"Союз"-1 с Комаровым: аварийная посадка, гибель Комарова

Источник: Книги Черток Б.Е.- Ракеты и люди

После пятого витка, около 10 часов утра, мы наконец получили решение Госкомиссии об отмене второго пуска и команду о разработке программы посадки Комарова на 17-м витке, с резервом на 18-м и 19-м витках. В середине дня появился серый от бессонницы и волнения Гагарин . Правда, похвастался, что три часа пытался поспать в самолете. Нам спать не пришлось, и до посадки передышки не будет.

Госкомиссия продиктовала: - Ответственные за посадку Агаджанов , Черток , Гагарин , Ястребов , Раушенбах , Трегуб .

Наша главная трудность была в принятии решения о выборе метода ориентации перед включением двигателя для выдачи тормозного импульса. По докладу Комарова, первая попытка ориентации с помощью ионной системы прошла неправильно. На 13-м витке космонавт снова предпринял попытку закрутки. Но "ток Солнца" не поднимался выше 12-14 ампер. Для заряда буфера требовалось 23-25 ампер. Группа электропитания, подсчитав баланс до 19-го витка, предупредила, что после 17-го витка возможен переход на резервную батарею. Тянуть с посадкой за 19-й виток не советуют. Мы и сами понимали, что нельзя!

Чтобы не ошибиться с выбором способа ориентации перед торможением, надо было критически проанализировать результаты всех тестов, выслушать противоречивые доклады специалистов разных групп. Только в 11 часов после ухода на "глухие" витки, когда наступило затишье в сеансах, мы наконец получили возможность более спокойно осмыслить происходящее на корабле. Все сошлись на том, что имеют место три явно выраженных отказа.

Первый - не открылась левая солнечная батарея. Это не только лишает корабль восполнения запасов электроэнергии и ограничивает время существования. При этом открывшаяся половина батареи используется неполноценно. Образовавшаяся механическая асимметрия не позволяет сохранять ориентацию открывшейся половине панели солнечной батареи на Солнце. Механический разбаланс приводит к разрушению режима закрутки. По этой причине неоднократные попытки Комарова провести закрутку вручную привели к повышенному расходу рабочего тела системы ДО . Продолжать дальнейшие попытки закрутки бесполезно и опасно. При включении СКД в режиме торможения для посадки есть опасность потери устойчивости стабилизации в связи с тем, что ДПО не справятся с моментом, возникающим из-за смещения центра масс. Второй отказ или случайный сбой - в работе ионной системы. Ее использование с двигателями причаливания и ориентации, по-видимому, несовместимо. Их выхлопы создают помехи ионным трубкам, и мы рискуем растратить топливо и вообще не посадить корабль.

Третий отказ - солнечно-звездного датчика 45К - не объясняется козырьком. Что-то более серьезное происходит с самим датчиком. Я не сомневался, что Комаров давно понял сложность ситуации. Он не молодой летчик-истребитель, а опытный инженер, летчик-испытатель. Не единожды он рисковал жизнью при испытаниях самолетов. Теперь возвращение из космоса будет определять не автоматика, а его самообладание, безошибочные действия. Отдыхал ли Комаров во время "глухих" витков? Он делал попытки закруток и ручной ориентации, все время обдумывая ситуацию как истинный испытатель, старался записать и зафиксировать в памяти все происходящее.

На 13-м витке только дальневосточным пунктам удалось услышать Комарова. Он доложил, что делал повторные попытки закрутки на Солнце. Закрутка не получалась. Включал систему ориентации на ионных датчиках и снова наблюдал сбои.

- На ночной стороне трудно ориентироваться по бегу Земли вручную,

- успел передать Комаров. Мы поняли, что ему было не до сна. Нам оставалось совсем немного времени, чтобы доспорить между собой и согласовать с Госкомиссией программу для возвращения Комарова. Идет уже 15-й виток, а мы все спорим. Оптимальным для посадки был 17-й виток.

На 16-м надо успеть передать Комарову подробную инструкцию о действиях. Баллистики Ястребова пересчитывали варианты, стараясь отслеживать наши споры. Еще на 14-м витке Ястребов поставил ультиматум: "Если в ближайшие полчаса не примете решения, мы не успеем подготовить все вводные для передачи на борт и радиограмму Комарову". Я связываюсь с Госкомиссией и по отрывочным фразам Мишина догадываюсь, что и там "сумасшедший дом".

Неудивительно. Для основного состава Госкомиссии на полигоне и для ГОГУ в Евпатории шли вторые сутки без сна. При переговорах мы уже не сдерживались и нарушали правила пользования секретной связью. После очередного выяснения отношений с Госкомиссией мы наконец получили категорическое указание о посадке на 17-м витке с ориентацией по ионной системе.

Гагарин должен был до деталей все понять, чтобы без запинки успеть спокойно передать Комарову в сеансе связи на 16-м витке. Втроем: Агаджанов, Раушенбах и я - проверяем текст, подготовленный для передачи. Гагарин очень хорошо и спокойно все объяснил. Просил Комарова на очередном 17-м витке, когда пойдут предпусковые операции, все время говорить, ни в коем случае не бросать связь. На последних секундах связи Мишин и Каманин со своего КП успели пожелать Комарову счастливого возвращения на Землю. Наступает напряженное ожидание связи с Комаровьм и докладов с НИПа о событиях на посадочном витке. Есть сигнал! Есть связь! Баллистики нашего НИПа докладывают, что параметры орбиты не изменились. Корабль летит не по посадочному прогнозу. Комаров вышел на связь и доложил, что вначале ионная ориентация прошла нормально, но вблизи экватора корабль ушел по тангажу от ориентированного направления и система выдала запрет на включение СКД . Посадка на 17-м витке сорвалась. Мы лихорадочно согласовываем с Госкомиссией вариант посадки на 18-м витке. Чувствуем, что не успеваем. Там, на другом конце линии ЗАС, снова идут споры. Сеанс связи на 17-м витке закончился, а мы никаких новых указаний Комарову так и не успели передать. Наконец выработан очевидно единственно возможный вариант. Он был в резерве, но теперь становится основным. Предлагаем ручную ориентацию на светлой стороне "по-самолетному", затем перед входом в тень передать управление гироскопам КИ-38. Это изделие фирмы Виктора Кузнецова нас еще никогда не подводило. После выхода из тени проверить и, если потребуется, подправить ориентацию вручную и выдать все положенные команды в расчетные времена для посадки на 19-м витке. Пока в очередной раз расписывали радиограмму, я вспомнил о запасах электричества. Яблокова возникла сама. - У нас есть еще один-два витка, не более! Потом автоматом перейдем на резервную батарею. Это максимум еще три витка... Я заверил, что перехода на резервную батарею не допустим. Снова начался сеанс связи. Гагарин передает:

- Ручную ориентацию по бегу Земли осуществить в 5 часов на светлой части, развернуться на 180 градусов для ориентации по-посадочному. Перед входом в тень включить стабилизацию на гироскопах КИ-38. При выходе из тени вручную подправить ориентацию. Так держать! В 5 часов 57 минут 15 секунд включить СКД . Расчетное время работы двигателя 150 секунд. После 150, если нет выключения от интегратора, выключить двигатель вручную.

Комаров все понял. На такой вариант посадки космонавты не тренировались. Мы его придумали от безысходности после 16-го витка. Но Комаров не только все понял, но и точно выполнил. Последний доклад Комарова уже на посадочном витке мы прослушивали с трудом - прошло разделение. Передача шла через щелевую антенну спускаемого аппарата.

- Двигатель проработал 146 секунд. Выключение прошло в 5 часов 59 минут 38,5 секунды. В 6 часов 14 минут 9 секунд прошла команда "Авария- 2". Далее доклад потонул в шумах. Первым очнулся Раушенбах:

- Все понятно! ДПО не справился с возмущающим моментом из-за несимметрии, и гироскоп выдал команду "Авария-2" после восьмиградусного ухода. Но это не страшно - тормозной импульс полноценный. Только теперь после команды "Авария" мы сорвемся с управляемого спуска на баллистический. Система ориентации выключена.

- Разделение пройдет по термодатчикам, - передал я Мишину. Тут же прошел доклад по "громкой": - Есть разделение по термодатчикам! Время 6 часов 15 минут 14 секунд. Группа анализа успела разобраться и доложила, что гироскоп КИ-38 вышел на восьмиградусный контакт в 6 часов 14 минут 09 секунд. СКД сработал нормально. Разделение прошло. Средства ПВО обнаружили СА в 6 часов 22 минуты и подтвердили прогноз баллистиков.

Спускаемый аппарат идет на посадку в 65 километрах восточное Орска. Расчетное время приземления 6 часов 24 минуты. Доклада с места посадки мы ни от кого не дождались. Госкомиссии теперь мы не нужны. Даже Гагарин не мог выяснить по сложной системе связи ВВС, как прошла посадка.

- В этой службе поиска генерала Кутасина никогда ничего не узнаешь, - проворчал он.

- Пока он не доложит Главкому, никто от него ясного ответа не получит. От нашего представителя на полигоне удалось узнать, что, по докладу генерала Кутасина, "служба поиска обнаружила спускаемый аппарат на парашюте южнее Орска. Госкомиссия разлетается: кто к месту посадки, а кто - в Москву". От имени всего руководства ГОГУ Агаджанов поздравил и поблагодарил всех участников бессменной круглосуточной вахты и предупредил, что после короткого отдыха к концу дня каждая группа должна представить отчет.

-Товарищи! Прошу всех к восьми часам в столовую. Вы заслужили хороший завтрак, - объявил начальник пункта. Мы приняли предложение с большим энтузиазмом. Оставив дежурного офицера на связи, разошлись, чтобы привести себя в порядок перед торжественным завтраком. Завтрак действительно был отличным, тем более, что из особого фонда военного руководства за столом появились бутылки грузинских вин, припасенных на случай пребывания на пункте всей Госкомиссии. После утоления первых приступов аппетита и жажды мы наконец почувствовали, что можем расслабиться. Каждый наперебой говорил о своих переживаниях. Не обошлось "без перемывания косточек" авторам систем, по вине которых мы оказались в критической ситуации. Если бы мы ведали в то утро, что не ругать, а благодарить надо тех, по чьей вине не открылась панель солнечной батареи и отказал датчик 45К! Гагарин не упустил случая. Обращаясь ко мне и Раушенбаху, хитро улыбаясь, сказал:

- Что бы мы делали без человека! Ваша ионная система оказалась ненадежной, датчик 45К отказал, а вы все еще не доверяете космонавтам.

Мы порядком осовели и, признавая свои ошибки, обещали так строить управление, чтобы космонавт имел доступ ко всем операциям наравне с "землей". В разгар веселых споров вошел офицер, передавший Гагарину срочный вызов на связь.

- Это, наверняка, Москва, - предположил кто-то. - Сейчас мы узнаем порядок торжественной встречи в Москве. Минут через десять Гагарин вернулся без обычной приветливой улыбки.

- Мне приказано срочно вылетать в Орск . Приземление прошло ненормально. Больше ничего не знаю.

Только в конце дня перед вылетом в Москву мы узнали о гибели Комарова. Поздним вечером 24 апреля, когда я вернулся домой, Катя встретила меня указаниями - звони немедленно Мишину !

Ссылки: