 |
Семенов Константин [Войнович В.Н.]
Приблизительно в то же время я познакомился со странным толстяком Костей Семеновым, человеком незаурядной судьбы. Война застала его на Черноморском флоте, где он служил матросом. При отступлении Костя попал в плен и оказался в Дахау . Немцы много раз допрашивали его с пристрастием, не еврей ли. Мать его была еврейка, но он не признавался, все подозрения отрицал. Свидетелей против него не оказалось, а сами немцы ничего доказать не смогли. Какого-то человека, побывавшего в лапах и гестапо, и НКВД , спросили, чем отличались одни от других. Он сказал, что и те и другие были звери, но немцы пытали своих жертв, чтобы узнать правду, а наши добивались ложных показаний.
Кстати, у Пушкина в "Капитанской дочке" есть очень мудрое замечание о пытках .
"Пытка, - писал он, - в старину так была укоренена в обычаях судопроизводства, что благодетельный указ, уничтоживший оную, долго оставался безо всякого действия. Думали, что собственное признание преступника необходимо было для его полного обличения, - мысль не только неосновательная, но даже и совершенно противная здравому юридическому смыслу: ибо, если отрицание подсудимого не приемлется в доказательство его невинности, то признание его и того менее должно быть доказательством его виновности".
Фашисты Пушкина не читали и от Кости признания не добились, но запугали на всю жизнь. В лагере он приобрел привычки, которые остались с ним навсегда. Например, после обеда сметал со стола крошки в ладонь и съедал, и вообще все экономил, включая табак. Он вставлял в сигарету спичку и с ее помощью докуривал сигарету до последнего миллиметра. Он был, что называется, литературный халтурщик .
Не имея, как казалось, никаких принципов, он готов был писать для кого угодно, что угодно и как угодно в меру своих скромных способностей.
Отношения с женщинами у него были странные, как, впрочем, странными были сами женщины. Некая Лора, капитан милиции, плакала в ресторане и говорила: "Ребята, вы даже не знаете, какая я плохая". Костя гладил ее по плечу, утешая: "Знаем, знаем".
Он был законченный циник, ни в какие благородные чувства и идеалы не верил. Если при нем кто-то говорил, что, скажем, пишет не ради денег, а из более высоких побуждений, он не возражал, но скептически хмыкал. Не верил в любовь и сам никого, похоже, не любил, кроме матери, а вот к ней его любовь была просто безумной.
Он вообще был из тех, кто из преданности матери до последних ее дней ни на ком не женится, когда она не может сама себя обслуживать, кормит ее из ложечки и купает и только после ее смерти начинает устраивать свою семейную жизнь. Таким преданным сыном был и Виктор Платонович Некрасов .
И Костя тоже. Когда мать умерла, он все-таки женился на дочке посла в Германии, который устроил Костю на приличную должность в только что образованное агентство АПН .
Я пишу так подробно о Косте Семенове потому, что через некоторое время он весьма необычным образом отличится: после развода с собственной половиной сойдется с Натальей Решетовской и вместе с ней или за нее напишет книгу ее воспоминаний о бывшем муже Александре Солженицыне
Ссылки: