". Связь, научно-исследовательской работы с практикой слаба и случайна. Институт отмежевался от научных работ Т.Д. Лысенко. В Институте есть отдельные ценные труды, но нет общего плана, построенного на основе тех требований, которые предъявляет к науке советская страна. С яркой речью выступил академик Т.Д. Лысенко . - Институт не занимается разработкой настоящей ведущей теории, как базы всех работ, - сказал он. - Поэтому частичные успехи, которые есть у института в результате многолетней работы, - разрозненны. Совершенно не отражены идеи Мичурина 300 Развитие мичуринского наследия в стране идет без помощи и участия института. Напротив в нем распространены антимичуринские и антидарвинистские взгляды. В оживленных прениях было указано, что многие работники института генетики некритически следуют по стопам буржуазной науки; не изжиты еще традиции раболепия перед ней. Участники заседания приветствовали согласие академика Т.Д. Лысенко поставить свои работы в стенах института генетики.

Президиум согласился с выводами комиссии, внесшей значительные изменения в план института. Отделению математических и естественных наук поручено провести широкую научную дискуссию о проблемах генетики с привлечением работников института философии " ( 7_133 ).

Таким образом, Президиум Академии наук счел за благо пойти на поводу у политиканов и, заявляя о желании привести научную работу в соответствие с требованиями высшего исполнительного органа страны, записал в своем решении: "... чтобы подняться на уровень этих требований ... Академия должна ломать и разбивать отжившие традиции и навсегда отказаться от раболепия по отношению к ним. Между тем, в некоторых институтах до сих пор раболепие перед антинаучными фетишами далеко не изжито" ( 7_134 ). При этом назывался лишь один институт, подпадающий под такой приговор, и одно лицо, ответственное за плохую работу академии в целом:

"Примером является Институт генетики ... Раболепие перед реакционными антидарвинистскими идеями западной науки заставило этот институт пройти мимо замечательных идей Мичурина" ( 7_135 ). Теперь всем стало ясно, кто заварил эту кашу, и с чьей подачи Институт генетики попал в разряд критикуемых, оставаясь ведущим институтом в мире по этой специальности 7-11 .

В сложившихся условиях Н.И.Вавилов принял решение публично признать свои ошибки и наметить шаги для их исправления. В сообщении с собрания Института генетики говорилось: "На активе Института генетики были вскрыты корни реакционных тенденций в генетике ... Речь товарища Сталина, которая во много раз увеличила смелость и силу советской научной мысли, ее способность ломать отжившие традиции, должна стать и на участке советской генетики исходным пунктом нового плодотворного подъема" ( 7_137 ). В обнародованном вскоре Постановлении Президиума Академии наук СССР и научные и политические ошибки института объяснялись очень просто: "Эти недостатки в значительной степени связаны с направлением работ акад. Н.И.Вавилова, который в своем законе гомологических рядов исходит из представления, что организм - это мозаика генов и, с известными поправками, указанный взгляд проводит и до сих пор ... В Институте, в общем, преобладает узко хромозомальный подход к явлениям наследственности, характерный для формальной генетики ..." ( 7_138 ). Был в постановлении пункт, непосредственно касавшийся Трофима Денисовича и включавший положение, которого он много лет добивался:

"Президиум Академии Наук приветствовал согласие акад. Т.Д.Лысенко организовать в Институте генетики научную работу на основании разработанных им теоретических построений и методов" ( 7_139 ). Так Лысенко одним махом решил двоякую задачу: выставил Вавилова к позорному столбу и сам внедрился в Академию наук, причем непосредственно в Институт Вавилова, где ему было предоставлено право создать отдел. В Москву срочно перевели из Одессы его ближайших сотрудников и в их числе И.Е.Глущенко , А.А.Авакяна и Г.А.Бабаджаняна . Казалось бы, теперь ученые учли требования руководства страны, а виновные признали ошибки и взялись за их исправление.

Газета "Правда" 27 июля 301 1938 года сообщила, что в "июле Президиум Академии наук предоставил Совету Народных Комиссаров СССР "новый" план на 1938 год" ( 7_140 ), но уже то, что слою "новый" было взято в кавычки, говорило об отношении к нему: Совнарком и на этот раз отклонил план на том основании, что

".."новый" план повторил недостатки старого" ( 7_141 ).

Известив об этом очередном проявлении силового отношения к научным разработкам (заметим, отклонялись те направления, которые всего через четверть века назывались не иначе как с добавлением самых возвышенных эпитетов, и по которым Советский Союз имел неплохой задел), газета "Правда" дала понять, какие ученые и какие результаты будут отныне приветствоваться властями: через день передовая статья "Правды" была названа "Науку - на службу стране", и в ней превосходные оценки высказывались в адрес " Т.Д. Лысенко , крестьянского сына", который, оказывается, уже стал "крупнейшим мировым ученым", причем, "в небывало короткий срок", и "чьи труды обильным урожаем расцветают на колхозных и совхозных полях!" ( 7_142 ). "Блестящими работами" были названы и яровизация, и переопыление сортов, и летние посадки картофеля!

В соответствии с приказом свыше, началось быстрое выдвижение новых молодых членов Академии наук. Выборы состоялись 29-30 января 1939 года и закончились еще одной победой Лысенко и его сторонников: 29 января академиком избрали Н.В. Цицина , а на следующий день, после небольшой заминки (в первом туре Лысенко не хватило голосов, и руководство академии потребовало переголосовать) был избран сам Лысенко . Теперь он стал членом трех академий. Одновременно стали членами АН СССР Сталин (почетный академик), Молотов и Вышинский .

Так Академия наук СССР получила "достойное" пополнение, и работа ее в правильном направлении была обеспечена.

Ссылки: