Наталия Королева побывала на прииске Мальдяк 1991

Итак, в декабре 1939 г. отец навсегда покинул Магадан. Уже в конце своей жизни он как-то сказал, что хотел бы слетать на Колыму и посмотреть, как она изменилась за прошедшие годы, но осуществить это ему не удалось. Мне же очень хотелось побывать на прииске Мальдяк, где отец провел несколько самых тяжелых месяцев своей жизни. Такой случай представился в 1991 г. 12 августа я прилетела в Магадан и уже на следующий день на "Волге", любезно предоставленной Магаданской администрацией, в сопровождении заслуженного учителя, историка и журналиста Д.С. Райзмана и журналистки Н.А. Сусловой , отправилась на прииск Мальдяк . Перед выездом на Колымскую трассу мы проехали в поселке Сокол по улице Королева. Первые 150 км пути, до перевала с колоритным названием Стополста, шоссе было асфальтировано, затем пошел пыльный грунтовый большак. Стояла жаркая сухая погода и местами вдоль трассы горел стланик. Меня поразили красота и величавость северной природы. И еще - безмолвие. Единичные машины и полное отсутствие людей. Через 12 часов, оставив позади 685 км, мы въехали в районный центр Сусуман , где нас ожидал ночлег. В поселке Мальдяк , расположенном в часе езды от Сусумана, около конторы собрались местные жители, узнавшие о нашем приезде. Состоялась теплая, сердечная встреча. Потом мы посетили школу, пообщались с учителями и детьми. Я подарила им экспонаты, связанные с жизнью отца, и по инициативе директора школы Н.Ш. Язевой они решили организовать уголок его памяти. На прощанье ребята преподнесли мне баночку колымского варенья из голубики и помидоры, выращенные в школьной теплице. Потом мы осмотрели поселок. От прошлого остались только два барака, где располагались в 30-е годы лагерное начальство и охрана. Мы поднялись на плоскую вершину сопки, у которой стояли когда-то брезентовые палатки заключенных - теперь, к счастью, ни тех, ни других нет, - и я набрала для своего домашнего музея немного земли с этого злополучного для моего отца места. Затем поехали к бутаре - сооружению для промывки золотоносного песка. Я смотрела, как бульдозер подгребает породу, мысленно представляя себе усталых, изможденных людей - и среди них отца, которые в лютую стужу добывали эту породу и вручную возили ее тяжелыми тачками. Да, жестокое было время! После обеда мы вернулись в Сусуман, и там в здании райсовета я рассказала собравшимся об отце, показала слайды и кинофильмы, ответила на многочисленные вопросы. Меня познакомили с бывшим заключенным И.М Петелиным , отбывавшим срок на Колыме одновременно с отцом, только на другом прииске. Он поведал много подробностей о лагерной жизни заключенных, условиях их работы, взаимоотношениях. Вечер мы провели у Татьяны Дмитриевны Репьевой - бывшего лагерного врача. Память ее, несмотря на преклонный возраст, оставалась ясной. Она рассказала, что по окончании Горьковского медицинского института была направлена на работу в Восточную Сибирь. С января 1937 г. по 29 декабря 1939 г. заведовала медчастью лагеря на прииске Мальдяк , которая располагалась тогда в большой брезентовой палатке, разделенной внутри фанерными перегородками. Конечно, Татьяна Дмитриевна не помнила заключенных Королева и Горбатова - слишком много прошло перед ее глазами похожих друг на друга людей. Все они были обриты, на всех были ватные штаны и бушлаты, на ногах - одинаковые валенки или "чуни", на головах - шапки-ушанки с болтающимися шнурками. Лишь у некоторых еще сохранилась гражданская одежда - та, которую не растащили заключенные-бытовики или они сами не променяли на пайки хлеба и курево. И всем им Татьяна Дмитриевна и ее помощники - заключенные врачи - пытались помочь, как могли. Хотя это было очень трудно: лекарства практически отсутствовали, перевязочного материала не хватало. Разводили марганцовку и давали ее пить от кашля, температуры, болей в животе, головной боли, вообще от всех бед. Старые простыни стирали и использовали как бинты. Ободряли словом, старались поддерживать морально, ведь в жестоких условиях лагеря на прииске ежемесячно умирали до 250 человек - по 10-15 в день. В то страшное время врач Т.Д. Репьева не побоялась обратиться к начальнику Дальстроя К.А. Павлову с просьбой об улучшении рациона питания и медицинского обеспечения заключенных. И... добилась своего. Не потому, конечно, что Павлов проникся состраданием к умирающим от голода и цинги людям. Он, видимо, понял, что если не выполнить просьбу врача, то некому будет выполнять жесткие планы золотодобычи. Более полувека прошло с тех пор, а Татьяна Дмитриевна, рассказывая мне все это шепотом, постоянно оглядывалась и повторяла: "Не надо записывать, я ведь подписку дала ни при каких обстоятельствах ничего никому не говорить..." На следующий день мы поехали через поселок Ягодное к месту расположения печально знаменитой тюрьмы "Серпантинка" .

Ссылки: