 |
"ДАРЬЯЛ" В МИНГЕЧАУРЕ
Печорский узел должен был улучшить обнаружение целей на северном ракето-опасном направлении. Требовалось создать также узел для надежного обзора южного направления , где на острове Диего-Гарсия американцы создали базу атомных подводных лодок , патрулирующих в Индийском океане. Местом посадки второго узла с РЛС "Дарьял" (объект 754) стал южный склон Главного Кавказского хребта. Употребляются различные названия населенных пунктов дислокации. Объясняется это тем, что станция размещена вблизи города Мингечаур, расположенного на реке Кура возле плотины Мингечаурской ГЭС. Неподалеку находится город, носивший до 1991 года название Куткашен, после 1991 года - название Габала (по- азербайджански Габеля). В 63-х километрах от него находится железнодорожная станция Ляки , куда приходили все грузы для РЛС. Все эти географические названия в равной степени употребляются военными, строителями и представителями промышленности. В книге автором принято наиболее распространенное название - узел в Мингечауре.
Строительство узла РО-7 было задано постановлением ЦК и Совмина от 18 января 1972 года со сроком окончания в 1978 году. Главным конструктором был В.М.Иванцов . Некоторое время прорабатывался вопрос о строительстве на узле станции "Дарьял-С" А.Н.Мусатова, однако военные настояли на станции Радиотехнического института. Задание на проектирование Министерство обороны выдало в марте 1972-го.
Из-за недостатка сил и средств работы на узле развернулись только в 1976 году. В это же время началось производство аппаратуры на заводах страны.
Рассказывает генерал армии А.Д.Косован .
"Строительство объекта 754 было поручено 161-у управлению инженерных работ, которое возглавлял полковник Г.М.Питалев . Управление в полном составе было перевезено с Украины в Азербайджан и вскоре приступило к работам. Велись они в обстановке строжайшей секретности, для чего объект назвали "Ионосферная станция Академии наук СССР" . Техническая зона станции "Дарьял" занимает площадь более 50 гектаров. На ней расположены два основных соружения - передающий Центр высотой 50 метров и приемный центр высотой 100 метров. В технической зоне разместились холодильный центр, насосные станции, резервуары для воды, водозаборный узел с семнадцатью артезианскими скважинами и МГД-генератор . Надо сказать, что в качестве самостоятельного автономного источника питания электростанция на магнитно-гидродинамических генераторах мощностью около 100 мегаватт была использована нами впервые в мире.
Сложность сооружения заключалась в том, что создавалось оно на отрогах Большого Кавказского хребта, в зоне возможных селевых потоков, в районе с сейсмической активностью до девяти баллов. В связи с этим, все инженерные системы и комплексы были сдублированы. При строительстве передающего центра в качестве фундамента были установлены мощные бетонные сваи. Поверх свай уложили железобетонную плиту толщиной полтора метра и уже на ней возвели станцию. Для защиты жилого городка и города Куткашен от селевых потоков была построена система инженерных сооружений протяженностью более 10 километров.
В 1981 году наш объект выдержал первое испытание на сейсмостойкость, когда в 40 километрах от Куткашена произошло землетрясение силой 7 баллов. В условиях горной местности военными строителями было построено 52 километра бетонной автодороги Агдаш - Куткашен, а также жилой городок. Для газификации жилого городка объекта и прилегающих поселков построили газопровод протяженностью более 50 километров. Самоотверженно трудились на объекте коллективы семи управлений начальников работ и пятнадцати военно-строительных отрядов. Особенно проявили себя коллективы, которые возглавляли полковники В.Агеев , А.Орлов , А.Онищук , Н.Маршин , Н.Метлицкий , А.Чумак .
Позже все они возглавили управления инженерных работ".
Рассказывает заслуженный строитель Г.М.Питалев .
"В 1975 году наше управление завершило основные работы на объекте 2999 в Чернобыле и получило указание приступить к строительству нового объекта в Азербайджане. В соответствии с директивой заместителя министра обороны, в 1976 году нам предстояло освоить 9 миллионов рублей, включая строительство базы приема материалов на железнодорожной станции Ляки, подъездной дороги к объекту, временных сооружений жилого городка военных строителей и основных сооружений. Предстояло перебазировать с Украины три УНР , три ВСО и контору материально-технического снабжения. Мне было предложено в течение следующих полутора лет руководить строительно-монтажными работами на объекте 2999 и одновременно развернуть строительство на объекте 754 . Уже в четвертом квартале 1975 года мы должны были оформить землеотвод под постоянные и временные сооружения.
Для уточнения порядка передислокации и утверждения программы действий в середине декабря я с группой офицеров вылетел в Баку. Нас приняли руководители Компартии Азербайджана и Совета Министров, а непосредственно в районах - секретари Агдашского и Куткашенского райкомов. Вопросы землеотвода, присоединения нашей железнодорожной ветки на станции Ляки, участки реконструкции автодороги Ляки - Куткашен и площадки для временного размещения частей в городе Агдаш и вблизи города Куткашен были согласованы без затруднений. Первые секретари райкомов по деловому подошли к решению всех наших проблем. До сих пор вспоминаются теплые приемы и дружеская атмосфера наших встреч с Халифом Иммангулиевичем Исмаиловым , Азад Асадовной Гаджиевой и многими другими.
В феврале заместитель министра обороны заслушал мой доклад и утвердил графики строительства. Незамедлительно на новую стройку один за другим пошли эшелоны с личным составом, строительной техникой, материалами, конструкциями и оборудованием. Для раскачки не было ни одного дня.
Работать приходилось одновременно на трех объектах: завершали ЗГРЛС в Чернобыле , вели комплекс для исследования приводнения космических аппаратов в Крыму и развертывали строительство в Азербайджане. События развивались динамично. Для улучшения оперативного руководства, срочной переброски некоторых грузов и личного состава нам выделили грузопассажирский самолет АН-26, который постоянно использовался для челночных рейсов по маршруту Чернигов - Феодосия - Евлах и обратно. Для размещения оперативной группы и первых прибывших на объект семей местные власти передали нам десять финских домиков недалеко от Куткашена , в которых когда-то жили геологи.
Для посадки объекта был выбран довольно трудный участок на южном склоне Большого Кавказского хребта. Техническая позиция располагалась на высоте 630 метров перед раскинувшейся долиной. В состав техпозиции входили здания передающего, приемного центров и несколько десятков зданий для систем инженерного обеспечения. Основные здания представляли собой высотные крупнопанельные сооружения с металлическим каркасом на фундаментных плитах. Первое из них (передающий центр) имело строительный объем более 340000 кубометров, второе (приемный центр) - более 215000 кубометров, холодильный центр - свыше 90000 кубометров.
Искусственным основанием для фундамента первого сооружения служили 44 шахты глубиной по 30 метров, которые, после горнопроходческих работ, заполнялись монолитным бетоном. Передающий и приемный центры находились на одной оси и отстояли друг от друга на 500 метров. Для устройства фундаментов и для инженерных коммуникаций необходимо было выполнить около трех миллионов кубометров земляных работ. В марте 1978 года необходимо было передать под монтаж технологического оборудования первое сооружение, в июне - второе.
Темпы - темпами, но не учитывать социально-психологические факторы я не мог. Многие люди устали от постоянных переездов и отсутствия благоустроенного жилья. Если на Украине у нас была возможность и строить жилье в городской черте, и надеяться на его скорое получение, то здесь, в горах, мы были лишены этой возможности. В течение минимум пяти лет офицеры, прапорщики, служащие Советской Армии и члены их семей должны были довольствоваться временным жильем. Уровень жизни и потребности людей заметно выросли, и уже никакие уговоры немного потерпеть на них не действовали .
Возникли сложности с обучением детей. Наших ребятишек с удовольствием приняли в Куткашенскую школу, куда мы стали возить их автобусом. Казалось, проблемы решены. Однако вскоре, просматривая дневник сына, я обнаружил в нем одни пятерки. На Украине он учился неплохо, но такой прыти я не ожидал и поинтересовался, в чем дело. Оказалось, что в азербайджанских сельских школах практиковалась своеобразная оценка знаний. Если ученик пришел на занятия, то плохая отметка ему уже не ставится. Если он поднял руку и дал краткий ответ на вопрос учителя с места - ему гарантирована четверка. За несколько предложений по теме, изложенных в устной или письменной форме, непременно ставилась пятерка. С такими знаниями продолжать обучение в русских школах было бы проблематично. Вникая в суть проблемы, я обнаружил также, что школа не отапливается. В городе строилась новая школа, но, по каким-то причинам, ее законсервировали. Пришлось подключиться, приложить некоторые усилия, и к следующему учебному году новая школа была открыта.
Мужская часть местного населения относилась к нашему личному составу приветливо, но контакты с женской частью не допускались. Если наш солдат просил у азербайджанской женщины попить воды, то в ответ слышал предупредительный выстрел в воздух, сделанный мужчиной. Дети с интересом относились к нашей технике, плотным кольцом окружали идущих строем людей и просили звездочки с пилоток или погон. В основном же, дети и женщины все светлое время суток проводили на табачных и хлопковых плантациях и контакты с ними исключались сами собой.
Азербайджанские мужчины с самого утра, как правило, находились на рынке, у чайных, магазинов и парикмахерских. К нашим прапорщикам и офицерам они проявляли уважение. К командирам частей, разъезжающим на служебных автомобилях, все население относилось с большим почтением. На территории районов строительства проживали не только азербайджанцы, но и армяне, удины, лезгины и другие народности. К личному составу Советской Армии они всегда питали самые дружеские чувства и всей душой стремились их выразить.
Темпы работ нарастали. Строились военные городки. Солдаты и офицеры из палаток переселялись в сравнительно благоустроенное жилье. Начали функционировать столовые и магазины, детские сады и бани. Строительная часть объекта завершалась. В феврале 1977 года государственная комиссия приступила к комплексной оценке готовности объекта к эксплуатации. Уже с первых ее заседаний стало ясно: в систему ПРН внесены доработки и до полного ввода объекта в эксплуатацию еще далеко.
В январе 1978 года на объекте состоялось очередное заседание ЦМОГ . После осмотра всех строящихся сооружений члены оперативной группы дали высокую оценку нашей работе. Их основное внимание уделялось уже вопросам размещения монтажников и настройщиков и поэтапной сдачи помещений под монтаж. В феврале я получил приказ срочно передать дела 16-го УИРа главному инженеру и прибыть за новым назначением в Москву".
В 1979 году, в связи с пожаром на печорском объекте, работы на узле в Мингечауре были приостановлены, хотя поставки аппаратуры с заводов продолжались.
Рассказывает заместитель генерального конструктора РТИ
"В феврале 1980 года оборонный отдел ЦК решил форсировать работы, и на объект прибыла представительная делегация во главе с председателем ВПК Л.В.Смирновым . Одним из докладчиков назначили меня. Так я впервые оказался на объекте. Судя по всему, мой доклад понравился, после чего меня включили в состав оперативной группы непосредственного руководства и координации работ. В апреле 1980 года наша группа приступила к работе.
Состояние дел было удручающим. Строительство не велось на протяжении длительного времени. Все это время происходило настоящее разграбление инженерного комплекса. Поставленное на объект оборудование месяцами лежало в заводской таре на открытом воздухе. Тара прохудилась и над полупроводниковой и микрополосковой техникой уже успели поработать грызуны. Помещения передающего и приемного центров РЛС не были готовы к сдаче под монтаж, отделочные работы не начинались. Постепенно, с большим трудом, удалось наладить дела. Объект отличался взаимным (зеркальным) расположением передающего и приемного центров, разнесенных на меньшее, чем в Печоре, расстояние. Кроме того, приемный центр был расположен примерно на 50 метров выше передающего. В состав инженерного комплекса вошел автономный энергоисточник из шести МГД-генераторов. Впервые был применен усовершенствованный вычислительный комплекс 68И6, построенный на базе ЭВМ М-ЮМ М.А.Карцева . К маю 1981 года основные помещения были сданы под технологический монтаж. В ноябре 1982 года был введен двухмашинный вычислительный комплекс, в декабре завершилось заполнение модулями передающей решетки, в марте 1983 года закончились облеты передающей антенны. Еще в марте 1982 года строители обратились ко мне с просьбой сократить объем работ по выравниванию рельефа перед передающим центром. Исходные данные предусматривали срезку грунта для обеспечения минимального угла закрытия. Первоначальные расчеты показали, что, в соответствии с исходными данными, необходимо срезать пять с половиной миллионов кубометров грунта, то есть, срыть целую гору. Строители заявили, что если им дадут все имеющиеся японские экскаваторы, то справятся с работой за год. Проанализировав материалы, я выяснил, что еще в 1975 году на совместном заседании строительных войсковых частей и ЦПИ-20 было рассмотрено семь вариантов посадки передающего центра и рекомендован вариант * 5а с использованием металлической сетки высотой 23 метра. При этом объем срезаемого грунта составил бы 152 тысячи кубометров. Однако при окончательной посадке сооружение было сдвинуто назад и влево, а защитная сетка из проекта почему-то исключена. Измерения уровня электромагнитного поля уже были проведены. Они показали, что дальнейшая срезка грунта просто недопустима, так как может привести к повышению уровня СВЧ излучения в близлежащих населенных пунктах. В апреле 1982 года была проведена дополнительная геодезическая съемка рельефа перед передающим центром, показавшая, что требования исходных данных были выработаны с большим запасом, и объем земляных работ можно сократить, по крайней мере, в пять раз. На основе всех полученных данных я сделал вывод о том, что существующий рельеф перед передающим центром вообще не может влиять на величину минимальных углов места РЛС "Дарьял". Переписка по данному вопросу продолжалась почти год. Ю.В.Поляк проявил максимальную настойчивость, и в декабре 1982 года нам было поручено обеспечить работу "Дарьяла" с увеличенным минимальным углом места.
В марте 1983-го мы установили, что влияние рельефа на форму диаграммы направленности антенны передающего центра отсутствует. В этом активное участие принял В.А.Бураков . Первая же работа "Дарьяла" по искусственным спутникам Земли, проведенная 15 февраля 1983 года, подтвердила возможность функционирования станции под заданными в ТТЗ минимальными углами места без срезки грунта. В апреле срезка грунта была, наконец, остановлена.
При первой двухчасовой работе станции 15 февраля в составе четверти передающего полотна, двух приемно-измерительных каналов и двух ЭВМ было зарегистрировано 36 целей со временем сопровождения более 40 секунд. Аппаратура, вычислительный и инженерный комплексы работали устойчиво".
Рассказывает бывший помощник министра обороны СССР И.В.Илларионов .
"В ходе приемо-сдаточных испытаний возникли противоречия между разработчиками и производителями аппаратуры, с одной стороны, личным составом части и командованием армии СПРН, с другой стороны. Руководители Азербайджана высказали опасения по поводу радиооблучения станции. В марте 1983 года приемосдаточные испытания были остановлены.
Д.Ф.Устинов создал согласительную комиссию, в состав которой вошли министр радиотехнической промышленности, заместитель главнокомандующего Войсками ПВО страны, представители Министерства обороны, ВПК, отдела оборонной промышленности ЦК КПСС, отраслевых министерств, разработчики станции и я, как личный представитель Устинова. Дмитрий Федорович приказал всем срочно вылететь в Мингечаур и решить все спорные вопросы, как между собой, так и с руководством Азербайджана.
Все члены комиссии захватили советников, и народа набралось на полный самолет ТУ-134. Пролетая над Главным Кавказским хребтом, любовались видами Эльбруса, Казбека, Арарата. Наконец, начали снижаться, и с высоты 400-500 метров открылся вид на станцию.
Один из пассажиров, заметил, что с этой высоты станция смотрится не менее солидно, чем Казбек с 10000 метров. Но особенное впечатление она произвела, когда подъехали к ней на автомашине.
Первым делом заслушали доклады военных и промышленников. Замечаний по отказам некоторых систем станции оказалось очень много. Их надо было учесть. Пришли к соглашению поставить станцию на боевое дежурство, а бригаду КБ и заводов оставить здесь еще на полгода для оказания помощи военным в эксплуатации и принятии оперативных мер. Через несколько дней наше решение было одобрено и оформлено установленным порядком.
Второй вопрос - протесты руководства Азербайджана по поводу опасного облучения населенных пунктов , расположенных в направлении излучения.
Станция - на высотке, а деревни перед ней - в низине. Диаграмма излучения была приподнята над горизонтом, поэтому в проекте никаких мер защиты населения не предусматривалось. Считалось, что излучение передающих станций на метровых волнах никогда не приводило к негативным влияниям на окружающее население. Протесты населения Азербайджана, живущего неподалеку, обсуждались с руководством республики и ранее. Было принято решение построить экран, отсекающий паразитное излучение небольшой мощности в нижней части диаграммы антенны. Экран уже был построен, и измерения показали, что паразитное излучение значительно уменьшилось. Представители Азербайджана одобрили принятые нами меры, но предупредили, что будут вести усиленное медицинское наблюдение за населением. Успешно завершив работу, наша комиссия вылетела в Москву".
Продолжает А.М.Скосырев .
"В мае 1983 года доработка аппаратуры завершилась. Для предварительной проверки станции на соответствие техническим условиям была создана межведомственная комиссия под председательством Ю.В.Очкина . Эксперименты по определению влияния электромагнитного поля в районе поселка Амирван продолжались. Мы установили, что на величину поля влияют боковые лепестки диаграммы направленности передающего центра, расположенные в главных азимутальной и угло-местной плоскостях. Основной вклад вносит режим работы полным полотном передающей антенны. Мы предложили сформировать барьерную зону обзора в виде дуги, являющейся проекцией главной азимутальной плоскости диаграммы направленности антенны на станционную систему координат. На основании всех данных был выбран такой размер дуги, при котором уровень излучения в поселке не превышал 2,8-3 мквт/кв. см. В дальнейшем, с целью сведения потерь к минимуму, была доработана программа РЛС. Проверка показала, что характеристики обнаружения станции с новой формой барьерной зоны практически не изменились. В апреле 1984 года на объекте были проведены окончательная корректировка боевой программы и измерения в поселке Амирван на соответствие санитарным нормам, и приемо-сдаточные испытания возобновились. Комиссию возглавил заместитель командующего войсками ПРО и ПКО Б.А.Алисов .
5 и 6 октября, без предварительного целеуказания, "Дарьял" зафиксировал американский "Шаттл", пролетающий над северной Африкой. При этом станция работала в половину мощности передающего центра. В ноябре 1984 года министр П.С.Плешаков и начальник ГУВ Л.М.Леонов подписали акт приемо-сдаточных испытаний".
5 ноября 1984 года узел РО-7 со станцией "Дарьял" в Мингечауре был включен в состав 1-й дивизии ПРН, 14 ноября станция принята в эксплуатацию и находилась на опытном дежурстве. 20 февраля 1985 года радиолокационный узел заступил на боевое дежурство.
В ходе Ирано-Иракской войны 1980-1988 годов станцией "Дарьял" было обнаружено 130 оперативно-тактических ракет.
Рассказывает А.Х. Крат .
"Дарьялы" функционируют, по сути дела, в двойном режиме. Помимо обнаружения, сопровождения целей и ведения каталога космических объектов, они постоянно оценивают помеховую обстановку. Для этих целей на станции есть так называемый помеховый канал. Задачей алгоритма и программ, управляющих этим каналом, является выдача сигнала предупреждения о помеховом противодействии со стороны потенциального противника, если он перед нанесением ракетного удара хочет "ослепить" радар с помощью помехоносителей. В этом случае в работу включается соответствующая аппаратура станции.
Однажды мы получили неприятные известия о работе азербайджанской РЛС сразу из двух источников: от нашего представителя на самой станции и от заказчика с командного пункта системы. Объект в Мингечауре начал спонтанно выдавать на КП СПРН сигнал о помеховом воздействии. В конце концов, военные были вынуждены временно отключить помеховый канал, а РТИ получил указание срочно выяснить причину происходящего. Упаковав измерительную аппаратуру, мы вместе с А.Р.Петровым вылетели на объект. Первым делом обработали весь накопленный на станции материал. Параллельно развернули стенд по контролю электромагнитной совместимости. Для окончательного прояснения ситуации оставалось только ждать, когда эффект повторится снова. Наконец, в один из дней непрерывного дежурства было зафиксировано нежелательное превышение уровня помехового фона, регистрируемого станцией. Мы были готовы к такому повороту событий. Немедленно проверили уровни сигнала непосредственно в радиоприемном тракте станции, и выявили наличие усиленной широкополосной помехи внешнего происхождения.
Рядом с Азербайджаном шла Ирано-Иракская война . Обнаружение внешнего помехового воздействия на станцию реабилитировало боевой расчет РЛС, и военные облегченно вздохнули.
Вернувшись после работы в номер, привычно включили телевизор. Иранское телевидение, трансляции которого хорошо доходили до Азербайджана, регулярно передавало военные сводки. Передачи были интересными, но нас заинтересовало другое. Как специалисты, мы обратили внимание на то, что принимаемый телевизионный сигнал тоже забит помехой. Сели ужинать и обнаружили, что помеха пропала. Тут же позвонили оперативному дежурному на РЛС. Он ответил: воздействие помехи на станцию также прекратилось. Почему же не удалось разобраться сразу?
Дело в том, что недостаточный уровень помехи не позволял нашему "Дарьялу" однозначно выдать сигнал о помеховом противодействии. Все это и осложнило работу боевого расчета узла".
Рассказывает генерал В.М.Красковский .
"В январе 1990 года обострилась политическая обстановка в Закавказье . В Баку прибыл министр обороны Д.Т.Язов . 20 января в столицу Азербайджана были введены войска . Не обошлось без применения оружия и жертв. Мы начали готовить семьи военнослужащих гарнизона к эвакуации. В самом районе спокойно. Несмотря на разрешение Генерального штаба эвакуировать максимальное количество семей, не торопимся, иначе после нормализации обстановки не сможем организованно их возвратить. Решаем в первую очередь вывозить курсантов, находящихся на стажировке, и военнослужащих, получивших назначения в другие части. Колонна автотранспорта с охраной благополучно доходит до аэродрома Кюрдамир, откуда самолеты доставляют 151 человек в Днепропетровск и Клин.
В октябре 1990 года вместе с В.М.Смирновым, В.С.Лосевым, А.А.Кузьминым и В.М.Иванцовым мы выехали в Азербайджан, чтобы снять напряженность, возникшую вокруг РЛС "Дарьял". Несколько встреч провели в министерстве здравоохранения в Баку и в Куткашене. Договорились о проведении замеров электромагнитного поля и обследовании здоровья населения в ряде сел Куткашенского и Варшатского районов. В самом близком к РЛС селе Амирван провели переговоры с председателем сельсовета и председателем колхоза. С ними и с жителями села удалось найти общий язык. Расстались по- товарищески. После беседы с первым секретарем райкома партии Ш.Шерповым стало ясно, что возмущения населения удалось избежать".
После распада Советского Союза статус РЛС некоторое время оставался неопределенным. Вопрос о ее дальнейшей эксплуатации был положительно решен президентами России и Азербайджана в январе 2001 года.
Ссылки: