ПИСЬМО А.М. ГОРЬКОГО И.В. СТАЛИНУ 2 августа 1934 г.

Посылаю Вам мой "доклад" и очень прошу Вас ознакомиться с ним поскорее, чтоб я успел внести в него поправки, которые Вы, может быть, сделаете. Прилагаю письма ко мне т. Мирского и Ясенского , а также копию статьи последнего, направленной в "Правду" и еще не напечатанной. Вероятно она и не будет напечатана, ибо Юдин и Мехлис - люди одной линии. Идеология этой линии неизвестна мне, а практика сводится к организации группы, которая хочет командовать Союзом писателей. Группа эта - имея "волю к власти" и опираясь на центральный орган партии, конечно, способна командовать, но, по моему мнению, не имеет права на действительное необходимое идеологическое руководство литературой, не имеет вследствие слабой интеллектуальной силы этой группы, а также вследствие ее крайней малограмотности в отношении к прошлому и настоящему литературы. Состав правления Союза намечается из лиц, указанных в статье Юдина, тоже прилагаемой мною. Серафимович , Бахметьев да и Гладков , - на мой взгляд, - "отработанный пар", люди интеллектуально дряхлые. Двое последних относятся к Фадееву враждебно, а он, остановясь в своем развитии, видимо, переживает это как драму, что, впрочем, не мешает его стремлению играть роль литературного вождя, хотя для него и литературы было бы лучше, чтобы он учился. Оценку Мирским "Последнего из Удэге" я считаю совершенно правильной, но, - судя по Юдину, - Фадеев только обиделся на нее. Мое отношение к Юдину принимает характер все более отрицательный. Мне противна его мужицкая хитрость, беспринципность, его двоедушие и трусость человека, который, сознавая свое личное бессилие, пытается окружить себя людьми еще более ничтожными и спрятаться в их среде. Я не верю в искренность коммунизма Панферова , тоже малограмотного мужика, тоже хитрого, болезненно честолюбивого, но парня большой воли. Он очень деятельно борется против критического отношения к "Брускам", привлек в качестве своего защитника Варейкиса , какой-то Гречишников выпустил о нем хвалебную книжку, в которой утверждается, что "познавательное значение "Брусков", без всякого преувеличения, огромно", и повторена фраза из статьи Васильковского: "Брусков" не заменяют и не могут заменить никакие, даже специальные исследования о коллективизации". Разумеется, в книжке этой нет ни слова о "Поднятой целине" Шолохова и о "Ненависти" Шухова. Вполне естественно, что на этих авторов неумеренное восхваление Панферова действует болезненно и вредно. Лично для меня Панферов, Молчанов и другие этой группы являются проводниками в среду литераторов и в литературу - мужика, со всем его индивидуалистическим "единоличным" багажом. Литература для них - "отхожий промысел" и трамплин для прыжков на высокие позиции.

Мое недоверчивое и даже враждебное отношение к мужику не уменьшается от того, что мужик иногда говорит языком коммуниста. Мужицкая литература и литература о мужике требует особенно внимательного чтения и особенно острой критики. Все чаще приходится отмечать, что мужик учится не так жадно, как пролетарий. Вот последний случай: Молчанову были предложены средства для того, чтобы он поехал на одну из больших строек, пожил там, посмотрел, как работает пролетариат для возрождения деревни. Он отказался, сославшись на то, что пишет новую книгу. Критика его "Крестьянина" отскочила от него, как от гуся вода. Вишневский, Либединский, Чумандрин не могут быть руководителями внепартийных писателей, более грамотных, чем эти трое.

Комфракция в Оргкоме не имеет авторитета среди писателей, пред которыми открыто развернута борьба группочек. И я должен сказать, что у нас группочки создаются фактом меценатства: у некоторых ответственных товарищей есть литераторы, которым "вельможи" особенно покровительствуют, которых особенно и неосторожно похваливают. И около каждого из таких подчеркнутых симпатией "начальства" литераторов организуется группочка еще менее талантливых, чем он, но организуется не как вокруг "учителя", а " по мотивам бытовым, узколичным. "Имярек" в свою очередь тоже, играя роль мецената, проводит в издательстве недозрелые "плоды творчества" юных окуней, щурят и прочих рыбок из разряда хищных. "Имярек" хлопочет о пайке и квартире для своего поклонника, которого он именует "учеником", но работе не учит и не может учить, ибо - сам невежда. К этому надобно прибавить, что мы имеем дело по преимуществу с людьми 30 лет, т.е пережившими в отрочестве и юности "тяжелые времена", а эти времена отразились на психике многих 30-летних весьма вредно: люди слишком жадны к удовольствиям жизни, слишком спешат насладиться и не любят работать добросовестно. А некоторые "спешат жить" так стремительно, что поспешность их вызывает такое впечатление: люди не уверены в том, что действительность, создаваемая партией, достаточно окрепла и будет развиваться именно так, как развивается, думают, что мужик только притворяется коллективистом и что у нас есть все посылки к фашизму и что "война может возвратить нас дальше, чем к нэпу". Если б это думал только мещанин, обыватель, тогда неважно, но так думают некие "партийцы", это мне кажется тревожным, хотя, как известно, я - "оптимист". К сему надо прибавить еще и деятельность вредителей среди школьной молодежи, о чем говорил мне Иван Макарьев и о чем, по его словам, он и рассказал Вам. О другой форме вредительства среди детей в Крыму рассказывали мне т[оварищи] из ГПУ. Я очень внимательно присматриваюсь к детям и на днях исполню обещание написать о них - опоздал сделать это не по своей вине. Детей необходимо охранять от мещанской заразы - вот в чем дело.

Все выше - и очень неполно - сказанное убеждает меня в необходимости серьезнейшего внимания к литературе - "проводнику идей в жизнь", добавлю: не столько идей, как настроений. Дорогой, искренно уважаемый и любимый товарищ, Союз литераторов необходимо возглавить солиднейшим идеологическим руководством. Сейчас происходит подбор лиц, сообразно интересам честолюбцев, предрекающий неизбежность мелкой личной борьбы группочек в Союзе, - борьбы вовсе не по линии организации литературы как силы, действующей идеологически едино.

Культурно-революционное значение литературы понимается не многими. Знаю, что Вам будут представлены списки людей, которые рекомендуются в Правление и в Президиум Союза писателей . Не знаю - кто они, но - догадываюсь. Лично мне кажется, что наиболее крепко возглавили бы Союз лица, названные в списке прилагаемом. Но если даже будет принят предлагаемый состав Правления Союза писателей, - я убедительно прошу освободить меня от председательства в Союзе по причине слабости здоровья и крайней загруженности литературной работой. Председательствовать не умею, еще менее способен разбираться в иезуитских хитростях политики группочек. Я гораздо полезнее буду как работник литературы. У меня скопилось множество тем, над коими я не имею времени работать. Сердечно жму руку и желаю Вам хорошо отдохнуть.

М.Горький

Ссылки: