Шефтель И.Б.: в школе

О детстве вспоминается всегда с любовью. Даже Максим Горький о своем далеко не сладком детстве вспоминал без горечи. А как его пороли! Между прочим, отец Ильи тоже немилосердно порол сына. То ли он действовал менее усердно, чем старик Каширин, то ли по другой причине, но он не умел высечь из Илюши классика литературы. Да что там классик! Эффективность экзекуций была настолько невелика, что даже прилежного ученика из мальчика не получилось. Учился Яша в школе из рук вон плохо.

Родители Яшины не были равнодушны к учебе сына. Они интересовались ею, но на каком-то этапе упустили мальчика. В его знаниях по многих предметам, особенно в математике, образовались такие пробелы, что он уже не мог успешно продвигаться дальше. Учиться становилось все труднее и труднее. Вместе с тем иссякал как вода в мешке интерес к учебе. Вместо школы Яша все чаще и чаще стал проводить время где-нибудь. Когда выпрашивал у родителей деньги, шел в кино. Смотрел несколько фильмов или просиживал два-три сеанса на одной картине. Надо же было как-то заполнить день! И все-таки частенько приходилось возвращаться домой раньше положенного. Иногда Илья объяснял это неисправностью электричества, в другой раз причиной раннего возвращения из школы оказывалась болезнь учителя.

Однако деньги на кино имелись не часто. Когда их не было, Илья отправлялся пешком на улицу Горького (тогда еще Тверскую), в музей Революции. Единственный в Москве музей, вход в который был бесплатным. Это важное обстоятельство, а также то, что тут было тепло, и приводило нерадивого школьника в стены музея Революции. Отличное знание всей экспозиции (хоть экскурсантов сопровождай!) не укрепило положение Ильи в школе.

Однажды, тридцать первого числа какого-то месяца, когда Илья объявил родителям, что в школе санитарный день и отправился на лыжную прогулку, нагрянул классный руководитель и открыл родителям глаза. Возвращение домой, разумеется, было для мальчика нерадостным. Дело кончилось тем, что Илье взяли репетитора, с помощью которого он перебрался из седьмого класса в восьмой, а тут дела пошли еще хуже.

Уже не только в кино и музее проводил время Илья, прогуливая занятия. Частенько со школьными друзьями Славой и Митей они собирали по дворам и подъездам пустые бутылки. Сдав их, на вырученные деньги ребята покупали четвертинку водки, буханку черного хлеба и баночку горчицы. С этими покупками они отправлялись в Денежный переулок (ныне улица Веснина) на квартиру к Витьке Колесову. Тут друзья приготовляли жженку, с наслаждением тянули сладкий хмельной напиток, закусывая ломтем хлеба, густо намазанного горчицей.

Выпивки не способствовали успехам в школе. В конце учебного года, когда наступила экзаменационная пора, Илья Шефтель не питал и малейшей надежды перейти в девятый класс. Хотя первый экзамен, это была литература, Илья выдержал, но на следующий, по немецкому языку, даже не явился.

Из раздумий о том, что делать дальше, его вывел Миша Кузовлев, оставивший школу еще раньше.

- Поступай к нам на курсы подготовки в институт, - предложил Миша, - ребят обгоним. Им еще в девятом и десятом учиться, а мы уже на будущий год студентами будем.

Предложение было соблазнительным. Не без труда Илья убедил родителей в преимуществах курсов перед школой, где у него учеба не клеилась. Бенциана Яковлевича не остановило то, что курсы были платными. Дать сыну высшее образование было его заветной мечтой, разделяемой супругой. Более всего родители боялись, что он пойдет в ФЗУ (предшественник профессионально-технических училищ), куда Илья устремился еще год назад.

1935 год. Илья Шефтель ежевечерне ездит на далекую Краснопрудную улицу. Это было за полгода до пуска метро. Обстановка на курсах резко отличалась от школьной. Юный Илья оказался среди парней и девчат, который приходили на занятия после рабочего дня в цехах и конторах. Отношение к учебе куда серьезнее, чем у школьников.

Учебная программа курсов была составлена так, что за один год проходился весь курс математики от арифметики до стереометрии и тригонометрии. Так и по другим предметам. А для Ильи это оказалось весьма полезным. Восполнив бреши в своих знаниях, он уверенно двинулся вперед. Стал одним из лучших учеников по математике.

Успешно пришел Илья Шефтель к концу учебного года, близилось поступление в институт. И, возможно, уже осенью 1936 года он на год раньше своих одноклассников получил бы студенческий билет. До тридцать шестого в высшие учебные заведения принимались все, успешно выдержавшие вступительные экзамены. А тут, как снег на голову в летний день, вышло новое правительственное постановление. Теперь для поступления в институт стал необходим аттестат зрелости. Выдавали его только школы-десятилетки и рабфаки. Получить этот важный документ можно было и путем экзаменов в школе или на рабочем факультете экстерном.

Администрация курсов позаботилась о своих питомцах, организовала сдачу экзаменов экстерном при рабфаке имени Орджоникидзе. Первой была письменная работа по математике. Ее Илья боялся меньше всего. Он быстро решил все предложенные задачи и спокойно сдал работу.

Наступил следующий день - 18 июня 1936 года. День тот ознаменовался двумя значительными событиями: полное солнечное затмение и смерть A.M. Горького. Хотя солнце уже вышло из тени луны, в глазах Ильи Шефтель снова потемнело, когда узнал, что получил двойку. Он так быстро справился с контрольной и так был уверен в правильности решения, что не потрудился проверить вычисления, а тут, и допустил ошибку, которой было достаточно для двойки.

Держать экзамен дальше нельзя. Да и бесполезно: аттестата зрелости не получить! Рухнула надежда обогнать школьных товарищей. Теперь надо было хотя бы не отстать от них. Но как? Вернуться в школу, перескочив через девятый класс? Немыслимо. Снова держать экзамен экстерном? Рискованно. Надо было поступать учиться. На рабфак .

Ссылки: