Контроль за разработкой системы сближения и стыковки "Союзов"

Я со товарищи был вызван Королевьм для доклада о состоянии дел по системе сближения и стыковки. О ходе работ по стыковочному агрегату докладывали Калашников , Вильницкий и Хазанов . Предварительно договорились с заводом друг на друга не жаловаться. Вильницкий и Хазанов могли служить образцом творческого союза талантливого конструктора с талантливым технологом - организатором производства. Оба доложили так, что ругать было некого и не за что. Работу в короткие сроки действительно выполнили колоссальную. В декабре можно будет начать "стыковки" в сборочном цехе N 39 на динамическом макете, а пока идет отработка "в статике". Есть много замечаний, но это естественно, так как агрегат сложный. Королев обещал в ближайшие дни приехать на второе производство посмотреть на первый "живой стыковочный узел" - так он его назвал.

- А что, не поехать ли нам всей компанией и посмотреть, как дела у Мнацаканяна? Кто у тебя непосредственно курирует Мнацаканяна? Я назвал Невзорова по аппаратуре и теоретиков Шмыглевского и Ширяева . Королев со свойственной ему инженерной интуицией чувствовал, что управление сближением космических аппаратов представляет собой одну из сложнейших проблем космонавтики. Для ее решения требуются комплексная разработка теоретических основ, оптимизирующих методы управления, создание принципиально новых аппаратурных бортовых средств и использование наземной сети контроля и управления полетом. Эту тему он уже обсуждал со мной и Раушенбахом . Независимо от нас он советовался с Келдышем и Рязанским .

О распределении работ по решению этой проблемы Королев в общих чертах знал, но явно хотел проверить себя. За последние месяцы он не имел возможности глубоко вникать в проблемные вопросы управления сближением. В свое время он читал и утверждал эскизный проект и отчеты, где все предложения расписывались с необходимым числом уравнений, схем и описанием аппаратуры. То были труды, рассчитанные на специалистов, которых не волнуют заказы новой партии "Восходов", очередная аварийная жесткая посадка Е-6 на Луну, ограничение финансирования программы Н1, появление конкурирующего проекта Челомея со своим УР-700, срыв плана жилищного строительства, десятки трагедий и просьб, излагаемых на личных приемах, подготовка к очередному партхозактиву, трудные испытания твердотопливной РТ-1 в Капъяре и сотни, именно сотни, а не единицы мелких и очень крупных проблем. Как было бы интересно денек-другой посидеть с этими искренне верящими в автоматическую стыковку ребятами!

Он вынужден был верить Мишину, Чертоку, Раушенбаху, Лаврову, Бушуеву, Легостаеву, Башкину. Они ошибались! Каждого при встрече он ругал. Но ведь не подводили и не обманывали. "Идет процесс познания!" - так он выступал у Смирнова на заседании ВПК, когда хотели расправиться со мной за неудачи с мягкой посадкой. Он тогда безошибочно рассчитал - все министры его поняли и поддержали.

Последнее время при встречах СП не скрывал, что устал, очень устал от этой непрерывной гонки, десятков звонков в день по "кремлевке", докладов с двух полигонов по ВЧ, жалоб "ведущих" на срывы графиков и неиссякающего потока писем с грифами "секретно", "совершенно секретно", "особой важности". Да, если каждое адресованное ему письмо и каждый отчет читать "от корки до корки", то надо без выходных сидеть в кабинете по 20 часов в сутки.

Перед "разгромным", как мы прогнозировали, походом в институт Мнацаканяна СП собрал небольшую компанию и попросил напомнить ему о принципиальных трудностях в задачах сближения, наших окончательных предложениях по распределению работ и состоянии дел на сегодня. В современной и будущей космонавтике проблемы сближения и стыковки имеют столь важное значение, что я позволю себе очень коротко рассказать об ее истоках. См. Проблемы разработки системы сближения и стыковки

Нам повезло. К работе по системе сближения был привлечен Борис Невзоров , пришедший вместе с грабинским коллективом. Он обладал именно теми качествами, которые позволяли найти компромисс между "зарвавшимися" теоретиками, требованиями к параметрам радиоизмерительных систем и возможностями разработчиков наших электронных приборов.

Едва мы "обнародовали" с помощью "совершенно секретных" писем со ссылками на решение ВПК необходимость разработки бортовых систем измерения параметров относительного движения, как получили почти одновременно четыре исключающих друг друга предложения. Первым откликнулся ленинградский НИИ-158 , который специализировался на авиационных радиолокаторах, в частности, для наведения на цель ночных истребителей. Главный инженер этого НИИ Вениамин Смирнов доказывал мне, что в Советском Союзе только они имеют опыт для создания нужной нам системы. Увы! 200 килограммов, которые они насчитали для активного корабля, нам были "не в подъем". Да и сроки назывались не менее трех лет. Мы требовали поставки уже через год!

Вторым по времени на наш призыв откликнулся Евгений Кондауров , работавший в НИИ-648 над проблемой систем самонаведения ракет . За эту работу он с группой товарищей получил Ленинскую премию. Кондауров увидел реальную возможность реализовать в космосе многие свои идеи. Начальник НИИ-648 Армен Сергеевич Мнацаканян встретил предложение использовать эти разработки для космических аппаратов без особого энтузиазма. Но когда Мнацаканян услышал, что эту задачу мы готовы передать в ОКБ МЭИ Богомолову , то отбросил все колебания и дал возможность Кондаурову развернуть работу до нашему техническому заданию.

У Богомолова был свой "энтузиаст сближения" - Петр Крисс . Он решил использовать весь потенциал чистой радиотехники и начал оригинальную разработку "фазовой" системы.

Наконец, по собственной инициативе выступил главный конструктор тепловых и оптических головок самонаведения ЦКБ "Геофизика" Давид Хорол . Он предлагал систему на лазерно-оптических принципах.

Для работы любой из четырех организаций независимо от проявленной ими инициативы необходимо было решение ВПК . Долго тянуть с окончательным выбором системы мы не могли. Проектные компоновки, чертежи, схемы и приборы могли быть созданы в приемлемые сроки только под один вариант.

Невзоров, на правах главного куратора этих систем, довольно убедительно доказал, что система НИИ-158 не пройдет по массе, габаритам и потребляемой мощности, система Хорола может работать только на малых дальностях и все равно для первоначального поиска потребуется радиотехника с круговым обзором. Оставались Мнацаканян и Богомолов. У нас были сторонники и того, и другого. Для "Союза" решили в пользу Мнацаканяна.

Богомолову пообещали место на лунных кораблях, если он выиграет по массе, габаритам и точности измерений у "Иглы" Мнацаканяна .

Интерес СП к проблеме сближения был еще подогрет "белым ТАССом", который сообщал, что на 25 октября назначен старт "Джемини-6" с двумя американскими астронавтами. Основной целью полета была объявлена попытка стыковки с блоком ракеты "Аджена" . Если американский эксперимент пройдет удачно, то это будет сильнейший удар по нашему космическому престижу. На следующий день Королев позвонил мне в хорошем настроении.

- У американов стыковка сорвалась. Что-то там случилось с их "Адженой". Она на орбиту не вышла. Предупреди Армена, что мы едем к нему с такими поздравлениями, от которых ему не поздоровится. В Отрадное , где располагался НИИ-648 , вместе с Королевьм поехали я, Раушенбах, Легостаев, Башкин и Невзоров. "ЗиС", перешедший к Королеву от Грабина, был "загружен" полностью. Действительно, визит Королева в сопровождении свиты вошел и историю НИИ-648 как событие, резко форсировавшее создание "Иглы". Объяснения, перебивая друг друга, давали Мнацаканян и Кондауров . Последний неоднократно пытался сказать, что сроки срываются потому, что руководство института эту работу начало без энтузиазма. Плохи дела и на производстве, завод перегружен другими заказами. Мы переходили из лаборатории в лабораторию. В каждой из них на столах, стендах, верстаках лежали подготовленные к демонстрации отдельные платы и собранные для экспериментов макеты, подключенные к электронным осциллографам. Я не столько слушал доклады и объяснения, сколько любовался артистизмом Королева. В одной из лабораторий он, взяв со стола открытый электронный блок, спросил: - Это для показухи или уже готовый блок?

- Это макет, на котором мы отрабатываем параметры, уточняем, исправляем чертежи, а потом передадим в производство для изготовления штатного образца, - объяснил Кондауров.

- И когда же вы отдадите мне готовый прибор на сборку корабля? - Месяцев через пять-шесть.

- Вот что! Я сейчас уеду. Оставлю вам своих товарищей, которые уже полгода меня обманывают, уверяя, что "Игла" совсем, вот-вот, готова. Якобы только эти "злодеи" из военной приемки придираются и поэтому производство отстает. Если они меня обманывали, я сам с ними разберусь, а если вы так говорили, я больше с вами работать не буду! Мне нужна система не позже декабря. Либо вы работаете в нашем темпе, либо мы найдем других. Вот американе решают проблему проще: сближением управляет человек и такая сложная система не нужна. Может, вообще отказаться от "Иглы"? Леша Богомолов обещает нам немедленно простую систему для работы с человеком. Я было открыл рот для реплики по поводу "обмана", но СП так посмотрел, что никто из нас уже и не помышлял о вмешательстве. Подобных разносных выступлений было несколько в разных лабораториях. Королев хотел накалить обстановку так, чтобы это почувствовали не столько несколько руководителей, сколько те многие десятки инженеров, с нескрываемым интересом и волнением впервые видевшие и слышавшие легендарного Главного конструктора.

Обход заканчивался антенной лабораторией. Здесь инициативу доклада перехватил начальник лаборатории Адольф Шпунтов. Он так убедительно рассказывал о технике отработки антенн в безэховой камере и чудесных свойствах гиростабилизированной параболической антенны, что все предыдущие сомнения сгладились. СП подобрел и только просил все еще раз продумать, пересмотреть сроки и через неделю показать ему согласованный со мной график поставок первых трех комплектов. Пытаясь расчистить дорогу "Союзу", Королев дал команду Туркову прекратить работы по новым "Восходам" и эксперименты с искусственной тяжестью. Его снова приглашали в поликлинику на улицу Грановского. Опять надо было улетать в Тюратам на последние в его жизни пуски по Венере и Луне.

Ссылки: