 |
Рябчиков Е.И.:"Авиационный" репортер
Все годы работы в газете Рябчиков главным образом специализировался на авиационной тематике. Как журналист "Комсомолки", "я еще более развил свою любовь к авиации. и постарался выйти за пределы репортерских рамок и рассказать в книгах, очерках и рассказах о сталинских соколах". И преуспел заметно: и круг общения, и разнообразие опубликованного, прямо скажем, - редкостные.
Успехи Евгения замечены партийной прессой: журнал ЦК ВКП (б) "Большевистская печать", давая оценку работе советских репортеров, отметил (1937, * 6) хорошую работу авиационного репортера "Комсомольской правды". А "Известия" даже официально, через корреспондента А. Лесса , предложили работать у них по той же тематике.
Но прежде чем читатели признали в нем знатока, надо было кое-чему научиться: какой из тебя авиарепортер, если не знаешь устройства самолета, не летал на нем, не прыгал с парашютом. Надо овладевать хотя бы азами, без которых "пятый океан" так и останется неизвестной "территорией". Подоспел и лозунг партии, получивший тогда огромную популярность, - "100 тысяч комсомольцев - на самолеты!" . По предложению Юрия Жукова - шел 1935-й - в "Комсомолке" сорганизовалась группа учлетов, которым предстояло освоить биплан У-2 .
"Мы считали для себя обязательным, - пояснял Евгений Иванович, - информировать читателей об авиации и парашютном спорте квалифицированно, со знанием дела. Мне очень хотелось научиться летать самому. Это было какое-то повальное увлечение молодежи. В Тушино, под Москвой, - там находился Центральный аэродром Осоавиахима, - рабочие столицы, в том числе и мы, журналисты, с энтузиазмом строили аэроклуб . Здесь, на площадке мы видели с лопатами и секретарей ЦК ВЛКСМ Косарева и Горшенина .
Чуть свет все спешили на трамвае, а то и на своих двоих, пешком, к месту учебы и тренировок. Мыли самолеты, убирали в ангаре, готовились к полетам. Мы были молоды, веселы, бодры, не знали усталости. Полные надежд, выстраивались перед грозной Ириной Вишневской , нашим инструктором. Она приказывала нам поочередно занимать место в кабине учебного самолета. Уроки, полеты - каждый день.
Кстати, выпускной экзамен в аэроклубе я сдавал самому Михаилу Громову . Он был для меня олицетворением мужества и духовной красоты. Умный, образованный, смелый. Все у него было в полной гармонии с внешностью - высокий, всегда собранный. (К слову, Рябчиков упоминает и свои "опыты" на планерах. - М. В.).
А мысль совершить в ознаменование десятилетия "Комсомольской правды" парашютные прыжки и, надев значки, явиться с ними на торжественное собрание первой, кажется, пришла Лене Кононенко . Предложение понравилось, и наша группа занялась ускоренной подготовкой. Сначала прыгали с парашютной вышки в Парке культуры и отдыха имени М. Горького .
Наконец, вот он - памятный день, когда все, один за другим, забрались в кабину ПО-2, чтобы после набора высоты. Ну, в общем понятно".
Вот было радости, когда каждый получил высоко ценившийся в ту пору продолговатый, в форме вытянутого ромба, синий значок, на котором изображен раскрытый парашют. Прямо из Тушина мы примчались на редакционный вечер в Доме печати , где праздновали 10-летие "Комсомолки" . Веселились тогда вовсю!
(На счету Рябчикова пять прыжков и знакомство с известными парашютистами Н. Евдокимовым , М. Забелиным , Н. Камневой , О. Яковлевой , Г. Пясецкой , В. Евсеевой , С. Блохиной ).
Увлечение небом сближало журналистов "Комсомолки" с летчиками, парашютистами и конструкторами. "Они уже принимали нас как "своих", мы разговаривали с ними на общем, понятном "авиационном языке". Я же привлекал их к участию в газете, при их помощи организовывал важнейшие выступления по вопросам строительства осоавиахимовской авиации". В активе репортеров, прежде всего Рябчикова, значились и работники наркоматов, проектных организаций, предприятий. "Это помогало глубже понять людей, события и дела в авиационном хозяйстве".
Представить его поможет обзор некоторых ситуаций. На очереди - штурм рекордов.
Ссылки: