Завенягин А.П.: взаимоотношения с учеными

Не так уж много нам известно на эту тему, а то, что знаем, может вызвать противоречивые чувства. Но как бы то ни было, отношение Завенягин ко всему, что связано с наукой, особенно и имеет свои корни.

Знакомство Завенягина с научным миром произошло еще в горной академии . Его металлургическое "крыло" стало надежным спутником Завенягина, когда он директорствовал в Гипромезе, на Дзержинке, Магнитке. Уже тогда у Завенягина выработалось уважительное и вместе с тем требовательное отношение к научным коллективам, бережное - к талантливым, творческим личностям.

Углубленное и всестороннее знакомство с достижениями науки, наиболее перспективными направлениями поиска, многообещающими исследованиями состоялось в бытность заместителем наркома тяжелой промышленности.

Известно, как тщательно Завенягин готовился к Норильску : он мобилизовал все существенное о том крае, "утрамбовал" в памяти массу полезного, важного, - что могло пригодиться в непредвиденных обстоятельствах.

Вероятно, у него были какие-то, самые общие представления о том, что его там "ждет". Но "россыпь", которую Завенягин открыл в Норильске, была для него все-таки неожиданностью и стала подарком судьбы.

Общение, сотрудничество с научной элитой, оказавшейся за колючей проволокой, не только сформировало или отшлифовало личные качества Завенягина, но и значительно расширило горизонты его знаний. Новаторство, нестандартные решения, базирующиеся на богатом научном потенциале, - такова "фирменная марка" завенягинского Норильска.

Как в широком смысле слова Завенягин вписался в научную среду атомного проекта ?.

Дочь Авраамия Павловича, Е.А. Завенягина , которая давно и по мере возможностей ищет "атомные" корни отца, много лет назад слышала от мамы: "кажется, в 42-м" отец летал в Харьков. Не было ли это связано с атомной проблемой?. В принципе могло. Там располагался Украинский физико-технический институт , основанный еще в 1928 году (впоследствии он именовался Лабораторией N 1, затем Харьковским ФТИ). Именно здесь в 1932 году К.Д. Синельников , А.И. Лейпунский , А.К. Вальтер , Г.Д. Латышев повторили опыт английских физиков Кокрофта и Уолтона по расщеплению ядра лития. Правда, харьковчане располагали более совершенной технической базой: здесь был создан крупнейший в Европе импульсный генератор.

В мае 1942 года войска Юго-Западного и правого крыла Южного фронтов предприняли боевые действия, предполагавшие разгром харьковской группировки противника, освобождение Харькова и создание условий для дальнейшего наступления на Днепропетровск. Печальная судьба этого сражения известна. Но поначалу все шло в соответствии с намеченным планом, и Завенягин мог выехать в передовые армейские порядки с целью оперативно узнать, что осталось от УФТИ . Вместе с тем, возможно, такая поездка была позднее - после того как 23 августа 1943 года Харьков был освобожден окончательно. По крайней мере, К.Д. Синельников тотчас вернулся в свои полуразрушенные лаборатории и, согласовав план действий с Курчатовым, наметил пути и сроки их восстановления.

Если харьковская поездка Авраамия Павловича под вопросом, то воспоминания А.П. Александрова о событиях 1943 года дают нам нечто конкретное: "Пожалуй, именно 43-й год явился решающим" в решении атомной проблемы. Началось изучение поглощения нейтронов в графите, разработка методов получения графита необходимой чистоты и соответствующих методов контроля. Были доставлены из Ленинграда многочисленные элементы циклотрона, выполнен проект и готовилось его строительство, на заводах выполнялись заказы по нему, начались работы по всему фронту огромного плана. В работе уже принимали участие крупнейшие руководители разных секторов промышленности". Среди них Анатолий Петрович называет и Завенягина.

А.Д. Сахаров : "Он очень прислушивался к мнению ученых, понимая их роль в предприятии, старался и сам в чем-то разобраться, даже предлагал иногда технические решения, обычно вполне разумные".

А.Г. Самойлов упоминает, что в конце 40-х годов на электростальском механическом заводе выполнялась работа по балансу технологии получения урана из его окислов ("Работу мы провели довольно быстро, точно определили по операциям безвозвратные потери и оборотные отходы. По ходу работы в некоторых операциях улучшили технологию. Повысили экономический эффект"). В том же цехе полномасштабные опытные восстановительные плавки тетрафторида урана проводил главный инженер ЭМЗ

Ю.Н. Голованов . "В авторском коллективе по разработке этого метода, - пишет А.Г. Самойлов, - был и Завенягин". Дело это, по воспоминаниям А.Г. Самойлова, оказалось далеко не безобидным: "При одной такой плавке произошел аварийный случай. Мы с ужасом наблюдали за нарастающим страшным воющим гулом аппарата. Все мы попрятались за крупное оборудование в ожидании чего-то страшного. Выбежать из цеха нам было нельзя, так как дверь из цеха находилась около восстановительного реактора. Раздался мощный взрыв, с аппарата высокого давления сорвалась с прочных болтов крышка и, вылетев через окно цеха, упала в десятке метров от здания цеха, к счастью, никого не задев. От огненной массы, вылетевшей из реактора, в цехе возник пожар. Приехали пожарные, но тушить водой горящую массу было нельзя - и кальций, и уран реагировали с водой с выделением водорода! Мы собирали горящую массу в ведра, вытаскивали из цеха и ссыпали в железные баки".

Ссылки: