Тухачевский подавляет Тамбовское восстание

Кронштадтское восстанье бушевало на фоне общего всероссийского мятежа русских мужиков. В январе-феврале 1921 года мужик жестоко топором "регульнул" систему кремлевского военного коммунизма. Загорелись бунты - в Сибири. Ишимское восстанье; по Украине на тачанках понеслись повстанцы-атаманы; Северный Кавказ восстал во главе с комбригом Ершовым; но самыми угрожающими мужицкими громами разразилось Поволжье, бушевавшее семь месяцев во главе с легендарный атаманом-мстителем Герасимом Павловичем Антоновым . Жестоко прокорректировали русские мужики кремлевского Маркса. В Тамбовской губернии стеклась к Антонову стотысячная армия, ее нечем вооружить, но все ж десять тысяч кавалерии и пехоты у Антонова вооружено - и с ними низкорослый человек с карими смышлеными глазами создал тамбовскую "государственную пустоту" разино- пугачевской вольницы, пойдя против "камунии". Ненависть мужика к кремлевской государственной машине была огненна. Тамбовский губпродкомиссар Гольдин , рассылая отбирать хлеб коммунистические отряды, напутствовал их: "Не жалеть никого, даже мать родную!" Заградители не жалели "родную мать", вырывая мужицкий хлеб вооруженными налетами, расстрелом, поджогами сел. Но чуть-чуть не сломали себе шею о крестьянские вилы женевские эмигранты; их спасли только Ленин и Тухачевский. Махнув на Маркса рукой, Ленин пошел мужику на неожиданные уступки. Женевская головка Кремля с изумлением глядела на Ильича.

"Как до мужика дело дойдет, Ильич всегда оппортунист", - усмехался Троцкий. А 28-летний важный барин М. Н. Тухачевский выехал главнокомандующим в горящую мужицкими восстаниями тамбовскую "государственную пустоту". До него посылаемые на подавление бунтов полки и бригады несли поражения, переходили на сторону мужиков, и мужицкие зарницы казались уже видными из кремлевских окон. Сам Ильич давал наказ российскому Бонапарту: Усмирять безжалостно, но против масс репрессий не применять, а пытаться отрывать повстанцев от населения, безжалостно уничтожая бунтовщиков. В Тамбовской губернии гудели набатные колокола в селах: волновалось сермяжное море дубинами, оглоблями, вилами, ружьями - берданками. Герасим Павлович Антонов разъезжает по селам.

- Не робейте, - кричит, - братцы! Ничего, что Россией правят Троцкие да Петерсы ! Не надолго их хватит, измотаются, сукины дети! Намылим мы им веревки! Не справиться Ленину с народом. Особенно красен Кирсановский уезд, тут давно сам "удалой гуляет", как зовут мужики низкорослого человека с смышлеными глазами, бывшего народного учителя Г.П. Антонова, выступившего мстителем "камунии". С ним адъютант "Авдеич"- прапорщик из солдат Авдеев и крестьянский парень - партизан "Тулуп". Антонов главной шайкой в две тысячи человек бьет, вырезает без пощады всю "камунию": чекистов, продовольственников, заградителей. Свыше года передвигается по губернии; то налетит на Тамбов, то пойдет по уездам. Коммунисты пустят слух: поймали, убили Антонова, а с базара приедут мужики, привезут бабам веники, развяжут, а в вениках записки: "Кто веники покупал, тот Антонова видал". По тамбовским полям ходил вольницей Антонов, за одно лето в Кирсановском уезде ста комиссарам "выдал мандат на тот свет", вырезал зверским мужичьим русским образом.

С прибытием в Тамбов Тухачевский объявил всю губернию на военном положении. И все же мужики не отдавали Антонова; он скрывался по селам, мстил Кремлю и чиновникам комиссара Гольдина.

- Пришел конец нашему терпенью! - кричит на сходах.

- Перебьем камунию, освободим Россию! - И жесткое море лаптей, зипунов, вил, дубин, оглобель шумит, идет за Герасимом Павловичем. Уже создан " Союз Трудового Крестьянства ", в селах выбраны штабы, вырыты окопы для встречи курсантов Тухачевского. По дорогам, меж вековых полусухих берез тянется мужицкое антоновское войско походом на красный Тамбов, подымая лаптями весеннюю пыль. Тут и кавалерия без седел и пехота с вилами, дубьем, с пулеметами, ружьями. Попутные села встречают восставших колокольным звоном. Но с барином Тухачевским прибыли московские броневые поезда, бронеавтомобили, пять пехотных и кавалерийских дивизий; железнодорожные батальоны. До Тухачевского под селом Злотовкой антоновцы столкнулись с коммунистическим "Отрядом имени Троцкого"- разбили, пропороли вилами брюха курсантам а заградителям. Но теперь под Тамбовом Тухачевский зажал мужичью армию Антонова в треугольнике железных дорог. Только смелым прыжком меж Саратовской и Балашовской железными дорогами, прорвав кольцо, ускользнул на север низкорослый, смышленый Герасим Павлович. Опять жжет совхозы, налетает на станции, вырезает коммунистов, а когда надо рассыплет отряды по селам, а снова пашут, молотят антоновцы как ни в чем не бывало, чтоб потом по знаку атамана взяться опять за вилы, за зарытые по огородам ружья и опять идти в налеты, в резню против коммунистической власти.

Жестоко атаманствовал по губернии Антонов, не мягки и братья Матюхины , не дает милости и отдельный атаман " Васька-Карась " и девка атаманша Маруська, тамбовская Жанна д'Арк . В распоряжении Тухачевского было до ста тысяч войска, которое не перейдет к мужикам: курсанты, мадьярские конные отряды, чекисты, интернациональные полки, испытанные латышские коммунистические части, с Украины по телеграмме прибыла кавбригада Григория Котовского. Трудно Антонову и братьям Матюхиным сражаться с стратегией и тактикой красного полководца. Он сжимал их правильными маневрами. Только дым стоял от сгоревших, восставших сел. Тут "заветы" Ильича позабыты, военачальники распоряжаются по-своему, села поджигают по-татарски с четырех концов и расстреливают массово правых и виноватых. Россию надо усмирять диким, варварским дыханьем. В резиденцию красного главнокомандующего, Тамбов рапортовали начальники: после семимесячной борьбы сжали в турий рог мужицкие силы. Прямым проводом Тухачевский доносил Троцкому, что дело огосударствления Тамбовской губернии движется. Только заросшие крапивой и полынью сельские кладбища с низкими косыми крестами знали, сколько русых, седых, черных, льняных мужицких голов порубил Михаил Тухачевский. Много порубил на полях и заливных лугах по реке Вороне, но разбил антоновцев наголову. Сам Антонов, отступая с последними отрядами, ушел в леса за Ворону. Мужики скрывали Антонова, проводили из села в село с адъютантами "Авдеичем" и "Тулупом", но курсанты все ж накрыли антоновскую избу, окружили и выпрыгнувшего из окна Антонова расстреляли. Кремлевские газеты вышли с заголовком: "Ликвидация банд Антонова"; а вскоре кавбригада Григория Котовского разбила и последнюю банду кузнеца Матюхина , которого собственноручно застрелил Котовский. Тамбовская губерния замолчала. И Михаил Тухачевский вернулся в Москву, после многих побед украшенный еще одной - поволжской. От поволжских мужицких восстаний и их широкого тамбовского разлива осталась всего-навсего заунывная песня:

Что-то солнышко не светит,

Коммунист, взводи курок.

В час последний на рассвете

Расстреляют под шумок.

Ох, доля, неволя,

Могила горька... Говорят, эту песню пели последние антоновцы, когда вели их расстреливать курсанты Тухачевского.

Ссылки: