Атаман иркутских разбойников Александров (Стогов Э.И. со слов И.Я. Козлова)

Передам еще рассказ, но не свой, а Ивана Яковлевича Козлова . Прошу обратиться в "Русскую Старину" к первому очерку из моих воспоминаний - О ссыльнокаторжных в Охотском солеваренном заводе (изд. 1878 г., т. XXII): там я кратко очертил горного чиновника И.Я. Козлова . Теперь повторю, что этот человек был вполне образованный, благородный, честный, добрый, прекрасный друг, умный, приятный собеседник, правдив, преувеличений для красного словца в нем не заметил. Говорят, совершенного человека нет, то и Козлов имел недостаток: он не был храбр, попросту - был трусоват. В Охотске мы были очень дружны.

Вот один из его рассказов: "В 1820-х годах в Иркутской губернии был известный и прославившийся атаман разбойников по фамилии Александров . Он был из ярославских мещан, молод, смел, большого роста, красавец из красавцев; я такого красивого мужчины не видывал; не было деревни, чтобы он не имел преданных любовниц. Силы был необыкновенной, бегал так скоро, что веревка в пять сажен, привязанная к затылку, при беге Александрова - держалась горизонтально. Стрелял на бегу без промаха. Один раз он спал на поле, а любовница, с лошадью, караулила. Крестьяне соседней деревни хотели схватить его; показались мужики, любовница разбудила Александрова, он крикнул крестьянам, чтобы шли прочь. Одни мужик, став на колени и с сошек, целился в Александрова из винтовки.

Александров закричал: "Никитка, не дури!" и, выстрелив, попал Никитке в лоб, взял от любовницы заряженное ружье, а она заряжала другое. У крестьян опустились руки; Александров, посадив любовницу на лошадь, сам тихо пошел. Но это было вначале, после его не ловили.

Данному слову Александров никогда не изменял. Один раз, убежав из острога, от гнавшейся за ним полиции он против Иркутска, в кандалах, переплыл Ангару, которая, кроме большой ширины, имеет течения 10 верст в час. Вот такая исключительная была личность атамана Александрова. Шайка его никогда не превышала 7 или 8-ми человек, но были и постоянные: есаул, лейтенант и подручный. Это были люди испытанные им. Зимой он являлся к исправнику и зимовал в остроге; с наступлением весны он уходил из острога, как птица вылетает из гнезда. Лишь закукует кукушка, каторжные и поселенцы приходят в тревожное состояние и бегут в вольную тайгу. Я служил на солеваренном заводе, в 60-ти верстах от Иркутска.

Раз дают мне знать, что возле завода шатается Александров и из завода уже ходили к нему на свидание. Я нарядил школьников. - Что такое школьники? - Это дети каторжных, они состоят при заводе; они честные дети преступных отцов. Александров на этот раз оплошал; он был один, без оружия, была уже поздняя осень. Я знал, что этого молодца не удержишь; я придумал для него скрипку. Складывались и скреплялись две широкие доски с выемками для шеи и по концам - для рук. Александров требовал, чтобы я передал его земскому суду; я написал бумагу, да так и продержал атамана четверо суток. Александров на другие сутки уже стонал: нельзя лечь, руки затекли; молил, просил, проклинал и, наконец, поклялся, что он убьет меня. Зиму просидел Александров в остроге, я имел свой караул за ним. Весной доносят мне, что к острогу подходят любовницы Александрова, значит, он скоро бежит. Я помнил его клятву, а известно, что Александров крепко держит свое слово. Решился я явиться генерал-губернатору и, рассказав ему подробно, доложил, что, по всем признакам, Александров скоро бежит, и я буду убит.

Лавинский немедля потребовал из земского суда дело об Александрове. Привезли следствие на двух возах и - еще не кончено!

- Я не понимаю, как это могло быть?

- Очень просто: Александров был отличная доходная статья исправника.

- Объясните мне, я этих дел не знаю.

- Александров на допросе показывает, что в такой-то деревне, у богатого мужика, ночевал две ночи. Исправник летит с казаками к мужику. Может, атаман показал неправду, но для исправника все равно: мужик отплачивается. Так тянутся показания до весны, следствие не кончено, а Александров бежал. Зимой продолжается старое и начинается новое.

- Что же, Лавинский читал дело?

- Он исправнику и суду сказал много непечатных слов и на последней странице написал своею рукою: Александрова, есаула, лейтенанта и подручного бить нещадно кнутом. Это решение хранилось в строгом секрете: узнай Александров, ничто не удержало бы его в остроге; только утром сказано палачу Буянову , что он должен засечь четверых. Утром вели Александрова и трех товарищей, будто, к допросу в земский суд, с усиленным конвоем. Придя на мясной рынок, где постоянное присутствие Буянова , конвою скомандовали: стой! Преступникам объявлено решение генерал-губернатора. Александров сказал:

незаконно, еще следствие не кончено. Шесть прислужников Буянова, тоже каторжные, привязали Александрова к кобыле ремнями по правилу своей профессии. Александров повернулся так, что лопнули все ремни и сокрушилась кобыла! Обернувшись, крикнул: варнак! да ты с ума сошел!, махнул ручными кандалами, задел за левое плечо Буянова, разорвал у него плисовую куртку, а сам бросился бежать; уже бежал по базарной площади к Ангаре, бежал в ножных кандалах, а солдаты не могли догнать его; бежал и на обе стороны махал ручными кандалами, народ расступался. Не заметил атаман колышка, к которому привязывают приезжие крестьяне лошадей; за колышек зацепил ножными кандалами и упал, солдаты набежали и прикладами прибили его. Привязали вновь к кобыле, атаман молчал; после четвертого удара Буянов за волосы поднял голову и сказал: уберите!

Александров был мертв. Второй, есаул, из персиян, сказал Буянову: нука, посмотрю, мастер ли ты своего дела? Буянов спокойно сказал: а вот увидишь! и после четвертого удара поднял голову за волосы и приказал убрать. С четырех ударов каждый был мертв! После этого последовало высочайшее повеление: в приговорах слово нещадно не употреблять".

- Вы, Иван Яковлевич, были при наказании? ? Конечно, был, ведь моя жизнь зависела от смерти и жизни Александрова. Казнили атамана с товарищами, я тогда спокойно вздохнул и поехал домой. Так кончил рассказ Иван Яковлевич Козлов.

А я прибавлю, что еще в 1830 году я много слышал рассказов в Иркутске о необыкновенных и, пожалуй, невероятных похождениях атамана Александрова.

Часто случалось мне проезжать чрез площадь присутствия Буянова , всегда находил его приготовляющимся к своей работе. Буянов, лет под 40, очень высокого роста, сухощавый брюнет с добрым лицом, всегда эффектно одет.

- Здравствуй, Буянов! Вежливо кланяется и, улыбаясь:

- Здравия желаю вашему высокоблагородию!

- Что, видно есть работишка?

- Да, вот настраиваю свои инструменты. А сколько я помню, почти не было утра, чтобы Буянов не разыгрывал концерта на своих инструментах!

Ссылки: