Изготовление плутониевых полусфер для первой атомной бомбы РДС-1

А.М. Петросьянц "30 июня 1949 года Спецкомитет командировал Б.Л. Ванникова , А.П. Завенягина и В.С. Емельянова на Комбинат N 817 : обеспечить на месте все мероприятия по изготовлению плутониевых полусфер для РДС-1 . Вскоре к ним присоединились И.В. Курчатов , Ю.Б. Харитон , специалисты КБ-11 .

Они подготовили предложения, касавшиеся некоторых данных измерений, механической обработки отдельных деталей заряда и его технологических характеристик. Созданное в НИИ-9 оборудование не позволяло обеспечить однородный нагрев прессуемой массы металла (сначала имитатора из алюминия). Приближался август, и руководителей работ А.А. Бочвара и А.С. Займовского охватила тревога. Можно представить, что чувствовали те, кто отвечал перед Спецкомитетом, - Б.Л. Ванников , А.П. Завенягин , И.В. Курчатов , Б.Г. Музруков и Е.П. Славский . За короткий срок оборудование переделали и стали получать качественные изделия. Пока из имитатора. Наконец поступили плутониевые "цилиндрики". Но в обрез - только на 10 % больше массы двух конечных тонкостенных полусфер, которые потом должны были пройти механическую обработку. 27 июля - очередное совещание на Комбинате N 817. Среди узкого круга присутствующих - Завенягин. Рассмотрены предложения КБ-11 о выборе окончательных размеров изделия и порядке работ по доводке его размеров. Во время прессования царила гнетущая атмосфера: не ошиблись ли физики, все ли факторы, влияющие на увеличение критической массы, учтены? Не произойдёт ли ядерный взрыв?.. Бог миловал. Изделие получилось качественным.

Н.И.Иванов : "Как только начались работы с плутонием, в цех зачастили Курчатов , Ванников , Харитон и Завенягин . Завенягин А.П. приезжал, как правило, один, без свиты. Набрасывал халат и проходил в цех. Провожатых ему не надо было: он хорошо знал, где и что делается. Сразу шёл туда, куда наметил. В основном Завенягина интересовали дела у прессовщиков и в отделении механической обработки резанием. Он расспрашивал научных руководителей этих отделений - Самойлова , Пойдо , а потом общался с Бочваром , Займовским . Его внимание было предельно сосредоточено на процессе изготовления "детали". Чтобы всё выверить - от начала до конца.

После визита А.П. (обычно час-полтора) мы обменивались впечатлениями. Особенно опекали Самойлова, потому что от прессовщиков зависел успех других операций. "Меня, - говорил он, - Авраамий Павлович всё время предупреждает, чтобы я всё делал без сучка и задоринки, чтобы всё прошло как следует. Но нервотрёпки, запугивания не было. Наоборот, наши руководители, начиная от Курчатова, Бочвара, Харитона, делали максимум для полной психологической устойчивости людей. Они разговаривали со всеми нами, независимо от должности, очень уважительно, как с равными, расспрашивали так, словно хотят поучиться у собеседника, а не навязать своё мнение. И мы понимали - доверяют, ждут наилучшего исполнения, верят, что так и будет.

Чувствовалось, А.П. Завенягин разделяет эти отношения. Он же понимал, как и все остальные, что человек тогда работает хорошо, когда спокоен, думая о деле, а не о наказании. Согласитесь, если человек всё время чего-то боится, какой из него работник. А у нас была творческая атмосфера, каждый был нацелен на максимальный результат. Быстро и в лучшем виде.

Перед самым изготовлением первой "детали" Завенягин приезжал почти ежедневно. А уж когда она пошла, когда штамповали вторую, - буквально не отходил, контролировал каждый шаг. Мы боялись каких-то провокаций, вредительства, и А.П. тоже, для перестраховки, был особенно внимателен".

А.Г. Самойлов : "По приезде в Челябинск-40 в декабре 1948 года с группой сотрудников института ( НИИ-9 ), возглавляемой А.А. Бочваром , меня, как автора технологии вакуумной установки (И.В. Курчатов назвал её "сказочным изобретением", "чудо-вакуумной установкой горячего формования"; она предназначалась для изготовления полусфер плутониевого заряда первой атомной бомбы) и ее оператора, А.П. Завенягин приказом назначил начальником группы по "обработке металла давлением". Мне, как начальнику группы, А.П. Завенягин сказал, что я несу полную ответственность за жизнь людей и за качество взрывного изделия. Легко ему было это говорить!

Ведь рисковать жизнью действительно приходилось, и не только своей, но и всех семерых членов группы, которых пришлось располагать недалеко от пресса. Если бы при проведении работы произошёл нейтронный всплеск, то первым бы погиб я, оператор, и могли бы сильно пострадать сотрудники, стоящие рядом со мной".

Теперь - обточка. Операция не только очень ответственная, но и трудоёмкая, требующая большого внимания, осторожности и смекалки. Во время обточки плутониевых полусфер возникла драматическая ситуация, которая описана в некоторых воспоминаниях. Жаль, сами участники происшедшего не оставили свидетельств, а потому при передаче, пересказе случившегося кое-какие обстоятельства излагаются по-разному. Но то, что связано с Завенягиным, не варьирует, а значит, доподлинно.

Н.И. Иванов : "Пойдо ( М.С. Пойдо , инженер-механик) рассказывал мне, как это было. Отштампованная заготовка из плутония вышла очень точной по сферичности. Ну, прямо как на чертеже. Осталось торцанутъ и выбрать внутреннюю полусферу. Перед тем как установить "полушар" на станке, Пойдо и Александр Иванович Антонов , токарь высшей квалификации, произвели замеры и расчёты. Они показали: ось детали нужно немного наклонить и только после этого обрабатывать торец. (При обточке полусфер был установлен порядок: после каждого прохода резца М.С. Пойдо рассчитывал размеры заготовки, и только после этого делался следующий проход резца.)

Завенягин стоял у станка, а когда Пойдо (взялся сам!) начал обточку, обратил внимание: резец "берёт" не по всей поверхности. И нервы, похоже, сдали. Он приказал остановить станок и потребовал объяснений. Видимо, в резкой, жёсткой форме. Михаил Степанович не стал повторять мне сказанное, но чувствовалось: даже его, человека выдержанного, спокойного, слова Завенягина сильно задели. Конечно, ситуация была из ряда вон: как показалось А.П., ответственнейшее изделие запарывают. У него на глазах! Пойдо и Антонов заверили, что всё правильно. Как могли, растолковали причину своих действий. Тем не менее деталь сняли, проверили, установили снова - так же, как рассчитали Пойдо с Антоновым. А.П. признал, что был неправ. После обточки деталь точно соответствовала чертежу, и все успокоились".

А.Г. Самойлов : "А.П. Завенягин вдруг решил, что изделие по сферичности запорото, и весь свой гнев обрушил на М.С. Пойдо, который выслушал эти обвинения молча, не сказав в свою защиту ни единого слова. После ухода А.П. Завенягина Михаил Степанович мужественно продолжал вести обработку изделия до конца и сделал его с большой точностью на примитивном оборудовании. Несколько раз после этого я просил Андрея Анатольевича Бочвара обратиться к А.П. Завенягину, чтобы он как-то смягчил этот инцидент, но, к сожалению, разговор А.А. Бочвара с А.П. Завенягиным не состоялся. По-видимому, тогда А.П. Завенягину можно было сделать скидку на напряжённость обстановки. Огромная ответственность, независимо от занимаемого положения, лежала на каждом из нас. Случай с М.С. Пойдо мог привести к двойной трагедии, т. к. без М.С. Пойдо мы наверняка бы запороли изделие. А резервного плутония не было, и в случае брака срок испытания бомбы пришлось бы сильно сдвинуть.

Ссылки: