Некрасова З.Н. не поехала на Дальний Восток и лишилась работы

Наконец, когда все окончилось благополучно, и мы немного отдохнули и проветрились, жизнь окончательно вошла в колею, трудную, правда, но все-таки привычную, и Зина после месячного отпуска опять принялась за свои занятия и налаживала свои диетические уголки, в один прекрасный день ее вызывают к заведующему медицинской частью и объявляют, что ввиду требования на Дальний Восток двоих опытных, квалифицированных врачей по транспорту, ее и еще одного врача посылают в Читу и Хабаровск, назначая им двойной оклад жалования и командировочные и полоклада для семьи и что выезжать надо немедленно.

Зина и тот врач ссылаются на возраст - пятьдесят три года, им говорят, что возраст не имеет значения. Зина говорит, что у нее престарелая мать, семидесяти пяти лет, к тому же больная. "Ничего, может ехать с Вами, она наверное бодрая, как и Вы, или же Вы будете ей высылать". Тогда как мы знаем, что климат там чуть ли не арктический, а дороговизна вчетверо против нашей. Так что никакой двойной оклад и командировочные покрыть ее не могут. <...>

Словом, Зина отказалась ехать туда, куда раньше посылали только самых тяжких политических преступников. А она, слава Богу, уже двадцать два года служит честно и неуклонно, и четырнадцать лет на транспорте, обслуживая только рабочих и бедное население окраины. Бегает по больным с десяти утра до восьми вечера по всяким дорогам, зимою и по всякой погоде. Разве она может иметь при такой службе частную практику? Всегда мы бедствовали, более или менее, и вот результат - ее же посылают в такие места, в ссылку для тяжких преступников и на целый год, оторвав от семьи.

Конечно, она отказалась, предлагая послать более молодых и не семейных врачей и ссылаясь на свой порок сердца, констатированный специалистом в Кисловодске. Конечно, комиссия в угоду начальству не признала этого и за отказ ее ехать в Хабаровск, где климат очень тяжелый, ее уволили со службы. Теперь она бегает по разным органам труда, профессиональным союзам и к прокурору, чтобы ее восстановили в правах и не лишали заработка.

<...> Соня тоже ищет другое место, так как на 78 руб. жить нельзя. Вика вернется с Кавказа и тоже будет искать работы, вплоть до выхода из Института, если иначе устроиться нельзя. Он на поездку себе рисовал какие-то плакаты и диаграммы, за которые ему обещали около 60 рублей. Но вовремя денег не принесли, и они отказались, было, от поездки. Но товарищи его, которые вместе с ним имели коллективный билет туристов, на это не согласились и предложили ему ссудить его своими деньгами, а получить от него - по приезде обратно. Так они и уехали.<...> Насчет "только Зина с Викой в гости пойдут изредка" С.Н. Мотовилова высказывалась жестче: "В сочельник по старому стилю у нас, когда мама была жива, готовилось все, что на Украине полагается: пеклись пирожки, варилась какая-то рыба, делали кутью, политую медом, варился узвар , и Вика сидя на полу растирал в макотре маковое моло-ко для поливания коржей. По-моему, праздники вносят какое-то разнообразие и радость в жизнь. <...>Последние годы мы всегда оставались с мамой одни под Новый Год. Зина и Вика уходили куда-то в гости. Маме было грустно, мама любила жизнь. Сколько энергии, уюта было у мамы! Когда она приезжала домой, так радостно становилось" (из письма в Лозанну в декабре 1962-го).

Ссылки: