"Сикамбр"-кружок, где интересовались всем

В гимназии еще началось у меня и у моих ближайших друзей, как гимназических, так и не гимназических, увлечение всякой всячиной: науками, искусствами, философией, литературой, чем угодно. Мне было тогда 16 лет. Мы сперва организовали с помощью Александра Сергеевича Баркова , директора и географа нашего, географический кружок, но очень широкого профиля. Под географией понимали мы все, что касается, по современной терминологии, среды обитания человека. Но очень скоро это переросло в "Сикамбр" , в кружок, в котором мы занимались всем. Масштаб был от естественно-исторических проблем до религиозной философии: Бердяев , Булгаков , Соловьев и прочие Григории Сковороды , а также действительно интересные философы- славянофилы: Киреевские братья , Самарин , Хомяков , Шелгунов и до Данилевского . И мне кажется, что в нашем развитии интеллектуальном эти кружки, особенно "Сикамбр", сыграли большую роль. В конце концов, человек интеллектуально формируется на основе своих прирожденных качеств, способностей, вкусов и так далее. Но все это прирожденное должно чем-то питаться. Я считаю, что эти наши кружки плюс ряд очень интересных и хороших гимназических учителей создали прекрасную обстановку для нашего интеллектуального развития.

В "Сикамбре" мы, например, первыми, раньше Художественного театра, ставили Лескова "Грабеж". Я там одного из дьяконов играл. Мы же ставили "Запечатленного ангела" Лескова. Затем мы с помощью одного из старших наших товарищей, Витвера Ивана Александровича , между прочим географа и музыканта, начали писать оперу под названием "Мельхиседек" на апокалипсическую тему. Опера, правда, осталась незавершенной, как говорится. После того как я вернулся с фронта и осел в Москве, мы продолжали кружком заниматься. Небольшой труппой уже в университетское время мы слушали логику Густава Густавовича Шпета , слушали математическую логику и алгебру понятий Лузина . Мы их привлекли в наш кружок. Я помню, Шпет нас заставил феноменологической логикой заняться.

Это, представляете себе, три тома Гуссерля по-немецки, все как следует! Прогрызть такой гранит науки для того, чтобы убедиться, что нам все это без надобности. Мы очень скоро убедились... Но мы, правда, были в то время уже философски в достаточной мере подкованы, поэтому знали, что все, что обычно называется университетской философией, нам это совершенно без надобности. Те из нас, кто всерьез этим интересовался, прекрасно уже верхним чутьем чуяли, что гносеология в ближайшее время заменится общими положениями теоретической физики и новой физической картиной мира, а также комбинацией из математической логики и алгебры понятий, а прочая философия и вообще университетская философия нам без надобности. Это чисто паразитарные дисциплины, кормятся какие-то профессора на действительно крупных покойных людях и их извращают, классифицируют по глупым классификационным системам, находят всякую идеализму, материализму и еще всякую "изму". Все это собачья чушь!

Философы и философия - это действительно редкие явления в мире человеческом, когда появляются крупные люди, которым есть что сказать прочим людям о своем видении внешнего мира и человеческой природы. Философами, по сути дела, являются святые, люди, конечно в основном, которые знают, как надо жить, и которые показывают людям, как можно жить, для того чтобы не по-собачьи умереть. А все прочее - это паразитирование на нас, ученых, с одной стороны, и, с другой стороны - друг на друге: всякие там идеалисты, механисты, материалисты и прочие стрекулисты друг над другом измываются. И это совершенно неинтересно.

Вот мое поколение, моя группа в этом просто лично убедилась. Мы действительно честно прочли всего основного Канта, немцев начала XIX века, включая этого самого паразита Гегеля, который совершенно все закрутил. И кто кого на попа поставил - он Маркса или Маркс его - черт их там разберет! Оба на попа поставлены. Ерундология совершенная. Конечно, из немецких философов все-таки самый крупный, конечно, Кант. У него очень много интересного. Но многословия очень много. И англичанин Юм написал почти все, что сделал Кант, но только очень коротко. И не написал того, чего не нужно было писать.

Ссылки: