Гагарин полетел в космос 12 апреля 1961 г.

Королева Н.С.  Полет был осуществлен 12 апреля 1961 г. Юрием Алексеевичем Гагариным . Перед полетом космонавт крепко спал, отец же провел почти бессонную ночь. Руководил пуском Главный конструктор, а подполковник А.С. Кириллов стоял в бункере у перископа и назывался "стреляющим". Позднее А.С. Кириллов подарил мне копию своей "Карточки стреляющего", в которой посекундно обозначены заключительные этапы готовности исторического полета. Сохранилась стартовая нарукавная повязка отца, что была на нем в тот день, с его автографом. Широко известны кинокадры, на которых сидящий за столом отец передает в микрофон информацию и команды Гагарину, но не все знают, что они были сняты потом, после пуска. Более того, отец снят не в бункере, а в своем рабочем кабинете в Калининграде, но говорит он именно те слова, которые произносил на космодроме. И у перископа на кинопленке стоит не А.С. Кириллов, а Л.А. Воскресенский . Естественно, что яркий свет и треск кинокамер во время старта были недопустимы, сохранить же важное событие для истории представлялось необходимым.

Черток Б.Е.  На ИП-1 транслировались переговоры "Зари" с "Кедром". Последние доклады из бункера

"Зажигание",

"Предварительная",

"Главная",

"Подъем!" подключили всех нас к улетающей ракете. Лихое гагаринское "Поехали!" потонуло в нарастающем реве двигателей. Теперь быстро на "двойку". Там уже идут переговоры с Гагариным. Слышимость отличная. Быков сияет. Его "Заря" впервые говорит из космоса голосом живого человека.

- Видимость отличная! В иллюминатор "Взор" наблюдаю Землю, облака...

Вижу реки ... Красота!.. Самым мучительным в тот день было ожидание сообщения о благополучном приземлении. Но вот уже все позади. Мы прощаемся, не подавая вида, что завидуем тем, кто улетает в ликующую Москву. На следующий день после пуска Гагарина мы, оставшиеся на полигоне по "злой воле Королева", как выразился Калашников , приобщались к ликованию всей страны, изредка включая приемники. Я утешал друзей тем, что мы тоже "первыми в мире" получили возможность изучать пленки телеметрических записей поведения в полете систем исторического носителя и корабля. Просмотрев пленки, мы убедились, что все три ступени носителя работали "без замечаний", за исключением системы радиоуправления дальностью и интеграторов скорости, выдающих команду на выключение двигателя блока "А". Радисты Михаила Борисенко дали объяснение, что отказал преобразователь постоянного тока в переменный. Но любимые Пилюгиным электролитические интеграторы скорости на центральном блоке тоже отличились. Ошибка в 0,25 метров в секунду привела к увеличению высоты апогея относительно расчетного значения на 40 километров. Если бы не сработала исаевская ТДУ, "Восток" просуществовал бы на орбите не 5-7 расчетных дней, а 15- 20. После выключения ТДУ корабль начал вращаться вокруг своих осей, по оценке Гагарина, со скоростью около 30 градусов в секунду. Системы успокоения возмущений, возникающих после выключения ТДУ, на "Востоке" еще не было. Разделение спускаемого аппарата с приборным отсеком произошло по команде ПВУ через 10 минут после выключения ТДУ.

Никаких отклонений от программы спуска не было. Все окончилось счастливо в столь длинной многозвенной цепочке вероятностей.

Королева Н.С.   В течение 108 минут космический корабль "Восток" весом 4725 кг пролетел свыше 40 тысяч километров вокруг земного шара со скоростью 28 тыс. км/час на высоте 240-327 км и приземлился в Саратовской области, недалеко от берега Волги. Можно представить, что испытал отец за эти 108 минут! Ведь он впервые в истории отправил в космос человека, который доверил ему свою жизнь. Неудача могла вызвать неблагоприятное отношение общественности к космическим полетам вообще и затормозить дело. А этого допустить было нельзя. Но когда Гагарин успешно приземлился, ощущение счастья переполнило всех. Осуществилась главная мечта отца. Он увидел результат своего многолетнего труда. Ради одного этого события стоило жить! Конечно, было обидно, что не он находился в кабине космического корабля, не он его испытывал. Вернувшись в Москву, отец с грустью сказал бабушке: "Это я должен был лететь. Но годы уже не те, да и не пустили бы меня". Это сожаление не покидало его и в дальнейшем. Бывший заместитель председателя Военно-промышленной комиссии Г.Н. Пашков вспоминал: "Как-то, уже после полета Германа Степановича Титова, сидели мы в домике на космодроме - выдалась свободная минута перед началом заседания Государственной комиссии. И вот Сергей Павлович посмотрел на председателя, Константина Николаевича Руднева, на меня и сказал полувопросительно: "А что, братцы, не слегать ли и мне туда, а?".

13 апреля состоялось совещание в Куйбышеве, где Ю.А. Гагарин сделал первый после полета доклад, а 14 апреля столица встречала первого космонавта. Ликованию москвичей не было границ, все, кто мог, вышли на улицы. Той весной я после окончания ординатуры работала хирургом в Боткинской больнице и вместе со своими коллегами тоже пошла на Красную площадь, где должен был состояться митинг в честь первого космонавта планеты. Кто-то из шедших рядом со мной произнес: "Интересно узнать, кто же этот Главный конструктор, который запустил Гагарина в космос?" Мне так хотелось ответить, что это - мой отец, но я не имела права - ведь он просил меня никому никогда не говорить, чем он занимается. Однако сердце мое было наполнено гордостью. До Красной площади мы, конечно, не добрались - слишком много людей устремилось туда. Но оказалось, что и отцу не удалось туда попасть! Он вернулся в Москву из Куйбышева накануне, а утром 14 апреля вместе с Ниной Ивановной встречал Гагарина на Внуковском аэродроме. В колонне автомобилей, следовавших с аэродрома на митинг, их машина шла одной из последних. Неподалеку от Исторического музея они вышли из машины, поскольку дальше проехать было невозможно, и сразу попали в людской водоворот. Случайно встретившийся им Е.А. Карпов , опасаясь неприятных последствий, с трудом вывел их из плотной людской массы и отправил домой. В результате отцу и Нине Ивановне пришлось смотреть трансляцию митинга по телевизору. Полет Гагарина стал выдающимся достижением цивилизации. Главы многих стран, в том числе США, Великобритании, Франции, прислали руководству нашей страны поздравления.

Незадолго до этого полета группа американских ученых обратилась к президенту Кеннеди с просьбой о дополнительных ассигнованиях на космические исследования. В их письме были такие слова: "Трудно представить ужас и восхищение, которые охватят мир, если человек полетит в космос". Они оказались правы. Наши друзья радовались вместе с нами, а недруги приходили в неистовство от того, что первым в космосе оказался советский человек. Известный немецкий ученый-ракетчик Герман Оберт в письме к корреспонденту ТАСС А.П. Романову 28 октября 1974 г. написал так: "Я уже стар, и было время, когда я не надеялся, что буду жить в космическую эру. Но вот русский спутник стал вращаться вокруг Земли, а через несколько лет раздался русский голос в космосе. Имя Гагарина мне известно. Я видел в газетах и журналах его улыбающееся лицо. К сожалению, я не знаю фамилий других уважаемых мною людей, создавших сильные ракеты и первый космический корабль. Если бы жил мой коллега Циолковский, Ваш знаменитый соотечественник, с которым я переписывался, то мы оба при встрече с величайшим конструктором воскликнули бы: "Браво! Браво! Вы претворили в действительность мечту, волновавшую много лет наши умы и для реализации которой мы приложили много сил". Человечество благодарно этому человеку за то, что он осуществил".

22 сентября 1982 г., когда в Москве отмечалось 25-летие космической эры, Г. Оберт побывал в нашем домашнем музее и написал в книге отзывов: "Я восхищен работой Королева по освоению Космоса". Рассказывают - не знаю, насколько это достоверно, - что из-за обстановки строгой секретности отец дважды мог, но не получил Нобелевскую премию: в 1957 г. - за вывод на орбиту Первого искусственного спутника Земли и в 1961 г. - за полет Первого космонавта. На предложение Нобелевского комитета назвать фамилию Главного конструктора Н.С. Хрущев якобы ответил, что одного человека назвать нельзя, творцом новой техники у нас является весь народ. В СССР о роли отца в нашей космической программе знало только его близкое окружение. В прессе его называли "Главный конструктор", соратники и друзья - "СП". Отец никогда не жаловался, но где-то в душе его, я уверена, таилась обида. Вечером 14 апреля в Большом Кремлевском дворце был устроен грандиозный правительственный прием, а на следующий день Гагарина чествовали в ОКБ-1 в Калининграде. Здесь уже все называлось своими именами, и космонавт благодарил конструкторов и всех работников предприятия за создание замечательного космического корабля. Моему отцу он подарил в тот день свою фотографию в скафандре с надписью: "Дорогому Сергею Павловичу - космическому отцу - в знак искреннего уважения и благодарности. Гагарин", а 12 августа 1961 г. - только что вышедшую книгу "Дорога в космос", которую подписал так: "Дорогому Сергею Павловичу Королеву в знак любви, уважения и преклонения. Гагарин". Одну фотографию того дня с автографом Ю.А. Гагарина на обороте отец подарил Марии Николаевне. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 30 апреля 1961 г. за заслуги в деле создания новой техники ОКБ-1 было награждено орденом Ленина, а отец - второй золотой медалью "Серп и молот". 19 ноября 1961 г. отец получил памятную бронзовую медаль М.В. Ломоносова, учрежденную в ознаменование 250-летия со дня рождения ученого. А 22 ноября 1961 г. в Институте хирургии им. А.В. Вишневского ему вручили именную памятную медаль с сопровождающими словами: "Глубокоуважаемый и дорогой Сергей Павлович! Не только в честь Вашей гениальности, проявленной Вами в самой передовой области современной науки - в космонавтике, но и в знак особой благодарности за помощь,

Отец и Нина Ивановна отдыхали в санатории Сочи , неподалеку от которого, на так называемой Явейной даче , разместился почти весь первый отряд космонавтов . Здесь фотокорреспондентам удалось сделать прекрасные снимки главного конструктора и первого космонавта. Теперь эти фотографии широко известны, а тогда, до смерти отца в 1966 г., они были секретными. Одну такую фотографию отец подарил Марии Николаевне с надписью: "Моей дорогой маме на добрую память в канун Нового 1964 года, с уважением и любовью. Сергей.31 декабря 1963 г.". 17 августа 1963 г. в нашей стране традиционно праздновался День Воздушного флота. В ознаменование этого праздника и отмечая постоянные перелеты отца на космодром и в другие диктуемые служебной необходимостью места, летный отряд ОКБ-1 наградил его значком "За налет 1 000 000 км". После этого отец с гордостью говорил, что стал "миллионером".

Ссылки: