Малышев и электросварка Патона

...Впервые о конкретном использовании открытия академика Е. О. Патона - автоматической сварке под слоем флюса на заводах Наркомтяжмаша Малышев узнал в конце 1939 года от своего заместителя С. А. Степанова . Побывав на одном заводе, С. А. Степанов увидел, что сварка под слоем флюса, не шедшая вначале, вскоре помогла резко увеличить выпуск цистерн. Эффект использования ее превзошел все ожидания - целые бригады клепальщиков, потоки "крепежа" стали излишними. Но нужно было воображение Малышева, чтобы увидеть завтрашний день, увидеть, что сварка - это не только согбенная фигура человека среди искр, треска, синеватого дыма. Открытие Патона превращает сварочный аппарат в огненную иглу, способную "сшить" листы, части деталей. Сварка способна помочь создать иной агрегат, который по общепринятой схеме -кузнечный слиток - поковка - механическая обработка- в будущем не создашь. Сварка ускоряет сборку, монтаж, она нужна везде, где есть стыкующиеся поверхности, кромки, она позволяет подняться над существующими затратами времени. А если это так, то...

Как вспоминают члены совета по машиностроению , созданного Малышевым, Г. Р. Фрезеров , до этого работавший директором завода режущих инструментов завода "Фрезер" в Москве, и секретарь совета П. Е. Оболенцев , - "Малышев принадлежал к числу впередсмотрящих руководителей, умевших серьезно анализировать содержание рассматриваемого вопроса, он точно определял главное в развитии техники и значение того или иного открытия для будущего промышленности".

И очень скоро Е. О. Патон был приглашен в Москву, стал одним из членов совета по машиностроению. Это был уже совсем иной масштаб связи науки с производством, нежели прежние то затухающие, то возгорающиеся вновь взаимоотношения института с заводами, переписка, "просительство".

"Еще так недавно мы двигались на ощупь, растирали в порошок бутылочное стекло, старались разгадать тайны дугового процесса, происходящего под слоем сыпучего флюса. Но как только мы выбрались на дорогу, оказалось, что нашего ответа ждала вся промышленность и, едва мы добились первых реальных успехов, немедленно приняла на вооружение наш метод", - вспоминал Е. О. Патон об этих предвоенных днях, о кипучей энергии Малышева. Порой Е. О. Патона (ему было уже семьдесят лет) смущала нежданно свалившаяся известность, внимание... Однажды он подошел к Малышеву после заседания в кремлевском кабинете: "Вячеслав Александрович, наш институт еще очень мало сделал, мало показал, а нам уже дают такие награды, премии. Это излишне, неудобно как-то.

Малышев засмеялся: "А это у нас, у большевиков, Евгений Оскарович , такой порядок заведен. Мы тех людей, которым верим, отмечаем сразу и за прошлое, и за будущее... Мы еще с вами поработаем..".

Однажды, уже во время войны, зная, видимо, как заботливо относится к Е. О. Патону "сам Малышев", к нему же в тревоге, смятении дозвонилась тетя Дуся, дежурная той заводской гостиницы, где был поселен семидесятилетний ученый...

- Вячеслав Александрович! Академик...

- Что? Что случилось... Оказалось, что все были насмерть перепуганы тем, что в холодной гостинице, где не было теплой воды, Е. О. Патон, как и всегда, наполнил ванну ледяной водой и... принял не минутный, а получасовой душ.

- Полчаса не выходит. А вода - руки крутит от нее. Так и до беды недалеко. Малышев, встревоженный вначале, побледневший, не выдержал и облегченно рассмеялся:

- Ну, это мы поправим. Обяжем академика отменить эти ванны.

Ссылки: