Преобразование гимназии в 1871-72 гг

Преобразование гимназии на основании утвержденных 19 июня и 30 июля 1871 года изменений и дополнений в уставе 19 ноября 1864 года

В 1871-72 учебном году положено было основание существованию Киевской 1-ой гимназии на совершенно новых началах: параллельно с окончательным проведением последних требований устава 19 ноября 1864 года введены были в жизнь гимназии также и "изменения и дополнения" к уставу гимназий и прогимназий этого же 1864 года. Эти "изменения и дополнения" в публицистической литературе и в обществе получили не совсем точное наименование - "Толстовского устава" ; не совсем точное потому, что в наименовании "Толстовский устав" подчеркивается не столько то обстоятельство, что эти "изменения и дополнения" возникли в управление Министерством [народного просвещения] графа Д.А. Толстого , сколько то, что они созданы самим именно графом Толстым. Но, проследив историю возникновения "изменений и дополнений", мы, самое большее, что можем признать в таком наименовании, это то, что они были проведены в жизнь только под энергичным влиянием гр. Д.А. Толстого. Строго критическое исследование вопроса о самой системе образования, привязанной этими "изменениями и дополнениями", приводит нас также к необходимости изменить установившееся представление и о самом, так называемом, "классицизме" и "классическом образовании", а равно и о "реализме" и "реальном образовании", под первым из которых в публицистике и в обществе разумели и доселе разумеют исключительно изучение латинского и греческого языков и античной культуры, а под вторым - изучение наук естественных, в их современном развитии и значении в современной общественно-политической жизни. На самом же деле, "классицизм" и "реализм", как системы школьного образования, заключались в совершенно ином значении этих терминов. Под "классицизмом", как системой образования, подразумевался не латинский и греческий языки и не античный собственно мир греков и римлян, хотя и они, главнейшим образом, входили в систему предметов, назначенных к изучению в школе, но преимущественно здесь разумелся тот круг наук, который традиционно сложился и утвердился как необходимый источник знания в западноевропейской школе, начиная еще со средневековой школы, преобразованной потом под влиянием гуманизма и эпохи Возрождения, века географических и прочих научных открытий и, наконец, под влиянием новых и новейших знаний. Достаточно просмотреть, конечно, в исторической перспективе, "таблицу числа недельных часовых уроков в гимназиях и прогимназиях", предложенную "изменениями и дополнениями в уставе 1864 года", чтобы увидеть, что здесь кроется не насаждение исключительного изучения латинского и греческого языков и античной культуры, а утверждение преподавания в гимназии на традиционно сложившихся началах общеевропейской системы образования и воспитания. В этот круг наук и знаний входят и математическая география с физикой, и математика с естествоведением, и логика, и языки, или, точнее, филология, и история с географией.

Все это - целые области и системы знания, а не определенные, специализованные научные дисциплины, понимаемые в нашем смысле слова. Логика, например, должна изучаться в связи с греческими и латинскими философами, и церковно-славянский языки - с латинской и греческой филологией, грамматикой и литературой. Самый термин "классицизм" означает, таким образом, не что иное, как известную школу, известный круг школьных наук, а не непременно язык и мир античных греков и римлян. От всего этого "классицизма" веяло не античным, греко-римским языческим духом, а западноевропейским, немного средневековым, аристократически- христианским миросозерцанием; самый изучаемый античный мир греков и римлян воспринимался здесь в форме европейского миропонимания.

Под "реализмом" же разумелось не широкое изучение естественных наук, как об этом сложилось в наше время представление, а прикладное, утилитарное направление образования в школах. Вместе с тем, в системе "реального" образования нашла себе выражение и другая сторона европейско-русской культуры - материальная и демократическая, с материалистическим мировоззрением. Таким образом, "реализм" в описываемое время понимался вовсе не в нашем смысле слова, не как область знания, направленная на изучение, главным образом, наук естественных, а как воспитание в демократическом духе и на почве демократической идеологии.

Весь вопрос о составе наук в средней школе сводился, таким образом, не столько к подбору предметов изучения, потому что он уже был дан школьной традицией "классицизма" и "реализма", сколько к выбору форм для образования и воспитания молодых поколений в желательном направлении.

Эти-то формы воспитания и образования и имел в виду Министр народного просвещения, граф Д.А. Толстой, а не одно лишь усиленное изучение мертвых языков - греческого и латинского. "Вывел наше народное просвещение на правильный, испытанный веками, широкий путь развития, - пишет министр, - которым шло и продолжает итти просвещение наиболее преуспевших в науке народов, устав 1828 года, упрочивший положение гимназий, как ученых школ. Нарушили правильное развитие учебной системы реформы 1849-1851 годов. Они - если не единственная, то одна из важных причин так сильно охватившего наше учащееся юношество материализма, нигилизма и самого пагубного самомнения, ибо вопрос между древними языками, как основою всего дальнейшего научного образования, и всяким другим способом обучения, есть вопрос между нравственным и материалистическим направлением обучения и воспитания, а следовательно, и всего общества. От полной несостоятельности в деле науки, литературы и всего умственного развития Россию спасли сначала меры нового царствования, ослабившие действие реформ 1849-1851 гг., а затем устав 1864 года. Наибольшая заслуга устава 1864 года заключается в признании, что только те учебные заведения могут приготовлять учащееся юношество к университетскому образованию, в коих нераздельно преподаются древние языки. Настоящее мое представление в Государственный совет, - заканчивает гр. Д.А. Толстой, - вызвано именно неотложною необходимостью освободить устав 1864 года от более или менее случайных его неудобств и недостатков ".

Граф Д.А. Толстой, понимавший всю важность в деле государственного воспитания классической школы, не мог, однако же, оставить ее одну в качестве единой средней школы, общей для всех слоев населения и для удовлетворения всех нужд государственной жизни. Он вполне разделял мнение департамента законов Государственного совета, выраженное по поводу учреждения 6-й классической гимназии в Москве, и к тому же удостоившееся Высочайшего мнения, о том, что "реальные гимназии не только имеют свое неоспоримое значение, но и составляют, особенно в торговых и промышленных центрах, насущную потребность для местных жителей, доставляя им возможность подготовлять своих детей, как к поступлению в высшие специальные учебные заведения, так и прямо на практическое поприще заводской и технической промышленности, нуждающееся до крайности в отечественных деятелях" .

Но ему было ясно, что реальные гимназии не могли удовлетворять ни той, ни другой из отмеченных целей. Не надо смешивать тогдашние реальные гимназии с теперешними реальными училищами. Эти училища есть уже создание именно самого гр. Д.А. Толстого, возвысившего их в научном и воспитательном отношении до положения средних учебных заведений, в полном значении этого слова. И только благодаря этому, в наше время возможен вопрос о некотором сближении гимназий и реальных училищ, как в курсе наук, так и в приспособлении тех и других взаимно и к университету, и к политехническому институту.

До реформы же гр. Толстого, согласно его собственному замечанию, " реальные гимназии по уставу 1864 года не в состоянии были удовлетворить ни одной из указанных департаментом потребностей".

"Хотя, - говорит гр. Толстой, - в уставе и выражено вполне то верное начало, что никакой реальный курс не может служить надлежащим подготовлением к университету, но затем в нем пущены такие уклонения от этого правильного воззрения, которые дают реальные гимназии с гибельными мерами 1849-1851 гг.: в целом уставе принято изложение, дающее повод предполагать, будто реальные гимназии суть заведения одного рода и порядка с гимназиями университетскими или классическими; вследствие чего возникли ходатайства об открытии реалистам доступа в университет; устав неправильно соединяет с реальными гимназиями понятие "общее образование" и приближает их курс к курсу гимназий, тогда как общим образованием, в обширном смысле, может быть названо образование элементарное, а в тесном - только классическое".

Преподавание в реальных гимназиях наук было поставлено весьма неполно и неосновательно, а главное, не было осмыслено конечной целью. "Неправилен взгляд, - замечает далее гр. Толстой, - что реальные гимназии должны приготовлять к поступлению в высшие специальные училища. Реальные гимназии являются учебными заведениями, не имеющими никакой положительной цели и не дающими никакого определенного положения молодым людям, оканчивающим в них курс учения. Для высшего, университетского образования они нисколько не подготовлены; специальных сведений для дальнейшего практического изучения какой-либо отрасли промышленности и занятий оною они не имеют" . Все преподавание в этих реальных гимназиях в то время несколько напоминает теперешнее преподавание в коммерческих отделениях (5-й и 6-й классы) при реальных училищах, где таковые отделения еще уцелели, как, например, при Киевском министерском реальном училище, ученики которых являются действительно ни к чему не подготовленными, ни к службе, ни к поступлению в коммерческие институты и тому подобные высшие учебные заведения.

Поэтому, задачей реформы реальных гимназий, по мысли гр. Д.А. Толстого, было поставлено "приноровление курса реальных училищ ", в которые были преобразованы реальные гимназии, "к специальным потребностям различных родов промышленности и торговли. Они должны готовить к поступлению прямо на практическое поприще промышленных занятий среднего разбора. Что же касается до перехода воспитанников реальных училищ в высшие специальные учебные заведения, то желательно сделать его возможным, не столько в интересах этих заведений, сколько ради того, чтобы способнейшим воспитанникам, желающим итти далее, не был прегражден путь" .

Задача среднего, а в связи с ним и высшего образования, насколько показала практика школьной жизни, заключалась, таким образом, не в том, чтобы уничтожить одну систему образования в пользу другой, а в том, чтобы реформировать на почве серьезных требований государственной жизни Империи и ту, и другую среднюю школу - гимназии классическую и реальную, что и было осуществлено графом Д.А. Толстым. Утверждение, создавшееся в пылу публицистической полемики, будто гр. Толстой создал, в качестве единой средней государственной школы, классическую гимназию, а "реальные гимназии низвел на степень профессиональных школ" , не имеет под собою документальной почвы. Основная мысль гр. Толстого, насколько позволяют думать документы, заключалась в том, чтобы, во- первых, поставить все науки во вновь преобразованных реальных училищах на более основательную степень, чтобы они отличались не исключительно только прикладным характером, но и чисто теоретическим, а во-вторых, так как ясно было, что окончившие реальные училища не смогут попасть в университеты, ввиду тех строгих требований, какие предъявляют эти последние от желающих поступить в них, надо было обеспечить правовое положение реалистов. Вот почему и были созданы разные типы реальных училищ, имевшие в виду своими специальными курсами ту или иную профессию, как-то: коммерческие, технические, с преобладанием механики или химии, горнозаводские, сельскохозяйственные, технологические, агрономические, строительные и т.п., учреждавшиеся исключительно по ходатайству местных общественных групп.

Документальные данные показывают, что учреждению того или другого реального училища всегда предшествовали местные ходатайства. Министр же гр. Д.А. Толстой выработал лишь, но опять-таки не от себя, а на основании обширного, собранного в министерстве, через попечителей округов, от подведомственных учреждений, материала, общий план постановки учебно-воспитательного дела во вновь учреждаемых реальных училищах . Из документального материала мы убеждаемся в том, что министерство, при открытии того или иного реального училища с профессиональным характером, имело, если не исключительно, то главнейшим образом, заботу об общей учебно-воспитательной стороне дела, а не о профессиональной.

Так было, между прочим, и при учреждении Киевского реального училища , когда министерство только наполовину удовлетворило ходатайство городской думы о том, чтобы реальное училище имело строго профессиональный характер, и учредило его на общих основаниях, как шестиклассное реальное училище с коммерческим (5-го и 6-го классов) и механико-техническим отделением 7-го, дополнительного класса. Первым же директором, для устроения учебно-воспитательной стороны училища, был назначен инспектор Киевской 1-й гимназии И.С. Палиенко , а инспектором - секретарь педагогического совета и преподаватель математики той же гимназии А.Н. Дьяченко . Благодаря таким первым шагам, Киевское реальное училище получило не узкопрофессиональный характер, а то направление учебно- воспитательного дела, которое сложилось в Киевской 1-ой гимназии, что, по-видимому, и составляло задачу министерства.

Общим показателем того, что при преобразовании реальных гимназий в реальные училища не имелось в виду создавать из них непременно профессиональные школы, служит то повсеместное явление, что реальные училища, имевшие сперва специальный характер, и разные профессиональные отделения, благодаря такой постановке отдельных общеобразовательных наук, какой требовал гр. Д.А. Толстой, т.е. строго научной, теорети-ческой, а не прикладной только, в конце концов возвысились до одного уровня и положения с классическими гимназиями, а все эти отделения или же позакрывались, или же влачат и доныне самое жалкое существование. <:>

Ссылки: