Данин Даниил Семенович

Источник: Елагина Е.Н.: Алмазные экспедиции.

Даниил Семенович Данин, ныне известный писатель, автор прекрасных книг о физике и о таких великих физиках, как Резерфорд и Л. Д. Ландау. Он непродолжительное время пробыл в экспедиции, сохранив на дальнейшие годы признательность к алмазникам за дружескую поддержку и участие в трудный для него период жизни. Учился Д. С. Данин на физическом факультете , на старших курсах увлекся литературной деятельностью, легкомысленно покинув университет без диплома.

Прогрессирующая близорукость подчистую освобождала от армии, однако в первый же военный месяц он добровольцем вступил в ополчение и, пройдя всеми многотрудными дорогами войны, добрался до Праги. После войны стал профессиональным литературным критиком, что и принесло ему много крупных неприятностей. Появление Д. С. Данина среди алмазников сопровождалось типичными для того времени событиями, хотя при всей трагически складывающейся ситуации знакомство с ним носило комический характер.

После громкого и скандального разгрома биологической науки и уничтожения генетики началась новая кампания по так называемой борьбе с космополитизмом . С начала 1949 года передовицы центральных газет ежедневно клеймили позором злостных космополитов, окопавшихся во всех сферах науки и культуры, особенно в среде литературных критиков, порочащих якобы советскую действительность. Фамилии людей, постоянно упоминавшиеся в центральной прессе, примелькались и стали популярными, серьезность же проводившейся кампании грозила им лишением свободы. Близкие друзья горячо рекомендовали Д. С. Данину покинуть на время столицу, примкнув к какой-нибудь экспедиции, а для этой цели обратиться к родственнице одного из литераторов, работавшей в Московском геологическом управлении. В апреле алмазники шумно отмечали день моего рождения. Опоздавший к началу пиршества муж сестры оправдывался тем, что разговаривал с самым настоящим "живым космополитом", которого собирался оформлять на полевой сезон в свою геологическую партию. Эта тема обыгрывалась весь вечер, а ближе к полуночи Эд Равский торжественно выставил бутылку, и судьбу бедного космополита без его ведома перерешили... Воспринял он это известие нормально. Узнав, что за бутылку вместо смоленских и брянских лесов ему предстоит поехать в приангарскую тайгу, тут же отправился в ближайший магазин и вернулся оттуда с тремя бутылками. В благодарность же судьбе за то, что свела его с такими распрекрасными людьми, при традиционных осенних сборах алмазников после окончания полевых работ количество приносимых им бутылок увеличивалось. Появление матерого "космополита" в нашей геологической компании вносило в нее свежую струю и предоставляло великолепную возможность расширять крут знакомств с интересными людьми иных профессий.

Даниил Семенович оказался живым и очень непосредственным человеком, хотя и большим любителем несколько попозировать, что служит отличительной чертой людей его крута. Благодаря раскованности и общительности накоротке знаком был чуть ли не с половиной Москвы, значительная же часть наиболее известных в те годы писателей вообще числилась наиближайшими его друзьями. Правда, за последние месяцы многие из них поспешили забыть про былую дружбу, при встречах норовили уходить в сторону. Такая манера поведения весьма характерна для нашего привилегированного общества, и в частности для советской интеллигенции.

Алмазники же были далеки от подобных политесов, их привлекала его образованность, непосредственность и Непринужденность в общении, а главным образом, остроумие, что делало новое знакомство обоюдно приятным. Д. С. Данин показал себя великолепным рассказчиком и, зная множество забавных историй, передавал их в своей живой, непосредственной манере с актерским мастерством. Несмотря на обрушившиеся на его голову драматические коллизии, не утратил ни жизнерадостности, ни оптимизма и, оказавшись в непривычных для себя таежных условиях, сохранял неунывающий характер и остроумие. В трудную минуту искрящийся юмор помогал ему подбадривать и себя и других к месту сказанной веселой шуткой, а неиссякаемый оптимизм оказывал благотворное влияние даже на закоренелых скептиков и природных нытиков. Появление их крошечного отряда вносило оживление в однообразие таежных будней. Вечерами после продолжительных тяжелых маршрутов собирались все в лагере, раскладывали огромные костры и вели увлекательные беседы. Даже самую скучную тему Д. С. Данин способен был оживить, заполняя ее юмором, вызывавшим дружный хохот и помогавшим снимать усталость. На весь вечер мог увлеченно завладеть разговором, в который трудновато было вклиниться кому-нибудь еще, но вел его настолько оживленно и интересно, что обижаться не приходилось. Частенько общие разговоры сменялись стихами, знал же их Даниил Семенович великое множество. С актерским мастерством способен был до глубокой ночи читать прекрасные стихи мало тогда кому известных авторов. В такие вечера поэзии мне впервые от него довелось услышать В. Хлебникова, О. Мандельштама, К. Бальмонта, Р. Киплинга, сами имена которых упоминать в те годы настоятельно "не рекомендовалось"...

Ко многим своим неоспоримым достоинствам оказался он большим любителем хорошего пения и, хотя сам не обладал ни слухом, ни голосом, темпераментно подбивал затягивать популярные песни. Репертуар его был обширен, многочисленность куплетов не смущала, больше же всего по душе были фронтовые песни. Нещадно перевирая слова и уводя несройный хор от мелодии, он заглушал его своим громким голосом. Импровизированная самодеятельность заставляла единственного обладателя тонкого слуха, Эда Равского, болезненно морщиться и умоляюще взывать к прекращению нестройного песнопения.

В области физики глубина его познаний осталась для нас неизвестной, но это мало кого волновало, а в начитанности и общей образованности отказать ему было трудно. Обычно все разговоры о литературе порождали самые жаркие споры, спорщиком же он был непревзойденным, с огромным удовольствием каждого старался втягивать в спор и чаще всего выходил из него победителем. Словом, этот умный, эрудированный и эмоциональный человек очень скрасил наш первый трудный полевой сезон в Сибири, своей доброжелательностью и щедростью вызывая общее уважение.