Некоторые биологи, заблуждаясь, верили Лысенко

Вместе с тем в это время еще не все биологи хотели глядеть правде в глаза. Так вели себя даже те, кто не зависел от Лысенко и работал в далеких от него областях. Сотрудники Института эпидемиологии и микробиологии АМН СССР им. Гамалея Д.Г.Кудлай и А.Г. Скавронская , продолжая верить в направленное превращение одних видов бактерий в другие, посчитали, что они на самом деле открыли превращение кислотообразующих бактерий в щелочеобразователи под влиянием внешней среды. Затем в их опытах якобы изменились кишечные палочки под влиянием бактерий паратифа. Чтобы придать своему "открытию" пущую наукообразность, они стали искать поддержку у биохимиков. И быстро нашли таковую у заведующего кафедрой биохимии растений Московского университета академика А.Н.Белозерского . Он поверил в то, что все так и есть на самом деле и отрядил своего аспиранта, только что закончившего МГУ, Сашу Спирина , проверить у исходных бактерий (кишечной палочки и паратифа) и у измененного штамма нуклеотидный состав молекул ДНК и РНК (иными словами, был изучен химический состав нуклеиновых кислот).

Точно работавший Спирин показал существенную разницу в наборе и количестве составных частей нуклеиновых кислот, после чего в печать пошла статья четырех авторов ( 10_240 ) , подтверждающая возможность легкого изменения святая святых наследственного аппарата - их нуклеиновых кислот, достаточно стабильных по утверждениям генетиков.

Последние были теперь посрамлены, а учение Т.Д.Лысенко очередной раз подтверждено. Сам Трофим Денисович остался очень доволен работой и много говорил о ней на лекциях студентам и в своих выступлениях.

Разгадка пришла позже, когда американский биохимик и генетик Эрнст Фриз указал на источник ошибок: ни во что кислотообразователи не превращались, и никаких из них щелочеобразователей не возникало, так же как не влияли бактерии паратифа на кишечные палочки. В чашки с бактериями была занесена элементарная грязь - посторонние бактерии, которые и щелочь из углеводов давали и нуклеотидный состав имели иной.

А.С. Спирин действительно работал точно, но он доверял шефу, тот доверял микробиологам Кудлай и Скавронской, которые были подавлены чарами Лысенко и не заметили заноса посторонних бактерий в их культуры. Но на разгадку ушли годы, а публикация в 1955 году имела важное значение.

Другое "эпохальное" открытие сделал уже упоминавшийся С.И.Алиханян , переметнувшийся из стана генетиков в ряды лысенкоистов.

Он придумал, что им открыта вегетативная гибридизация у бактерий. Что служило привоем и подвоем у бактерий и микроскопических грибов, Алиханян, естественно, сказать не мог из-за их малости, но само название - вегетативная гибридизация микроорганизмов звучало так весомо, так чарующе (ведь совершенно новое явление человек открыл, не какой-то там единичный факт описал, а целую науку основал), что Алиханян тут же постарался подсоединиться к работе по увеличению продуктивности пенициллумов, которую вели в Институте антибиотиков Минздрава СССР , и стал утверждать, что-де с помощью вегетативной гибридизации он как раз и добился увеличения выпуска лекарства, ценящегося в буквальном смысле на вес золота.

В конце 1954 и начале 1955 года он стал обходить кабинеты высокого начальства, рекламируя свое невиданное открытие. Спустя много лет, два человека, которых нельзя обвинить в отсутствии симпатий к Лысенко, -

Президент ВАСХНИЛ П.Л.Лобанов и его вице-президент Д.Д.Брежнев однажды вечером начали вспоминать, как к ним приходил возбужденный Алиханян, пытаясь заручиться их поддержкой. Оба рассказывали мне об этих визитах с презрением, уверяя меня, что хорошо понимали, как ходатай лишь примазывается к науке, использует ситуацию и спешит нагреть руки.

В середине 1955 года Алиханян защитил докторскую диссертацию на эту тему. Главный "вегетативный гибридизатор" - И.Е.Глущенко дал хвалебный отзыв на работу, в котором утверждал:

"... С.И.Алиханян...Получил у пенициллумов настоящие вегетативные гибриды ... Желаю автору дальнейшего успеха в работе, а Ученому совету единодушия в присуждении искомой степени доктора биологических наук. Экспериментальная работа С.И. Алиханяна требует публикаций в печати, в пределах возможного ее оглашения. Для мичуринской генетики это будет иметь значение в смысле накопления новых фактов, показывающих общность изменчивости у высших и низших организмов" ( 10_241 ). Этот отзыв зачитали на заседании Совета вместе с другими такими же отзывами, и Совет был единодушен - степень доктора наук Алиханян получил. Правда, позже, как только времена поменялись, он наотрез отказался от своего "эпохального" открытия и заявил, что, дескать, им был открыт процесс конъюгации у бактерий ( 10_242 ). Тоже ведь не пустяк.

Ярким примером того же рода стала еще одна история с ленинградским профессором М.Е. Лобашевым . В январе 1954 года член-корреспондент АН СССР Н.П.Дубинин обратился с запиской в Президиум Академии наук СССР, содержавшей предложение принять срочные меры для развития в СССР генетики, прекратить засилие лжеученых в биологических учреждениях страны. Записку в Президиуме размножили и разослали по особому списку разным лицам, имеющим отношение к руководству наукой, и кое-кому из ученых. Попала она в том числе и к Лобашеву .

Этот генетик, в прошлом ученик Ю.А.Филипченко , перешедший после 1948 года в лагерь Лысенко, дал 2 декабря 1954 года поразительный отзыв на записку:

"У каждого советского биолога возникает естественное чувство протеста против общего охаивания профессором Дубининым того мощного прогрессивного направления в биологии и генетике, которое развивается в нашей стране после сессии ВАСХНИЛ 1948 года ... Создается впечатление, что профессор Н.П .Дубинин не понял всего того, что произошло в развитии науки после сессии ВАСХНИЛ ... Автор записки не скупится на сильные "определения" деятельности института генетики, [руководимого Лысенко - B.C.] .. Брать на себя смелость огульно охаивать большой коллектив способных экспериментаторов ... недостойный прием аргументации в пользу затеваемого автором предприятия. Я знаком лишь с частью работ института по литературе (проф. И.Е.Глущенко, К.В. Косикова, Х.Ф. Кушксра, Н.И. Нуждина и их сотрудников) и считаю эти исследования интересными и представляющими определенное положительное явление в науке ... Нет необходимости создавать новый институт или отдельную лабораторию на правах института.

В системе академии уже имеется Институт генетики" ( 10_243 ).

Благодаря таким отзывам (разумеется, коммунист Лобашев был не одинок) Опарину как академику-секретарю Отделения биологических наук АН СССР удалось оттянуть решение многих вопросов, связанных с возрождением генетики в СССР. Тем не менее, лысенковщина, разросшаяся как раковая опухоль на теле советской биологии, не смогла подавить всех и вся.

Ссылки: