Галич и Грекова: спектакль "Будни и праздники"

Осенью 1967 года состоялась премьера спектакля "Будни и праздники" по пьесе, написанной Галичем совместно с И. Грековой (псевдоним Елены Вентцель , образованный от латинской буквы "игрек"), Елена Сергеевна Вентцель (1907-2002) - известный советский математик, преподаватель, автор вузовского учебника по теории вероятностей. В 1960-е годы начала публиковать художественную прозу, и первым ее произведением стала повесть "За проходной", написанная в 1961 году и опубликованная в 7-м номере журнала "Новый мир" за 1962 год. Галичу повесть понравилась, и он, лежавший тогда в постели после инфаркта, попросил Станислава Ростоцкого привести к нему автора, чтобы сделать по этой повести совместный фильм. Сначала Вентцель хотела отказаться, но потом вспомнила, что фамилия "Галич" где-то ей уже встречалась, и спросила: "Верные друзья?" - "Вот именно",- ответил Ростоцкий [ 520 ]. Повесть не отличалась какими-то сверхвыдающимися достоинствами - разве что живыми, неходульными персонажами; а сюжет ее посвящен описанию одного из закрытых советских институтов, занимавшихся кибернетикой. В 1966 году Галич напишет песню "Жуткий век" (и посвятит ее Елене Вентцель), где встретится описание "допотопной" советской ЭВМ: "Дескать, он прикажет ей, помножь-ка мне / Двадцать пять на девять с одной сотою, / И сидит потом, болтает ножками, / Сам сачкует, а она работает". Сначала Галич и Вентцель решили сделать по ее повести киносценарий и даже заключили договор со Студией Горького. Однако во время работы им неожиданно поступило предложение с "Мосфильма", на которое Вентцель ответила отказом, а еще через некоторое время со Студии Горького вдруг пришло требование авторам вернуть аванс, иначе дело будет передано в суд. В этой связи 18 декабря 1963 года Галич отправляет туда письмо с просьбой уладить возникшее недоразумение, но на это письмо была наложена странная резолюция: "Поскольку авторам есть предложение с "Мосфильма" - пускай пишут "Мосфильму", это не может обидеть авторов, которые так прохладно отнеслись к Студии Горького" [ 521 ]. В итоге киносценарий написан не был. Тем временем Елена Сергеевна уже познакомилась с песнями Галича и всячески их пропагандировала. Нередко Галич устраивал у нее дома целые концерты, причем исполнял не только свои песни, но и народные. Родственница Елены Вентцель Александра Раскина (дочь пародиста Александра Раскина и писательницы Фриды Вигдоровой, а также жена Александра Вентцеля, который в свою очередь был сыном Дмитрия Вентцеля - мужа Елены Сергеевны Вентцель) рассказала об одном таком случае: "Галич и Е. С. дружили семьями, жена Миши Вентцеля, любимая невестка Е.С. <...> вспоминает, как однажды Галич с женой, красавицей Ангелиной Николаевной (Нюшей) пришли к ним на Новый год. В этот Новый год дома у Вентцелей были только Е. С., Рита и Ритина подруга Инна. Галич пел всю ночь под гитару не свои песни, а как бы историю Советского Союза в песнях. Сначала революционные песни, потом гражданская, потом НЭП. Когда он пел "Бублики", Е. С. и Нюша плясали что-то этому соответствующее, чуть ли не канкан, а Рита с Инной, свернувшись калачиком на диване, глядели на все это, как в театре" [ 522 ]. А поэтесса Елена Кумпан вспоминала, как литературовед Лидия Гинзбург летом 1966 года пригласила ее в гости к Елене Вентцель "на Галича": "Приехала в Москву Гинзбург и вытащила меня в гости к Е.С.Вентцель (И.Грековой) <...> Я приехала в тот вечер к Елене Сергеевне, где пел Галич, приехала, конечно, поздно и ненадолго. Но Л[идия] Я[ковлевна] успела уже рассказать Галичу, что я очень хорошо пою его песни и являюсь его рупором в их профессорской среде. На самом деле песни Галича, так же как и несколько раньше песни Булата Окуджавы, мы все любили слушать в исполнении Ниночки Серман . Она замечательно их исполняла, а я уже по ее следам и с ее интонациями пела их в "профессорской среде". По этому случаю при моем появлении Галич подскочил ко мне и протянул гитару - "Спойте!". Но я ответила, что, во-первых, гитарой не владею, а во- вторых, при авторе - никогда! Он сам пел в тот вечер много - и новые, и старые по заказу, и пил много, и пытался ухаживать за мной "на новенькую". Все это - с замечательным шармом и экспрессией. Лидия Яковлевна звала его приходить, когда случится ему быть в Питере. Он обещал с жаром, но больше мне его видеть и слышать не случилось" [ 523 ]. В 1966 году в издательстве "Советская Россия" вышел сборник произведений И. Грековой "Под фонарем", и открывался он как раз повестью "За проходной". Любопытно, что здесь Елена Вентцель расширила свой псевдоним, и над выходными данными в конце книги значилось: Ирина Николаевна Грекова . Галич и Вентцель продолжили совместную работу над повестью, результатом чего явилась пьеса "Будни и праздники" , которую они предложили режиссеру МХАТа В.Н. Богомолову [ 524 ]. Однако написать пьесу оказалось мало. Ввиду политической неблагонадежности обоих авторов перед ними было поставлено условие: для того, чтобы стала возможной театральная постановка, необходимо собрать рекомендательные отзывы от трех крупных ученых. Елена Сергеевна обратилась к своему бывшему ученику, военному инженеру Израилю Гутчину , которому она еще в конце 1940-х - начале 1950-х годов в Военно-воздушной академии имени Н. Жуковского читала курс теории вероятностей. Гутчин к тому времени уже любил песни Галича, причем впервые он их услышал в 1963 году на дому у Евгения Евтушенко. Тот пригласил его к себе в гости, сказав: " Израиль Борисович , приезжайте как можно скорее, у меня из ряда вон выходящие песни" [ 525 ].

А вскоре, в гостях у Елены Вентцель, Гутчин познакомился и с автором этих песен. Требуемые отзывы он достал без особого труда, поскольку был членом Научного совета по кибернетике АН СССР [ 526 ], и за это получил от Елены Сергеевны дарственный экземпляр книги с надписью: "Глубокоуважаемому ходатаю по моим делам, самоотверженно принявшему на себя гнев второго витка. И. Грекова, 17.3.66" [ 527 ]. В итоге спектакль состоялся, а о том, какова была атмосфера перед его премьерой, рассказал актер и режиссер Всеволод Шиловский, игравший там роль корреспондента: "Когда вышел спектакль "Будни и праздники", он [Галич] был сначала дважды на генералке, потом за кулисы пришел и даже не смотрел репетицию. И сидел в самой большой гримерной - в филиале выпускали - и трындел. И все девчонки собрались. Ну, естественно, шарм! Ничего не пел, просто байки рассказывал и анекдоты. И кто вываливался со сцены - все попадали в эту ауру. Потом он пришел на прогон и говорит: "Ну, в общем, я не знаю, что из этого получится, но банкет будет хороший!". И мы - в ЦДЛ. Начали скромно. Стол ломился, но тихо вели себя, по-мхатовски. Это после спектакля, часов в пол-одиннадцатого начали. А когда приблизилось время - полседьмого утра, полвосьмого - тогда уже мы поняли, что, в общем, вечеринка-то удалась, потому что к Галичу можно было подключить подстанцию и полрайона какого-нибудь большого в Москве могло спокойно работать. Это чудовищной энергетики человек был, обаяния фантастического" [ 528 ]. 19 сентября 1967 года состоялась премьера пьесы в филиале МХАТа имени Горького (на улице Москвина), после чего она там с большим успехом шла в сезон 1967/1968. Появилось даже несколько рецензий - сначала в "Московской правде" [ 529 ], а затем - в "Литературной России", где отмечалось, что "поставленная В.Богомоловым и сыгранная преимущественно молодыми исполнителями с тщательностью и добротностью мхатовской культуры пьеса А.Галича и И.Грековой при всей своей неоригинальности приятна, мила, местами неподдельно остроумна. Таким же получился и спектакль" [ 530 ].

Однако через полгода пьесу сняли с репертуара. Когда Елена Вентцель пыталась выяснить причины этого, ей издевательски отвечали: "Пьеса перестала пользоваться успехом".- "А как же до самого последнего времени нельзя было достать на нее билеты?" - "Зрительское заблуждение",- говорили ей, а иногда вообще ничего не говорили, сразу вешали трубку [ 531 ]. Дело здесь в том, что к тому времени состоится знаменитый Новосибирский фестиваль бардовской песни , после которого власти начнут "прижимать" Галича уже вполне открыто.

Впоследствии, рассказывая об этих событиях, Вентцель говорила: "У меня до сих пор такое ощущение, что убили живого человека, когда сняли эту пьесу", но вместе с тем отмечала, что "все хорошее там в основном было от него [от Галича]" [ 532 ]. Галич же в благодарность за сотрудничество подарил ей два трогательных автографа. Первый датируется 3 сентября 1966 года: "Дорогая Елена Сергеевна! Ну, конечно, я Вас ужасно люблю! Наверное, за всю мою жизнь у меня не было более любимого человека! Ваш Саша Галич!", а второй - 16 апреля 1969-го: "Дорогой моей Елене Сергеевне, с любовью и восхищением и всегдашней (есть такое слово?) благодарностью - Александр Галич" [ 533 ]. Надо сказать, что интерес Галича к кибернетике выходил далеко за рамки только художественного творчества. Однажды Елена Вентцель, Израиль Гутчин и его друг Рудольф Зарипов получили приглашение на Центральное телевидение. Вентцель сообщила об этом Галичу, сказав, что они втроем в течение часа будут дискутировать на тему "кибернетика и творчество". Галич ответил, что специально будет смотреть передачу. По словам Вентцель, Галич был просто в восторге от этой дискуссии [ 534 ].

Ссылки: