Цуторф в очередной раз наехал на Гидроторф март 1922

В марте же Цуторф в очередной раз наехал на Гидроторф, опубликовав в "Известиях ВЦИК" статью М.В. Морозова "Авось зевнут" (с подзаголовком "Гидроторф - притча во языцех"): "На докладе-диспуте [в Политехническом музее] четыре гидроторфиста, инженеры - Кирпичников, Ефимов, Желябужский и профессор Стадников докладывали и иллюстрировали волшебным фонарем и кинематографом свои успехи целых три с половиной часа, а диспутантам отвели по 5 минут, да и то по настоянию публики, против 3 минут, предложенных президиумом. Докладчики не ответили ни на одно техническое возражение, обошли молчанием все щекотливые ударные вопросы и ограничились тем, что пролили слезу о том, что с них дорого дерут и плохо исполняют заказы, что Цуторф не позволял им сесть сразу на четыре стула, рекомендуя для начала посидеть на одном стуле, да с толком. Какие вопросы ставили Гидроторфу? Сколько обошлось оборудование за эти 7 лет и, вообще, что оно стоит? Ответа в цифрах не последовало.

<..> Выдерживает ли сравнение их способ с другими способами, механизирующими добычу? Действительно ли Гидроторф упразднил тяжелый, каторжный труд торфяника, сократил число едоков, увеличил продукцию машины и человека в заметной мере, оправдывающей блестящую рекламу, с которой родился Гидроторф? Далеко ли ушел Гидроторф от элеваторной установки? Нет. Та же грязная работа, часть тех же торфяников, часть высшего квалифицированного персонала, подготовительные работы сложнее и дороже, сушка труднее, а качество продукта хуже, а не лучше. Возражения инженера Ушакова, нарисовавшего заманчивые перспективы механизации добычи другими способами, уже применяющимися в деле, деловые выкладки инженера Карелина, припершего гидроторфистов к стене, - остались без ответа. Инженеры-гидроторфисты Кирпичников и Ефимов не удостоили их вниманием. Весь остаток времени был посвящен патетической декламации, что точка зрения представителей Цуторфа означает призыв к каменному веку, к варварскому каменному топору. Так ли это друзья? <...> Опыт в промышленном масштабе, на новой усовершенствованной машине, которая так и осталась на размере продукции отсталой, варварской машины в исправном состоянии, конечно, не открывает перспектив для освобождения труда. И ошибаются те, кто думает, что Гидроторф освободил рабочего от грязи и тяжкого труда. На каждом торфососе два человека работают по пояс в воде и десять - по колено. "Варварская" элеваторная установка до этого не доводит. Но гипноз и очарование так велики, что один преданный гидроторфист с пафосом воскликнул: "Жаль, что мы не имеем такого великого живописца, каким обладала Великая Французская революция. Будь у нас свой Давид - он изобразил бы в Свердловском зале [Большого Кремлевского дворца] двух титанов, пожимающих друг другу руки: Ильича, освобождающего рабочий класс от ига капитала, и инженера Классона, освободившего рабочих от каторжного труда". Цель Гидроторфа - опытная проверка в широком промышленном масштабе, а его изобретатели все время боролись за то, чтобы незаконченные машины пустить в широкий коммерческий оборот. В деле Гидроторфа трудно, даже невозможно провести грань, где изобретатель, а где промышленник. Вот почему и пути доказательства и убеждения - не то промышленная реклама, не то сусальная производственная пропаганда. Но изобретатели - поэты. Они не чувствуют того неловкого положения, в которое ставят себя и других. Они искренно убеждены в том, что их окружают враги, и ищут защиты у высших инстанций, ставя на обсуждение проект о полном отделении Гидроторфа от Цуторфа, а если бы было возможно, то и от ГУТа, и вообще от лишнего раздражающего, мешающего делу глаза. <...> В монополии государства на добычу торфа все, знающие торфяное дело, видят единственный залог не только успехов торфодобычи, но и развития торфяной техники, которая при частном хозяйстве, как у нас, так и за границей, в течение трех четвертей века спала крепким сном. Но какое дело гидроторфистам до всего этого. Они - поэты. Им лишь бы развязать самим себе руки, чтобы чувствовать не руки, а крылья, и лететь навстречу новой экономической политике - туда, к широким коммерческим оборотам. Самое лучшее - акционерная компания - иностранная или за счет государства - это уж все равно. А что касается государственных интересов и тех, кто их блюдет, "авось зевнут?".

В.Д. Кирпичников тут же дал достойную отповедь Цуторфу, в тех же "Известиях ВЦИК": "В прошлом сезоне благодаря невозможности своевременно получить усовершенствованные машины, побочную операцию при добыче торфа "удаление пней" - приходилось производить вручную и вследствие этого небольшому количеству рабочих, по два человека на торфосос, действительно приходилось работать в неблагоприятных условиях, по колена, а иногда даже и по пояс в воде, правда, в специальной непромокаемой одежде. Но работа двух пеньщиков, производящая столь неблагоприятное впечатление, с успехом ликвидируется новыми машинами, которые наконец будут пущены в ход в предстоящем сезоне. Под десятью человеками по колено в воде тов. Морозов очевидно подразумевает четырех рабочих, перекатывающих легкие трубы (сделанные из кровельного железа) с одной карты на другую при разливе гидроторфа по полям сушки. При этой работе действительно приходится ходить по жидкой торфяной массе, но грязный характер этой работы с успехом ликвидируется применением такой "спецодежды" как обыкновенные непромокаемые сапоги. Практически же в теплую погоду рабочие предпочитают сохранить эту "спецодежду" на праздник, а работать босиком, тем более что торфяная масса разливается слоем никак не более 8 вершков (обычно 4 вершка) и, вследствие своих антисептических свойств, совершенно безвредна для кожи. <...> Тов. Морозов упрекает меня и моих содокладчиков в том, что мы не ответили на ряд вопросов. Попробую это сделать здесь, насколько позволяют рамки газетной статьи.

"Почему за 7 лет опыта в гигантском промышленном масштабе получились такие мизерные результаты?"

Потому, что почти все это время Гидроторф существовал при Цуторфе, который крайне враждебно относится и относился к Гидроторфу. Только после того, как в октябре 1920 года Гидроторфом заинтересовался председатель Совнаркома, т. Ленин, и оказал нам сильную поддержку, мы могли приступить к развертыванию работ Гидроторфа в промышленном масштабе. При настоящих тяжелых условиях к первому торфяному сезону многого сделать нам не удалось, и в 1921 году работало всего 4 торфососа: 2 - в Электропередаче и по одному в конце сезона на Шатурских торфяных болотах и близ Ярославля. Теперь - в наступающем торфяном сезоне - масштаб работ будет увеличен в несколько раз.

"Сколько обошлось оборудование за 7 лет?"

Такого вопроса мне не было задано, а был задан другой вопрос:

"Какой тяжестью ляжет оборудование завода для искусственного обезвоживания на один пуд торфяного топлива?"

Так как все машины на этом заводе будут применяться впервые для торфа, а некоторые должны были быть вновь изобретены, то их производительность, а следовательно и производительность всего завода не может быть в настоящее время указана. Поэтому, даже зная стоимость этого завода (около 1000000 золотых рублей по Наркомфину), я не могу сказать, сколько копеек составит амортизации и погашение этих затрат на один пуд готового продукта.

"Где Гидроторф достанет воду для размыва?".

Этот вопрос удачно разрешается во всех местах, где приходилось работать Гидроторфу, что вполне естественно, так как торфяные болота обычно существуют в местности, имеющей избыток воды. Тов. Морозов с удовольствием констатирует, что Гидроторф не универсален, так как могут существовать болота, где трудно достать достаточное количество воды для размыва. Но для развития Гидроторфа хватит тех болот, где достаточно воды или куда ее легко доставить. К сожалению, тов. Морозов в своей статье обошел молчанием главное свое возражение против Гидроторфа, высказанное им на докладе, а именно, что республика не настолько богата, чтобы ассигновывать 3 миллиона рублей золотом на такое предприятие, которое может дать свои результаты не завтра, а через несколько лет. Если стать на эту точку зрения тов. Морозова, то придется отказаться от всех улучшений и работать только тем износившимся инвентарем и теми старыми способами, которыми мы владеем в настоящее время. Но спасение России только в переходе к новым методам использования своих почти неограниченных природных богатств, в механизации добывающей промышленности, коренном улучшении транспорта, интенсификации земледелия, электрификации промышленности и реорганизации ее согласно последнему слову техники и экономики. Только после улучшения технических методов можно надеяться на хозяйственный сдвиг, который, путем поднятия производительности труда, обеспечит восходящий темп развития всего народного хозяйства.

К счастью, высшие органы государства, Совнарком и СТО, по выражению тов. Морозова, "зевнули" и еще раз оказали поддержку Гидроторфу".

"Возбудился" по этому поводу и Р.Э. Классон , отправив 30 марта следующее письмо Помощнику Управделами СНК В.А. Смольянинову :

"Многоуважаемый Вадим Александрович. На днях была помещена в "Известиях В.Ц.И.К." статья тов. Морозова с нападками на Гидроторф, которые представляют положение дел Гидроторфа в совершенно искаженном виде, а потому прошу Вас дать Владимиру Ильичу прочитать мою статью с опровержениями, которая была послана в "Известия В.Ц.И.К.", но не напечатана. Так как статья В.Д. Кирпичникова была помещена в "Известиях В.Ц.И.К." со значительными сокращениями, то я посылаю Вам ее в том виде, как она была послана в "Известия В.Ц.И.К."".

Читал ли В.И. Ульянов-Ленин "статью с опровержениями", установить пока не удалось. В мае перепалка переместилась на страницы "Правды". Журналист Я. Шатуновский (Л. Сосновский в это время передавал репортажи с Генуэзской конференции) опубликовал статью "Департаментская Контр- революция", а И.И. Радченко и Е.С. Меншиков в самом начале июня -

"Ответ т. Я. Шатуновскому".

Ссылки: