Непростой период в истории авиационной промышленности

Надо сказать, это был непростой период в истории авиационной промышленности. В стране после запуска первого искусственного спутника Земли, других аппаратов, началась эйфория космических исследований и техники, бурно развивались космические системы. Сергей Павлович Королев практически полностью отошел от создания межконтинентальных баллистических ракет. На базе знаменитой в будущем "семерки" - ракеты Р-7 он создал, за счет дополнительных ступеней, хороший носитель, с помощью которого были выведены на орбиту сначала беспилотные аппараты, а потом и первый космический корабль "Восток-1" с человеком на борту. Весь народ чувствовал себя причастным к этому прорыву во Вселенную, ведь на нашем веку сбылась мечта человечества и сделали это мы.

По эмоциональному накалу, по чувству единения, которое испытывал каждый из советских людей в день полета Гагарина это время можно сравнить только с 9 мая - Днем Победы. Мне повезло - я был свидетелем этих событий. Главное же - на стороне Королева был Н. С. Хрущев , который усвоил мысль, что мы перешли в век ракетно-космический, в век ядерного оружия, а обычные виды вооружения - авиация , надводные корабли ВМФ - теперь анахронизм. В случае ядерной войны, которая считалась само собой разумеющейся, самолеты даже не успеют взлететь, а надводные корабли будут тут же потоплены. Некоторые приоритеты оставались за подводными лодками , поскольку они могут нести баллистические ракеты в глубинах океанов, но основная любовь руководителя страны была обращена в сторону космонавтики, в том числе и военной. Она стала считаться основной составляющей обороны. Конечно, в авиационной промышленности такое течение событий тоже нашло свои отголоски.

К примеру, В. Н. Челомей , находясь в составе МАП и традиционно занимаясь крылатыми ракетами, в основном для морского театра военных действий, энергично перевел свое предприятие на рельсы космических систем. Кстати, это очень любопытно вот почему.

Еще в 1952 году, будучи студентом, я присутствовал на очень интересном диспуте в МВТУ на кафедре М-1 Всеволода Ивановича Феодосьева . На ней готовили специалистов по баллистическим ракетам и преподавали там - в качестве доцента - Сергей Павлович Королев , а в качестве профессора - Владимир Николаевич Челомей . К этому времени коллектив Челомея, который базировался на заводе *52 , где находится ныне фирма "Сухой" , разогнали, поскольку не пошли дела с пульсирующим двигателем и воспроизводством ФАУ-1, да и по крылатым ракетам с турбореактивными двигателями похвастаться было нечем. И Челомей остался профессором на кафедре Феодосьева. Ну, а Королев в это время работал у Янгеля главным конструктором в НИИ-88 и еще не был так знаменит, как сегодня. Спор же шел о том, что является более предпочтительным в современном вооружении: баллистическая или крылатая ракета. Челомей, который в то время олицетворял идеологию и технологию крылатых ракет, утверждал, что именно они должны быть основой вооруженных сил. Почему? Они дешевле, и на средства, которые "съедает" одна МБР, можно понаделать столько дешевых крылатых ракет, что в их "москитном" налете на противника суммарный тротиловый эквивалент, который доносится до его территории - при условии, что эти ракеты даже гибнут в ПВО - будет значительно больше, чем донесет баллистическая ракета, хотя она и считается абсолютным оружием (о противоракетной обороне тогда и не мечтали, полагая, что снаряд против снаряда бороться не может). Этот диспут, конечно, не имел никакого результата, но очень интересно, что еще в то время - повторяю, речь идет о 1952 годе - Челомей довольно доказательно изложил идеи, которые позже трансформировались в теорию эффективности .

Он уже оперировал вероятностными параметрами - какая доля ракет будет сбита ПВО, сколько уйдет с траектории по техническим причинам и т.д.- и, доказывая преимущества крылатых ракет фактически предвосхитил ситуацию, которая существует по сей день.

И сегодня в стратегической триаде России и Соединенных Штатов присутствуют и крылатые стратегические ракеты с ядерным снаряжением, и межконтинентальные баллистические, потому что, по мнению специалистов, сочетание тех и других обеспечивает фундаментальную устойчивость ядерного сдерживания. В то время такие термины еще не родились, но позиция Челомея, который яростно отстаивал крылатые ракеты, казалось бы, говорила о том, что он будет им верен всегда.

И вдруг человек, который проповедовал идеологию крылатых ракет, резким движением переключился на баллистические. И на базе их стал предлагать мощный ракетоноситель и космические системы. Все это серьезно подтолкнуло в те годы Министерство авиационной промышленности к своеобразному отходу от работ по авиации и смене приоритетов в пользу космонавтики, поскольку Челомей, который находился в структуре МАП , вдруг быстро выдвинулся в тройку главных конструкторов ракетной техники.

А она, как я уже говорил, пользовалась безудержной любовью всего народа и руководства страны. Королев же был в структуре Министерства оборонной промышленности , поскольку НИИ-88 создали на базе завода *8 в Подлипках , принадлежавшего этому министерству, и он профилировался как научная база для сопровождения работ Королева.

Сначала Сергей Павлович занимался там ФАУ-2 , а потом - всеми теми разработками, которые он вел, как боевые баллистические ракеты. Но после того, как Королев начал развивать космонавтику гражданского назначения, принесшую позже ему оглушительную славу Главного конструктора и основателя пилотируемой космонавтики, линию боевых ракет продолжил Янгель . Он переехал в Днепропетровск, где создали КБ "Южное" , которое позже унаследовал В. Ф. Уткин , "автор" МБР СС-18 с разделяющимися боевыми частями , которую американцы окрестили "Сатаной" и многих других оригинальных решений, в том числе и подвижного железнодорожного ракетного комплекса . Вот так человек из МАП - Челомей - оказался третьим разработчиком баллистических ракет. Королевская Р-7 - "семерка" - оставалась на вооружении и как боевая ракета, хотя это был открытый старт , и как носитель космических кораблей. Янгель уже проповедовал закрытый шахтный ствол , а Челомей в процессе эволюции космических войск, в спорах с Янгелем, отстаивал закрытый, но упрощенный старт - одноразового пользования, который обходился дешевле, чем другие подобные сооружения. Грубо говоря, в почве рыли дырку, в которую закладывали гигантский "патрон" - шахту со снаряженной ракетой. Челомей исходил из того, что стрелять придется один раз - второго выстрела не будет, поскольку ядерная война сметет человечество. И надо сказать, что эта идеология победила. На ее основе Челомей сделал ракету - "сотку" . Фактически первым настоящим ракетно- ядерным щитом, который позволил СССР занять устойчивую позицию во всех противостояниях, и была система Челомея . До ее создания, когда Хрущев потрясал кулаками, что мы можем уничтожить любого противника десятки раз, все было блефом . В то время на вооружении стояли единицы МБР и ни о каком щите не могло быть речи, поскольку на его создание требовались колоссальные затраты. Система Челомея позволяла их сократить и ускорить строительство такого щита, что позволило ему и удержаться "на плаву" как разработчику и генеральному конструктору. Он внес очень большой вклад в создание относительно дешевой ракеты, к тому же в ней он применил и нетрадиционную конструкцию.

Королев, Янгель использовали при строительстве боевых ракет и ракетоносителей классическую авиационную технологию - силовой набор, обечаек со шпангоутами, которые обшивались металлом. А Челомей, используя близость к Хрущеву, возникшую благодаря сыну - Сергею Никитовичу , который у него работал, сумел "подхватить" КБ Мясищева (ныне - завод им. Хруничева ).

Мясищев был смещен с поста генерального конструктора, ему предложили возглавить ЦАГИ , а Челомей взял это КБ, как филиал своего основного, которое находилось в Реутово . И тем самым "унаследовал" все конструкторские и технологические наработки Мясищева.

В это время Мясищев строил стратегический сверхзвуковой бомбардировщик М-50 , вслед за серией М-4 (наш первый дальний стратегический бомбардировщик, межконтинентальный), который был развернут после Ту-16 . В М-50 Мясищев использовал не классический силовой набор конструкций, а панели обшивки, в которых вначале путем химического фрезерования, а потом и механического, создавались ребра жесткости. И фюзеляж и крылья изнутри напоминали вафельное полотенце, свернутое в трубку. Ребра жесткости решали задачи прочности, а освободившийся объем использовался под топливо. Это, конечно, значительное и интересное конструкторское решение, которое позволило создать самолет, умеющий летать на сверхбольшую дальность. Но поскольку ракетно-космическая эйфория "закрыла" стратегическую авиацию, Челомей использовал идеи Мясищева, воплощенные в М-50, для создания двух ракет, сыгравших исторически громадную роль. Это Р-100 -"сотка" и Р-500 -"пятисотка".

Из "пятисотки" вырос знаменитый "Протон" , самый тяжелый космический носитель, который имеет Россия. И по сей день королевская "семерка" и "пятисотка" Челомея являются ракетоносителями, решающими все задачи современной отечественной космонавтики по выводу на орбиту экипажей и объектов различного назначения. Лучше ничего никто пока не сделал. Вот эта технология "вафли" и множество других интересных решений позволили Челомею вырваться вперед. Но получилось у него это не сразу - вначале он выдвинул ряд одиозных и сверхфантастических по тем временам предложений, которые дали возможность военным не очень добродушно шутить :

- Янгель работает на нас, Королев - на ТАСС, а Челомей - в унитаз" Это был прозрачный намек на то, что Королев увлекся запусками космических систем, которые носили скорее пропагандистский характер, но не давали результатов, соизмеримых с затратами на них. Мы доказывали всему миру, что можем выводить на орбиту какие-то объекты, решать биологические задачи, позже - отправили туда человека. Но эти достижения были явно несоизмеримы с теми, что мы имеем сегодня, когда развитие человечества нельзя представить без прогресса в области космонавтики.

Роль Королева в том, что освоение околоземного пространства принесло столь впечатляющие результаты, громадна. Но в тот период, о котором идет речь, мало кто понимал, какие преимущества сулит человечеству освоение космоса. Короче говоря, такой поворот событий сильно подействовал на весь отечественный авиационный мир и, естественно, не мог не сказаться на работе нашего института. "Эхом" их стало и историческое заседание коллегии МАП осенью 1959 г , на котором мне довелось присутствовать. На ней обсуждался один вопрос: в каком же направлении теперь развивать авиационную промышленность? То ли ей тоже примкнуть к дележке ракетно-космического "пирога", то ли продолжать делать свое авиационное дело? Заседание было очень бурным, выступали практически все наши ведущие генеральные и главные конструктора, ученые, а поскольку мы находились под политическим давлением руководства страны, которое провозгласило ракетно-космическую доктрину, то очень многие подстраивались под эту политическую линию. В частности, от имени ЦАГИ речь держал академик В. В. Струминский , который присоединился к концепции правительства и ЦК КПСС и доказывал, что теперь наступил практически конец авиации. Ну, если не конец,- гражданская-то авиация остается, как и ряд проблем народного хозяйства, которые можно решить только с ее помощью,- то роль боевой авиации будет сводиться к каким-то второстепенным задачам, особенно в области обороны страны. На передний план выходят зенитные, баллистические и всякие другие ракеты, а пилотируемая авиация начинает себя изживать. Всех очень мудро и здраво рассудил Андрей Николаевич Туполев .

Он вышел на трибуну и произнес речь, смысл которой сводился к следующему: - Ребята! Пока есть атмосфера, человек будет летать в атмосфере. Поэтому - берегите атмосферу! И не бойтесь, что авиация "загнется". Авиация будет всегда, не беспокойтесь"

Эта короткая речь как будто мгновенно всех отрезвила. И после этого заседания коллегии МАП,- а также, я уверен, и других, на более высоком уровне - родилось новое министерство МОМ - общего машиностроения.

См. После заседания коллегии МАП родилось новое министерство МОМ

Ссылки: