 |
Суворов Александр Васильевич (1730 — 1800)
См. в Википедии Суворов
Александр Васильевич
Источник - Википедия
Граф (1789), затем князь (1799) Александр Васильевич Суворов (13 (24)
ноября 1730 — 6 (18) мая 1800) — великий русский полководец, военный
теоретик, национальный герой России. Генералиссимус российских сухопутных и
морских сил, генерал-фельдмаршал Священной Римской империи, Великий маршал
войск пьемонтских, кавалер всех российских орденов своего времени,
вручавшихся мужчинам, а также семи иностранных.
С 1789 года носил почётное прозвание граф Суворов-Рымникский, а с 1799 года
— князь Италийский граф Суворов-Рымникский.
Родился в семье генерал-аншефа Василия Ивановича Суворова, известного своей
суровостью деятеля тайной канцелярии, год рождения достоверно не
известен.
В собственноручно написанной записке Суворов пишет о рождении в 1730 году,
а в автобиографии пишет, что поступил на службу в 15 лет и было это в 1742
году (то есть дата рождения — 1727 год). Кроме этого, в записи полка от 25
октября 1742 года, в который поступал Суворов, описано, что отроду ему 12
лет и было это записано по словам самого Суворова (то есть дата рождения —
1729 год). Дополнительная информация, однозначно указывающая дату рождения,
до настоящего времени не выявлена. Некоторые источники отмечали, что
родился он в день памяти Иоанна Златоуста: в православии — 26 ноября. Также
доподлинно не установлено место рождения; большинство исследователей
склоняются к тому, что он родился в Москве.
Его отец, Василий Иванович Суворов, был крестником Петра I и автором
первого русского военного словаря. По родословной легенде, Суворовы
происходят от древней шведской благородной фамилии. Предок их, Сувор, как
утверждал сам Суворов в автобиографии, выехал в Россию в 1622 году при царе
Михаиле Фёдоровиче и принял российское подданство.
Мать Суворова — Авдотья (Евдокия) Феодосьевна Суворова, в девичестве
Манукова. О ней сохранилось крайне мало сведений. По наиболее
распространённой версии, её отец, Феодосий Семёнович, принадлежал к
старинному роду московского служилого дворянства, с 1725 года был
вице-президентом Вотчинной коллегии. Высказывались предположения об
армянском происхождении фамилии матери Суворова (от армянского слова
Մանուկ — «манук» — младенец, ребёнок),
однако документальных сведений о происхождении рода Мануковых не
имеется.
Назван Александром в честь Александра Невского. Детство провёл в отцовском
имении в деревне. Суворов рос слабым, часто болел. Отец готовил его на
гражданскую службу. Однако с детских лет Суворов проявил тягу к военному
делу, пользуясь богатейшей отцовской библиотекой, изучал артиллерию,
фортификацию, военную историю. Решив стать военным, Суворов стал закаляться
и заниматься физическими упражнениями. Большое влияние на судьбу Суворова
оказал генерал Абрам Ганнибал — друг семьи Суворовых и прадед Александра
Пушкина. Заметив, что во время игры в солдатики Александр неплохо
разбирается в тактических сложностях манёвра, Ганнибал повлиял на его отца,
чтобы тот избрал для сына военную карьеру.
В 1742 году был зачислен мушкетёром в Семёновский лейб-гвардии полк (чтобы
начать положенную законом выслугу лет для офицерского чина), в котором в
1748 году начал действительную военную службу, постепенно повышаясь в
звании. В Семёновском полку Суворов прослужил шесть с половиной лет. В это
время он продолжал своё обучение, как самостоятельно, так и посещая занятия
в Сухопутном шляхетском кадетском корпусе, изучил несколько иностранных
языков.
А. Ф. Петрушевский описывает один примечательный случай из жизни Суворова,
относящийся к этому периоду: «Будучи в Петергофе в карауле, он стоял на
часах у Монплезира. Императрица Елизавета Петровна проходила мимо; Суворов
отдал ей честь. Государыня почему-то обратила на него внимание и спросила,
как его зовут. Узнав, что он сын Василия Ивановича, который был ей
известен, она вынула серебряный рубль и хотела дать молодому Суворову. Он
отказался взять, объяснив, что караульный устав запрещает брать часовому
деньги. „Молодец“, — сказала государыня: „знаешь службу“; потрепала его по
щеке и пожаловала поцеловать свою руку. „Я положу рубль здесь, на земле“, —
прибавила она: „как сменишься, так возьми“. Крестовик этот Суворов хранил
всю свою жизнь».
В 1754 году получил первый чин поручика и был назначен в Ингерманландский
пехотный полк. С 1756 по 1758 год служил в Военной коллегии.
Начало боевой деятельности Суворова относится к Семилетней войне 1756—1763
гг. В первые годы войны он находился на тыловой службе в чине
обер-провиантмейстера, затем секунд-майора и премьер-майора, где
познакомился с принципами организации тыловых подразделений и снабжения
действующей армии.
В 1758 году переведён в действующую армию и назначен комендантом Мемеля, с
1759 — офицер главной квартиры русской действующей армии. В своей первой
боевой стычке Суворов участвовал 14 (25) июля 1759 года, когда с эскадроном
драгун атаковал и обратил в бегство немецких драгун. Вскоре Суворова
назначают дежурным офицером при командире дивизии В. В. Ферморе. На этой
должности он участвовал в сражении под Кунерсдорфом (1 (12) августа 1759
года). В 1760 году Суворов назначен дежурным при главнокомандующем русской
армией генерал-аншефе Ферморе и в этом качестве участвует во взятии Берлина
русскими войсками.
В 1761 году под началом генерала М. В. Берга командовал отдельными отрядами
(драгунскими, гусарскими, казачьими), целью которых было сначала прикрыть
отход русских войск к Бреславлю и безостановочно нападать на прусские
войска. Нанёс ряд поражений прусской армии в Польше. Во время
многочисленных стычек проявил себя как талантливый и смелый партизан и
кавалерист. Среди его достижений в то время были захват в результате
неожиданного набега и уничтожение значительных запасов сена на виду у
неприятеля; при Бунцельвице с небольшим числом казаков Суворов захватил
прусский пикет, отбил посланный против него отряд гусар и в пылу их
преследования достиг неприятельских окопов, так что мог рассмотреть палатки
королевской квартиры в лагере. Участвовал в боях у Ландсберга, Бирштайна,
деревень Вейсентин и Келец, Наугарта, во взятии Гольнау, содействовал
осадному корпусу П. А. Румянцева в овладении Кольбергом, принудив отступить
генерала Платена.
26 августа (6 сентября) 1762 года Суворов произведён в чин полковника и
назначен командиром Астраханского пехотного полка, на который возлагалась
задача содержания городских караулов в Петербурге во время коронации в
Москве Екатерины II. По прибытии в Москву Суворов был принят императрицей,
подарившей ему свой портрет. Позже Суворов напишет на портрете: «Это первое
свидание проложило мне путь к славе…».
В 1763—1769 командовал Суздальским пехотным полком в Новой Ладоге, где
составил «Полковое учреждение» (1764—1765) — инструкцию, содержавшую
основные положения и правила по воспитанию солдат, внутренней службе и
боевой подготовке войск. В июне 1765 года Суздальский полк участвовал в
больших манёврах, регулярно проходивших в Красном селе. Суворов по итогам
манёвров был с похвалою упомянут в приказе.
С сентября 1768 — бригадир (промежуточное звание между полковником и
генералом).
15 (26) мая 1769 года Суворов назначается командиром бригады из
Смоленского, Суздальского и Нижегородского мушкетёрских полков и
направляется в Польшу для участия в военных действиях против войск
шляхетской Барской конфедерации (направленной против короля Станислава
Понятовского и России). Поход в Польшу продемонстрировал результаты
обучения солдат по-суворовски: за 30 дней бригада прошла 850 вёрст, причём
в дороге было только шесть заболевших.
В первую польскую кампанию Суворовым была применена тактика и система
подготовки войск, самостоятельно разработанная по результатам Семилетней
войны. Командуя бригадой, полком, отдельными отрядами, он постоянно
перемещался по Польше и нападал на войска конфедератов, постоянно обращая
их в бегство. В частности,2 (13) сентября 1769 года он одерживает победу
над конфедератами у деревни Орехово.
1 (12) января 1770 года возведён в чин генерал-майора.
В этом же году одерживает ещё целый ряд побед над поляками, за что в 30
сентября (11 октября) 1770 года получил свою первую награду — орден Св.
Анны, в то время ещё частная награда наследника престола Павла Петровича. В
октябре назначен командующим русскими войсками в Люблинском округе. При
переправе через Вислу упал и разбил себе грудь о понтон, вследствие чего
несколько месяцев находился на лечении. После выздоровления, 12 (23) мая
1771 года, Суворов одерживает победу при Ланцкороне, разгромив знаменитого
французского генерала Ш. Ф. Дюмурье.
Наиболее выдающейся в этой кампании стала победа Суворова с отрядом из 900
человек над корпусом гетмана М. Огинского (5 тысяч человек) в деле при
Столовичах13 (24) сентября 1771 года. Корпус был полностью разгромлен.
Русские потеряли 80 человек убитыми, поляки — до 1 тысячи убитыми, около
700 пленными, в том числе 30 штаб- и обер-офицеров.
19 (30) августа 1772 года генерал-майор Александр Васильевич Суворов
награждён сразу 3-й степенью (минуя 4-ю) ордена Св. Георгия — самой
почётной российской военной наградой.
Последним достижением Суворова в первой польской кампании стало взятие
Вавельского замка в Кракове, захваченного в ночь на 22 января (2 февраля)
1772 года отрядом французского подполковника Клода Габриэля де Шуази в
результате халатности преемника Суворова на посту командира Суздальского
полка Штальберга. По получении сообщения о захвате замка Суворов двинулся с
небольшим отрядом к Кракову, где соединился с другими русскими войсками и
24 января (4 февраля) 1772 года начал осаду замка. Попытка 18 (29) февраля
1772 года взять замок штурмом из-за отсутствия осадной артиллерии
закончилась неудачей. Но Суворов продолжал осаду, в ходе которой постоянно
пресекались попытки поляков прийти на помощь осаждённому гарнизону. В
начале апреля прибыла осадная артиллерия. Часть замковых укреплений была
разрушена. Среди гарнизона начался голод. 15 (26) апреля 1772 года
защитники замка — 43 офицера и 739 нижних чинов, капитулировали. 12 (23)
мая за эту победу Екатерина II наградила Суворова 1 тысячей червонцев и ещё
10 тысяч рублей прислала ему для раздачи участникам взятия замка.
Действия Суворова в значительной степени повлияли на исход кампании и
привели к скорой победе и первому разделу Польши.
После польской кампании Суворов был отправлен в Финляндию для инспекции и
укрепления границы со Швецией. Укреплял не только крепость Вильманстранд, в
городе Лаппеэнранта, но и все приграничные укрепления. Но уже в апреле 1773
года он добился назначения на балканский театр русско-турецкой войны
1768—1774 годов в 1-ю армию фельдмаршала П. А. Румянцева, в корпус
генерал-аншефа Салтыкова. Вскоре после назначения он прибыл в Негоешти 6
(17) мая и получил приказ произвести разведку боем крепости Туртукай. 10
(21) мая после успешного отражения турецкой атаки Суворов решает немедленно
провести разведку и без согласования захватить укреплённый туртукайский
гарнизон (т. н. первый поиск на Туртукай). Турецкие войска не ожидали
скорого реванша, поэтому Туртукай был взят значительно меньшими, чем у
турок, силами и с минимальными потерями (около 800—900 русских против
порядка 4 тысяч турок, в ходе боя русских погибло и ранено порядка 200
человек, турок, по разным оценкам — от 1 до 1,5 тысяч убитых). Город был
разрушен, и все христиане были выведены из Туртукая для переселения на
контролируемый Россией берег Дуная. Суворов в бою был сильно ранен в ногу
разорвавшейся турецкой пушкой. По одной из версий, он получил строгий
выговор за данный захват, который изначально планировался как разведка. По
другой, менее правдоподобной, версии за самовольные действия Суворов был
предан суду, и военная Коллегия приговорила его к смертной казни. Екатерина
II не утвердила направленные против Суворова взыскания, написав:
«Победителей не судят».
Командование, однако, не воспользовалось победой Суворова, турецкие войска
вновь вошли в крепость и принялись укреплять Туртукай. Поэтому 17 (28) июня
Суворов осуществил второй поиск на Туртукай и опять захватил его, несмотря
на численное превосходство турецких войск и их готовность к штурму (по
данным Петрушевского, турок снова было порядка 4 тысяч, русских около 2
тысяч). За победы в Туртукае генерал-майор Александр Васильевич Суворов 30
июля (10 августа) 1773 года был награждён орденом Св. Георгия 2-й
степени.
В июле Суворов был назначен начальником обороны города Гирсово. 3 (14)
сентября 1773 года турки в количестве 4 тысяч пехоты и 3 тысяч конницы
попытались взять Гирсово штурмом. У русских было порядка 3 тысяч человек.
Суворов подпустил турок на близкое расстояние, а затем внезапно
контратаковал с нескольких направлений. Турки были смяты и бежали, понеся
тяжёлые потери. С турецкой стороны погибло по разным оценкам от 1,1 до 2
тысяч человек, в том числе двое пашей, с русской стороны было убито и
ранено 200 человек.
В конце октября Суворов получает отпуск и уезжает в Москву. 17 (28) марта
1774 года он произведён в генерал-поручики. Вскоре он возвращается в армию
и сперва прикрывает наступление дивизии Каменского на Пазарджик, а затем
его корпус соединяется с дивизией Каменского и принимает участие в сражении
у Козлуджи (10 (21) июня 1774 года), когда Суворов захватил высоту в тылу
турецкого лагеря, а затем при поддержке пехоты Каменского разгромил всё
войско сераскира Абдул-Резака. Урон русских составил 209 человек. Турки
потеряли 1200 человек. В этом сражении, решившем участь кампании 1774 года
и приведшем к заключению Кючук-Кайнарджийского мирного договора, действия
Суворова стали одним из определяющих факторов победы русского войска.
17 июня 1950 года Козлубджа переименована Суворово и продолжает носить его
до настоящего времени.
В 1774 году Суворов был назначен командующим 6-й московской дивизией и в
августе того же года был направлен для участия в подавлении Крестьянской
войны под предводительством Емельяна Пугачёва, что свидетельствовало о том,
что правительство относилось к восстанию с большой серьёзностью. Однако к
моменту прибытия Суворова к Волге основные силы повстанцев были разгромлены
подполковником И. И. Михельсоном. Суворов с войском отправляется в Царицын,
где в начале сентября соединяется с Михельсоном и начинает преследование
убегающего Пугачёва. У реки Большой Узень он почти настиг его, но в это
время казачий сотник Харчев уже пленил самозванца. Суворов отвёз пленного в
Симбирск и некоторое время занимался ликвидацией отрядов мятежников и
умиротворением населения, оказавшегося в зоне влияния восстания.3 (14)
сентября 1775 года Суворову пожаловано 2 тысячи червонцев за быстрый приезд
на усмирение восстания.
В 1775 году получил годовой отпуск, связанный со смертью отца и введением в
наследство. В этом же году 12 (23) августа родилась дочь Наташа. Через год
в 1776 году назначается командиром Санкт-Петербургской дивизии. Летом 1776
года находился в Коломне во главе Московской дивизии, расквартированной в
городе. Во второй половине этого же года обострилась обстановка в Крымском
ханстве, что было вызвано непрекращающимися попытками Турции вернуть Крым
под свой контроль. В связи с этим, в ноябре 1776 года Суворов получил
назначение в Крым в состав войск генерал-поручика Прозоровского, где вскоре
вынужден был на время болезни Прозоровского принять командование всеми
русскими войсками на полуострове и в дельте Дуная. Суворов поддержал
избрание на должность хана Шахин-Гирея, избранного под сильным давлением
русской дипломатии и армии. Предыдущий хан — ставленник Турции Девлет IV
Герай — в начале 1777 года попытался оказать сопротивление, но его войска
были рассеяны манёврами суворовской пехоты и конницы, а сам хан бежал в
Турцию.
После нормализации обстановки на полуострове Суворов получил отпуск по
болезни и уехал к семье в Полтаву, оттуда в конце 1777 года назначен
командующим кубанским корпусом, где перед ним встала задача небольшим
войском покрыть огромную границу. За три месяца пребывания на Кубани он
организовал тщательно продуманную систему укреплений, сочетаний
стационарных гарнизонов, расположенных в укреплениях, с подвижными
резервами, всегда готовыми поддержать любой из гарнизонов участка, сделав
линию обороны неприступной для кочевников. Суворов организовал прекрасно
поставленную разведку, позволявшую ему быть в курсе настроений и намерений
горских и ногайских предводителей. Проявив большое дипломатическое
искусство в сочетании с решительными действиями, Суворов добился
прекращения волнений среди местных ногайцев. В целях установления
дружественных отношений с местным мусульманским населением Суворов строго
запрещал жестокое обращение с пленными и решительно пресекал грубость по
отношению к безоружному населению.
В мае 1778 года был назначен на место Прозоровского в Крым, одновременно
Кубань была оставлена ему в подчинении. Главной задачей Суворова в Крыму
стало недопущение турецкого вторжения, опасность которого к тому времени
резко возросла.
В конце лета — начале осени 1778 года генерал-поручик Суворов организовал
переселение крымских греков и армян в Азовскую губернию.
В двадцатых числах октября 1778 года А. В. Суворов перенёс свою ставку из
Бахчисарая в Гёзлёв (ныне — Евпатория), где она находилась в течение семи
месяцев. Сам генерал проживал в цитадели, которая располагалась между
мечетью Хан-Джами и православным собором, сейчас на этом месте находится
здание, построенное в конце XIX века.
Суворов был не только блистательным военным, но и талантливым
администратором. В тот год в Европу пришла эпидемия чумы; благодаря строгим
карантинным мерам, введенным генералом, Гезлёв избежал страшной эпидемии.
Русские солдаты очистили в городе все туалеты и конюшни, отремонтировали
все городские колодцы, фонтаны и бани, купание в бане стало бесплатным; на
рынках был наведен военный порядок, для въезжающих в город и ввозимых
товаров был организован обязательный карантин; жителей принудили выбелить
дома и дворы внутри и снаружи.
От местных жителей начали поступать жалобы на Суворова. Отремонтировав бани
и городские фонтаны, он ввёл обязательное пятикратное омовение для горожан
и солдат гарнизона, независимо от вероисповедания, под руководством мулл,
за что в доносе христиан писалось, что Суворов «обасурманился и знает язык
не только крымских татар, но и турок». Мусульмане жаловались на громкий
колокольный звон и частое пение Суворова в церковном хоре. Жалобы остались
без рассмотрения. (В 2004 году в сквере им. Караева установлен памятник
полководцу на стилизованном редуте.)
После присоединения Крыма к России в 1783 году, на месте редута русской
армии в 1793 году по инициативе А. В. Суворова, строится карантин для
товаров и грузов, там же возникает и военно-глазная клиника (первое русское
медицинское учреждение Евпатории).
16 июня 1778 года он предотвратил высадку турецкого десанта в Ахтиарской
бухте, чем была сорвана попытка Турции развязать новую войну в невыгодной
для России международной обстановке: Суворов реорганизовал оборону
побережья и предупредил, что любые попытки высадки турецких войск будут
пресекаться силой, поэтому подошедшее на кораблях турецкое войско не
решилось пытаться высадиться, и Турция признала Шахин-Гирея ханом.
В связи с этим, основная часть русских войск в 1779 году выводится из
Крыма, и в мае Суворов назначается командующим Малороссийской дивизией в
Полтаве, а вскоре переводится в Новороссийскую губернию командующим
пограничной дивизией, то есть в непосредственное подчинение Потёмкину. С
начала 1780 по конец 1781 года — Суворов в Астрахани, где командует
войсками и готовит поход против Ирана, который, однако, не осуществляется.
Затем в декабре 1781 года он переведён в Казань.
В августе 1782 года Суворов вновь был направлен на Кубань для подавления
ногайского восстания, вспыхнувшего из-за планов переселить ногайцев за Урал
и в Тамбовское и Саратовское наместничества. 1 (12) октября около крепости
Керменчик (на реке Лаба в 12 верстах от впадения её в Кубань) Суворов
полностью разбил ногайские войска. В публицистических источниках
утверждается, что за один день погибло не менее 5 тысяч ногайцев.
Вследствие этого большинство мурз выразили покорность Суворову и признали
присоединение Крыма и ногайских земель к России. В течение 1783 года
Суворов совершал экспедиции против отдельных отрядов ногайцев. За это
Суворов получил орден Св. Владимира 1-й степени.
После признания Турцией вхождения этих земель в состав России, в апреле
1784 года Суворов назначен командующим Владимирской дивизией, в 1785 году —
командиром Санкт-Петербургской дивизии.
22 сентября (3 октября) 1786 года произведён в генерал-аншефы. В январе
1787 года становится командующим Кременчугской дивизией. В этом качестве
Суворов и принял участие в показательных учениях в присутствии Екатерины II
и австрийского императора Иосифа II.
С началом русско-турецкой войны 1787—1791 годов генерал-аншеф Суворов был
назначен командиром Кинбурнского корпуса, на который возложена была оборона
Черноморского побережья, от устья Буга до Перекопа. Главный удар в начале
войны турки направили на крепость Кинбурн, которую защищал гарнизон из 4
тысяч человек во главе с Суворовым. Сражение у Кинбурна произошло1 (12)
октября 1787. Высадив десант в количестве 5-6 тысяч человек, турецкие
корабли отошли, а десантировавшиеся начали продвигаться к крепости. Суворов
запрещал контратаковать, пока турки не подошли на 200 шагов к крепости, а
затем сам возглавил контратаку. В результате нескольких волн атаки,
турецкие войска были прижаты к берегу, и их остатки ночью возвратились на
корабли, потеряв около 4 тысяч убитыми. Потери русских войск составили
около 500 человек. За оборону Кинбурна Суворов получил орден Андрея
Первозванного, в бою был дважды ранен.
В следующем году Суворов в составе армии Потёмкина принимает участие в
осаде Очакова. Он неоднократно предлагал начать штурм, однако Потёмкин
медлил. Во время осады Суворов успешно отбивал вылазки неприятеля, мешавшие
осадным работам. Особенно крупная вылазка, в которой численность турок
достигла 3 тысяч человек, случилась 27 июля (7 августа). Суворов лично
повёл в бой два гренадерских батальона и отбросил турок, при этом был
ранен. Сразу же он предложил на плечах отступающих ворваться в крепость,
это же предлагал и австрийский принц де Линь. Однако Потёмкин и здесь
скомандовал отступать. Раненому Суворову пришлось сдать командование
генерал-поручику Бибикову. В результате, Очаков был взят только в конце
1788 года.
В 1789 году Суворову был дан 7-тысячный отряд для прикрытия левого берега
реки Прут и поддержки в случае необходимости союзных войск. Вследствие
медленного продвижения русской армии, турецкие войска под командованием
Юсуф-паши (30 тысяч человек) двинулись к Аджуду, чтобы разбить австрийские
войска. Командующий австрийской дивизией (18 тысяч человек) принц Фридрих
Иосия Кобургский обратился за помощью к Суворову, который, 17 (28) июля
соединил свой отряд с австрийцами (пройдя за 26 часов 40 вёрст). В 3 часа
утра 18 (29) июля объединённые войска под командованием Суворова
выдвинулись к селению Фокшаны, где в результате 10-часового боя наголову
разгромили турок, потери которых составили 1,6 тысяч человек и 12 орудий,
потери русско-австрийских войск 400 человек.
После победы при Фокшанах Потёмкин стянул основную часть русских войск к
Бендерам. Между тем, 220-тысячная турецкая армия под командованием
Юсуф-паши снова начала приближаться к Фокшанам, где стоял австрийский
корпус, предварительно послав один отряд на восток от Прута для
дезорганизации русских. Этот отряд стал преследоваться армией генерала
Репнина. Командующий австрийской армией принц Кобургский отправил записку
Суворову всего с двумя словами: «Спасите нас». На что Суворов ответил:
«Иду». На помощь австрийцам вновь выступил Суворов и, пройдя 100 км за 2,5
суток, соединился с ними на виду у неприятеля. 11 (22) сентября 1789 года
войска под командованием Суворова (25 тысяч человек) незаметно форсировали
реку Рымник и, несмотря на четырёхкратное преимущество турок, атаковали
турецкие войска. Сражение при Рымнике продолжалось 12 часов и завершилось
полным разгромом турецкой армии, которая потеряла до 20 тысяч человек
убитыми. Потери союзных войск составили 600 человек (400 австрийцев и 200
русских).
За победу в сражении при Рымнике, указом римского императора Иосифа II от
13 (24) сентября 1789 года генерал-аншеф Александр Васильевич Суворов
возведён, с нисходящим его потомством, в графское Священной Римской империи
достоинство, а Именным Высочайшим указом российской императрицы Екатерины
II, от 6 (17) октября 1789 года возведён, с нисходящим его потомством, в
графское Российской империи достоинство, с наименованием граф
Суворов-Рымникский. 18 (29) октября 1789 года пожалован орденом Св. Георгия
1-й степени (седьмой по порядку награждения 1-й степенью и шестой по списку
кавалеров ордена Св. Георгия 1-й степени за всю историю ордена).
В 1790 году Южная армия Г. А. Потёмкина, одержав ряд побед, приблизилась к
Измаилу — наиболее мощной крепости на левом берегу Дуная, укреплённой по
последним требованиям крепостного искусства и считавшуюся неприступной.
Осада Измаила затянулась. Потёмкин так и не смог взять крепость и поручил
дальнейшую осаду Суворову, прибывшему в русский лагерь 2 (13) декабря 1790
года.
В течение восьми дней Суворов готовил войска к штурму, создав тренировочный
лагерь — ров и вал по типу измаильского. Наконец, он послал ультиматум
коменданту крепости Мехмет-паше с требованием сдачи. После отказа
последнего 11 (22) декабря 1790 года русские войска, которыми командовал
Суворов, штурмом взяли Измаил.
Потери русских составили около 4 тысяч убитыми и 6 тысяч ранеными. Турки
потеряли 26 тысяч убитыми и 9 тысяч пленными. Взятие Измаила явилось одним
из решающих факторов победы в войне. 25 марта (5 апреля) 1791 года Суворов
получил почётное звание подполковника лейб-гвардии Преображенского
полка.
Сам Суворов посчитал недостаточной такую оценку его военных талантов,
особенно по сравнению с наградами и почестями, полученными Потёмкиным.
Объясняется это плохими отношениями Суворова с Потёмкиным, имевшим в то
время большое влияние на Екатерину II.
С 1791 года, командуя русскими войсками в Финляндии, Суворов руководил
строительством укреплений на границе со Швецией. Ему также было вверено
командование над Роченсальмским портом и Саймской флотилией. По предложению
Суворова для Саймской флотилии были построены четыре военных канала,
обеспечивавших прохождение судов из Вильманстранда в Нейшлот целиком по
российской территории.
После смерти Потёмкина в 1792 году назначен командующим войсками на юге
России — в Екатеринославском наместничистве и Таврической области
(1792—94).
После победы в русско-турецкой войне возникла необходимость укрепления
новой русско-турецкой границы, пролегающей по реке Днестр. Работа по
составлению плана инженерной подготовки границ была поручена Суворову.
Главное внимание Суворов уделил укреплению левого берега в нижнем течении
Днестра. По его приказу на левом берегу Днестра на месте сожжённого турками
села была построена крепость Средняя и в 1792 году заложен город Тирасполь.
Под руководством Суворова осуществляется строительство крепостных
сооружений в Хаджибее (Одессе).
В мае 1794 года Суворов направлен в Подолию для подготовки ко второй
польской кампании. В первой половине августа зачислен в состав армии
генерал-аншефа Н. В. Репнина с 4,5-тысячным отрядом вступил на охваченную
восстанием территорию. Численность суворовских войск после присоединения
других отрядов возросла до 11 тысяч солдат. За 6 дней корпус Суворова
одержал 4 победы: 3(14) сентября у местечка Дивин; на следующий день при
Кобрине казацкий авангард Суворова разбил отряд конницы майора Рущича
численностью до 400 сабель.6(17) сентября при монастыре Крупчицы близ
Кобрина Суворов атаковал дивизию Ка́роля Сераковского (численностью в
5 тысяч человек при 26 орудиях) и отбросил его к Бресту. 8(19) сентября
вновь сразился с войсками Сераковского (8 тысяч при 14 орудиях) при Бресте
и полностью их разгромил.
10 октября руководитель восставших Костюшко был пленён отрядом Ферзена под
Мацеёвицами, который затем присоединился к Суворову, вследствие чего
численность войск последнего возросла до 17 тысяч солдат.
Эти войска двинулись на Варшаву. Навстречу войскам Суворова был направлен
отряд генерала Майена, состоящий из 5 560 солдат (в том числе 1 103
кавалерии) и 9 орудий. В 5 часов утра 15(26) октября при Кобылке начался
бой, продолжавшийся более 5 часов и закончившийся разгромом польских войск,
часть из которых отступила к Праге, пригороду Варшавы на правой стороне
Вислы.
До 21 октября (1 ноября) войска Суворова занимались на подступе к Варшаве
подготовкой солдат, заготовкой фашин, лестниц и плетней для преодоления
укреплений.
23 октября (3 ноября) войска Суворова (до 25 тысяч солдат при 86 орудиях)
подошли к Праге, предместью Варшавы, и начали артиллерийский обстрел самого
города и его стен. На следующий день, приблизительно в 5 часов утра, семь
колонн пошли на приступ полуразрушенных артиллерийским огнём укреплений,
обороняемых гарнизоном и вооружёнными городскими ополченцами (20—30 тысяч)
при 106 орудиях. Русские колонны под огнём ворвались в Прагу с разных
сторон. Среди защитников Праги началась паника, и к 9 часам утра 24 октября
(4 ноября) польские войска капитулировали.
В бою погибло по разным данным от 10—13 до 20 тысяч поляков и немного
больше взято в плен, с русской стороны согласно официальной реляции убито
580 солдат и ранено 960.
Российский генерал фон Клуген так вспоминал о прошедшем бою в Праге:
В нас стреляли из окон домов и с крыш, и наши солдаты, врываясь в дома,
умерщвляли всех, кто им ни попадался <…> Ожесточение и жажда мести дошли
до высочайшей степени <…> офицеры были уже не в силах прекратить
кровопролитие <…> У моста настала снова резня. Наши солдаты стреляли в
толпы, не разбирая никого, — и пронзительный крик женщин, вопли детей
наводили ужас на душу. Справедливо говорят, что пролитая человеческая кровь
возбуждает род опьянения. Ожесточённые наши солдаты в каждом живом существе
видели губителя наших во время восстания в Варшаве. „Нет никому пардона!“ —
кричали наши солдаты и умерщвляли всех, не различая ни лет ни
пола…
Суворов принял депутатов из Варшавы прямо на поле боя, среди множества
трупов, демонстративно предупреждая поляков о последствиях дальнейшего
сопротивления.
Именно события в Праге и последующая польская и французская пропаганда
формировали образ Суворова в глазах западноевропейцев как жестокого
военачальника. Тем не менее демонстративные действия Суворова имели эффект
и 29 октября (9 ноября) на берегу Вислы магистрат поднёс Суворову хлеб-соль
и городские ключи, которые символизировали капитуляцию Варшавы. На просьбу
короля Станислава освободить одного польского офицера, Суворов освободил
500 пленных офицеров, ещё до того по домам были отпущены 6 тысяч польских
ополченцев. Магистрат от имени жителей Варшавы подарил Суворову золотую
табакерку с бриллиантами и надписью «Варшава своему избавителю, дня 4
ноября 1794». После капитуляции Варшавы и объявленной Суворовым амнистии
войска повстанцев по всей Польше в течение недели сложили оружие.
После окончания сражения генерал-аншеф Суворов направил императрице
Екатерине II письмо, состоявшее из трёх слов: «Ура! Варшава наша!» и
получил ответ «Ура! Фельдмаршал Суворов!». Таким образом, 19 (30) ноября
1794 года, за взятие Праги Суворов был удостоен высшего воинского чина —
Генерал-фельдмаршал, а также,18 (29) августа 1795 года, пожалован имением
Кобринский ключ в 7 тысяч душ в Белоруссии, получил прусские ордена Чёрного
орла, Красного орла и другие награды.
В начале 1795 года Суворов был назначен командующим всеми русскими войсками
в Польше, затем главнокомандующим 80-тысячной армией, расположенной в
Брацлавском, Вознесенском, Екатеринославском и Харьковском наместничествах
со штаб-квартирой в Тульчине. В этот период им написана книга «Наука
побеждать» — выдающийся памятник русской военной мысли.
После смерти 6 (17) ноября 1796 года Екатерины II на престол вступил Павел
I, фанатичный сторонник прусской военной системы Фридриха Великого, в
соответствии с которой он стал реформировать русскую армию. Были введены
новая форма одежды, новый воинский устав. Главное внимание уделялось муштре
войск, смотрам и парадам. Сторонник «просвещённой» монархии, создавший свою
систему организации и снабжения войск и с успехом её применявший, Суворов
выступал против насаждения императором Павлом I прусских палочных порядков
в армии, что вызвало враждебное отношение к нему придворных кругов. Вопреки
указаниям Павла I, Суворов продолжал воспитывать солдат по-своему. Он
говорил: «Русские прусских всегда бивали, что ж тут перенять?», «Пудра не
порох, букля не пушка, коса не тесак, и я не немец, а природный русак». Эти
обстоятельства вызвали раздражение и гнев императора, и 6 (17) февраля 1797
года Суворов был уволен в отставку без права ношения мундира и в апреле
прибыл в своё имение Губерния у белорусского городка Кобрин, а уже в мае
был выслан в другое имение — село Кончанское (Боровичский уезд,
Новгородская губерния), куда за ним последовал и его адъютант Фридрих
Антинг (впоследствии он напишет трёхтомную биографию полководца). Присмотр
за отставным фельдмаршалом был возложен на боровицкого городничего А. Л.
Вындомского, который, однако, тяготясь своей ролью, сумел сослаться на
болезнь и занятость, и эта обязанность была возложена на А. Н. Николаева,
который привёз в Кобрин приказ о ссылке Суворова и арестовал приехавших с
Суворовым в Кобрин офицеров.
Корреспонденция Суворова перлюстрировалась, ему не разрешено было выезжать
дальше 10 км от села, обо всех его посетителях докладывалось. Как пишет
Петрушевский:
Из донесения видна домашняя жизнь Суворова. Он вставал за 2 часа до света,
пил чай, обливался водою, на рассвете шёл в церковь, где стоял заутреню и
обедню, причём сам читал и пел. Обед подавался в 7 часов, после обеда
Суворов спал, потом обмывался, в своё время шёл к вечерне, после того
обмывался раза три и ложился спать. Скоромного он не ел, был весь день один
и разговаривал лишь со своими людьми, несколькими отставными солдатами.
Носил он обыкновенно канифасный камзольчик, одна нога в сапоге, другая
(раненая) в туфле; по воскресеньям и другим праздникам надевал егерскую
куртку и каску; в высокоторжественные дни куртку заменял фельдмаршальским
мундиром без шитья, но с орденами. Свой простой ежедневный костюм Суворов
впрочем ещё упрощал до минимума: ходил без рубашки, в одном нижнем белье,
как делывал обыкновенно в лагерное время
1 (12) февраля 1798 года князь Горчаков получил приказание ехать к Суворову
и сообщить от имени Павла, что фельдмаршал может вернуться в Петербург.
Однако Суворов продолжал вызывать недовольство Павла, по-прежнему постоянно
подшучивая над новыми армейскими порядками. Вскоре Суворов изъявил желание
вернуться обратно в Кончанское; прежний надзор был с него снят, переписка
не контролировалась. В селе здоровье Суворова ухудшилось, усилилась скука и
раздражительность, и Суворов принял решение удалиться в монастырь и написал
прошение императору. Ответа не последовало, а 6 (17) февраля в Кончанское
приехал флигель-адъютант Толбухин и привёз Суворову письмо императора:
«Граф Александр Васильевич! Теперь нам не время рассчитываться. Виноватого
Бог простит. Римский император требует вас в начальники своей армии и
вручает вам судьбу Австрии и Италии…».
В начале сентября 1798 года к Суворову приехал старый сослуживец
генерал-майор Прево де Люмина, отправленный Павлом I узнать мнение Суворова
о том, как вести войну с французами в современных условиях (победы
Наполеона вызвали обеспокоенность русского двора). Суворов продиктовал
девять правил ведения войны, отражавшие наступательную стратегию
полководца.
В 1798 году Россия вступила во 2-ю антифранцузскую коалицию
(Великобритания, Австрия, Турция,Неаполитанское королевство). Была создана
объединённая русско-австрийская армия для похода в северную Италию,
захваченную войсками Французской Директории. Первоначально во главе армии
планировалось поставить эрцгерцога Иосифа. Но, по настоянию англичан,
австрийский император обратился с просьбой к Павлу I назначить командующим
Суворова. Вызванный из ссылки полководец прибыл в Вену 14 (25) марта 1799
года, где 20 (31) марта император Франц II присвоил Суворову звание
генерал-фельдмаршала Священной Римской империи. 4 (15) апреля полководец
прибывает к русским войскам в Верону, а на следующий день перешёл с
войсками в Валеджо.
Уже 8 (19) апреля началось выдвижение из Валеджо к реке Адда союзных
русско-австрийских войск численностью около 80 тысяч человек под
командованием Суворова. Перед походом он выступил с обращением к
итальянскому народу. Первым столкновением суворовских войск с французами на
захваченной ими итальянской территории явилось взятие 10 (21) апреля
города-крепости Брешиа (в этом бою отличился генерал-майор князь
Багратион). Взятие Брешии дало возможность начать блокаду вражеских
крепостей Мантуя и Пескьера (на что было выделено 20 тысяч человек) и
начать движение основной части войска к Милану, куда для его защиты
отступали части французской армии, которые закрепились на противоположном
берегу реки Адда. 15 (26) апреля был взят город Лекко, 16 (27) апреля
началась основная часть сражения на реке Адда: русские войска переправились
через реку и нанесли поражение французской армии под руководством
известного полководца — генерала Жана Виктора Моро. Французы потеряли около
3 тысяч убитыми и около 5 тысяч пленными. Заключительным этапом сражения на
реке Адда стало сражение при Вердерио, результатом которой стала сдача
французской дивизии генерала Серюрье.
В результате сражения французская армия отступила, и 17 (28) апреля союзные
войска вступили в Милан. 20 апреля (1 мая) они выступили к реке По. В этом
походе были взяты крепости Пескьера, Тортона, Пицигетоне, в каждой из
которых Суворов оставлял гарнизон из числа австрийцев, поэтому его армия
постепенно сокращалась. В начале мая Суворов начал движение на Турин. 5
(16) мая французский отряд генерала Моро около Маренго напал на австрийский
дивизион, но с помощью отряда Багратиона был отброшен. Французские войска
вынуждены были отступить, оставив без боя крепости Казале и Валенцу и
открыв дорогу на Турин, который был взят без боя (благодаря поддержке
местных жителей и Пьемонтской национальной гвардии) 15 (26) мая. В
результате практически вся северная Италия была очищена от французских
войск.
Между тем в середине мая во Флоренцию прибыла армия генерала Макдональда и
двинулась к Генуе на соединения с Моро. 6 (17) июня на реке Треббия
началось сражение между русско-австрийскими войсками Суворова и французской
армией Макдональда. Оно длилось трое суток и закончилось поражением
французов, потерявших убитыми и взятыми в плен половину своей армии.
В июле 1799 года пали крепости Алессандрия и Мантуя. После падения
последней, указом сардинского короля Карла Эммануила IV от 12 (23) июня
1799 года главнокомандующий союзной русско-австрийской армией фельдмаршал
граф Александр Васильевич Суворов-Рымникский возведён, по праву
первородства, в княжеское достоинство с титулом «Кузен короля» и гранд
Сардинского королевства и получил чин Великого маршала войск пьемонтских.
Высочайшим рескриптом Павла I от 2 (13) августа 1799 года дозволено ему
принять означенные титулы и пользоваться ими в России. Император Павел был
чрезвычайно рад, что его подданный, предводитель русских войск, сделался
предметом такого внимания и отличий, что высказал в любезном рескрипте на
имя Сардинского короля, благодаря его за великодушную оценку заслуг
Суворова и русской армии. И самому Суворову Государь выразил по этому
поводу своё благоволение, как бы не желая упустить случая — сделать ему
приятное. Дозволив принять отличия, пожалованные Карлом Эммануилом,
Государь написал: «через сие вы и мне войдете в родство, быв единожды
приняты в одну царскую фамилию, потому что владетельные особы между собою
все почитаются роднёю». (Петрушевский А. «Генералиссимус князь Суворов»
1884 г. С-Петербург, т.3, с.182)
Между тем, новый главнокомандующий французских войск в Италии генерал Жубер
объединил все французские отряды и выступил к Пьемонту. 3 (14) августа
французы заняли Нови. К Нови подошла и армия союзников, и 4 (15) августа
началось сражение при Нови. В ходе 18-часового сражения французская армия
была полностью разгромлена, потеряв убитыми 7 тысяч человек (включая и её
командующего Жубера), 4,5 тысяч пленных, 5 тысяч раненых и 4 тысячи
дезертировавших. Сражение при Нови стало последним крупным сражением в ходе
Итальянского похода.
Именным Высочайшим указом от 8 (19) августа 1799 года генерал-фельдмаршал
граф Александр Васильевич Суворов-Рымникский возведён, с нисходящим его
потомством, в княжеское Российской империи достоинство с титулом князя
Италийского и повелено ему именоваться впредь князем Италийским графом
Суворовым-Рымникским.24 августа (4 сентября) 1799 года император Павел I
повелел, чтобы Суворову оказывались почести «...подобно отдаваемым особе
Его Императорского Величества».
Описывая отношение современников к победам Суворова в Итальянском походе,
Петрушевский приводит следующие факты:
Результатом итальянского похода стало освобождение в короткие сроки
Северной Италии от французского господства. Победы союзников были
обусловлены, главным образом, высокими морально-боевыми качествами русских
войск и выдающимся полководческим искусством Суворова.
После освобождения Северной Италии Суворов предполагал развернуть
наступление на Францию, нанося главный удар в направлении Гренобль, Лион,
Париж. Но этот план был сорван союзниками, опасавшимися усиления влияния
России в районе Средиземного моря и Италии. Великобритания и Австрия решили
удалить русскую армию из Северной Италии. Суворову было предписано, оставив
в Италии австрийские войска, во главе русских войск направиться в
Швейцарию, соединиться с действовавшим там корпусом А. М.
Римского-Корсакова и оттуда наступать против Франции.
Русские войска за шесть суток прошли 150 км от Алессандрии до Таверно. По
прибытии в Таверно обнаружилось, что австрийцы, в нарушение достигнутых
договорённостей, не доставили туда 1429 мулов, необходимых для перевозки
провианта и артиллерии. Между тем, свою артиллерию и обозы русская армия
отправила другим путём. Мулы были доставлены только четыре дня спустя и
всего 650 штук. Австрийские офицеры дали также неправильные сведения о
численности французской армии (почти на треть её преуменьшив) и о
топографии маршрута (утверждая, что вдоль Люцернского озера идёт пешеходная
тропинка, которой на самом деле не было)
31 августа (11 сентября) 1799 года двумя колоннами русские войска, наконец,
выступили. Начался героический Швейцарский поход Суворова, ставший великой
страницей русской истории. Первым крупным столкновением с французами стал
штурм перевала Сен-Готард, открывавшего путь в Швейцарию. Оборонявшая его
французская дивизия Лекурба насчитывала до половины всей русской армии.
Взяв деревни Урзерн и Хоспенталь, русские войска начали штурм на рассвете
13 (24) сентября 1799 года. С третьего приступа перевал был взят.14 (25)
сентября 1799 года русские войска, соединившись в один отряд двинулись к
Швицу, где на пути вновь предстояло штурмовать французские укрепления в
исключительно трудных условиях: в районе Чёртова моста, который был
перекинут через ущелье, по которому текла река Ройс. К мосту выходил узкий
тоннель («Урзернская дыра»), пробитый в огромных практически отвесных
утёсах.
В Швейцарском походе проявились как полководческий гений Суворова, так и
тактическое мастерство русских командиров. Обойдя по дну ущелья французов,
русские войска сумели отбросить их от выхода из тоннеля, и бой завязался
уже за сам Чёртов мост. Его удалось взять, не допустив разрушения. С боями
и тяжёлой борьбой с неблагоприятными природными условиями войско
продвигалось дальше. Наиболее тяжёлым испытанием на Сен-Готардской дороге
был переход через наиболее высокую и крутую заснеженную гору Бинтнерберг,
против и посередине водопада. При переходе погибло множество русских
солдат. Наконец, перейдя через гору и вступив в Альтдорф, Суворов обнаружил
отсутствие дороги вдоль Люцернского озера, о которой ему говорили
австрийцы, что делало невозможным идти на Швиц. Все лодки, имевшиеся на
озере, использовали для отступления прижатые к озеру остатки дивизии
Лекурба.
Между тем начал заканчиваться провиант, у Фирвальштедского озера
сосредотачивались французские войска, и Суворов принял решение направить
войска через мощный горный хребет Росшток и, перейдя через него, выйти в
Мутенскую долину, а оттуда идти на Швиц. Во время этого тяжелейшего
перехода Суворов (которому уже исполнилось 68 лет) тяжело заболел. Переход
через Росшток занял 12 часов. Спустившись к деревне Мутен, занятой
французами, русские начали её штурм, что стало полной неожиданностью для
французов. К вечеру19 (30) сентября 1799 года все суворовские войска
сосредоточились в Мутенской долине и здесь узнали о поражении корпуса
Римского-Корсакова, на помощь которому они спешили. Суворовские войска
оказались блокированными французами.
Русская армия сумела прорваться через французские позиции и с боями
продвигалась вперёд через заснеженные горы и перевалы. Уже практически не
осталось провианта и патронов, одежда и обувь износилась, многие солдаты и
офицеры были босы. 20 сентября (1 октября) 1799года в Мутенской долине
7-тысячный арьергард русской армии под командованием Розенберга,
прикрывавший Суворова с тыла, разгромил 15-тысячную группировку французских
войск под командованием Массены, едва не попавшего в плен:
«В этих боях в плен чуть не попал и сам Массена, которого гренадер Махотин
пытался стащить с лошади. У русского воина остался в руках оторванный
генеральский эполет. „Неприятель, — доносил Розенберг, — более 8 верст до
самого Швица гнан был“.»
Только в этом бою погибло от 4 до 5 тысяч французов и 1,2 тысяча, в том
числе генерал Лекурб, были взяты в плен (русские потеряли 650 убитыми).
После того, как последняя австрийская бригада покинула русских (в Гларусе),
генералитет русской армии принял решение пробиваться через перевал Паникс
(Рингенкопф) в долину реки Рейн на соединение с остатками корпуса
Римского-Корсакова. Это был последний и один из наиболее тяжёлых переходов.
Были сброшены в пропасть все пушки, свои и отбитые у французов, потеряно
около 300 мулов. Французы нападали на арьергард русской армии, но, даже
имея запас пуль и артиллерию, обращались в бегство русскими в штыковых
атаках. Последним испытанием был спуск с горы Паникс (изображённый на
картине Сурикова «Переход Суворова через Альпы»). 1 (12) октября 1799 года
прибытием к австрийскому городу Фельдкирху Швейцарский поход Суворова
завершился.
В Швейцарском походе потери русской армии, вышедшей из окружения без
продовольствия и боеприпасов и разбивших все войска на своём пути,
составили около 5 тысяч человек (до 1/4 армии), многие из которых разбились
при переходах. Однако потери французских войск, обладавших подавляющим
превосходством в численности, превосходили потери русских войск в 3—4 раза.
Было захвачено в плен 2778 французских солдат и офицеров, половину которых
Суворов сумел прокормить и вывести из Альп как свидетельство великого
подвига.
После завершения Швейцарского похода Павел I решил отчеканить специальную
медаль, на которой он хотел отразить и «вклад» австрийцев (которые лишь
мешали общему делу). Суворов, к которому император обратился с просьбой
предложить варианты текста надписи на медали, дал такой совет: сделать
медаль одинаковой и для русских, и для австрийцев, но при этом на «русской»
версии выбить «С нами Бог», а на «австрийской» — «Бог с вами»
За этот беспримерный по трудностям и героизму поход Суворов 28 октября (8
ноября) 1799 года был удостоен высшего воинского звания — Генералиссимус
российских сухопутных и морских сил, став четвёртым в России, удостоенного
этого звания. 1 (12) ноября 1799 года Военной коллегии было велено вести
переписку с генералиссимусом Суворовым «сообщениями, а не указами». В то же
день было приказано изготовить памятник Суворову
29 октября (9 ноября) 1799 года Суворов получает от Павла I два рескрипта,
в которых сообщается о разрыве союза с Австрией и приказывается готовить
русскую армию к возвращению в Россию. Во второй половине ноября русское
войско начало возвращаться. В Богемии и Северной Австрии оно расположилось
на отдых в замке Шкворец (сам Суворов остановился в Праге) в ожидании
возможного возобновления войны с Французской республикой. Однако его не
последовало и 14 (25) января 1800 года русское войско окончательно
двинулось в Россию.
В Кракове Суворов сдал командование Розенбергу и направился в
Санкт-Петербург. По пути он заболел и остановился в своём поместье в
Кобрине. Направленный императором к Суворову лейб-медик И. И. Вейкарт смог
добиться улучшения состояния Суворова так, что тот смог продолжить путь. В
Петербурге ему готовилась торжественная встреча. Однако в это время Суворов
неожиданно вновь попадает в опалу. Поводом к ней было то, что в Итальянском
и Швейцарском походах Суворов держал при себе дежурного генерала, что
полагалось иметь только монарху. Относительно подлинных причин опалы
выдвигаются самые различные версии.
Болезнь Суворова обострилась. Торжественная встреча была отменена. Приехав
в Петербург, Суворов остановился дома у мужа своей племянницы Д. И.
Хвостова. Павел I отказался принять полководца. По одной версии, на
смертном одре Суворов сказал любимцу императора графу Ивану Кутайсову,
приехавшему потребовать отчёта в его действиях: «Я готовлюсь отдать отчёт
Богу, а о государе я теперь и думать не хочу…». Также согласно одной из
версий, когда граф Хвостов, бывший бездарным поэтом, пришёл к умирающему
Суворову попрощаться, тот сказал ему: «Митя, ведь ты хороший человек, не
пиши стихов. А уж коли не можешь не писать, то, ради Бога, не
печатай».
6 (18) мая во втором часу дня Александр Васильевич Суворов скончался в
Санкт-Петербурге по адресу Крюков канал, дом 23. Г. Р. Державин отозвался
на известие о смерти полководца ставшим классическим стихотворением
«Снегирь» и следующими строками:
О вечность! прекрати твоих шум вечных споров
Кто превосходней всех героев в свете был.
В святилище твое от нас в сей день вступил,
Суворов.
Вынос тела Суворова состоялся 12 (24) мая в 9 часов утра. Гроб не мог
пройти в узкие двери и поэтому его пришлось спустить с балкона на руки
суворовским гренадерам-ветеранам, пришедшим на похороны. По одной из ранних
версий — из-за этой заминки император Павел, встречавший в
Александро-Невской лавре гроб, не дождавшись уехал и уже по дороге встретил
траурную процессию на углу Малой Садовой и Невского проспекта. По другой,
широко распространенной в литературе конца XIX — начала XX веков — Павел
случайно встретил процессию. По третьей — в советской историографии
утверждалось, что император на похоронах не присутствовал.
Полководец был погребен в нижней Благовещенской церкви Александро-Невской
лавры. И хотя официальных объявлений о смерти и похоронах Суворова не было,
они прошли при огромном скоплении народа. На плите и на настенной доске
были сделаны одинаковые надписи. Настенная доска в форме фигурного щита
золоченой бронзы, в центре которого овальный медальон, обрамленный
знаменами. Над ним аллегорический рельеф: шлем, палица Геркулеса, букрании,
гирлянды; внизу — щиток с головой Медузы и алебардами. На медальоне
выгравирована надпись: Здѣсь лежитъ / Суворовъ. / Генералиссимусъ /
Князь Италiйскiй / Гр. Александръ Васильевичъ / СуворовъРымникскiий, /
родился 1729го г. Ноября 13го дня, / скончался 1800го года Маѩ 6го, /
Тезоименитство его Нояб.24го.
В год 50-летия со дня смерти Суворова внука умершего полководца, Александра
Аркадьевича офицеры и солдаты полков, которыми командовал его дед, просили
выполнить последнюю волю Суворова. Они рассказывали, как, возвращаясь из
швейцарского похода, полководец ехал через Баварию, Богемию, Австрийскую
Польшу и Литву. Всюду его встречали с триумфом и оказывали королевские
почести. В городе Нейтингене Суворов осмотрел гробницу австрийского
фельдмаршала Лаудона. Читая многословные, пышные надписи, прославлявшие
Лаудона, Суворов задумался и тихо, едва слышно сказал правителю своей
канцелярии: «К чему такая длинная надпись? Завещаю тебе волю мою. На
гробнице моей написать только три слова: «Здесь лежит Суворов»». Волю его
нарушили. На месте погребения положили плиту с длинной, витиеватой
надписью: «Генералиссимус, князь Италийский, граф А. В. Суворов-Рымникский,
родился в 1729, ноября 13-го, скончался 1800, мая 6 дня». Александр
Аркадьевич прислушался к голосу соратников полководца, долго хлопотал и,
наконец, выполнил волю деда, заменив эту надпись короткой, в три слова:
«Здѣсь лежитъ Суворовъ».
После победы при Рымнике (1789) А. В. Суворов получил графское достоинство
Священной Римской и Российской империй и стал именоваться граф
Суворов-Рымникский. Во время Итальянского похода (1799) получил княжеское
достоинство Сардинского королевства, с титулом «Кузен короля» и гранд
Сардинского королевства, и Российской империи, с титулом князь Италийский
граф Суворов-Рымникский.
Семейная жизнь Суворова была неудачной. 16 (27) января 1774 года в Москве
женился на княжне Варваре Ивановне Прозоровской (1750—1806), дочери князя
Ивана Андреевича Прозоровского и Марии Михайловны, урождённой княжны
Голицыной. Отношения с женой были плохими. В 1779 году Суворов начал
бракоразводный процесс, однако вскоре приостановил его под давлением
родственников жены и других влиятельных лиц. В 1784 году полностью разорвал
отношения с женой. При этом его дочь Наталья была помещена на воспитание в
Смольный институт, а сын Аркадий, родившийся 4 августа этого же года,
остался с матерью.
Дочь — Наталья Александровна (1775—1844), в замужестве за графом Николаем
Зубовым (шестеро детей)
Сын — Аркадий Александрович (1784—1811) — генерал-лейтенант, командующий
пехотной дивизией, утонул в реке Рымник в возрасте 26 лет. От брака с
Еленой Александровной Нарышкиной (1785—1855) — четверо детей:
Мария (1802—1870), в замужестве — за генерал-майором князем Михаилом
Михайловичем Голицыным (1793—1856) (трое детей)
Варвара (1803—1885), в 1-м браке — за полковником Дмитрием Евлампиевичем
Башмаковым (1792—1835), во 2-м — за своим двоюродным дядей князем Андреем
Горчаковым (от 1-го брака — шестеро детей)
Александр (1804—82) — генерал от инфантерии, прибалтийский
генерал-губернатор. От брака с Любовью Васильевной Ярцовой (1811—1867)
оставил троих детей:
Любовь (1831—1883), в 1-м браке — за статским советником князем Алексеем
Васильевичем Голицыным (разведены), во 2-м — за полковником Владимиром
Владимировичем Молоствовым (1835—1877) (от 2-го брака — семеро детей)
Аркадий (1834—1893), флигель-адъютант, умер бездетным. С его смертью
окончился род князей Италийских, графов Суворовых-Рымникских
Александра (1844—1927) в замужестве за генерал-майором Сергеем
Владимировичем Козловым (1853—1906) (двое детей)
Константин (1809—1877), полковник, гофмейстер. Жена — Елизавета Алексеевна
Хитрово (1822—1859). Бездетны.
В 5 (17) февраля 1848 года князьям Александру и Константину Аркадьевичам
Италийским, графам Суворовым-Рымникским, был предоставлен, с их нисходящим
потомством, титул светлости.
Иностранцы много писали о чудачествах русского полководца. «Суворов обедает
утром, ужинает днём, спит вечером, часть ночи поёт, а на заре гуляет почти
голый или катается в траве, что, по его мнению, очень полезно для его
здоровья», — свидетельствовал герцог Ришельё. «Ростопчин, желая передать
ему однажды депеши от Потемкина, застал его в таком виде; Суворов принял
депеши, велел принести себе письменные принадлежности и, написав, что
следует, возвратился к своим упражнениям, — продолжает историк К.
Валишевский. — Он теснил турок и поляков, — войска нестройные, на которые
нагонял страх своей смелой, быстрой стремительностью, обезоруживающей
первым натиском».
Однако французский король Людовик XVIII, лично знавший Суворова, не
позволил себе обмануться его внешними причудами:
Этот полудикий герой соединял в себе с весьма невзрачной наружностью такие
причуды, которые можно было бы счесть за выходки помешательства, если бы
они не исходили из расчётов ума тонкого и дальновидного. То был человек
маленького роста, тощий, тщедушный, дурно-сложенный, с обезьяньею
физиономией, с живыми, лукавыми глазками и ухватками до того странными и
уморительно-забавными, что нельзя было видеть его без смеха или сожаления;
но под этою оригинальною оболочкой таились дарования великого военного
гения. Суворов умел заставить солдат боготворить себя и бояться. Он был меч
России, бич Турок и гроза Поляков. Жестокий порывами, бесстрашный по
натуре, он мог невозмутимо-спокойно видеть потоки крови, пожарища
разгромленных городов, запустение истребленных нив. Это была копия Аттилы,
с его суеверием, верою в колдовство, в предвещания, в таинственное влияние
светил. Словом, Суворов имел в себе все слабости народа и высокие качества
героев.
—
Посол Франции в России граф Л.-Ф. Сегюр:
Генерал Суворов в другом отношении возбуждал моё любопытство. Своей
отчаянной храбростью, ловкостью и усердием, которое он возбуждал в
солдатах, он умел отличиться и выслужиться, хотя был небогат, не знатного
рода, и не имел связей. Он брал чины саблею. Где предстояло опасное дело,
трудный или отважный подвиг, начальники посылали Суворова. Но так как с
первых шагов на дороге славы он встретил соперников завистливых и сильных
настолько, что они могли загородить ему дорогу, то и решился прикрывать
свои дарования под личиной странности. Его подвиги были блистательны, мысли
глубоки, действия быстры. Но в частной жизни, в обществе, в своих
движениях, обращении и разговоре он являлся таким чудаком, даже можно
сказать сумасбродом, что честолюбцы перестали бояться его, видели в нём
полезное орудие для исполнения своих замыслов и не считали его способным
вредить и мешать им пользоваться почестями, весом и могуществом.
…Это был один из самых необыкновенных людей века, — великий полководец и
великий политик. Ланжерон
— Правда о Ришелье
А. В. Суворов сам о себе:
Хотите меня знать? Я сам себя раскрою… Друзья мне удивлялись, ненавистники
меня поносили… Я бывал Эзопом, Лафонтеном: шутками и звериным языком
говорил правду. Подобно шуту Балакиреву, который благодетельствовал России,
кривлялся и корчился. Я пел петухом, пробуждая сонливых…
У меня много старых друзей: Цезарь, Ганнибал, Вобан, Кегорн, Фолард,
Тюренн, Монтекукули, Роллен… и всех не вспомню. Старым друзьям грешно
изменять на новых
Александр Петрушевский в известном трехтомнике «Генералиссимус князь
Суворов» (1884) сообщает со ссылкой на Московский архив главного штаба:
«Есть также известие, что Суворов посещал прусские масонские ложи».
Петрушевский предполагает, что он делал это как человек любознательный.
Петрушевский выражает сомнение, что Суворов когда-либо был масоном.
Татьяна Бакунина в книге «Знаменитые русские масоны» (1935) сообщает со
слов «лица, имевшего доступ в архив ложи «Три глобуса» в Берлине», что в
списке членов кенигсбергской ложи «Zu den Drei Kronen» («К трём коронам»),
представленных 16 (27) марта 1761 года в ложу «Три глобуса», под № 6
значится «Oberleutnant Alexander von Suworow». Бакунина утверждает, что это
был А. В. Суворов. Согласно Бакуниной, Суворов был посвящён и возведен в
третью степень — мастера — в Петербурге в ложе «Aux Trois Etoiles» («Три
звезды»), а 27 января (7 февраля) 1761 года он был произведен в шотландские
мастера в ложе «Zu den Drei Kronen» («К трём коронам») в Кенигсберге (где
он навещал своего отца) и числился членом этой ложи до отъезда из
Кенигсберга в начале 1762 года. Бакунина отмечает, что, не будучи
посвящённым, Суворов не мог бы посещать собраний масонских лож. В истории
масонства такие исключения известны лишь по отношению к коронованным
особам. Бакунина также отмечает, что в «хронологическом указателе русских
лож», помещенном в книге А. Н. Пыпина, ложа «Aux Trois Etoiles» не
упоминается.
«Энциклопедия масонства» (1858) подтверждает, что, согласно масонским вехам
(или «ландмаркам»), в ложу может быть допущен без экзамена только тот, кто
известен её членам как масон, или тот, за масонство которого может
поручиться один из её членов. В остальных случаях необходимо проведение
строгого разбирательства, экзамена или наличие подтверждающих сведений.
Список ландмарок был впервые зафиксирован в виде, в котором он представлен
в «Энциклопедии масонства», в 1858 году, однако автор утверждает, что эти
правила являются древними и универсальными обычаями масонов.
Вячеслав Лопатин в статье «Был ли генералиссимус А.Суворов масоном?» (2003)
анализирует, в частности, сообщение Бакуниной. Лопатин подвергает сомнению,
что «Oberleutnant Alexander von Suworow» — это А. В. Суворов. Лопатин
приводит доводы как в пользу, так и против этой версии. Так, в январе 1761
года Суворов имел уже чин подполковника, что далеко от чина Oberleutnant,
соответствующего чину поручика в русской армии Анализируя ряд высказываний
Суворова, Лопатин приходит к выводу, что Суворов высказывал отрицательное
отношение к масонам и масонству. Лопатин считает, что доказательства о
принадлежности Суворова к масонству ненаучны.
Полководческий гений Суворова отражен в чеканной формулировке А. Шишова:
«не проиграл ни одного сражения, причем большинство из них были выиграны
при численном превосходстве неприятеля» (более 60 сражений).
Суворов обладал обширными познаниями не только в военных науках, но и в
других областях знаний. Суворов оставил огромное военно-теоретическое и
практическое наследие, обогатил все области военного дела новыми выводами и
положениями. Отбросив устаревшие принципы кордонной стратегии и линейной
тактики, Суворов разработал и применил в полководческой практике более
совершенные формы и способы ведения вооружённой борьбы, которые намного
опередили свою эпоху и обеспечили русскому военному искусству ведущее
место.
Стратегия Суворова отличалась исключительной активностью и решительностью.
Главной целью военных действий ставилось уничтожение армии противника в
открытых полевых сражениях. Основным способом стратегических действий
считалось наступление. «Истинное правило военного искусства, — учил
Суворов, — прямо напасть на противника с самой чувствительной для него
стороны, а не сходиться, робко пробираясь окольными дорогами… дело может
быть решено только прямым смелым наступлением». Отдавая предпочтение
наступлению, Суворов считал возможным в отдельных случаях прибегать к
обороне и даже к отступлению в интересах сохранения войск от удара
превосходящего противника. Большое значение Суворов придавал массированию
сил и средств на важнейших направлениях. Суворов был не только крупнейшим
стратегом, но и непревзойдённым тактиком. Особой заслугой Суворова было
совершенствование тактики колонн в сочетании с рассыпным строем — способ
боя, созданный на Западе лишь в ходе войн Французской революции конца XVIII
века и развитый затем Наполеоном. В тактике Суворова правильно сочетались
огонь и штыковой удар. Придавая большое значение огню для достижения
победы, он поднял на небывалую до него высоту и искусство сокрушительного
штыкового удара. Суворовская тактика основывалась на тщательной агентурной
и военной разведке, тщательном учёте обстановки и ресурсов, быстроте,
внезапности и скоротечности действий.
Суворов создал передовую систему воспитания и обучения войск. В её основе
лежало убеждение, что человек является решающим фактором победы. Он был
врагом бесцельной и бессмысленной муштры, стремился пробудить в солдатах
чувство национального самосознания и любовь к Родине, приучить их к смелым,
инициативным и искусным действиям в самых разнообразных условиях боевой
обстановки. Главное внимание обращалось на обучение войск тому, что нужно
на войне. Суворов требовал от подчинённых ясного понимания существа стоящих
перед ними задач: о плане действий сообщалось унтер-офицерам и солдатам,
так как «каждый воин должен понимать свой манёвр».
Суворов уделял большое внимание быту и обеспечению солдат, в результате
чего резко сократились заболевания, которые были «бичом» армий XVIII века.
Проявляя неустанную заботу о солдатах, их быте и нуждах и разделяя с ними
все тяготы походной жизни, Суворов завоевал безграничное доверие и любовь
армии. Суворов прямо рекомендовал:
Кто не бережёт людей — офицеру арест, унтер-офицеру и ефрейтору палочки, да
и самому палочки, кто себя не бережёт
«Наука побеждать»
Полководческая деятельность Суворова оставила глубокий след в истории
русской армии. Последователь Петра I и ученик П. А. Румянцева, Суворов
воспитал плеяду замечательных русских полководцев и военачальников, среди
которых наиболее выдающимися были М. И. Кутузов и П. И. Багратион.
Суворов оказал значительное влияние и на иностранную военную мысль. Русский
военный историк Ф. Н. Глинка в «Кратком начертании Военного журнала» (1877)
писал: «Теперь уже ясно и открыто, что многие правила военного искусства
занял Наполеон у нашего Суворова. Этого не оспаривают сами французы; в этом
сознаётся и сам Наполеон; в письмах из Египта, перехваченных англичанами,
он явно говорит Директории, что Суворова до тех пор не остановят на пути
побед, пока не постигнут особенного его искусства воевать, и не
противопоставят ему его собственных правил».
Высказывания противников:
Моро называл марш Суворова к Треббии (стратегический манёвр) вершиной
военного искусства.
«Я был очень молод во время сражения при Треббии; эта неудача могла бы
иметь пагубное влияние на мою карьеру; меня спасло лишь то, что победителем
моим был Суворов» — маршал Макдональд.
Талантливый генерал, а впоследствии маршал, Массена говорил, что отдал бы
все свои победы за один Швейцарский поход Суворова.
Награды
Ордена
Отечественные:
Орден Святого апостола Андрея Первозванного (09.11.1787) — за победу под
Кинбурном;
Бриллиантовые знаки к ордену Святого апостола Андрея Первозванного
(03.11.1789) — за победу при Фокшанах;
А. В. Суворов стал одним из трёх кавалеров Ордена Святого Георгия за всю
историю ордена, награждённых с 3-й по 1-ю степень:
Орден Святого Георгия 1-го класса (18.10.1789, № 7) — «За превосходное
искусство и отличное мужество во всяком случае, наипаче же при атаке
многочисленных турецких сил, верховным визирем предводимых в 11 день
сентября на реке Рымнике»;
Орден Святого Георгия 2-го класса (30.07.1773, № 8) — «За произведённое
храброе и мужественное дело с вверенным его руководству деташаментом при
атаке на Туртукай»;
Орден Святого Георгия 3-го класса (19.08.1771, № 34) — «За храбрость и
мужественные подвиги, оказанные в 1770 и 1771 годах с вверенным ему
деташаментом против польских возмутителей, когда он благоразумными
распоряжениями в случившихся сражениях, поражая везде их партии, одержал
над ними победы»;
Орден Святого Владимира 1-й степени (28.07.1783) — «За присоединение разных
закубанских народов к Всероссийской империи»
Орден Святого Александра Невского (20.12.1771) — за победу над польскими
конфедератами при Столовичах;
Звезда ордена Святого Александра Невского с бриллиантами «с собственной Её
Императорского Величества одежды» (24.12.1780);
Орден Святой Анны (30.09.1770) — за победу над польскими конфедератами под
Ореховом;
Орден Святого Иоанна Иерусалимского, большой командорский крест
(13.02.1799).
Иностранные:
Прусский орден Чёрного орла (07.12.1794);
Прусский орден Красного орла (07.12.1794);
Сардинский Высший орден Святого Благовещения (23.06.1799);
Сардинский орден Святых Маврикия и Лазаря, большой крест (23.06.1799);
Австрийский Военный орден Марии Терезии, большой крест (12.10.1799);
Баварский орден Святого Губерта (21.01.1800);
Французский орден Кармельской Богоматери и Святого Лазаря Иерусалимского
(13.02.1800) — от находившегося в эмиграции титулярного короля Людовика
XVIII.
Часто встречающиеся в литературе упоминания о награждении А. В. Суворова
польскими орденами Белого орла и Святого Станислава, прусским орденом «Pour
le Mérite», неаполитанским орденом Святого Януария и баварским
орденом Золотого льва (возможно имеют в виду орден Пфальцского льва) не
соответствуют действительности.
Оружие
Золотая шпага с алмазами (29.07.1775) — при праздновании мира с Османской
империей;
Золотая шпага с алмазам и надписью «Победителю визиря» (26.09.1789) — за
победу при Рымнике.
Другие награды
Золотая табакерка с портретом императрицы Екатерины II (1778) — за
вытеснение турецкой эскадры из Ахтиарской гавани;
Золотая медаль «На присоединение к России Крыма и Тамани в 1783 году»
(05.11.1784);
Золотая табакерка с вензелем императрицы Екатерины II, украшенная
бриллиантами (06.1787);
Алмазное перо к шляпе с литерою «К» (Кинбурн) (02.1788);
Золотая табакерка с вензелем австрийского императора Иосифа II, украшенная
бриллиантами (13.08.1789) — за победу при Рымнике;
Решение выбить в честь А. В. Суворова медаль (25.03.1791) — за взятие
Измаила;
Сенату велено составить похвальную грамоту с перечислением подвигов
Суворова (25.03.1791);
Алмазные эполет и перстень (02.09.1793) — за укрепление южных границ
России;
Похвальная грамота (02.09.1793);
В знак императорского доверия, вверен Орден Святого Георгия 3-го степени
для возложения на достойнейшего по его выбору (02.09.1793);
Алмазный бант к шляпе (26.10.1794) — за победы при Крупчицах и Бресте;
Три орудия из числа захваченных у польских повстанцев (26.10.1794) — за
победы при Крупчицах и Бресте;
Золотая табакерка от варшавского магистрата с надписью «Варшава своему
избавителю, дня 4 ноября 1794» (15.11.1794) — подарок, так как право
награждать имели только монархи;
Портрет австрийского императора Франца II, украшенный бриллиантами
(25.12.1794);
Сенату велено составить похвальную грамоту с изложением заслуг А. В.
Суворова в польскую кампанию (01.01.1795);
Перстень с портретом императора Павла I (14.05.1799);
Портрет императора Павла I для ношения на груди (13.07.1799).
Ссылки: