ОКБ-1: структура и сотрудники, 1954 г.

Постановление правительства по созданию ракеты Р-7 появилось 20 мая 1954 года. Содержание обширного постановления до его окончательного выпуска внимательно рассматривалось всеми главными конструкторами, их ближайшими заместителями, аппаратами министерств и Госплана. Проблемам производства в этом документе было уделено должное внимание. Ответственность за изготовление ракет возлагалась на завод N 88 . Логично было подчинить его начальнику ОКБ - главному конструктору. Но, несмотря на формальное вхождение в структуру ОКБ-1, по настоянию министерства за заводом сохранилась определенная самостоятельность - он имел свой расчетный счет в банке и его планы должны были быть обязательно согласованы с министерством. Директором завода был назначен Роман Анисимович Турков . Одновременно он получил и статус первого заместителя Королева. Турков прошел жестокую школу военного лихолетья в должности главного инженера, а затем и директора на Красноярском артиллерийском заводе . Кроме технологических проблем производства он считал совершенно естественным взять на себя бремя социальных проблем - жилье, коммунальные услуги, детские сады, школы, больницы, транспорт и массу других забот, которые обрушились теперь на Королева.

Где, в какой еще стране ученый - конструктор, руководитель сложнейшей научно-технической программы - должен заниматься вопросами переселения сотрудников предприятия из ветхих бараков или строительством дорог и детских яслей? Такова была в те годы и осталась на десятилетия позднее тяжелая доля руководителя. Иногда пытаются сравнивать творческие свершения фон Брауна и Королева. При этом забывают, что Королев, создавая межконтинентальную ракету и первые космические аппараты, "пробивал" строительство дворца культуры, следил за шефской помощью детскому дому и рассматривал все списки по распределению жилья, хлопотал о продовольственном обеспечении города. В этой работе Турков был ему неоценимым помощником. Они хорошо понимали друг друга. Турков умел ценить настоящих мастеров и разоблачать разгильдяев на производстве и лично разбираться в сложных технологических процессах. Он быстро завоевал уважение не только заводчан, но и конструкторов, с которыми любил поддерживать контакт, разбираясь в чертежах наиболее сложных узлов.

Первым заместителем главного конструктора по проектно- конструкторским работам Королев оставил Василия Мишина . Они хорошо сработались еще в Германии. В процессе формирования коллектива в системе НИИ-88 Мишин вел себя более агрессивно, чем сам Королев, настаивая на безусловной подчиненности тематики научных отделов института актуальным проблемам КБ. Между другими заместителями главного конструктора, утвержденными приказом министерства, обязанности распределялись следующим образом;

Константин Бушуев - проектные отделы;

Сергей Охапкин - конструкторские отделы и все, связанное с технической документацией;

Леонид Воскресенский - огневые стендовые и летные испытания;

Анатолий Абрамов - наземный комплекс, в том числе заботы о полигоне. Несколько позднее заместителем главного конструктора по двигательным установкам стал Михаил Мельников , перешедший из НИИ-1 .

Независимыми приближенными Королева были ведущие конструкторы ОКБ-1 . К тому времени уже выдвинулись Дмитрий Козлов , Виктор Макеев и Михаил Решетнев . Я упоминаю их первыми, потому что еще при жизни Королева они выделились из ОКБ-1, возглавили вначале филиалы, в затем самостоятельные организации. Авторитет Виктора Макеева - академика, генерального конструктора ракет для подводных лодок - был настолько велик, что в 1976 году ему был предложен пост министра общего машиностроения. Однако Макеев отказался. В 1952 году после перехода Янгеля из ОКБ-1 на должность директора НИИ-88 я снова был назначен начальником отдела. Но теперь не отдела управления НИИ-88, а отдела N 5 ОКБ-1 НИИ-88 . В ведении этого отдела были проблемы динамики полета и управления, телеметрических измерений и траекторных радиоизмерений, разработка систем аварийного выключения двигателей, общее бортовое и наземное электрооборудование, масса других вопросов, которые так или иначе имели отношение к электричеству, передаче и обработке информации. В 1954 году отдел разросся настолько, что, договорившись с Мишиным, мы предложили Королеву преобразовать его в комплекс из трех отделов. Отдел N 5 оставлял за собой разработку систем управления, бортового и наземного электрооборудования, антенн, курирование всех видов радиотехники, бортовой телеметрии и датчиков систем измерений. Вновь создавались конструкторский отдел N 18 с задачей самостоятельной разработки бортовых и наземных приборов и проектно-конструкторский отдел N 4 для разработки всех видов рулевых машин, приводов и других механизмов. Королев потребовал обсуждения структуры и кандидатур на должности начальников этих трех отделов и руководителей основных подразделений в каждом из отделов. Если он лично не очень хорошо знал человека или был в нем не уверен, уговорить его о назначении было невозможно. В начале 1954 года моим заместителем был назначен Игорь Евгеньевич Юрасов . Он уже прошел до этого хорошую обкатку на исследовательской работе в НИИ-88 , но с удовольствием вырвался из бесперспективного теоретизирования и погрузился в кипящий котел наших неотложных дел. Его участие дало мне возможность сократить периоды пребывания на полигоне. В 1954 году пришли из МВТУ Олег Воропаев и Валентин Муханов . Воропаева я направил в сектор динамики Ветрова .

Молодые специалисты с неохотой шли на конструкторскую работу, и мне не раз приходилось прибегать к такому приему: давать слово, что "не понравится - через полгода переведу". Как правило, этим моим обязательством никто не пользовался. Одним из таких упрямых был и Владимир Сыромятников .

Везло нам и на талантливых молодых теоретиков. В конце 1953 года Евгений Лебедев , окончив Горьковский университет по специальности "теоретическая механика", получил направление в НИИ-88. Ветров ведавший проблемами динамики предложил ему ознакомиться с отчетом НИИ-4 , в котором рассматривались идеи старта ракеты пакетной схемы. Он должен был проанализировать динамику старта ракеты, к тому времени уже имевшей схему и параметры, близкие к будущей межконтинентальной Р-7". Лебедев, получив ответственное задание, вскоре внес предложение по динамической схеме старта ракеты Р-7, которое во многом определило ее долголетие, на сегодня переваливающее за 35 лет.

И старые обстрелянные кадры, и новые молодые специалисты работали в очень напряженном темпе. Нельзя сказать, что напряжение создавалось каким- либо принуждением сверху. Были контролируемые сроки не всегда реальных графиков, была всяческая критика на партийно-хозяйственных активах и прочее, но не эти обязательные атрибуты того времени определяли настроение в коллективе. Королев, а вслед за ним и мы все не делали никаких скидок на молодость. Это являлось хорошим стимулятором для каждого приходящего непосредственно "со студенческой скамьи". Королев любил нравоучительно повторять: "Молодость - не главный недостаток". Подавляющее большинство инженеров работали с неподдельным увлечением. Технические проблемы, которые надо было решать "во что бы то ни стало", отвлекали еще и от неустроенности быта и тяжелых будней за проходной.

На работу ехали и шли не только потому, что это нужно, а главным образом потому, что было интересно. При всей неустроенности быта на полигоне никого не надо уговаривать ехать или летать в командировку. В научно- техническом аспекте из всего первого ракетного десятилетия последние три года самые интересные. Люди, влившиеся в ракетные программы в период 1954-1956 годов, во многом определили последующее развитие нашей космонавтики. Пока эти люди были еще сравнительно молоды, им полюбилась кем-то пущенная острота: "По анкетным данным наши кадры надо различать по двум признакам: лучшие ученики Циолковского и те, для которых молодость - еще не главный недостаток". Под "лучшими учениками Циолковского" имелись в виду главные конструкторы и все, кто начинал работу с ними в 1946-1947 годах. Здесь же я должен добрым словом помянуть Ивана Уткина - первого парторга ЦК, направленного в НИИ-88 в 1947 году, позднее он упросил Королева взять его к себе. Когда я пришел в отдел Янгеля, Уткин уже комплектовал лабораторию измерений. Вскоре эта лаборатория переросла в отдел, который удалось укомплектовать способными и энергичными радиоинженерами.

С образованием новых ракетных КБ и производств проблема радиотелеметрических измерений приобрела такую остроту, что выходила за пределы возможностей ОКБ.

Страсти, связанные с обвинениями в мой адрес по поводу системы астронавигации , о чем я упоминал выше, улеглись после передачи этой разработки в авиационную промышленность. На очередной встрече с министром Королев договорился, что я назначаюсь его заместителем по системам управления.

Ссылки: