ПЕРВЫЙ ПЕРЕХВАТ ИСКУССТВЕННОГО СПУТНИКА ЗЕМЛИ

С 1967 года, после образования войск противоракетной и противокосмической обороны, система противоспутниковой обороны получила сначала неофициальное, а затем официальное название системы противокосмической обороны. После проведения девяти пусков испытания ракеты УР-200 В.Н. Челомея были остановлены, и 24 августа 1965 года М.К. Янгелю задана разработка ракеты-носителя "Циклон-2" (11К69) на базе орбитальной ракеты Р-36 орб. (8К69) .

Для вывода маневрирующих спутников Янгель решил оснастить ракету третьей ступенью с двигателем многоразового включения. На 90-й площадке Байконура началось строительство двух стартовых комплексов для запуска космических аппаратов ИС и УС. Работа над носителем затянулась, и в марте 1966 года под руководством Янгеля был создан эскизный проект промежуточного варианта - ракеты-носителя "Циклон-2А" (11К67) на базе успешно завершавшей испытания межконтинентальной баллистической ракеты Р-36 (8К67) .

27 октября 1967 года "Циклон-2А" вывел на орбиту космический аппарат "Космос-185" с целью отработки конструкции перехватчика. В начале 1968 года были введены в эксплуатацию две радиолокационные ячейки и командный пункт на узле в Гульшаде , станция СОК и ПК в Ногинске , отработаны перехватчик, мишень и промежуточный вариант ракеты-носителя. Работы на узле в Иркутске завершить не удалось, "Циклон-2А" имел ряд ограничений,

ЦККП еще строился. Тем не менее, 24 апреля 1968 года Военно-промышленная комиссия приняла решение о проведении совместных с заказчиком испытаний системы ИС с ракетой "Циклон-2А".

Рассказывает ветеран РТИ И.В.Тарковский .

"Из-за задержки строительства иркутского узла испытания комплекса ОС во взаимодействии с системой ИС пришлось проводить в составе одного узла в Гульшаде и подстраховывать уже начавшим функционировать Центром контроля космического пространства. Тактико-техническое задание на РЛК ОС требовало определить координаты спутника по двум проходам со среднеквадратичными ошибками по дальности в несколько километров и по вектору скорости около одного метра в секунду, что было необходимо системе А.И.Савина . Отсутствие второго узла внесло коррективы во временной интервал достижения требуемой точности целеуказания.

Обнаружение вновь запущенного спутника и определение параметров его орбиты с заданной точностью должно было обеспечиваться за двое суток. Это было и хорошо, и плохо. Хорошо потому, что больший интервал наблюдения (двое суток против двух витков) позволял точнее определить параметры орбиты ИСЗ. Плохо потому, что следующий проход спутника в зоне нашего радиолокационного комплекса мог произойти через 10-20 часов после первого. А это существенно снижало надежность идентификации ИСЗ на втором проходе, так как ошибки положения возрастают пропорционально времени прогноза. В таких условиях мы приступили к испытаниям".

Рассказывает научный руководитель ЦНИИ "Комета", академик А.И.Савин .

"С 1966 по 1968 год наши специалисты немало потрудились над вводом в строй наземного командного измерительного пункта "Объект 224" . Разъезжали в командировки во все смежные организации, согласовывая планы работ и добиваясь увязки средств в единую автоматизированную систему. Месяцами, без перерыва, работали и на Байконуре, и на заводах- изготовителях аппаратуры. Боевые программы были отработаны и многократно проверены. Передаваемые на тысячи километров сообщения правильно принимались и закладывались в бортовые устройства КА-перехватчика.

На полигон были отправлены три космических аппарата: один в комплектации мишени И-2-БМ (без головки самонаведения и боевой части), и два боевых перехватчика 5В91. Подготовленные к пуску ракеты-носители 11К67 лежали в хранилищах и дожидались испытателей. Наконец, на полигон был доставлен первый транспортно-установочный агрегат, с большим трудом изготовленный на Ленинградском заводе имени С.М.Кирова .

Решением ВПК была создана комиссия по испытаниям под председательством генерал-майора М.Г. Мымрина . Я был назначен ответственным техническим руководителем по системе, техническим руководителем по ракетно-космическому комплексу - В.Н. Челомей , по стартовому комплексу - В.Н. Соловьев .

Ответственным представителем по ракете-носителю 11К67 и членом комиссии был назначен Л.Д.Кучма (позже он станет генеральным директором ПО "Южмаш" , а затем - президентом Украины ).

В.Н. Челомей на полигон не поехал. Его представлял заместитель А.И. Эйдис .

В середине августа 1968 года комиссия в полном составе вылетела на Байконур . Почти месяц проводились эксперименты по испытаниям наземных средств комплекса ИС. Ежедневно, на вечерних совещаниях комиссии, докладывались результаты испытаний и утверждались отчеты. Наконец, был назначен день пуска мишени И-2-БМ. Реальный перехват предусматривался после запуска второго космического аппарата 5В91. 19 октября 1968 года, строго по графику, стартовала ракета-носитель с космическим аппаратом- мишенью. Выполнив заложенную на борт программу маневрирования, мишень вышла на заданную орбиту. Этот пуск получил открытое наименование "Космос-248" .

20 октября из жилого городка и всех технических сооружений, на расстояние около пяти километров (как мы говорили, "на горку"), был эвакуирован весь личный состав. Вторая ракета-носитель с космическим аппаратом-перехватчиком была установлена на стартовый стол и приведена в состояние часовой готовности. Запускаемому аппарату предстояло обеспечить перехват "Космоса-248". Члены комиссии по испытаниям, руководители космодрома и немногие гости (в основном, военнослужащие) толпились на смотровой площадке, примерно в километре от стартовой позиции. Смотровая площадка была оборудована громкоговорителями, благодаря которым были слышны сообщения об основных этапах подготовки РН к пуску: "Проверка спутника закончена!", "Проверка РН закончена!", "Углы прицеливания введены!", "Заправка закончена!", "До старта пять минут!"... Все внимание - на стоящую вдалеке ракету. "Стрела отведена! - прогремело в громкоговорителе. - К старту готовы!". Все замерли. Только легкий свежий ветерок немного охлаждал разгоряченные лица наблюдателей. "Старт!" - сообщили по громкой связи.

Но ракета стояла, как вкопанная. За последующие пять - шесть секунд что только не пришло в голову. Сообщили "Старт!", а его нет! Вдруг ошеломляющий грохот! Громадный столб дыма и пыли окутал стартовую площадку и ракету-носитель. Через две - три секунды появилась голова ракеты. Сначала лениво, медленно, а затем все быстрее и быстрее ракета стала подниматься вверх. По радиосвязи пошел отсчет: "Десять секунд. Полет нормальный... Двадцать секунд. Полет нормальный..." Ракета достигла облаков, и ее огромная огненная струя прожгла в них большую "дыру". Звук, вырывающийся из камер работающих двигателей, стал понемногу затихать. А по громкой связи поступало: "Тридцать секунд. Полет нормальный... Сорок секунд. Полет нормальный". Вскоре сообщили: "Произошло отделение первой ступени... Двигатели второй ступени работают нормально... Прошел сброс обтекателя... Сто секунд. Полет нормальный".

Главные конструкторы и члены комиссии по испытаниям побежали к автомашинам. Выстроившись в длинную цепочку, машины помчались на стартовый измерительный пункт. На измерительном пункте все разбежались по рабочим месим операторов, которых стали расспрашивать о поведении измеряемых в полете параметров. Командир измерительного пункта доложил, что ракета-носитель вывела космический аппарат на орбиту точно по заданной программе.

Стали ждать сообщение о включении разгонного двигателя перехватчика. Вскоре сообщение пришло: разгонный двигатель отработал заложенный в программе полета импульс доразгона". Это означало, что перехватчик "Космос-249" летел точно на свою цель Космос-248".

Вступил в действие командный пункт в Ногинске . Были измерены параметры орбиты перехватчика, еще раз просчитана задача перехвата и отправлена на борт программа коррекции. Все точно по программе. Начался второй виток полета спутник-перехватчика.

В район встречи он вышел с очень высокой точностью. Требовалось всего на 12 м/с уменьшить вектор скорости сближения. Перехватчик развернулся, чтобы полнить команду боковым двигателем. В нужное время двигатель включился и, ..не выключаясь, выработал весь бортовой запас топлива. Затормозив более чем на км/сек, космический аппарат-перехватчик стал падать на Землю.

Измерив параметры орбиты и время работы тормозного импульса, мы пришли к выводу, что остатки нашего аппарата упадут в Атлантический океан, вблизи берегов Южной Америки, что и произошло.

Встреча перехватчика с мишенью не состоялась. Все лучшие специалисты были подключены к анализу нерасчетного полета. Петр Кузьмич Тараканов и Юрий Федорович Спирин первыми пришли к выводу о конструктивной ошибке в работе бортового программного устройства: при задании отработки боковым двигателем импульса длительностью только в один дискет (0,2 м/сек) не обеспечивалось прохождение сигнала на отключение двигателя. Провели имитацию этой ситуации на заводском стенде и получили подтверждение выдвинутой версии. Доработка оказалась пустяковой, но ошибка в программе перехватчика привела к срыву эксперимента. Сотни проверок, проведенных с бортовым командно-программным устройством, не смогли выявить ее возможность. После тщательного разбора и доклада о случившемся на госкомиси, было принято решение провести доработку и повторить пуск по той же мишени Космос-248".

1 ноября 1968 года, примерно в 8 часов утра по московскому времени, перехват-"Космос-252" вышел в район цели. Захватив цель на автосопровождение, он прицелился, выстрелил и заставил ее "замолчать", поразив осколками направленной боевой части. Советские специалисты первыми в мировой практике провели такой перехват".

Ссылки: