Чернобыль К.Б. Вакара

Источник:  "Дорога": воспоминания К.Б. Вакара

В Чернобыль я попал в сентябре 1986 года. А.П. Александров послал нас с аппаратурой для предпускового контроля металла 2-го блока АЭС. Объем нашей аппаратуры был таков, что мы могли обеспечить контроль лишь одного из узлов энергетической установки. Поехали на нашем ПАЗике набитом стойками с вычислительной техникой и измерительными блоками.

Киев, пропуска, пустынная дорога, шлагбаумы, контрольно-пропускные пункты, надписи: "На обочину не съезжать!"

Город произвел тагостное впечатление. Наверное так будут выглядеть города после какой-нибудь космической катастрофы, когда все люди погибнут. Пустые улицы, дома, распахнутые калитки, сады, увешенные плодами, брошенные во дворах детские игрушки, коляски, инструменты, одичавшие куры, собаки, кошки, которые уже как-то приспособились обеспечивать себе пропитание.

После не космической, а вполне земной катастрофы прошло 4 месяца и жизнь здесь уже вошла в какое-то стабильное русло. Все организовано было превосходно. По приезде тебя полностью одевали, выдавали талоны на питание, размещали в общежитии. Кормили прекрасно. На столах без ограничения салаты, капуста, яблоки. Если не хватает порции по талону, можно взять и без талона, но это почти невероятно - порции отменные. На десерт шоколад, напитки: оранж, пепси, минеральная вода.

Надо отметить, что попытки мародерства на самом начальном этапе были очень жестко присечены, дома все опечатаны и улицы патрулировались нарядами милиции. Этого нельзя сказать о Припяти, где мародерство было довольно значительным.

На АЭС отвозят автобусом, от Чернобыля километров 10. Пустые деревни, неубранные поля, дозиметрический контроль...

Деловая суета. Переодевание, душ, дозконтроль, на шее пластиковая карточка - пропуск, солдаты на КПП и длинный коридор вдоль всей станции, упирающийся в черный провал взорванного блока.

Как всегда в чрезвычайных ситуациях - правительственная комиссия. Члены ЦК, министры, академики. Решения надо было принимать глобальные в масштабе всей страны, поэтому без присутствие представителей верховной власти обойтись было нельзя. Указания с подписью председателя "комиссии по ликвидации последствий аварии" выполнялись незамедлительно.

Жили высокопоставленные чины в 70-ти км от Чернобыля в специальном городке. Интересно, завтрак, например, подавался этим чинам из расчета 15 рублей на персону. Я напряг память, вспомнил цены 1986 года и попытался составить меню завтрака наиболее прожорливого члена правительства. Завтрак из яичницы /3 яйца/ с ветчиной /200 г/, творога, салата, бутербродов с икрой и балыком, коньяка /100 г/, апельсинового сока, молока потянул на 4р 50 к. Нетрудно понять куда деваются остальные 10 рублей. Десятки прихлебателей кормились /да и сейчас кормятся/ вокруг каждого чина этой верхушки мелкие чиновники, многочисленная обслуга. И если "большой человек" может не утруждать себя материальными заботами, то уж эта шайка лизоблюдов глотку перервет за эти объедки с барского стола. Этот слой социалистического общества, весьма, кстати, многочисленный, наиболее надежная опора строя. Ничего не производящая, подлая по натуре своей холуйской, она готова уничтожить всех, посягающих на их дармовой кусок.

Да простят мне это невольное отступление, но Чернобыль высветил многие стороны людских характеров, советской системы, положения в стране, технический уровень и многое другое. Я думаю, что Чернобыль был одним из многочисленных, но весьма чувствительным пинком, подтолкнувшим наше правительство на перестройку, последствия которой оно не сумело предугадать.

Не следует забывать, что я пишу лишь о своих впечатлениях и не тщусь осветить все стороны катастрофы, всколыхнувшей весь мир, тем более, что написано уже немало и книг и статей людьми, существенно более компетентными, чем я.

К сентябрю главные работы по расчистке кровли от радиоактивных обломков были уже закончены, а поздней осенью на трубе "гордо реял" красный флаг. Однако за решительностью правительственной комиссии была растерянность. Никто не знал как погасить реакцию топлива, сколько его осталось, как предотвратить прожигание грунта и погружение остатков топлива в грунтовые воды с непредсказуемыми последствиями, как задержать сток радиоактивных вод с поверхности зараженных территорий в Припять, а затем и в Днепр. В результате масса бессмысленных решений: сбрасывание с вертолетов мешков с песком на разрушенный реактор, строительство туннеля под реактором с целью закладки бетонной плиты, строительство герметичного саркофага. Ошибочность решений стала очевидной много позже.

Много трудных вопросов пришлось решать при диагностике состояния взорванного реактора. Удачным оказалось решение о строительстве дамбы через Припять - радиоактивные осадки осаждались в котловане под дамбой. В неудачных решениях винить комиссию нельзя - от ошибок не застрахован никто, но ошибки надо признавать и исправлять, у нас же как правило продолжают выполнять принятое решение, даже после того как становится ясной его ошибочность, лишь бы не признаваться в своей неправоте.

Сам взрыв еще не преступление. Где-то головотяпство персонала, где-то ошибки в расчете реактора, где-то надежда на универсальный русский "авось", где-то укоренившаяся система коллективной безответственности. Но дальше, при ликвидации последствий аварии начинаются уже преступления.

Преступлением было пригнать десятки тысяч солдат - молодых ребят в радиоактивную зону (как же, командование довольно - условия приближенные к боевым!) по существу без контроля за поведением по- преимуществу серых парней в особой обстановке. Эти ребята, нахватавшись доз, разъехались по всей стране плодить детей и еще непонятно, в каком поколении проявятся результаты этого высочайшего эксперимента.

Преступлением было замалчивать уровни радиации на территориях охваченных радиоактивными осадками.

Преступлением было оставлять население деревень на постоянном месте жительства - в сторону Чернигова уже на расстоянии 5 км. деревни жили так же как и до аварии.

В конце концов судили директора АЭС, вина которого весьма проблематична, а вот членов правительства, министров ответственных за жизнь и здоровье миллионов людей никто не помянул.

На трубе развевался победный красный флаг! В этом, кстати, было нечто символичное: знамя страны над развалинами.

Немного о героизме. Героизмом я считаю при наличии свободы воли выполнение своего служебного, морального, нравственного, гражданского долга, связанное с опасностью для жизни, в том случае если об этой опасности хорошо известно.

На примере Чернобыля можно различать несколько вариантов действий людей, принимавших участие в послеаварийных работах.

Прежде всего, это персонал станции и пожарные в первые часы после аварии гасившие пожар, выводившие из работы реакторы других блоков, принимавшие все меры для минимизации последствий катастрофы. Эти люди действительно герои, оставшиеся на посту, выполнявшие свой долг, хорошо зная чем это грозит. Многие из них поплатились жизнью.

У "высокого начальства" было модно летать на вертолете над взорванным реактором, получая при этом значительные дозы облучения. Смысла в том, чтобы заглянуть в это коптящее чрево не было никакого. И ничего кроме показухи, демонстрации своего псевдогероизма нет, иначе как дуростью это не назовешь.

Очень опасной была работа по расчистке кровли, где куски выброшенного топлива "высвечивали" смертельные дозы. Расчисткой занимались солдаты. Конечно, им объяснили опасность работы, но одно дело прослушать инструкцию, другое дело - знать на самом деле, поскольку враг этот невидим, нейтроны не "свистят как пули у виска" и поверить в реальность опасности трудно. Не раз наблюдал как эти ребята в минуты отдыха покуривали, развалившись на радиоактивной травке. Для них жизнь с прекрасной кормежкой, относительной свободой и не очень большим физическим трудом казалась значительно лучше казарменной муштры. А прихватив лишнюю дозу облучения можно было рассчитывать на досрочную демобилизацию. Особой героики я здесь не вижу, просто жалко парней и их будущее.

Большую опасность представляла работа дозиметристов. По данным их замеров можно было судить и о состоянии реактора, и о степени заражения территории. При этом приходилось сталкиваться с местами, где уровень излучения граничил со смертельным. Эту работу выполняли люди грамотные, хорошо представлявшие себе ее опасность и необходимость. Деятельность этих людей я расценил бы как героическую.

Подавляющая масса работавших в Чернобыле гражданских лиц более или менее представляла себе последствия радиационного облучения, относилась к этому уповая все на тот же "авось", работали, как правило, добросовестно, но имея в виду не спасение Отечества, а высокую оплату -коэффициент к зарплате в зависимости от места работы был от 5 до 10 и большинство людей стремилось не упустить возможность хорошо заработать, не очень заботясь о возможных последствиях. На понятие героизма все это как-то не тянет.

Специфика работы на АЭС такова, что не допускается никаких времянок. Все кабельные линии, монтаж аппаратуры делаются капитально. Существует установленный порядок гидроопрессовок, изменить который можно лишь в малых пределах. Особенностью акустико-эмиссионного метода контроля является то, что он позволяет обнаруживать дефекты только при изменяющейся нагрузке объекта (если этот дефект не развивается самопроизвольно). Поэтому мы смогли проверить лишь один из четырех особо ответственных узлов. Несмотря на то, что мы обнаружили подозрительное место, детальное обследование проводить было уже некогда. "Сверху" подгоняли с пуском реактора. По регламенту после опрессовки (если не потекло) следует горячая обкатка и выход на мощность.

Кстати замечу, что в нашей деятельности ничего героического я не усматриваю - обычная наша работа.

Обратно возвращались уже в декабре через Чернигов. Покатил наш ПАЗик по пустынным березовым лесам, погибшим сосновым борам - сосны первыми гибнут от радиации, через деревеньки, где так же как и в теплые апрельские дни играли ребятишки.

Поздним вечером, еле успев на последний паром через Днепр, долго плыли по широким просторам в серебре лунного света, тихие берега, песчаные пляжи - прекрасные места на долгие годы искалеченные человеческой безответственностью.

Ссылки: