Шкловский и Беломорканал

Перед работой по монтажу книги Шкловский и поехал на канал, и именно там и была произнесена знаменитая острота, которая, увы, заслоняет детали целого пласта биографии. "Виктор Шкловский был человеком благородным, хоть и не слишком мужественным. В жилах его текла кровь революционера. Тем не менее Сталин его почему-то не посадил. В конце тридцатых годов это удивляло и самого непосаженного, и его друзей. Округляя и без того круглые глаза свои, притихший формалист шёпотом говорил: - Я чувствую себя в нашей стране, как живая чернобурка в меховом магазине"

187ф. Так написал Мариенгоф в "Бессмертной трилогии" , но, как мы видим, полагаясь на свою нетвёрдую память или чужой пересказ. Слова эти обращены не к публике, а к ещё не смертельно опасной ему власти, власти, с которой можно пошутить. И сказаны они не о стране, а о самом карельском пушном магазине - потому что и Шкловский, и его собеседник-чекист прекрасно знают, что гость мало чем отличается от подопечных местного хозяина. Сам Шкловский вспоминал об этой фразе в беседе с Чудаковым , который пересказал это так: "Говорили о Чехове. С него Виктор Борисович перешёл на своего брата Владимира , который Чехова не любил. - Ему казалось, что Чехов холодно относится к религии. А сам он был церковник. Всегда крестился на купола - даже со сбитыми крестами. Тогда это эпатировало. Его арестовали как эсперантиста (пришла Варвара Викторовна, уточнила: "году в 34-м"). Я был у него на Беломорканале. Он был землекопом. Я им там сказал: "Я здесь чувствую себя живым соболем в меховой лавке!" 188ф. В это время семья Шкловского оставляет квартиру в Марьиной Роще по адресу: Александровский (ныне - Октябрьский) переулок, д. 43, кв. 4.

Квартира эта была чрезвычайно интересной, и часть её после Шкловского досталась Харджиеву [ 98 ]. Харджиев, сын армянина и гречанки из Смирны, в Одессе окончил юридический факультет, а в 1928 году перебрался в Москву и перенёс туда свои литературные занятия. Это был человек, дружный с Багрицким и футуристами, старшими и младшими опоязовцами.

При этом он стал экспертом по русскому авангарду - как в литературе, так и в живописи. Редактировал и издавал книги Маяковского, Мандельштама и Хлебникова. Мало того что в доме Харджиева бывал весь цвет непарадной русской литературы, среди гостей этой бывшей комнаты Шкловского упоминают также Ахматову и Цветаеву, встретившихся после возвращения Цветаевой из эмиграции. В общем, литература не уходила из этого места. Дом, к сожалению, не сохранился - сейчас это обычное место близ Сущёвского Вала, заросшее типовыми панельными домами. Итак, из Марьиной Рощи семья Шкловских переехала в надстройку - в знаменитый, надстроенный до шести этажей, писательский дом с историей на улице Фурманова , исчезнувший только в 1974 году. Здесь арестовали Мандельштама в 1933-м, здесь Булгаков писал роман "Мастер и Маргарита". Жили Шкловские на пятом этаже, в одном тамбуре с писателем Перецом Маркишем .

Ссылки: