Рябчиков Е.И.: Глядя в камеру: о роли ведущего на телевидении

Да, Рябчиков не просто "первым вошел в кадр", а новаторски пересмотрел роль ведущего. Теперь "человек на экране" стал не сопровождающим картинки (диктором): он погружался, что называется, с головой в телетему, выступал как активный участник того, что запечатлела камера.

Оказалось, новую роль ведущего воспринимали не все, вспыхнули дискуссии. Рябчиков стойко, напористо и аргументировано доказывал свою правоту.

Выступая (8 июня 1965 года) на совещании "заинтересованных лиц", он волею обстоятельств оказался на трибуне ("Зал полон. Я выступать не собирался, но после нескольких ораторов меня все же "вытянули""):

"Наши отцы, а тем более деды, жили днями - мерилом деления был день. Мы живем, отмеряя время часами, а то и минутами. Но есть люди - космонавты и летчики-реактивщики, живущие секундами. В мире секунд живут и телевизионные комментаторы.

Телевизионное время - это особое, удивительное, необычайное время. Оно не похоже на радийное время и уже совершенно не похоже на "бытовое". Минута разговора в этом зале не адекватна минуте разговора на телевидении. Кроме того, человек на экране живет в кратере вулкана: удручающая жара, слепящий свет. В общем - "телевизионный климат". Мало того, он живет в пустоте: не имеет зала, не видит многомиллионную аудиторию".

На том "сборе" Е. И. говорил о роли режиссера, об отборе и подготовке комментаторов, о влиянии камеры на зрителя. Даже сравнил влияние учителя танцев, когда миллионы юнцов слушают его советы, перенимают его манеры, следуют его "па", с влиянием таких выступающих, как Сергей Сергеевич Смирнов , и тем более с таким изумительным рассказчиком, как Ираклий Андронников . Сказал и о таких важных деталях - жесте, костюме, манерах человека на экране, его эрудиции: он должен быть интересным зрителю.

"Помню первую "космическую" передачу, сразу после полета Юрия Гагарина . На зрителей произвело большое впечатление то, что я бывал у Циолковского , в ГИРДе , на запусках наших первых ракет, знаю Юрия Алексеевича. Для зрителя я стал авторитетным человеком, он слушал меня, полагая, что скажу ему что-то новое, интересное, важное". Разгорелся спор: какова роль режиссера, насколько должен быть правдив комментатор, чего "стоит" его честность, обаяние.

Свою позицию Рябчиков заявлял неоднократно. Выступая, к примеру, перед писательской аудиторией, он убеждал: писатели должны выступать на TV и как публицисты, как комментаторы и обозреватели, как пропагандисты того нового, что они увидели в жизни. "Кому, как не хорошим, авторитетным литераторам, рассказать зрителю о развитии новых, коммунистических отношений на производстве и в быту, о героях семилетки, о советском характере, заглянуть вместе со зрителем в завтрашний день".

Штрих к теме.

К. К. Андреев : "Я понял, что Рябчиков - один из создателей особого жанра на телевидении - разговора писателя в кадре. Это не ораторское искусство. Писатель как бы входит в квартиру каждого зрителя, каждого слушателя и интимно разговаривает с ним обо всем. Именно так построены выступления Рябчикова". Заманчивые возможности

Рябчиков появляется на студии все чаще: его притягивает заманчивая возможность пойти на нестандартное решение, экспромт, свидетелем которого станет зритель, "работать оперативно".

"Как же мне не помнить передачу, которая вошла в историю советского телевидения, и о ней уже не раз говорилось в учебниках". Но там коротко, а подробности таковы: "После серии моих репортажей "Полет на реактивном самолете", опубликованных в "Комсомольской правде" в i949 году, я решил: пора показать реактивный самолет на телевизионном экране. Идею с готовностью приняла В. Шароева , а вскоре мы принялись за организацию необычной передачи. В ту пору это было равно чуду. Еще не было на линиях Ту-104. Еще реактивная авиация переживала младенческий возраст. Еще ходили всевозможные слухи о том, что летчики-реактивщики в полете теряют сознание, что они должны находиться в лежачем положении. И в это время особенно важно было показать первым телезрителям один из первых реактивных самолетов.

Министр авиационной промышленности Петр Васильевич Дементьев дал указание генеральному конструктору А. И. Микояну предоставить телевидению свой "МиГ".

Вместе с необычайно энергичным редактором этой передачи Алексеем Юровским обратились к Артему Ивановичу Микояну.

- Вам нужен самолет? Их есть у меня, - пошутил конструктор.

Он предложил показать самолет на аэродроме. Но вот беда. В ту пору телевидение не располагало ПТС-ми . Что же делать? И тогда Юровский, со свойственной ему изобретательностью и энергией, решил привезти самолет на студию.

Ночью, под усиленным эскортом милиции на мотоциклах, через Москву по улицам везли реактивный "МиГ". Когда он очутился на Шаболовке, то его невозможно было впихнуть в ворота. Пришлось снять крылья. Но и без крыльев самолет, пройдя через ворота, не мог войти в студию. Тогда было решено на дворе студии поставить в собранном виде самолет, вокруг него сделать декорацию аэродрома, а из трех окон вести показ реактивного чуда телекамерами.

Конструктор выделил в помощь мне начальника ЛИСа , Героя Советского Союза, лауреата Государственной премии, заслуженного летчика-испытателя Григория Александровича Седова .

В день передачи, когда наши тексты были многократно просмотрены множеством визирующих инстанций, Седов, театрально вытирая со лба пот, сказал мне:

- Вот это и есть главная трудность.

Передача со двора студии стала своеобразной сенсацией на Шаболовке. Из аппаратных, редакций, монтажных и декорационных мастерских прибежали все, кто мог, чтобы посмотреть на реактивный самолет и услышать о нем рассказ".

Эфир длился больше часа. "Беседа получилась захватывающе интересной: я задавал вопросы с таким расчетом, чтобы он мог говорить не только о крылатой технике, но и о своей жизни и работе в небе, о том, как он испытывает самолеты, "учит их летать". Мы рассказывали об истории авиации, о том, что на смену эры самолетов винтовых пришла эра самолетов реактивных.

Все! Камеры выключены. Но вместо тишины, которая должна была наступить, раздались аплодисменты. Оказывается, на крыше здания студии, около башни Шухова - везде притаились зрители. Они издали смотрели всю передачу "без камер" и выразили свои чувства рукоплесканиями. Такого еще не было".

Позже, во время экспедиции в Антарктиду , Рябчиков, задавшись целью познакомить телезрителей с буднями экспедиции, волей-неволей оказался и сценаристом, и оператором, и режиссером и ведущим.

"Подготовка будущих передач оказалась делом необычайно сложным. Все, что имело первостепенное, сиюминутное значение, начинало казаться малозначительным, едва я смотрел на текущие события "из будущего": пленка прибудет на студию только с моим возвращением, то есть через несколько месяцев. Следовательно, дистанция во времени требует иного повествования, с более четким и ясным определением целей и задач экспедиции, выявлением характеров и судеб ее участников.

А у экспедиции было, очевидно, не только научное, но и политическое значение. Оно, думал я, должно ощущаться в подаче материала, определять собой развитие сюжета и характер закадрового текста, отбор изображений и логику монтажа.

У меня уже был опыт подготовки сложных телевизионных передач - о крупных промышленных объектах, но он меркнул в сравнении с адовыми условиями съемок под рев и гул снежных бурь, среди ледяных гор Антарктиды".

Рябчиков раз за разом перекраивал сценарий, запасся фотографиями, картами, схемами, различными экспедиционными документами.

И вот - первая передача. Осталось только пожалеть, что "дальнее телевидение" только зарождалось и "картинку" из Мирного передать в Москву было невозможно. "А какое огромное впечатление произвела бы она на телезрителей!".

Штрих к теме.

В.С. Осьминин , будучи главным редактором ЦСДФ : "Евгений Иванович - первооткрыватель репортажа настоящего телевидения. Даже, казалось бы, в стандартной ситуации - скажем, телепередача с Красной площади, когда все заранее известно, Рябчиков находил нечто новое.

Однажды он пришел на Шаболовку с целым "пакетом" - три десятка! - впечатляющих тем. И тут же вспыхивает дискуссия: нужны ли "врезки", "вкрапления", как "подавать" и комментировать военную тему. В союзе с документальным кино

Рябчиков был автором и ведущим как отдельных передач, так и популярных циклов "Кинокамера смотрит в мир", "Документальный экран", "Объектив", "Актуальная камера", "Наши дороги на земле" ("Клуб кинолюбителей"). "Пособником", "соучастником", а то и главным "действующим лицом" этих телепроектов было документальное кино - жанр, давно и профессионально освоенный Рябчиковым: он автор сценариев и текстов ко многим фильмам (о чем читатель этой книги уже знает).

Для телеведущего "сотрудничество" с документальным кино, "союз образного и данного самой жизнью" особенно значим еще и потому, что способствует шлифовке комментаторского мастерства, проверке и закреплению новых методов тележурналистики, заинтересованному общению с аудиторией. Словом, документальное кино на телеэкране - это не элемент "декора", не формальный показ той или иной ленты, а повод для серьезного разговора со зрителями. То-бишь, рябчиковская "тональность".

К примеру, задумано несколько передач о Москве и москвичах.

"Вместе с главным редактором Центральной студии документальных фильмов В.С. Осьмининым и старшим редактором кинолетописи К.В. Аксютиным мы начали сбор исторических кинодокументов. Не только молодые литераторы, но и поседевшие, много повидавшие в жизни писатели с интересом посмотрят Москву, какой она была прежде, этот взгляд в прошлое подобен лучу. Он осветит былое и поможет еще лучше увидеть день нашей жизни сегодня.

Кинодокументы о Москве мы хотим прокомментировать вместе с Владимиром Спиридоновичем и Кириллом Владимировичем . Это не будет готовый, "отработанный" дикторский текст, а живой рассказ людей, которым дороги возникающие на экране кинодокументы. Если этот опыт удастся, то стоит подумать, а не создать ли многосерийный документальный фильм о городе-герое, о его прошлом, о его революционной истории и о наших великих днях". Штрих к теме. Евгений Иванович, похоже, не без удовольствия "подключился" к "авторскому" коллективу, работавшему над "Краткой московской энциклопедией" , и предложил обширный перечень статей от "А" - Арбат, до "Я" - Яуза. Без изысков, лапидарно и весьма информативно. (Сведений об издании выявить не удалось.)