Тамм приехал в ИАЭ, что-бы активизировать исследования по УТС

Из О наставнике в науке и в жизни (Головин И.Н. о Тамме И.Е.)

Летом 1957 года он приехал в институт, когда Курчатов лежал в постели со вторым инсультом. Тамма беспокоило медленное продвижение экспериментов. Игорь Евгеньевич настаивал на широком обсуждении положения дел. Требовал анализа, почему мы все еще находимся в области столь низких температур, как один миллион градусов. Нет ли путей, которые мы пропустили, но по которым надо, не откладывая, идти. На встрече с Арцимовичем , Леонтовичем , Головиным и Лукьяновым было решено пригласить Д.В. Ефремова , Я.Б. Зельдовича , А.Д. Сахарова и собрать всех научных сотрудников, занятых термоядом в Институте атомной энергии.

Совещание состоялось. Вялый в то время Арцимович (он бросил по требованию врачей курить) долго и нудно делал доклад. В нем он "до- казывал" , что идея Сахарова о тороидальной плазме провалилась, так как плазма с током "принципиально неустойчива". Что наибольшие надежды у него на ловушки с магнитными пробками, в которых тока в плазме нет. Опыты с ними успешно ведет его сотрудник М.С. Иоффе . Но и в них температура плазмы еще низка, что прямых путей к высоким температурам нет, и мы должны идти терпеливо шаг за шагом, и на этом медленном пути прогресс все же есть.

Игорь Евгеньевич ерзал, задавал вопросы и, когда Арцимович закончил, стремительно вышел к доске. В большой полупустой аудитории амфитеатром сидело несколько десятков понурых термоядерщиков. Игорь Евгеньевич со свойственным ему темпераментом пытался разбудить эту спячку, перебирал аргументы Арцимовича и искал опоры для нового качественного шага.

- Первый качественный шаг, - говорил он, - вы сделали в 1951- 1952 годах, когда от холодной слабоионизованной плазмы газового разряда, изучавшейся классиками-газоразрядчиками в течение десятков лет, за какие-нибудь два года перешагнули к полностью ионизованной плазме с температурой в миллион градусов. От трехсот градусов - к миллиону! Недурно! Еще раз такой же шаг - поднять температуру в три тысячи раз - уже не нужно - достаточно поднять в триста, в тысячу раз. Надо внимательно осмотреться. Теория - могучая опора. Как сделать этот шаг? Кто знает?

В ответ на этот вопрос я, сидевший в середине амфитеатра в одном из задних занятых рядов, поднялся со словами:

- Будкер показал, как сделать этот шаг. Надо инжектировать быстрые молекулярные ионы в ловушку с магнитными пробками и накапливать плазму. Плазма будет сразу горячая с температурой, нужной для реактора, и задача лишь в том, чтобы накопить ее достаточно плотной.

- Так делайте же этот опыт немедленно! - воскликнул Тамм.

- Мы начали уже с Дмитрием Васильевичем Ефремовым проектировать установку для этой цели, назвали ее " Огра ".

- Идите к доске, напишите ее главные параметры, - потребовал Игорь Евгеньевич. Зал проснулся. Поднялся шум и вспыхнуло оживление. Игорь Евгеньевич с азартом дирижировал выступлениями. Конечно, образовались два лагеря. Ефремов горячо ратовал "за". Арцимович сохранял нейтралитет. Зельдович: "Почему бы и нет". Леонтович с кулаками наступал на меня: "Не будем мы строить вашу чертову Огру". А Игорь Евгеньевич заливался смехом и с удовлетворением потирал руки.

В конце 1957 года Курчатов, вернувшийся к работе после второго инсульта, горячо поддержал Игоря Евгеньевича и развернул большое наступление на фронте мирного использования термоядерных реакций.

Замечание читателя: Подгорный Игорь Максимович podgorny@inasan.ru Первоначльная идея Сахорова и Тамма, сформулированная на основании письма Олега Лаврентьева к Сталину действительно провалилась. Это было заявлено А.М. Будкером и Арцимовичем. Дрйф электронов и ионов в градиенте магнитного поля создает электрическое поле, а следовательно частицы выбрасываются на стенку камеры. Позже этот эффект удалось устранить, использованием тока и проводящих стенок камеры. Что касается ОГРЫ (обещенный Правительству Один ГРАмм нейтронов), то с самого начала бвло ясно, что это путь в НИКУДА.