Конфликты между разработчиками радиосистем управления ракетами

В самом НИИ-885 разгорелась борьба за приоритеты в исследованиях и производстве между Пилюгиным и Коноплевым . Рязанский , посоветовавшись с Королевым, поддержал Пилюгина. Коноплев обиделся и угрожал уходом из НИИ-885. Но дело было не в обиде. Коноплев был достаточно умен, чтобы понять, что в перспективе системы управления боевыми ракетами должны избавиться от громоздких и сложных радиокомплексов. Впервые эти мысли он высказал в Ленинграде, когда мы с ним вместе посетили НИИ-49 . В этом институте судостроительной промышленности по нашему заданию разрабатывалась гиростабилизированная платформа на "воздушном подвесе". Молодой коллектив возглавлял Вячеслав Арефьев . Он доказывал, что если им удастся получить заложенные в проект инерциальной системы параметры платформы и установленных на ней акселерометров, то в принципе можно добиться требуемых КВО и без радиосистемы. Тогда технология создания нашей гироскопической техники еще не позволяла воспользоваться этим очевидным путем. Кроме совершенства гироскопической электромеханики была необходима и принципиально новая электроника. Но время бортовых цифровых вычислительных машин для нашей ракетной техники еще не пришло. В полной мере преимущества инерциальной системы в сочетании с БЦВМ были реализованы американцами раньше нас на ракетах " Титан-2 " и " Минитмен-1 " в 1962 году. На " Атласе " и " Титане-1 " американцы так же, как и мы, стремясь получить высокие точности, использовали радиосистемы.

Коноплев мне как-то проговорился, что разработанную и запущенную в производство систему для Р-7, если бы на то была его власть, он бы полностью переделал. В 1955 году Коноплев, "хлопнув дверью", все же ушел из НИИ-885 . В 1959 году он был назначен директором и главным конструктором созданного в Харькове ОКБ-692 ("Электроприбор", "Хартрон") . Логически объяснимая метаморфоза произошла в мировоззрении Коноплева к тому времени. Став главным конструктором, отвечающим за всю систему управления ракетой Р-16 , он отказался от радиоуправления и разработал чисто автономную систему . 24 октября 1960 года Коноплев погиб. Ему так и не суждено было узнать, что Р-16 - первая отечественная межконтинентальная ракета без системы радиоуправления - при дальности 12 500 км имела КВО 2700 м. Это всего на 700 м больше, чем КВО ракеты Р-7, для которой использовалась сложнейшая система радиоуправления, созданная в НИИ-885 его последователями, главным из которых был Евгений Богуславский. Измерение параметров движения "семерки" и передача команд управления на "борт" осуществлялась импульсной многоканальной линией связи, работающей в 3-сантиметровом диапазоне волн кодированными сигналами. Система имела два пункта управления - главный и зеркальный, находившиеся на расстоянии 500 км один от другого. Прямая, соединяющая два пункта, должна была быть перпендикулярна директрисе стрельбы. Для боковой коррекции измерялась разность расстояний с "борта" до главного и зеркального пунктов и на "борту" вырабатывались сигналы, соответствующие боковому отклонению и боковой скорости ракеты относительно плоскости стрельбы. Эти сигналы поступали в автомат стабилизации, разработанный в отделе Пилюгина, и после обработки, дифференцирования, усиления и сложения с командами от гироскопов шли на рулевые машины, поворачивающие на нужный угол рулевые двигатели. Так производилось управление по углу рыскания. Управление по дальности осуществлялось с помощью специального счетно-решающего устройства, находившегося на главном пункте. При достижении ракетой расчетного значения конечной скорости и координат, при которых удовлетворяется функционал, определяющий дальность полета, счетно- решающее устройство выдавало для передачи на "борт" команду выключения двигателя второй ступени. Наземная аппаратура системы радиоуправления в 1957 году размещалась в кузовах 15 автомашин. Вскоре были построены кирпичные здания, которые назывались "станциями управления". В сотнях километров от стартовой позиции в голой степи пришлось строить не только здания для аппаратуры, но и казармы, столовые, электростанции и создавать условия жизнеобеспечения воинскому контингенту и радиоспециалистам промышленности. Громоздкость и уязвимость системы радиоуправления были очевидны. Нелегко было жить и работать на "двойке", но во много раз тяжелее - в затерянных в пустыне гарнизонах при станциях управления. Особенно страдали солдаты, молодые офицеры, которые в отличие от "промышленников" не были увлечены доведением "до ума" своей сложной и капризной радиоаппаратуры. От тех лет сохранилось фольклорное солдатское творчество, характеризующее настроения заброшенных в полупустыню маленьких гарнизонов:

Там за лето на небе ни тучки,

Там зеленой травы не видать,

Саксаул да сухие колючки

Лишь природа сумела создать.

Чахнут, корчась под солнцем, растения,

Молят небо о хладном дожде,

Но оно их не слышит моления

И ни капли не бросит нигде.

По барханам злой ветер гуляет,

Сумасшедшие вихри ревут,

Нашу юность песок засыпает,

И ее никогда не вернуть. Однако не только из казахской полупустыни предстояло взлетать "семеркам". Начиналась "великая ракетная стройка" и на севере страны в Архангельской области. Полигон Плесецк должен был к 1962 году иметь четыре "семерочных" стартовых позиции. В "зеленое море тайги" Архангельской области пятисоткилометровые "радиоусы" для четырех стартов не вписывались. Начались интенсивные работы для упрощения и повышения надежности системы радиоуправления. Коллективы Пилюгина и Кузнецова трудились над повышением точности первичных командных приборов и всей автономной системы. Радисты искали пути избавления от двух равноудаленных станций и превращения системы в однопунктную. При переходе от Р-7 к Р-7А новая система уже была создана.

Автономная система , мы ее называли "пилюгинская", обеспечивала рассеивание в боковом направлении, удовлетворяющее тактико-техническим требованиям. С радиосистемы была снята обязанность боковой коррекции и осталась только функция точного управления по дальности. Правда, для автономного управления дальностью "пилюгинцы" поставили вместо одного - три интегратора продольных ускорений, ввели систему РКС - регулирования кажущейся скорости, вместе с нами доказывали, что "еще немного" и мы сможем обойтись без радиоуправления. Но летные испытания показали, что основной параметр, определяющий дальность полета, - скорость в конце активного участка - измеряется радиосистемой на порядок точнее, чем тогдашними автономными приборами.

Для ракеты Р-7А была создана новая, существенно упрощенная радиосистема. Все наземные средства управления дальностью были сосредоточены в одном пункте, располагавшемся вблизи стартовой позиции. На "борту" вместо двух вращающихся по программе антенн устанавливалась одна неподвижная. Однако на этом усовершенствование радиометодов управления не закончилось. Параллельно с импульсным разностно- дальномерным методом, ограничивающим способность оперативно переносить направление стрельбы, в НИИ-885 разрабатывалась однопунктная фазовая система. Станция управления должна была размещаться вблизи стартовой позиции и обеспечивать неограниченный по направлению выбор целей. Работа над системой была начата в 1959 году применительно к ракете Р-9 .

Непосредственным руководителем работ по созданию фазовых систем радиоуправления был Михаил Борисенко . Опираясь на опыт создания систем боковой радиокоррекции ракет Р-1, Р-2 и Р-5, еще в 1956 году Борисенко выступил с предложением создать альтернативную систему сантиметрового диапазона радиоволн и фазовых методов измерений. Эта система по сравнению с импульсной, разрабатываемой для Р-7 и Р-7А, обещала быть более компактной, универсальной, точной и простой в эксплуатации.

Борисенко открыто критиковал систему Коноплева - Богуславского , разработку которой поддерживал Рязанский. Технические разногласия обострили личные отношения Борисенко с "тандемом" Рязанский - Богуславский. Неудачи, которые происходили при пусках "семерки" по вине радиосистем, использовались Борисенко для доказательства порочности пути, выбранного Богуславским, и преимуществ предлагаемой им системы.

2 января 1959 года радиосистема управления не выдала главную команду на выключение двигателя ракеты, запущенной нами с задачей попадания в Луну. При расследовании оказалось, что антенна радиопеленгатора главного пункта ошибочно была выставлена для связи с бортом носителя не по главному лепестку диаграммы направленности, а по одному из боковых. Траектория ракеты на активном участке отклонилась от расчетной, и " Луна-1 " прошла мимо Луны, была объявлена "новой планетой" Солнечной системы и названа "Мечтой". Через два года, при первом пилотируемом пуске 12 апреля 1961 года из-за неустойчивой работы преобразователя питания радиокомплекса команда на выключение двигателя по радио вообще не была выдана. Двигатель был выключен от интегратора автономной системы, настроенного на скорость, превышающую расчетную для радиосистемы. По этой причине " Восток-1 " перелетел расчетную зону приземления и совершил посадку в Саратовской области. Отказ системы радиоуправления при полете Гагарина привел к тому, что было принято решение при пилотируемых полетах ее не использовать. Это было сильным ударом по престижу НИИ-885 , авторитету Рязанского и Богуславского . Но конкуренция принесла свои плоды. В системе радиоуправления Р-9 использовались две радиолинии: непрерывного излучения для измерения радиальной дальности и импульсная для передачи на "борт" команд управления. При строительстве для Р-9 ШПУ система радиоуправления тоже была укрыта под землей. Антенны были помещены в специальные шахты, и потребовались специальные устройства для автоматического дистанционного подъема и наведения антенн после отката защитной крышки. В период 1961- 1965 годов была создана унифицированная система радиоуправления для ракет УР-100 Челомея и Р-36 Янгеля. Но и та и другая ракеты были приняты на вооружение только с инерциальными системами управления . Информация чувствительных командных приборов, установленных на гиростабилизированных платформах, обрабатывалась БЦВМ, это позволяло учитывать методические ошибки и применять оптимальные алгоритмы управления.

Ссылки: