Ввод советских войск в Афганистан и их положение

Амин , захватив всю полноту власти, все проиграл. Андропов настоял в Политбюро: чтобы спасти Апрельскую революцию и чтобы Афганистан шел по социалистическому пути развития, надо отстранить фашиста Амина от власти (даже физически, что и было сделано кэгэбистами в Кабуле) и ввести в Афганистан советские войска. Политбюро колебалось, Генеральный штаб ВС СССР был против. Но всесильный к тому времени Андропов настоял на своем. Его поддержали Устинов и Громыко .

Решение было принято. Вслед за передовыми отрядами 40-й армии , вводимой в Афганистан, Андропов самолетами в Кабул доставил новую власть - Бабрака Кармаля , Нур Ахмет Нура , Анахиту Ротебзак . Были выпущены из тюрьмы перенесшие жесточайшие пытки Кештманд , Рафи и многие другие. Срочно было образовано новое Политбюро ЦК НДПА во главе с Бабраком Кармалем, Реввоенсовет - тоже с ним во главе. Он же стал и Верховным Главнокомандующим. Председателем Правительства и министром экономики стал Кештманд . Таким образом, власть в стране перешла к парчамистам , точнее к их верхушке. Но надо иметь ввиду: к этому времени в рядах НДПА насчитывалось уже до 14-15 тысяч членов, из них 13500 - халькисты (в основном в армии , Царандое и СГИ ).

Об этом Андропов и Ко тоже знали и в своей "работе" все это учитывали. Теперь несколько слов о другой власти - духовенстве . В стране с 14-15- миллионным населением имелось 40 тысяч мечетей. При каждой мечети был мулла, при каждом мулле его помощник да еще два-три-четыре служителя. Легко подсчитать: 40 тысяч мечетей, в среднем по пять человек в каждой - это 200 тысяч верующих фанатиков, преданных великому Аллаху, для которых Коран двенадцать веков являлся основой духовной жизни. А теперь вопрос: кто же на самом деле духовно владел судьбами Афганистана - НДПА с 14-15 тысячами членов обоих крыльев, имевшая власть в Кабуле и провинциальных городах, или те 40 тысяч мулл, которые вокруг мечетей образовали местные общества на основе веры в Аллаха и преданности Корану?

За 70 лет советской власти мы, конечно, вытравили - во всяком случае думали, что вытравили - жестоко и цинично - православную веру, уничтожая людей, ссылая их на Соловки , подкупая и вербуя в КГБ священнослужителей. И уж тем более мы считали, что покончили с исламом на территории наших советских республик. Как глубоко и непростительно мы ошибались! Прошло совсем мало времени после распада СССР , краха КПСС, ее идеологии атеизма, а какую силу успела вновь обрести церковь, сколь сильны сегодня ее идеалы и проповеди, которые привлекают тысячи и десятки тысяч православных и недавних нехристей.

А что делается в мусульманском мире?! Его вожди стремятся укрепить ислам на территории бывшего СССР. И там, где корни оказались крепче и где их не удалось уничтожить - например, в Таджикистане - ислам стремительно возродился. Да и в других исламских регионах. Знал ли об этом у нас всесильный КГБ? Знать-то, очевидно, знал, да не сделал должных выводов из этого. А Андропов ох как верил своим агентам за рубежом. В этом я неоднократно убеждался и в Египте, и в Чехословакии, да и здесь, в Афганистане. В те первые дни Афганистан открывался мне не по книгам и чьим-то докладам. Я, что называется, физически ощущал жизнь этой страны. Огромная армия, действующая по указанию центральной кабульской власти; плохо вооруженные и неизвестно за кого воюющие войска Царандоя (министерство внутренних дел); построенная по образцу нашего КГБ тайная полиция, так называемая Служба государственной информации - СГИ с ее Хадом (спецподразделениями) . Всех их мне, как ГВС в ДРА надо было объединить и заставить - именно заставить - воевать за идеалы их Апрельской (Саурской) революции. На огромных пространствах Афганистана народно-демократическая власть установилась лишь в крупных городах - Кабуле , Герате , Кандагаре , Мазари-Шарифе , Джелалабаде , Кундузе и других. Большинство же населенных пунктов в уездах и волостях находились в руках мятежных полевых командиров. По имевшимся у нас разведданным в пределах Афганистана в различные месяцы года находилось от 50-60 до 70-80 тысяч мятежников, большей частью в районе Кабула и юго-западнее столицы, а также в ущелье Панджшер, в центре страны, в районах Кандагара и Герата и особенно густо в районе Джелалабада, то есть в юго-восточной части Афганистана, примыкающей к Пакистану и Индии. Большие группировки имелись и в районе Мазари-Шарифа, и в северо- восточной провинции Бадахшан, соседствующей с нашим Таджикистаном.

Центральные дороги - восточная , идущая на Кабул через перевал Саманган , и западная - через Герат-Кандагар - практически контролировались мятежными силами. Мы с Владимиром Петровичем немало размышляли обо всем этом. Можно себе представить как в чужой стране сидят два генерала, два иноверца, которых и позвал-то в эту страну на помощь далеко не "афганский народ", как это тогда у нас в газетах писали - сидят и решают: как бы это так изловчиться, чтобы заставить самих афганцев воевать с афганцами, да при этом еще и "вручить" кабульскому руководству ответственность за все происходящее, ответственность, от которой оно всячески открещивалось как только могло. Конечно, столь масштабные политические действия нам представлялись заботой посла и посольства, представителей ЦК КПСС и работников КГБ. Но шла война, и мы думали прежде всего о своей доле ответственности. - А как обстоят у нас дела с сохранением военной тайны при подготовке операций? - спросил я Черемных. - Эх, Александр Михайлович, в этом деле мы глупцы. - То есть как? - Ну посудите сами! Давайте поразмышляем. И мы размышляли. Сергей Леонидович, будучи человеком опытным, доводил боевые задачи до частей и подразделений на рейд не раньше, чем за двое - максимум трое суток. Афганской стороне задача ставилась за сутки до начала рейда. И все равно - о любом рейде становилось известно душманам! И участники рейда часто попадали в западню или ловушку.

Воевать и видеть, как нас повсюду предают - что может быть тяжелее? Мы не исключали, что это делалось преднамеренно и в согласии с главным принципом афганского руководства: чем хуже - тем лучше. Для решительного пресечения утечки сведений из частей и соединений афганской армии к моджахедам центральное политическое и военное руководство ничего не делало. В результате и мы, и участвовавшие в рейде афганские части и подразделения несли огромные потери. Учитывая все это, мы прибегли (по моему решению) к необычному, даже своевольному и рискованному способу сохранения в тайне наших планов. Об этом расскажу я чуть позже. - Карты-то ? - и Черемных зло выругался - с планами боев на очередной месяц лежат в столах у Бабрака и Рафи. Без охраны! - И еще злее:

- Думайте, где и когда нас накроют? - Думаю, - без энтузиазма ответил я. Настало время прощаться с Соколовым и Ахромеевым. На ужин в посольстве по случаю их отъезда пришли высшие должностные лица афганского руководства. Как и подобает в этом случае, много добрых слов произносилось в адрес отъезжающих. Табеев воспользовался поводом, чтобы громогласно заявить о тесном взаимодействии посольства и парткома с военными, благодаря чему, дескать, в стране твердо установлена народная власть и можно смело надеяться, что в скором времени Афганистан станет чуть ли не членом Варшавского Договора. Сергей Леонидович, как человек сдержанный, слушал молча, да и мысли его уже, вероятно, были далеко, в Москве - там придется докладывать членам Комиссии ПБ и о сделанном, и о положении в стране, и о перспективах. А перспективы эти?

Ссылки: