Мотовилова С.Н.: литературное творчество

В повесть "Минувшее", опубликованную в 1963-м "Новым миром" в сильно урезанном виде (драматическая история попыток нашей героини напечататься занимает не один десяток лет и приводится в "Воспоминаниях С.Н. Мотовиловой"), не попал такой важный отрезок "линии жизни" нашей героини как ее "литературное творчество", детское начало которого мы уже упоминали. А вот его продолжение: <...> В 1917 году я из Самары переехала в Москву и стала работать библиотечным инструктором в Московском губернском земстве . Тут был какой-то свой орган. Я давала туда свои статьи. Редактор их охотно печатал, Платить он мне не платил ничего, но однажды подарил мне три кусочка сахара. Сахар тогда было трудно доставать.

После одной из моих поездок в один из уездов Московской губернии, я написала об этом очерк. Это были первые годы революции. Люди в провинции были растеряны, культурная работа шла плохо. Крестьяне, то есть наиболее сознательные из них, хотели разобраться в происходящем вокруг, звали приезжать к ним, объяснять текущие события. А интеллигенция, как известно, тогда саботировала. Помнится, моя статья заканчивалась призывом к интеллигенции ехать вглубь страны, в деревню.

Свою статью я отдала сперва в газету, редактором которой был мой зять, муж моей сестры . Он ее не принял, но рукопись возвратил. Я отнесла ее тогда в другую газету, называлась она, кажется, "Власть народа". Редактором ее была Кускова.

<...> Прошло недели две-три, а то и больше. Сижу я в нашем земстве, приходит один из наших инструкторов и спрашивает: "Софья Николаевна, это ваша статья о поездке в Звенигород помещена во "Власти народа"?" - "Я давала, но они не поместили". Купила газету - моя, моя статья! А вот подпись они как-то выдумали: "Интеллигентка". Отправилась опять в редакцию. Секретарь <...> просит подождать. Меня непременно хочет видеть- он назвал имя и отчество. Я спросила: "Кто это? Кускова?.

О Кусковой я не раз слышала от [С.В.] Андропова . Он, конечно, не разделял ее взгляды, но находил, что она очень умна, гораздо умнее Прокоповича , и что у нее "мужской ум". Со стороны мужчин это всегда похвала. Мне очень жаль, что мои дневники того времени погибли. Там, вероятно, дословно была записана моя беседа с Кусковой. Теперь только помню, что она несколько раз повторила, что вытащила мою рукопись из корзины для бумаг, что у меня, несомненно, литературный талант. Повторяла еще: "Пишите! Пишите!" Даже сравнила мою манеру писать с Глебом Успенским. Я подумала: это слегка преувеличено. Это был счастливейший день в моей памяти. Казалось: наконец-то открывается для меня литературное поприще! За статью я получила 50 руб. Мне казалось - это колоссально. Мое жалованье инструктора было 250 руб. в месяц, а ведь написание статьи отняло у меня какой-нибудь час-два.

<...> На этом моя "литературная деятельность" кончилась. Писать-то я писала много. Много статей было написано по библиотечному делу, посылала их в разные библиотечные журналы, ни одна не была помещена. Статьи мне не возвращали, ответов я не получала. <...> Тем временем я состарилась и переключилась на воспоминания, "мемуары". Написала свои воспоминания о Брюсове и, с легкой руки Нейкирх послала их Чуковскому . Чуковский очень хорошо откликнулся и пытался их куда-нибудь поместить, но, увы, так же безрезультатно.

Ссылки: