С.Н. Мотовилова о Плеханове

(Минувшее. "Новый мир", N12, 1963.)

Имя Плеханова я услышала впервые в 1891 году. Мы переехали из Симбирска жить в Швейцарию, в Лозанну . Плеханов жил тогда в Женеве и, насколько я помню, вместе с Верой Засулич . Мой дядя Классон (он тогда с моей теткой жил во Франкфурте) только что окончил Технологический институт и приехал работать, очевидно, для практики, в Германию. От времени до времени Классон направлял к нам, в Лозанну, своих знакомых. В то время у нас часто бывал один его знакомый, Воден , тогда еще юноша лет двадцати с чем-то, поражавший всех своей образованностью. Этот Воден - по-моему, он был тогда марксистом - часто бывал у Плеханова и Засулич. Что он о них рассказывал, я, конечно, не помню - мне было тогда десять лет. Впечатление у меня все-таки сложилось, что и Плеханов и Засулич очень нуждались. <...> Однажды летом, выйдя из отеля в Salvan, где мы обедали, мы с удивлением увидели Водена, завернутого в какую-то зеленую шаль. Это были не шестидесятые, а девяностые годы, и тогда мужчины шали не носили. Оказалось, что шаль-то была не Водена, а Веры Засулич. Нам показалось возмутительным: как можно носить чужие вещи! Тогда мы, дети, не знали, конечно, зачем приезжал к нам в Salvan Воден, но уже потом я узнала, что он приезжал занять денег у мамы для Веры Засулич, которая должна была ехать в Россию, конечно, нелегально, а денег на дорогу не было. Должно быть осенью 1891 (или 92-го года) к нам приехали тетя Соня , ее муж Классон и его друг Коробко . Классон и Коробко поехали в Женеву повидаться с Плехановым. Вернувшись в Лозанну, они с большим интересом рассказывали о Плеханове и Засулич, которые жили тогда вместе. Зачем они ездили к Плеханову? О чем с ним говорили? Этого я, конечно, понять не могла, но некоторые мелочи из их рассказов запомнила. Жили и Плеханов и Засулич очень бедно, чайных ложек у них не было, а чай размешивали одним и тем же перочинным ножом. Классона и Коробко удивило, что Засулич была уже немолодой, она им представлялась молодой девушкой, какой она была во время выстрела в Трепова . Помню еще, что Классон сказал Плеханову: "Быть в Швейцарии и не заехать к Вам - это все равно что быть в Женеве и не заехать в Фернэ к Вольтеру". Это сравнение Классона Плеханову, по- видимому, понравилось. Имя Вольтера мне тогда уже было известно, но тут я впервые узнала, что Вольтер жил в Фернэ возле Женевы. Поездка Классона и Коробко к Плеханову внесла большое оживление в нашу жизнь. Разговорам о ней среди взрослых не было конца. Помнится, Плеханов произвел на них сильное впечатление и очень им понравился. Классон и Коробко принадлежали к кружку петербургских марксистов, и, очевидно, им было о чем поговорить с Плехановым. Затем Классон уехал в Петербург. Его жена, тетя Соня, очень боялась, что он будет арестован; тогда заболела их годовалая дочь, тетя оставила ее у нас в Швейцарии, а сама уехала в Петербург, так как боялась за судьбу мужа. К кружку петербургских марксистов, кроме Классона и Коробко, принадлежали Красины, Радченко, других фамилий не помню. После отъезда Классона в Петербург у нас в Лозанне несколько раз бывал Плеханов. Через маму он передавал что-то петербургским марксистам. Я Плеханова тогда не видела, он бывал у мамы днем, когда мы, дети были в школе. Но всякий раз после его посещений мама была особенно оживлена. Плеханов маме очень нравился, казался ей очень умным, остроумным. Мама должна была ехать в Петербург, отвезти тете Соне их дочку и одновременно передать петербургским марксистам, что говорит Плеханов по таким-то и таким-то вопросам. Тогда стоял вопрос "о рынках". Мама в этих вопросах плохо разбиралась, но из конспирации ей строго-настрого запретили что-то записывать - нужно было все запомнить и передать устно. Классоновская дочка Сонечка у нас очень хорошо поправилась, и мама привезла ее здоровенькой на Охту, где они тогда жили. Известие о мамином приезде вызвало там сенсацию среди друзей Классона, они все сошлись к нему и засыпали маму вопросами: что говорит Плеханов о том-то и о том-то? Это показывает, как высоко тогда стоял авторитет Плеханова среди наших марксистов. Мама потом вспоминала, как она старалась точно передать плехановские слова. Уже после революции я прочла негодующую статью Плехановой ( жены Плеханова ) по поводу допроса в жандармском управлении Классона и Коробко, который ей попал в руки. Но разве можно принимать всерьез то, что люди говорили на допросах в жандармском управлении! Естественно, они врали, старались себя или других выгородить. У меня этой статьи Плехановой нет сейчас в руках, читала я ее давно. Помнится, и Классон, и Коробко отвечали так, будто бы они поехали к Плеханову просто так, из любопытства, и на многое отвечали в шутливом тоне. Что же, они должны были жандармам рассказывать, зачем они ездили к Плеханову, и как глубоко его уважают? Смешно требовать, чтоб на допросах в жандармском управлении люди говорили правду! (ф. 786 отдела рукописей РГБ).

Ссылки: