С НОВЫМ, 1937-м ГОДОМ!

В Картахену на пароходе "Чичерин" прибыла новая группа добровольцев- танкистов во главе с комбригом Павловым . Арману надлежало провести в Арчене курс занятий не только с новобранцами-испанцами, но и с вновь прибывшими. Надо обратить особое внимание на разведку, на связь в условиях боя. Наши танкисты привыкли к равнинам, а здесь совершенно другой рельеф местности. Крутые склоны и каменистые террасы сильно ограничивают маневренность машин. Узкие ущелья - не чета русским оврагам. Даже пыль тут не нашенская, долго не оседает после марша...

При очередном свидании с Берзиным Поль Арман получил новое задание. После занятий в Арчене ему следует выехать в Валенсию. Необходимо организовать производство запасных частей для танков. Воен-инженер Алымов, помпотехи отважно эвакуируют с поля боя подбитые танки. Но как добыть запасные части, если многие детали, механизмы, приспособления выведены из строя, разбиты, сгорели?

И еще одно боевое поручение ждет Армана - нужно срочно наладить изготовление кое-какого оружия и боеприпасов. Если в Валенсии это не удастся, надо поехать в Барселону.

- Будешь нуждаться в помощи - зайди к Григорию Михайловичу Штерну . Улица Альборайя, дом 8, небольшое двухэтажное здание. Если помощь не потребуется - все равно зайди, может быть, ты будешь ему нужен. Если и в Барселоне Арману по-настоящему не помогут, надо будет наведаться еще в несколько городков и местечек Каталонии. Разговор снова состоялся на крыше "Телефоника сентраль". Странно было вообразить себе, что отсюда, из этого здания, можно беседовать с Парижем, Лондоном, а теперь и с Москвой...

"Был бы тут со мной Альфред Тылтынь , я поручил бы изготовление запасных частей ему. Талантливый военный инженер, светлая голова. Но Альфреда здесь нет, и поэтому его заменит младший брат. Кто, если не мы, непосредственно с поля боя, - Берзин обвел западные предместья города широким жестом левой руки, в правой он держал бинокль, - укажем нашим конструкторам на слабые и сильные стороны наших танков.

Куда бы ни забрасывала Берзина военная судьба - на Дальний Восток или в Испанию, - он всегда думал о завтрашнем дне Красной Армии, им владело святое творческое беспокойство, он оставался дальнозорким сам и отучал от технической близорукости других. В заботе о танках одним из надежных его помощников можно назвать Альфреда Тылтыня. Он командовал мотомехбригадами, и ему же доверялось приобретение за рубежом опытных экземпляров танков "Кристи", "Рено" и других.

Берзин помнит, как в начале тридцатых годов нашим танкистам рассылали инструкцию, согласно которой бензиновые моторы, опасные в эксплуатации, следовало заводить в присутствии пожарных; он бывал на таких запусках с Альфредом Тылтынем... Но воспоминания пришлось прервать - начался сильный огневой налет, били шрапнелью по небоскребу, белые облачка разрывов повисли над головами наблюдателей. Все, кто был на крыше, спустились на этаж-два ниже. Ушли и Берзин, и Воронов с переводчицей. Ушли наблюдатели-летчики и зенитчики.

Арман заторопился к своему мотоциклу, спрятанному под аркой ворот в узком заулке, застроенном домами прочной кладки... Выезжая в Валенсию, он взял себе в помощь воентехника Гонценбаха с ремонтной базы, поскольку с приездом Павлова технического полку в Алькала-де-Энарес тоже прибыло.

Запчасти для танков и броневиков изготовляли на металлообрабатывающем заводе, дело это далеко не простое. Самые сложные технические задачи пришлось решать в литейном цехе. Кроме того, предстояло организовать на заводе недалеко от Валенсии прокат брони и выпуск бронеавтомобилей.

Использовали шасси грузового автомобиля ЗИС-5. Шасси укорачивали, сваривали бронеколпак, оснащали двумя пулеметами "максим"...

Немало пришлось ему колесить по дорогам Кастилии, Андалузии, Каталонии, потрудиться на заводах Барселоны, Сагунто близ Валенсии, Картахены, Альбасете, Бадалоны, Новельде, в городке Эльче между Валенсией и Аликанте, в пригородном селении Сабадель...

Думал ли Арман, что в круг его новых забот войдет и переоборудование кустарных мастерских, где наладили переобжим стреляных гильз, где заново начиняли снаряды, пополняя прифронтовые арсеналы. Долго не могли найти вертикальные прессы для изготовления снарядов мелкого калибра. И где же их удалось разыскать? На маслобойном заводе, где выжимали оливковое масло!

В те кочевые дни Испания предстала перед Арманом в своей разноликой бессмертной красоте - то аскетическая, высеченная из голого камня, то в оливковых рощах, апельсиновых, лимонных садах, одаривающая богатыми красками цветов, запахами, плодами субтропиков. В нарядной и по-тыловому беспечной Барселоне он остановился в гостинице "Диагональ", не раз шагал по красивой, утопающей в сочной зелени улице Пабло Казальса. И не раз в эти минуты вспоминалась гнусная ругань генерала Кейпо де Льяно, доносившаяся из Севильи. Арман узнал, что не в одном испанском городе улицы названы именем знаменитого маэстро!.. Получил записку от лейтенанта Новака: раненого Васю Глушкова эвакуировали в Валенсию, нужно его там найти. Вскоре туда же перевезли дядю Ваню , тоже надо разыскать, но он где-то в другом лазарете. Гонценбах проведывал Глушкова, приносил ему апельсины, соки. Однажды пришел во время перевязки. Ранение сквозное, в рану запихивали стерилизованный бинт и продергивали его туда и обратно несколько раз. Глушков скрипел зубами от боли. Сиделка прижимала к себе его голову, безумолку говорила что-то непонятное, но утешительное, нежное. Ухаживали за ранеными и кормили отлично.

Берзин говорил по-латышски:

- Противник слишком хорошо осведомлен о наших замыслах. - Он ходил из угла в угол, потирал лоб или поглаживал свой начавший седеть ежик - признак сильного волнения. Идет утечка информации. Я убежден, что где-то в штабе сидит офицер из "пятой колонны". А я бессилен. Нужна контрразведка, а ее нет. Если бы не Хосе Диас и Центральный Комитет компартии, вся оборона Мадрида давно бы развалилась...

В ночь под новый, 1937 год радист, подчиненный главному военному советнику, принял радиограмму - постановление ЦИК СССР от 31 декабря 1936 года:

"За образцовое выполнение специальных и труднейших заданий Правительства по укреплению оборонной мощи Советского Союза и проявленный в этом деле героизм присвоить звание "Героя Советского Союза" с вручением ордена Ленина: Капитану Арману Полю Матисовичу , командиру танкового батальона лейтенанту Погодину Дмитрию Дмитриевичу ; лейтенанту Осадчему Семену Кузьмичу , командиру танкового взвода; лейтенанту Селицкому Николаю Александровичу - командиру танкового взвода; младшему командиру Куприянову Павлу Емельяновичу - командиру танка; младшему командиру Быстрову Сергею Михайловичу - механику- водителю танка.

Сохранилась стенограмма рассказа Поля Армана об этом дне: "Как я узнал о моем награждении? Встречал Новый год с друзьями в отеле "Палас". Когда вернулся на командный пункт, доложили о несчастье: дазутчики-мавры - наш христианский год они не празднуют - воспользовались тем, что испанские караулы заснули после веселого подпития, и вырезали часовых на двух постах. Это несчастье так расстроило меня, что я ушел и лег. Утром, часов в шесть, зашел Новак , разбудил меня. Мы ждали перехода на другой участок фронта, я отдал приказание поднять всех: загружать автомашины боеприпасами, танки готовить к маршу, запастись горючим, взять двухсуточный паек. Перед тем как уйти, Новак сказал непривычно официальным тоном:

- Товарищ капитан, я вас поздравляю!"

- С чем? С тем, что ночью марокканцы вырезали под нашим носом два поста?

- Нет, я вас хотел поздравить...

-Знаю, - перебил я Новака, - с Новым годом.

- Выполняйте приказание. И снова прилег.

- Да нет, Поль, ты не знаешь, с чем я тебя поздравляю...- вспомнив о субординации, Новак сказал:

- Товарищ капитан, ночью дежурный принял радиограмму и передал, что вам присвоено звание Героя Советского Союза, вы награждены орденом Ленина...

- Признавайтесь, товарищ лейтенант, наверное, основательно клюкнули вчера на встрече Нового года?

- Несколько капель. Я же дежурю по танковому парку.

- Хорош дежурный,- засмеялся я. - Гауптвахта свободна?

- Был там кто-то, - скучным голосом ответил Новак, - но вчера по случаю Нового года всех освободили?.

- Вот и хорошо. Отправляйтесь на гауптвахту в наказание за то, что путаете радиограммы. Никаких гауптвахт в Испании, конечно, не было. Но Новак поддержал игру и стал весело оправдываться, а я слушать его не стал, быстро собрался и пошел в парк машин - проверить, как идет заправка горючим и боеприпасами. Часа через два я поднялся к Павлову на второй этаж. Первый этаж ночью обычно пустовал - могли подстрелить через окно и даже зарезать. Поздравил Павлова с Новым годом и спросил:

- Как встретили Новый год у сеньора генерала? Быстро нашли за столом общий язык?. Мы е комбригом заговорили о делах. Тут вошел Новак. Я спросил его, притворяясь строгим и пряча улыбку:

- Почему не на гауптвахте? Павлов удивился:

-За что ты на дежурного сердишься? Я объяснил, что лейтенант Новак вчера выпил лишнее и болтает, будто мне дали звание Героя Советского Союза...

- Так-это же правда! - Павлов вскочил с места. - Вот так, батенька мой. Как это я забыл тебя поздравить? Позволь от души расцеловать! Лейтенант Новак был прощен за путаницу с радиограммами и ушел, получив приказание Павлова через час собрать весь личный состав бригады в танковом парке.

Комбриг обратился к танкистам:

"Новый год не бывает без подарков. Вот и нам из Москвы прислали бесценный подарок. Он прочитал постановление ЦИК СССР, принятое ночью радистом. Павлов снова расцеловал, обнял Армана и сказал собравшимся: "Отдаю Героя в ваши объятия, а сам поеду поздравлять Погодина. Армана передавали из рук в руки, затем кто-то крикнул: "Качать Героя!

- Братцы! Пожалейте! - взмолился Арман. - Ребра переломаете!

Все были рады за своего капитана, а больше всех Лысенко, Мерсон и конечно же Новак.

- Ты теперь, Поль, историческая личность. До тебя Героями становились только люди с крыльями. А ты первый Герой в Красной Армии на гусеничном ходу.

- Первая слава - погибшим парням, а не нам, живым, - сказал Арман. Все последующие дни Арман провел в хлопотах на ремонтной базе Алькала- де-Энарес. Вновь подвергся жестокой бомбежке Мадрид. Бомбардировщики долго кружили и над базой; можно было предположить, что "юнкерсы" высмотрели танки и поэтому зачастили с визитами. Совсем неожиданно в ремонтно-восстановительном парке появился свой надежный ВНОС - пост воздушного наблюдения, оповещения и связи. Постовым стал Каштан - рослый пойнтер, коричневый с подпалинами. Кто-то из ремонтников сострил, что Каштан близко знаком с сукой из "пятой колонны" и сведения о воздушных налетах получает непосредственно из штаба авиации мятежников. "Юнкерсы" еще были за несколько километров, а он уже различал отдаленный, слегка прерывистый рокот их моторов. Начинал жалобно скулить, поджимал хвост, вырывался из рук и пытался убежать. Каштан принимал гул самолетов за далекие раскаты грома, которого отчаянно страшатся все собаки. Собачья проницательность помогала ремонтникам. Все, что требовало маскировки, срочно маскировали, всякое движение прекращали. Каштан успокаивался только, когда его, дрожаего от страха, накрывали кожанкой, которая пропахла бензином, маслом, табаком, потом. Владелец кожанки кормил Каштана, и тот отвечал ему полным доверием.

Очередная бомбовая гроза над Мадридом только что прошла, когда Арман сел в броневик и двинулся через задымленный город, подсвеченный заревами. Как и в прошлый раз, он не задержался в штабе обороны, быстро договорился с Висенте Рохо и вскоре очутился в Университетском городке.

Ссылки: