Федосов Е.А. и Яковлев

Были у меня встречи с А. С. Яковлевым , когда мы работали над Як-28И . Александр Сергеевич ко мне относился очень хорошо. Надо сказать, что он был весьма своеобразный человек, который вел замкнутый образ жизни, и даже вход в его кабинет был отдельный. К кабинету примыкал "зеленый" зал заседаний и личные покои - он жил в своем КБ. Допускались в этот кабинет и покои, а также в столовую очень редкие люди. В "зеленом зале" он вел совещания. Что меня поразило, когда я впервые попал в это "святая святых",- безукоризненный вкус, с которым сделан интерьер. Везде - зеленый цвет разных оттенков: сукно стола, обивка кресел, шторы на окнах, доска, мел, губка, камин, на котором стоит ваза с сосновыми ветками. Чувствовалось, что кто-то специально следит за тем, чтобы вся обстановка вокруг Яковлева была выдержана в едином стиле и этот стиль пронизывал все конструкторское бюро. Если посмотреть на КБ с улицы, то шторы на окнах были подняты строго до одного и того же уровня. В 50-е годы я читал лекции для руководящего состава КБ. И вот иду на лекцию как-то к девяти часам утра и вижу: все заместители генерального конструктора сажают березки вдоль фасада нового здания. Увидя меня, Скрижинский , первый заместитель Яковлева , спрашивает:

- Евгений Александрович, подойди посмотри, как березы посажены - ровно или нет? Я пригляделся и вижу: одна березка чуть выбивается из шеренги, о чем и сказал Скрижинскому. Тот закивал:

- Вот, и Александр Сергеевич сказал то же самое! Видимо, он раньше им уже сделал выговор, дескать, куда вы смотрите?! Сейчас эти березы выросли и стоят ровным строем. Что меня еще поражало - когда в мае на газоне перед КБ расцветали одуванчики, то уборщицы ОКБ ползали на коленях и выдирали эти желтые цветки, чтобы оставалась расти только зеленая трава.

В авиационной промышленности тех лет Александра Сергеевича, видимо, не очень любили, да и он держался как-то отчужденно. Мы же, работая над Як-28 , делали свое дело, и чем-то я приглянулся Яковлеву, потому что однажды он пригласил меня к себе. Кабинет генерального поразил своей простотой. В нем стояли однотумбовый стол, кресло, какой-то шкаф, столик с бронзовой скульптурой, небольшой книжный шкафчик. А еще там был действующий камин. На стене за креслом висела небольшая фотография, на которой был изображен Сталин с ведущими конструкторами оружия, в том числе и А. С. Яковлев. Вот такой аскетизм!

Генерального смертельно боялись все, и он для своих сотрудников был почти что полубог. Поэтому, если Яковлев вызывал человека к себе в кабинет, это считалось высочайшей милостью. А уж если кто-то удостаивался чести быть приглашенным на обед! Меня он приглашал к себе пообедать трижды. Это было время, когда Яковлев хотел заложить гиперзвуковой истребитель-перехватчик, способный развивать скорость до пяти Махов .

Уже создавался МиГ-25 , и он мечтал превзойти все, что было достигнуто в авиации до него. Яковлев почему-то считал, что прогресс в нашем деле должен пойти по пути увеличения скорости полета самолета . Может, действовал привычный лозунг: "Дальше всех, выше всех, быстрее всех!? Почему-то на роль советника он выбрал меня и делился своими идеями. Я его останавливал, убеждал, что авиация "осела" к земле, переходит на предельно малые высоты, поэтому нет необходимости в гиперзвуке, на который он замахивался. Возникнет масса иных проблем.

Да и противник идет другой дорогой. Но несколько лет Яковлев "болел" этими идеями, пока не занялся вертикально взлетающими машинами .

Последним самолетом, заложенным при его жизни, стал Як-41 , над вооружением которого нам тоже пришлось работать.

Ссылки: