Музруков Б.Г. большое внимание уделял условиям жизни сотрудников комбината 817

Сколько бы сил ни отнимал комбинат, быт его работников, да еще такой нелегкий, послевоенный, требовал большого внимания. Людям необходимо было восстановить силы после очередного рабочего дня, а за реакторным пультом или у лабораторного стола - спокойно выполнять свои нелегкие обязанности и не волноваться за близких. Ясно, что первое время эта сторона жизни оставалась у руководства комбината на втором плане - для нее не хватало ни времени, ни ресурсов. И все же Б. Г. Музруков и в тех сложных условиях стремился сделать как можно больше для нормального быта людей. Острейшей проблемой, как всегда, оставалось жилье.

В.Б. Постников отмечал, что

"одной из задач, поставленных Б. Г. Музруковым перед собой, было строительство жилья для прибывающих со всех концов страны специалистов, рабочих, служащих, молодежи - будущих работников комбината. А жилья не было. И П.Т. Быстров, и Е.П. Славский пытались решать эту задачу, но без успеха. Строители работали там, где сами считали нужным. Жилье строилось плохо. За 1947 год ОКСом предприятия было принято всего 13 702 квадратных метра. А за год прибыло 1786 человек".

В 1948 году благодаря усилиям директора, руководства ПГУ и строителей, отношения с которыми наладились, удалось ввести почти в три раза больше жилых площадей - 36,7 тысячи квадратных метров. Но количество работающих на комбинате росло очень быстро. Ко многим сотрудникам приезжали семьи, поместить их было негде, и женщины с детьми дожидались возможности въехать на Базу-10 в Кыштыме, в других окрестных населенных пунктах. В.Б. Постников вспоминает:

"Весь 1948 год оставались сложности с расселением прибывающих кадров. На Дальней Даче, в поселке за зоной, где временно жили молодые специалисты, казармы, общежития, бараки были забиты. 8 июня 1948 года директор издал приказ о строительстве временного жилья за домами по проспекту Сталина. Для строительства Б.Г. Музруков приказал выделить 25 палаток, стройматериалы, брезент, мягкий и жесткий инвентарь, провести электроосвещение и временный водопровод. В народе этот район носил название "Черный город", так как строения были обиты толем. В 1949 году, в связи с решением о строительстве на нашей площадке еще несколько реакторов, средств на строительство жилья и соцкультбыта было выделено больше. Вопросы по жилищному строительству, поставленные дирекцией предприятия, по приказу руководителя ПГУ Б.Л. Ванникова рассматривались особо. Контроль за жилищным строительством был возложен персонально на начальника строительства М.М. Царевского . Ввод жилья в 1949 году составлял 73,7 тысячи квадратных метров. И все равно острота проблемы не снялась. В феврале 1950 года профсоюзная организация рассмотрела вопросы строительства жилья. Жилая площадь на одного проживающего составляла 5,2 квадратных метра. В землянках еще проживало 172 семьи, в кухнях общежитий - 44 семьи, в проходных комнатах - 66 семей, в одной комнате размещались: 895 семей рабочих, 411 семей ИТР (инженерно-технического персонала). К тому же с 1950 года, в связи с сокращением финансирования, наметился спад в жилищном строительстве на комбинате (в 1950-м введено 66,0 тысяч квадратных метров, в 1951 году - 40,2 тысячи квадратных метров). Ситуация с жильем на многие годы осталась большой проблемой".

Однако жителям города требовались не только квартиры и комнаты. Среди них было много молодых, игрались свадьбы, появлялись новые семьи, рождались дети - нужны были ясли, детские сады, школы. Те, кто прибывал на комбинат, зачастую приезжали из больших городов, где кипела культурная и спортивная жизнь - им хотелось и в Челябинске-40 ходить в театры, посещать спортивные комплексы.

Все жители нуждались в хорошей работе медицинских учреждений, предприятий бытового обслуживания. Необходимо было обеспечить городу нормальное снабжение продуктами питания.

Рассказывает В.И. Шевченко :

"Несмотря на большую занятость, Борис Глебович постоянно заботился о нуждах и быте трудящихся. В марте 1949 года на второй общезаводской профсоюзной конференции он в своем выступлении обратился к делегатам конференции с такими словами: "Товарищи! Вопрос сегодняшнего снабжения трудящихся свежими овощами, ягодами и фруктами нам надо решать сообща. Так вот, я и обращаюсь к вам с предложением: давайте организовывать коллективное садоводство. Для этого я вам обещаю поставить за счет предприятия все необходимые материалы, а для полива - подвести воду". Эта инициатива была поддержана и воплощена в действительность. И до сего времени существует сад * 1, положивший начало бурному развитию садоводства в нашем городе. Таким образом, в некоторой степени была решена проблема со свежими овощами, ягодами и фруктами. А до этого про них и не вспоминали. Ведь питание тогда было более чем скромным. В магазинах ассортимент продуктов был ограничен. Хлеб поставлялся из Кыштыма. Он был очень низкого качества. Сотрудникам приходилось пользоваться в основном единственной столовой (с однообразным меню), размещенной на первом этаже управления".

Важно отметить, что Б. Г. Музруков, при более чем скромных возможностях заниматься проблемами обыденной жизни сотрудников, подходил к их решению творчески, стремясь получить наилучший результат. В. И. Шевченко продолжает свои воспоминания: "В июле 1949 года строители на улице Школьной (теперь Ермолаева) сдали в эксплуатацию современный по тем временам магазин, который назывался "Маяк". Однажды Н.Н. Архипов пригласил меня к себе в кабинет. Там я встретил Бориса Глебовича. К тому времени мы были уже знакомы. После обмена приветствиями Борис Глебович обратился ко мне со следующей просьбой:

- Вчера у строителей приняли здание первого в нашем городе магазина. Это пока пустая коробка, которую надо заполнить необходимым оборудованием и оснасткой. Посоветовавшись с твоим директором, я поручаю тебе (без отрыва от основной деятельности) возглавить руководство группой специалистов, которая в короткие сроки должна оснастить магазин всем необходимым оборудованием и ввести его в эксплуатацию. Ясно, что оборудование придется разработать и изготовить. Срок даю месяц. Разрешаю привлекать необходимых специалистов. Вообще эту работу в порядке оказания шефской помощи УРСу поручаю вашему заводу. Так было положено начало шефской помощи УРСу, ЖКУ, детским дошкольным учреждениям, школам, а позже и нашим совхозам. Создали работоспособную бригаду из числа квалифицированных рабочих и ИТР завода. За короткий срок под руководством инженера службы КИПиА И.А. Ярхина, слесарей и электромехаников этой службы, службы главного механика и электрика, дозиметрической лаборатории было смонтировано, отлажено и пущено в эксплуатацию оборудование магазина. Для оформления торгового зала привлекли художника и актера театра им. Горького В.А. Ильинского, который разработал проект и непосредственно принимал участие в его реализации. Впервые в нашей стране группой специалистов под руководством И.А. Ярхина был разработан проект установки по автоматическому разливу молока для продажи, а с помощью коллективов служб КИПиА, главного механика и энергетика ее изготовили, смонтировали и ввели в работу.

Оснащение магазина было закончено в установленный срок. На открытие магазина прибыл Б.Г. Музруков, который в своем кратком выступлении выразил благодарность всем участникам работ за их творчество и умение, проявленные при реализации проекта. В заключение своего выступления сказал, что по оформлению и содержанию этот магазин вполне можно принять за эталон. Его слова были пророческими. Сколько впоследствии было построено в городе прекрасных магазинов, а образцом для них остался "Маяк"".

Б.Г. Музруков думал и о других сторонах той жизни, которая называется непроизводственной. В ней немало места занимали хлопоты, связанные с ремонтом, строительством предприятий далеко не промышленного профиля. В.Б. Постников приводит в своих воспоминаниях рассказ ветерана "Маяка" А.Н. Зайцева :

"В 1952 году, воскресным вечером, ко мне на квартиру приехал посыльный от Б.Г. Музрукова и пригласил к нему на прием в понедельник на девять утра. Ранее я с Музруковым встречался на обходах по объекту "Г", на оперативках со строителями. Естественно, ночь не спал и все думал, что же я натворил? Утром в приемной увидел заместителя по кадрам подполковника Мурашева с моим личным делом в руках. Ровно в 9.00 нас пригласили в кабинет. Б.Г. Музруков вышел из-за стола, поздоровался, усадил в кресло. И ни о чем не расспрашивая, сразу перешел к делу - созданию на предприятии промышленного ремонтно-строительного цеха, где я должен быть первым организатором и начальником. Мне недавно исполнилось 25 лет, опыта не имел, было страшно. На прощание генерал сказал: "Первые два года буду помогать, потом - строго спрашивать". И то и другое он очень хорошо умел делать. Мне ранее не приходилось ходить к директору с докладами и ответами на заданные вопросы. Был еще слишком молодым и простым исполнителем в отделе * 7. Однако однажды разговаривать с Борисом Глебовичем посчастливилось. Я напросился на встречу с ним по личному вопросу и был принят. Он сидел за письменным столом в генеральской форме и выглядел таким, как его описывали другие. Мы иногда видели его идущим по коридору заводоуправления, когда он возвращался с площадки в свой кабинет или, наоборот, уезжал. Это был подтянутый, стройный, высокий генерал. Форма ему шла. А Звезда Героя вызывала уважение и гордость за своего директора. Он внимательно выслушал мою просьбу, прочитал заявление с изложением дела, чуть-чуть улыбнулся и подписал. На прощание пожелал успехов. Еще раз Бориса Глебовича я увидел, будучи в командировке в Арзамасе-16 . Я специально задержался в заводоуправлении, чтобы его увидеть. Прошло уже много лет, время давало себя знать. Борис Глебович несколько сутулился, выглядел постаревшим, но шел твердо. Я поздоровался с ним, а он ответил, не взглянув в мою сторону. Я не посмел его остановить и напомнить о работе на Базе-10. Он быстро прошел по приемной и скрылся за входной дверью".

Медицинское обслуживание в Челябинске-40 также постепенно налаживалось. До апреля 1949 года для работников комбината имелось всего тридцать больничных коек. В 1950 году открыли первую поликлинику и станцию "Скорой помощи". В 1952 году в городе была введена в строй городекая поликлиника на четыреста приемов. Станция "Скорой помощи" располагала уже десятью машинами, в 1953 году появились детская больница на семьдесят пять мест и детский санаторий.

Строились ясли и детские садики. Для их размещения выделялись самые красивые участки в городе. Борис Глебович стремился подкрепить свои решения по строительству и благоустройству высокими правительственными распоряжениями, что делало будущее города более определенным. Это ему удавалось. В.И. Шевченко пишет:

"30 декабря 1949 года И. В. Сталин подписал постановление СМ СССР "О мерах по улучшению материального и культурно-бытового обслуживания трудящихся Базы-10". А немного раньше, в октябре 1949 года, А.П. Завенягин разрешает устанавливать в городе металлические ограды, чугунные литые штакетники, проложить ливневую канализацию, уличное освещение разместить на металлических опорах, сооружать фонтаны, газоны, скульптуры на центральных площадях и улицах города. Тогда они назывались, в соответствии с тенденциями времени, проспектами Сталина и Берии. На привокзальной площади установили бронзовый монумент Сталину.

Так рождался современный город, который в марте 1954 года получил название и статус - город Озерск ".

Выход такого постановления, имеющего большое значение для развития города, стоил Борису Глебовичу многих трудов. Рассказывает В.Н. Кузнецов :

"Специальный комитет получал многочисленные жалобы от рабочих и служащих комбината * 817 о недостатках в торговле, медицинском и культурно-бытовом обслуживании. Обсуждению этих вопросов было посвящено очередное заседание Спецкомитета 22 октября 1949 года. На него по вызову прибыли Б. Г. Музруков, М. М. Царевский, начальники политотделов комбината и Управления строительством С. М. Марковин и Д.М. Антонов, секретарь Челябинского обкома ВКП(б) Белобородов, другие ответственные должностные лица. Л.П. Берия после рассмотрения на Спецкомитете социальных проблем комбината *817 поручил в пятидневный срок проверить все факты, указанные в жалобах, принять оперативные меры по устранению недостатков и привлечь к ответственности виновных. Предложения по решительному улучшению положения было поручено представить в Совет Министров СССР в недельный срок".

Хотя столь короткие сроки, указанные Берией, выдержаны не были, все же 18 ноября 1949 года Спецкомитет вновь рассматривал вопросы жизнеобеспечения работников комбината. Проект постановления, подготовленный с участием Б. Г. Музрукова и М. М. Царевского, был отвергнут. По свидетельству В. Н. Кузнецова, на заседании Спецкомитета был определен список ответственных за подготовку документа и дан десятидневный срок для разработки необходимых мероприятий. Постановление Совета Министров СССР "О мерах по улучшению материального и культурно- бытового обслуживания трудящихся Базы-10" было подписано И. В. Сталиным 30 декабря 1949 года.

Борису Глебовичу, который даже в военное время ухитрялся благоустраивать рабочие поселки, хотелось сделать новый город красивым, а быт его жителей - более приятным. Для этого он иной раз включал в титул строительства некоторые архитектурные сооружения, необязательные на придирчивый взгляд суровых ревизоров. Впоследствии Б. Г. Музруков рассказывал, что таким образом была построена хорошая бетонная дорога к озеру, берег которого украсила набережная с балюстрадой. К этому времени вышло постановление правительства, ограничивающее излишества при строительстве . Берия с целью проверки выполнения этого постановления предпринял несколько ревизионных поездок по закрытым городам и наказывал тех руководителей, кто, по его мнению, излишне роскошествовал. Должен он был посетить и Челябинск-40. В некоторых воспоминаниях содержится очевидный намек на то, что о перерасходе государственных средств на дорогу и набережную в этом городе всесильный куратор был предварительно осведомлен. Наверняка и Борис Глебович знал, какие обвинения может ему предъявить Берия. Но не в его характере было уходить от ответственности. Он встретил приехавшего Берию сам, повез его по новой дороге к озеру, к балюстраде. Она прекрасно смотрелась вечером, на фоне солнечного заката. - Молодец, Борис! Очень красиво! - таким было заключение Берии по поводу строительных нововведений в Челябинске-40.

Конечно, условия жизни первых сотрудников комбината были трудными. Но не следует думать, что люди полностью лишались культурного досуга. Интересную деталь тех времен можно найти в воспоминаниях ветеранов "Маяка", работавших на комбинате в 1947-1949 годах. В то время первый заместитель министра внутренних дел В.В. Чернышев практически постоянно жил в Челябинске-40 . Он участвовал в работе государственных комиссий, принимающих объекты комбината, курировал другие стройки и предприятия атомной промышленности на Урале, а также исполнял обязанности главного цензора Челябинска-40 . Когда он находился в сороковке (так довольно скоро начали называть в обиходе комбинат), туда доставлялись самые новые художественные фильмы еще до их выхода на всесоюзный экран. Вместе с Чернышевым их смотрели сначала несколько человек высшего командного состава предприятия, а затем просмотр устраивался для всех желающих с семьями. Это, конечно, только штрих к портрету того времени, хотя и красноречивый.

Культурная жизнь в Челябинске-40 довольно быстро стала приобретать достойный облик. Из воспоминаний В.И. Шевченко :

"В октябре 1948 года спектаклем "Павел Корчагин" открылся театр им. Ленинского комсомола. Вскоре, в августе 1950-го, город получает прекрасный драматический театр им. А.М. Горького. Театральный сезон открылся премьерой спектакля "Свадьба Кречинского". Открылись два кинотеатра - "Родина" и им. Маяковского, стадион "Строитель", на берегу озера создается ПКиО с летним кинотеатром, рестораном, строится еще один стадион, начинает работать пионерский лагерь...

Дирекция и общественные организации большое внимание обращают на обеспечение жителей города и поселка Татыш культурными, спортивными мероприятиями".

Интересную особенность культурной жизни на комбинате подчеркнул в своих материалах В.Н. Кузнецов :

"Необходимо отметить внимание руководства страны к тому факту, что на строительство объектов комбината направлялись лучшие представители советской интеллигенции из столичных городов. Эти люди привыкли посещать театры и другие учреждения культуры. По поручению ЦК ВКП(б), Совета Министров и при содействии Комитета по делам искусств при правительстве страны на "Базу-10" были направлены 160 театральных работников и 67 молодых специалистов, окончивших Московскую и Ленинградскую консерватории и столичные театральные училища".

Таким образом, для работ в театрах и музыкальных учреждениях города (вскоре там появились и оркестр, и музыкальная школа) привлекались люди, получившие лучшее на то время образование по своим специальностям. Вопросы обучения и детей, и взрослых также были в центре внимания руководства комбината. В 1946 году здесь имелась лишь небольшая начальная школа на сорок пять учеников, в 1947-1948 годах появились три семилетние школы, а в 1948 году открылась средняя школа на пятьсот учащихся в прекрасном по тем временам двухэтажном здании.

В Челябинск-40 прибыла большая группа молодых учителей - выпускников педагогических вузов. Строительство хороших школьных зданий стало в городе традицией. Борис Глебович постоянно подчеркивал необходимость учебы для работников всех предприятий и подразделений комбината. В декабре 1948 года постановлением СМ СССР был создан Южноуральский политехникум . Студентов (400 человек) собрали из политехникумов семи городов. Открылось в городе и отделение * 1 столичного МИФИ . Его возглавил Д.А. Матвеев . В начале 1950-х годов открылось шесть школ рабочей молодежи. По инициативе Бориса Глебовича был образован совет по заочному обучению . И.В. Курчатов был председателем совета, в его состав входили А. А. Бочвар, Б. Г. Музруков.

Руководители первых учебных заведений высшего и среднего звена постоянно обращались к Музрукову: нужны были новые помещения, оборудование, не хватало кадров.

"Директор оказывал помощь и был в курсе всех наших дел", - вспоминал Д. А. Матвеев. Первый выпуск отделения * 1 МИФИ состоялся в 1955 году. Работа с молодежью имела для Бориса Глебовича особое значение - ведь население города, по сути, составляли люди в возрасте 25-30 лет. Им нужно было привить навыки достойной, творческой жизни, которые помогали бы в нелегкой работе. Б.В. Горобец вспоминает:

"В то время 70 процентов населения Челябинска-40 имело возраст 25-26 лет. Мы, молодые инженеры, всегда чувствовали влияние директора. По инициативе политотдела молодежь часто собирали в нашем клубе "Ленинский комсомол". Там иногда выступал Борис Глебович, рассказывал о планах развития города, о решении жилищных проблем, о новых постановках в нашем драмтеатре (театр уже действовал, приезжали молодые артисты). Директор принимал все меры, чтобы молодежь, имея приличные заработки, не увлекалась пьянством и другими неблаговидными поступками. Мы верили в него".

Пожалуй, массовое посещение театра стало характерной особенностью местной жизни. Спектакли вызывали большой интерес, после них обычно проходили горячие дискуссии. В 1951 - 1952 годах в городе появился профессиональный симфонический оркестр. Среди слушателей и зрителей всегда были Б. Г. Музруков и члены его семьи.

Хотя Музруков в период его работы на комбинате и являлся полновластным хозяином предприятия, свои огромные полномочия он, однако, никогда не превышал. И никогда не старался подчинить себе органы государственного управления, которые со временем возникли на Базе-10. Не сразу они обрели самостоятельность - с середины 1947-го по 1956 год на комбинате действовал политотдел , который руководил партийными, комсомольскими и профсоюзной организациями. Постепенно приводя в порядок производственные дела, Б. Г. Музруков обдумывал структуру управления создающимся городом. Он добился создания при комбинате административного отдела , который осуществлял функции советской власти вплоть до 13 июня 1954 года - даты выборов в первый городской совет города Озерска. Административный отдел имел соответствующие инспекции и выполнял функции загса, госстраха, социального обеспечения, органов народного образования и культуры. В штате отдела было около тридцати человек. Руководство ими осуществлялось директивным приказным порядком. Однако постепенно общественная жизнь входила в обычное для всей страны русло. В 1948 году состоялась первая профсоюзная конференция Базы-10. Проходили собрания коммунистов. Директор участвовал в этих важных для людей мероприятиях, был чуток к критике и просил, не стесняясь, делать ему замечания и давать советы. Работники комбината в своей массе не страдали чинопочитанием, не заискивали перед начальством. Среди них было много бывших фронтовиков. Они вносили в работу боевой дух, знали себе цену. Борис Глебович высоко ценил таких людей, опирался на них в решении сложных производственных и городских проблем.

К.А. Терехов вспоминает:

"По инициативе Б. Г. Музрукова групком проводил вечера стахановцев, в которых принимали участие лучшие рабочие и руководители хозяйств. Борис Глебович непременно присутствовал на вечерах, делал короткие доклады об итогах стахановского движения за прошлый квартал и ставил задачи на следующий. Затем в непринужденной обстановке проходил обмен опытом стахановской работы. Выступали в основном рабочие. Они всегда поднимали, наряду с производственными, наболевшие вопросы, касающиеся быта и культуры. Проблемы в этих сферах прямо влияли на настроение рабочих, от чего напрямую зависела их работоспособность. И от этих вопросов не отмахивались, их внимательно выслушивали и принимали конкретные действенные меры. Борис Глебович сам следил за тем, чтобы о ходе этой работы знали все заинтересованные люди. Чтобы лучше знать нужды и настроения рабочих, он предложил проводить собрания без повестки дня. То есть на них каждый мог поднять любой вопрос. Так они могли быть решены быстрее. Борис Глебович считал себя слугой народа. Он установил у себя в кабинете прямой телефон (минуя секретаря), по которому мог звонить каждый. Номер этого телефона сообщили всем работающим, и такой шаг был очень высоко оценен всеми. Многие руководители последовали этому примеру.

В праздничные дни Борис Глебович обязательно вместе с группой товарищей посещал людей, находящихся в больнице, а также отдыхающих в доме отдыха "Дальняя Дача". Больным вручались скромные подарки. И как эти посещения поднимали дух и настроение! Иногда казалось, что человек начинал сразу же поправляться. А сам он жил с одним легким. Но по тому, как он отдавал всего себя делу первейшей государственной важности, никто этого не замечал. Да и знали о его недуге только близкие. Борис Глебович никогда не унижал ничьего достоинства, хотя и отчитывал отдельных неаккуратных исполнителей: - Ах, как нехорошо. Ведь мы с вами уже говорили на эту тему. Вы обещали сделать и не сделали. И такие его слова действовали сильнее, чем резкий окрик, грубая брань. Он не боялся тяжелых вопросов, напротив, как говорится, "выходил" на них и, как правило, успешно разрешал. С ним было легко работать партийным, профсоюзным и комсомольским работникам, общаться любому человеку. За это каждый руководитель любого ранга, каждый рабочий, каждый житель города, - все, кто обращался к нему хотя бы один раз, вспоминают его со словами благодарности".

Ссылки: